Полёты "Северной ласточки" Александра фон Виллиша в Либаве. 1913 г.
Аэроплан немецкого конструктора Игнаца Этриха "Taube". 1911 г.
21 августа 1913 года Морской главный штаб принял решение о переводе Опытной авиационной станции из Галерной гавани Санкт-Петербурга в Порт Императора Александра III. Официально - «по причине необходимости приблизить этот зачаток Морской Авиации Балтийского моря к месту ее будущего развертывания в авиационную станцию и отряд».
До оборудования станции гидроавиации в порту императора Александра III Либава не была избалована встречами с новинками зарождавшегося авиастроения. Звук моторов в либавском небе, конечно, раздавался время от времени, но о настоящем знакомстве с аэропланами приходилось только мечтать. Вот что писали либавские газеты 105 лет назад:
Газета "Вестник Либавы". Апрель 1913 г.
Гидроаэроплан
«На восточной стороне острова Аттекен начаты работы по сооружению ангара для гидроаэроплана. Как узнала «Lib. Zeitung» конструктор аппарата прибывает сегодня и в близком будущем надо ожидать, что начнутся пробные полёты по Либавскому озеру».
«В прошлую субботу на восточной оконечности острова «Цетинье» закончена постройка ангара для гидроаэроплана. Летательный аппарат уже прибыл. Аппарат носит название «Северная ласточка» и принадлежит одному крупному землевладельцу Курляндии, который купил его для того, чтобы совершать на нём полёты над Либавским озером. Пробные полёты начнутся на днях».
Газета "Вестник Либавы". Апрель 1913 г
Несостоявшийся полёт
«Сегодня, между 8-9 час. вечера, на пляже возле Кургауза А. фон Виллиш устраивает полет на уравновешенном аэроплане собственной конструкции «Северная ласточка».
«Вчера на пляже около Кургауза, между 8-9 часами вечера, должны были состоятся полёты А. фон Виллиша на аэроплане его собственной конструкции. Публика в большом количестве (конечно, главным образом бесплатная) собралась к месту полёта за долго до объявленного времени. Несколько лодок выехало даже в открытое море. Но … Либаве по части авиации не везет. Печальной памяти Кузминский хотел впервые просветить либавцев. Опыты Кузминского либавцам очень хорошо памятны. Впрочем, либавцам удалось увидеть хоть аппарат, на котором Васильев совершал перелёт Петербург-Москва. Вчера же бедные либавцы ничего не увидели. Прождали до 10 час. вечера и пошли домой «не солоно хлебавши».
Газета "Вестник Либавы". Апрель 1913 г
«По слухам г-н фон Виллиш в субботу поднялся в урочное время с места стоянки и направился к взморью, но должен был недалеко от места взлёта, спуститься с небольшой высоты на луг из-за дефекта в аппарате, причем у него сломалось колесо, и погнулась ось. По другим слухам фон Виллиш перелетел через Либавское озеро, где при спуске произошла авария. Аппарат затем на лодке был доставлен по озеру обратно к месту стоянки (на острове Аттекас - Л.В.)».
Опыты с гидро-аэропланом
« 8 апреля в исходе 9 часа утра фон Виллиш производил пробу своего гидроплана. С этой целью гидроплан был перенесён из гаража с острова Аттекен на Большой Конный остров и пущен в действие. Но … Либаве не везет по части аэронавтики. После небольшого разбега гидроплан налетел на какой-то бугор и значительно поломался, а сам фон Виллиш искупался в нечистотах. Теперь гидроплан чинится и готовится для новых «полётов».
Газета "Вестник Либавы". 6 июня 1913 г
Аэроплан «Северная ласточка» 6 июня
« 3 июня, на лугу, по ту сторону Либавского озера, аэронавт А. фон Виллиш сделал пробный полёт на моноплане собственной конструкции «Северная ласточка». Полёт, по словам «Lib. Zeitung», удался блестяще. По сведениям газеты, в конструкции аэроплана достигнута высокая степень совершенства, причем отягощение аэроплана сокращено до 7 килограммов на кВ. метр. Преимущества аппарата подобной конструкции становится понятным, если принять в соображение, что наиболее легкие немецкие аэропланы имеют отягощение в 20-30 килограмм на кВ. метр, а летательные аппараты французского типа даже до 50 и 80 кг на кв. метр. Таким образом, как указывает газета, аэроплан этот является легчайшим в мире и потому одним из наиболее устойчивых и безопасных летательных аппаратов».
Попробуем разобраться, кто был загадочный А. фон Вилиш, упоминаемый в заметках «Вестника Либавы», где в Либаве располагался его ангар с аэропланом, была ли «Северная ласточка» самостоятельной конструкцией барона и как она выглядела.
Из книги В.Б. Шаврова «История конструкций самолетов в СССР до 1938 года» следует, что Александр фон Виллиш был активным членом Всероссийского аэроклуба уже в 1911 году и конструировал собственные летательные аппараты:
"Псков давно стал местом базирования, испытаний и многочисленных перелетов... В сентябре 1911 года член Всероссийского аэроклуба Александр Юстовиц фон Виллиш вместе с пилотом Пичкертом пролетели над Псковщиной, а через неделю другой член того же клуба, М. Ф. Кампо-Сципио, пилотируя «Фарман» русского производства пролетел по маршруту Варшава - Белосток - Гродно - Вильно - Двинск - Псков - Петербург. Народ при виде воздушных кораблей поначалу впадал в панику. Люди в ужасе разбегались, крестились и падали. Но потом псковичи привыкли, и крылатые корабли стали неотъемлемой частью воздушного пейзажа над древним городом".
Из книги В.Б. Шаврова «История конструкций самолетов в СССР до 1938 года»
И так, мы знаем, что "Северная ласточка" построена в Ревеле и была прототипом немецкого "Таубе" (Taube-голубь, нем.) с двигателем "Калеп" в 60 л.с.
Самолёт немецкого конструктора Этриха "Taube"
Самолёт немецкого конструктора Этриха "Taube"
Авиационный двигатель "Калеп-60" завода «Gnome»
Можно только догадываться, почему барон Виллиш выбрал Либаву как испытательную площадку для своих гидропланов. Очевидно, наличие железной дороги, тихой поверхности либавского озера и свободных площадей для обустройства ангара сыграли основополагающую роль. Остров Аттекас, расположенный недалеко от центра города, у слияния городского канала с озером подходил наилучшим образом на эту роль.
Карта Либавы. 1908 год. Остров Аттакен и Большой конный отмечены красным
Карта Либавы. 1908 год. Восточная оконечность острова Аттакен, где располагался ангар для гидроплана фон Виллиша отмечен красным.
Вид на восточную оконечность острова Аттекас. 2017 г.
Увлечение курляндского барона авиацией, несмотря на неудачи и аварии 1913 года, было продолжено, и новые летательные аппараты увековечили имя Александра Виллиша в ряду известных авиаконструкторов начала XX века.
Подробно о самолетах А. Виллиша здесь
________
В дополнение и продолжение темы, упомянутой в начале статьи - "Но … Либаве по части авиации не везет. Печальной памяти Кузминский хотел впервые просветить либавцев. Опыты Кузминского либавцам очень хорошо памятны..."
В нескольких заметках, посвященных полетам Кузминского, газета "Вестник Либавы" не без иронии и язвенности освещает первые опыты знакомства жителей Либавы с авиацией.
24 апреля 1911 года
Первый опыт полётов в Либаве
«Первый блин всегда комом, гласит старая, русская поговорка. Г. Кузминскому пришлось вчера полностью оправдать это изречение.
О г-не Кузминском, как об авиаторе, мало что пока было слышно утешительного. Всё больше о неудачах приходилось узнавать. По-видимому, он летун молодой, не успевший овладеть своей машиной, своим «Блерио», который в других руках сделал уже столько чудес.
Г. Кузминский вчера публику совершенно не удовлетворил.
Она (публика- Л.В.) торопилась на берег моря, к Кургаузу, собралась туда задолго до назначенного часа, она так чинно и терпеливо ждала тех, «ровно 18:00 часов», которые красовались на всех афишах, и вдруг … такой, можно сказать, афронт.
Аппарат - моноплан «Блерио» - был выведен из сарая (более громкое его название «Ангар») в самом начале седьмого часа и очень заинтересовал собой публику.
Небольшой, красиво построенный «Блерио» производит приятное впечатление. Глядя на эту стройную, белую птицу, никак не хотелось, что на ней из Лондона перелетали в Париж. Однако минуты бежали вперед, «Блерио» красовался на морском берегу, иногда шумел своим мотором, портовый оркестр наигрывал всякие марши, а … г-н Кузминский все не показывался. Когла часовая стрелка приблизилась к 18:45, стал накрапывать дождь, загремел гром. На «Блерио» уселся Кузминский. Миг и машина плавно побежала на своих двух колесиках. Так же плавно, мягко, красиво «Блерио» отделился от земли и на небольшой высоте поплыл в воздухе… Но недалеко он улетел. Г-н Кузминский опустился, повернул машину и вновь полетел, но уже в сторону своего сарая. Дождь, между тем, усилился и «Блерио» увели в сарай.
Публика стала роптать и… ее утешили тем, что г-н Кузминский полетит через полчаса.
Дождь прошел. Публика, спрятавшаяся было под гостеприимную, правда не бесплатную, крышу Кургауза, направилась вновь на берег морской. Прежде всего, глазам её представилась скромно и стыдливо уходившая домой миноносная эскадра, командированная было (очевидно, с научной целью - учитесь, мол, братцы) на полеты.
Г-н Кузминский сел на «Блерио», потрогал какие-то рычаги, постучал мотором, повертел пропеллером и … слез.
Затем машину повезли по берегу в строну мола. Ветер переменился и начинать полет от сарая было неудобно.
Вот Кузминский снова на аппарате. Зашумел мотор. «Блерио» побежал плавно, красиво, немного приподнялся, опустился, сделал попытку еще раз отделиться от земли и … также плавно, тихо полетел … в воду, перевернувшись колесами вверх и г-ном Кузминским вниз…
Авиатора извлекли. Необидчивая публика аплодировала, очевидно, на радостях, что Кузминский остался здрав и невредим.
«Блерио», сопутствуемый громадной толпой, стыдливо отправился в свой сарай…
Сегодня, в 6 часов вечера г-н Кузминский опять полетит. Нужно надеяться, что вверх, а не вниз, и что либавцы, наконец, увидят в самом деле летающего человека».
Моноплан "Блерио" - Blériot. 1910 г.
"Вестник Либавы". 25 апреля 1911 г.
«В воскресенье, 24 апреля, должен был состоятся второй полёт на «Блерио» А. А. Кузминского. В заметке о первом, субботнем, полёте мы, между прочим, высказали надежду, что 24 апреля г-н Кузминский полетит вверх, а не вниз, как это было в субботу, и что либавцы увидят, наконец, летающего человека. Надеждам этим, однако, не суждено было осуществиться.
Г-н Кузминский избрал золотую середину - не захотел ни вверх подниматься, ни вниз опускаться и остался спокойно в своем ангаре. А, меду тем, к назначенному для полёта часу поднялась и высыпала на берег моря, как говорится, чуть ли не вся Либава - как не посмотреть на невиданное зрелище!
Жестоко обошелся авиатор с теми тысячами, которые стояли за забором, но еще более неудобно поступил он относительно платных зрителей. Зачем было продавать билеты для входа на «аэродром», когда г-н Кузминскому ведь было по крайней мере хоть за час-два до назначенного для полета времени известно, что полёт не состоится в виду неокончания тех исправлений, в которых аэроплан нуждался после неожиданной ванны 23 апреля!
Правда, деньги, уплаченные за билет, возвращались публике, но это нисколько не меняет дела и не извиняет г-на Кузминского».
Цены местам: I место сидячие -2 руб., II место по 1 руб., боковые места по 50 коп. Начало ровно в 6 часов вечера.Появление красного флага на аэродроме обозначает, что вылет окончен. Билеты заблаговременно можно получить у г-на Боница (кондитерская на Зерновой улице) и в Кургаузе. Примечание: В случае ненастной погоды (т.е. дождь или ветер более 5 м/с) полёт отложится на следующий день, на который билеты остаются действительными.
"Вестник Либавы". 27 апреля 1911 г.
Кузминский летает!
«В «Rigas Zeitung» (№94) появилась заметка, сообщающая, со слов г-на Кузминского, о его полетах в Либаве, следующее:
«Мотор аэроплана был приведен монтером, - французом, которого у него в Риге не доставало, в лучший порядок и функционировал безупречно. Вследствие громадного наплыва публики, из которой многие к 6 часам вечера еще не успели запастись входными билетами, по просьбе предпринимателя- устроителя полётов, г-н Кузминский был вынужден начать полет несколько позднее назначенного времени. Путь разбега был крайне плохой, песчаная тропинка, шириною всего в 40-50 метров, из коего количества только узкая полоса была, к тому же, твердая, а не рыхлая. Течение воздуха вследствие надвигающейся грозы было неровное. Первый полет был совершен от купального заведения, причем г-н Кузминский пролетел до волнолома (около 2 верст. На самом деле - 1 км - Л.В.) и, сделав, вследствие полившего дождя, остановку, полетел обратно и плавно спустился вблизи ангара. После грозы подъем был совершен со стороны волнолома (южного мола - Л.В.) против ветра. В это время сила ветра была приблизительно 8 м/с. Намокший от дождя «Блерио» сразу поднялся на 10 метров в высоту. Кузминский взял курс к флотилии миноносцев, стоявшей в море на якоре. Как только Кузминский отдалился на небольшое расстояние от берега (около 30 метров), порывом ветра аппарат был придавлен вниз, а другим порывом ветра опрокинут в море. Кузминский, находясь под аппаратом, попал в воду по грудь и без посторонней помощи не мог освободиться. Эта помощь была ему быстро оказана бесчисленным количеством гребных и моторных лодок, что его обязывает к благодарности этим спасителям.
Читая эти рассказы г-на Кузминского, невольно вспоминаешь, как оказывается, вечно юною басня дедушки Крылова о римском огурце… Для нас нет никакой нужды останавливаться на опровержении самовосхвалений г-на Кузминского. Многие из либавцев сами были очевидцами тех двух полетов авиатора, которые им именуются удачными, как по взятой высоте, так и по пройденному пространству. Точно также всем памятно падение г-на Кузминского на расстоянии каких-нибудь двух шагов от берега (а не 30 метров) и с высоты не 10 метров, а всего каких-то 10 сантиметров. Напрасно г-н Кузминский также забыл о том, что к моменту его падения миноноски уже успели уйти, и что спасли его не моторные и гребные лодки, а береговые силы…
Есть хорошая русская поговорка, которая заканчивается словами « …, да знай меру»
Её г-ну Кузминскому не мешало бы особенно помнить».
Либавский пляж. 1908 г. Слева Новое купальное заведение с горячими ваннами (грязелечебница), справа на берегу Мужская купальня, далее - Женская. Где-то здесь находился ангар с аэропланом Кузминского.
"Вестник Либавы". 28 апреля 1911 г.
Не полет, налет
«В дополнение ко вчерашней перепечатки о подвигах г-на Кузминского из Rigas Zeitung» приводим следующее сообщение «Рижского слова».
«Авиатор А. А. Кузминский явился на днях в редакцию одной из рижских газет, написавшей о нем неодобрительную заметку, пригрозив «газетных писак», в случае, если те вздумают еще отозваться о нем не с должным уважением, согнуть, благодаря своим связям, в «бараний рог».
Хватит ли только связей у г-на Кузминского?! Многих кажется, придется ему сгибать - так как газеты, писавшие о Кузминском, повидимому, расходятся с ним в понимании «должного уважения»…
_________
Газета "Вестник Либавы". Июнь 1911 года
К полётам авиатора Уточкина
«Представитель авиатора Уточкина вчера еще не мог добиться разрешения на устройство полетов на пляже, как единственном месте вполне доступном для большинства горожан.
Конечно, было бы крайне жаль, если бы Либаве не удалось посмотреть на полеты действительного авиатора, а не только г-на Кузминского. Авиация далеко уже не является спортом, а серьёзным средством государственной обороны, а мы о ней только слышим пока со всех сторон, а глазами ничего еще не видели».
