Налёт дирижабля "Парсифаль" на Либаву в январе 1915 года
"12 января с 10 часов утра над г. Либавой появился германский дирижабль, вылетевший со стороны Баренбушского (Ливского) кладбища. Сначала дирижабль летел очень низко, но над Сенным рынком стал подниматься и достиг высоты около 300 футов. Шум пропеллеров перепугал рыночных торговцев, которые, побросав всё, устремились прочь оттуда..."
Из газеты «Либавская мысль». Воскресенье 2 ноября 1914 года.
"...Лётчики с дирижабля бросили в город около девяти бомб. Две из них были брошены в завод «Везувий», где не причинили никакого вреда, ибо одна, попав в снег, не взорвалась, а другая, попав в кучу старого железного лома, хотя и взорвалась, но не причинила никому вреда. Одна бомба была брошена на остров «Аттекен», две или три в завод Глазера. Одна из них упала на лужок у передаточного пути близ железно-дорожного потребительного магазина, а остальные в озеро, где на льду видны пробоины и убитая бомбой утка. В гавани у одной лодки разбиты бомбой железное дно, толщиною около дюйма.
Одна бомба была сброшена с дирижабля близ газового завода, где испортила забор. Метанье бом продолжалось лишь несколько минут, но шум пропеллеров был слышан довольно долго. Вначале Парсифаль летел низко над городом, так что многие хорошо видели даже лица германских лётчиков, но после того, как были брошены бомбы, дирижабль поднялся на значительную высоту и полетел по направлению к морю.
Район Либавы, на который были сброшены бомбы.
Интересно отметить, что одна бомба, упавшая за фабрикой «Везувий», вырыла своей силой яму, глубиной в 2 аршина и шириной в 8 - 9 футов. Кроме того, довольно значительно повреждён сарай Рейсгофа. На электрическом заводе выпустили пар из котлов, вследствие чего завод на несколько часов перестал функционировать. Слава и честь либавской пограничной страже, которая, сделав около 500 выстрелов по дирижаблю, заставила последнего спуститься на море. Но погоня во время настигла его в открытом море, в 17 верстах от Либавы, 1 ½ версты от берега, ибо дирижабль, повреждённый нашими выстрелами, не мог лететь. В виду того, что германцы оказали сопротивление, наши пограничники, под командованием доблестного полковника В.С. Степанова, удачным огнём принудили сдаться немцев. Лётчики в числе 7 человек взяты в плен.
Когда дирижабль, системы «Парсифаль», подстреленный нашими пограничниками, не мог дальше лететь и сел на воду, на расстоянии семи кабельтовых от берега около имения Бернатена, и пробовал уплыть в качестве гидроаэроплана, то к нему немедленно бросились наши суда под командованием капитанов II ранга г.г. Никифораки и Юрковского и продолжали обстрел неприятеля. После нескольких ответных выстрелов экипажа «Парсифаля» в составе германских капитана II ранга, трёх оберофицеров и трёх матросов сдался в плен. В тот же вечер пленные лётчики были доставлены в Либаву.
Наша судовая команда пыталась буксировать упавший цеппелин в Либаву, но это оказалось неисполнимым. После этого неприятельский воздушный корабль был сожжен на море.
Эта по счёту третья Либавская бомбардировка не обошлась без курьёзов. Так, например, на вокзальной улице две дамы, с чемоданами в руках искали второпях извозчика, но не найдя его сразу, бросили свои чемоданы на улицу без всякого надзора и сами скрылись. Жители города Либавы на этот раз проявили достаточно мужества и спокойствия. Убытки от бомбардировки незначительны; человеческих жертв нет".
"Либавская мысль". Пятница 16 января 1915 года. Ещё о третьей бомбардировке г. Либавы германским аэростатом.
"Дирижабль прилетел в Либаву около 6 ½ часов утра. Так как погода в тот день была туманная и по распоряжению военной администрации все окна г. Либавы были затемнены и уличные фонари потушены, то долгое время цепеллин не мог найти Либаву, несмотря на то, что летел очень низко, и таким образом проблуждал до 9 с пол часов утра.
Две громадные пробоины воронкоообразного вида, одна недалеко от железнодорожных мастерских на лугу между железных дорог 25 шагов в окружности и 10 футов глубины и вторая, так же на лугу, между ассенизационным заведением и городскими свалками, воронкообразной формы, представляет собою круг 15 шагов в окружности, свидетельствуют о громадной разрушительной силе и смертоносности их бомб. Выброшенные бомбы были завёрнуты в красный плакат с немецким текстом, оказавшийся этикеткой с бомб, объясняющий способы сохранения их и обращения с ними. Когда дирижабль летел очень низко над городом, он иногда выпускал дым и пар, чтобы закрываться ими и спрятаться от любопытного взора публики. После рассеивания этого дыма можно было ясно различить флаг, номер, даже можно было видеть лица лётчиков и наблюдать за ними, как они выбрасывали свои смертоносные бомбы.
Приходится констатировать факт, что выброшенные бомбы с цепеллина не причинили городу никакого вреда. Подобное бросание бомб с высоты на мирных жителей давным-давно осуждено международными конвенциями, но жестоким германцам нет до них никакого дела и они без обозрения совести продолжают своё позорное дело.
Германские цепеллины по величине и силе своей считаются самыми лучшими аэростатами мира. Они могут подняться на высоту до 1 ½ вёрст и могут пролететь 2700 вёрст без спуска на землю. В час они делают от 70 - 80 вёрст и могут поднять более 50 пудов груза. При туманной погоде они поднимаются за облака и таким образом они прячутся от взоров наблюдателей. В случае опасности они способны выпускать массу дыма и паров, чтобы скрыться от опасности. Стоит один цепеллин около миллиона рублей, потому и германцы с потерей своего цепеллина № 19 потерпели громадные убытки.
Вечером по Большой улице промчался автомобиль, пассажиры которого кричали «Ура» и сообщили нам, что злодей-дирижабль нашими пограничниками в 18 верстах к югу от Либавы подстрелен, свалился в двух верстах от берега в море и на шлюпках доставляется в Либаву, а пилот и шесть пассажиров взяты в плен, что действительно и подтвердилось, так как залпами наших молодцов-пограничников цепеллин был сбит и упал в воду.
Следует обратить внимание на то, что «дюжие» германцы, не постыдившие бросать бомбы на мирных жителей и на неукреплённый город, очутившись в холодной воде, когда их дорогим жизням угрожала опасность утонуть, они не посовестились показать белые флаги, чтобы мы их заметили и спасли".
«Либавская мысль». Суббота 17 января 1915 года. Ещё о третьей бомбардировке Либавы.
"Рыбаки из Виргена в четверг утром отправились на лодках с различными инструментами и приспособлениями к месту гибели Германского цепеллина № чтобы поднять из воды потонувшие и составные части и машины. После нескольких часов работы рыбакам удалось вытащить из воды некоторые поломанные и обожжённые части цепеллина и наполнить ими свои лодки, с которыми направились к берегу. На берегу выловленные принадлежности цепеллина были уложены в два воза и привезены в Либаву. Работа вылавливания продолжалась до вечера. Выловленная внешняя оболочка цепеллина представляет собой плотную резину, покрытую сверху особой шёлковой материей. Когда воза с частями цепеллина проезжали по городу, масса народу обступила возы и просила на память какую-нибудь частицу от цепеллина.
К германским набегам либавцы настолько привыкли, что после третьей бомбардировки никто даже не думал покидать город. Недаром наш величайший полководец сказал, что и к свисту пули можно привыкнуть, поэтому, навряд ли, тевтоны будут в состоянии нас чем бы то ни было напугать: с их пушками, гранатами чемоданами, шрапнелью и разрывными бомбами. Мы мирные либавские жители, кажись, достаточно привыкли. Нас больше Германия не испугает и своей «разбойническою сигарой».
Рижские газеты почти все утверждают, что кроме оставшихся семи человек живыми и снятыми нашими буксирами, ещё в этого цепеллина 23 человека погибло в море.
Погибший вблизи Либавы Германский цепеллин представляет собой специально морской воздушный аппарат, обслуживаемый морскими лётчиками.
Немцы проявляют усиленную деятельность при постройке таких морских цепеллинов. На одном из южных озер у них создан специальный завод, на котором сооружаются с особой торопливостью в настоящее время морские цепеллины. Для этих аппаратов немцы создали базы в Северном море и на побережье Балтийского моря. Существенного вреда морские цепеллины принести, конечно, не могут. В набеге на Либаву наши морские авторитетные круги видят желание немцев причинить вред беззащитному городу. Между тем, попав под наш огонь, цепеллин погиб.
«Либавская мысль». Воскресенье 18 января 1915 года. Ещё о воздушной бомбардировке Либавы.
"Направляясь в Либаву, «германская разбойничья сигара» пролетала через усадьбу Паврувен Руцавской волости и Нидербартавский волостной дом, при котором стояло несколько жён запасных и ратников, призванных на войну, собиравшиеся по случаю раздачи им казённого пособия. При виде толпы людей «сигара» летевшая довольно низко от земли, вдруг закуталась дымом и поднялась наверх. Благодаря холодной погоде и постоянному выпусканию паров, дирижабль покрылся толстым слоем льда, что крайне утруждало его полёт. Разыскивая в тумане Либаву, дирижабль крейсировал довольно продолжительное время за Либавским озером, над рощей Фридрихсгайна. Бомбы он обязан был выбросить преждевременно и бесцельно, лишь бы освободиться от лишней тяжести наслоения льда около некоторых частей цепеллина.
От сотрясения воздуха при взрыве бомб, брошенных с воздушного корабля, лопнули оконные стёкла в некоторых зданиях Либаво-Ромеснкой и Газенпотской железных дорог, и некоторых частных лиц. Осколки бомб после метания их на землю дирижаблем на землю тщательно были подобраны мальчишками, которые продавали их публике за дорогие деньги. Падение расстрелянного дирижабля можно было видеть из имения Нидербартавы.
С цепеллина было брошено 9 бомб, весом каждая в 4 пуда. Какой вред они могли бы причинить, попав в многолюдное место! При обсреле оболочка дала скорую течь, и цепеллин принужден был направиться к морю, чтобы легче и безопаснее упасть. При нашем приближении к ним, хотя и очутившимися в беспомощном положении, «храбрые рыцари» открыли по нашим морякам ружейный и револьверный огонь. Лишь после сигнала сдаться со стороны наших моряков, иначе их потопят, немцы стали махать белыми платками просить о пощаде".
«Либавская мысль». Среда, 4 февраля 1915 года. Кто погиб над Либавой.
"В «Русском инвалиде» № 25, напечатано следующее.
Вопрос о том, какое именно из судов Германского воздушного флота погибло над Либавой 12 января, надо признать теперь выясненным. И только то обстоятельство, что дирижабль, обстрелянный бравыми пограничниками, затонул слишком быстро, послужило причиной нераспознания типа этого судна с самого начала. Расстрелянный пират был построен в Биттерфельде (около Берлина), на заводе Luftfahrzeug-Gesellschaft, по типу майора Парсеваля только летом 1914 года. Это самая последняя модель этого типа, по которой завод сдал незадолго до войны три дирижабля правительствам России (№ 14), Италии (№17) и Германии (№16-PIV). После того, тоже по заказам иностранных армий, было заложено ещё три таких же дирижабля (№№ 19, 20 и 21), но вследствие войны сдача их не состоялась и все они остались в распоряжении прусского военного министерства. Парсеваль № 19, - помещённый, очевидно, в воздушный порт Кенигсберг, - и сделался жертвой своей авантюры в Либаве.
Этот дирижабль, противоположный цепеллинам, является образцом мягкой системы. Тогда как у цепеллинов жёсткая алюминиевая оболочка (каркас) и жёсткое сцепление гондол с оболочкой, у парсефалей вся оболочка совершенно мягкая, и совершенно мягкая же подвеска гондолы, безо всяких промежуточных жёстких органов. Это даёт таким аэростатам преимущество, позволяя разбирать их на части даже в поле и перевозить а специальном автомобильном обозе. Но зато для выполнения крупных задач стратегического характера такие мягкие аэростаты уступают жёстким, примером чему может служить и либавская история: быстрая авария дирижабля от небольшого числа попаданий объясняется именно тем, что оболочная аэростата была сплошная и не имела отдельных отсеков, как то имеется у цепеллинов.
Тем не менее дирижабль этого типа обладает хорошими летучими качествами: приёмкости оболочки в 10 000 куб метров и мощности моторов в 360 лошадиных сил (у цепеллинов 22 000 куб метров и 600 л.с.), парсеваль поднимает полезного груза около 3 ½ тонн (215 пудов) и имеет часову скорость около 65 вёрст. И как судно постройки 1914 года, уничтоженный парсеваль № 19 представлял в германском воздушном флоте далеко немаловажную единицу; а два мотора его фирмы Майбах, затонувшие на неглубоком месте, будут аверно извлечены.
Наглость экипажа была настолько велика, что они шли над городом на ничтожной высоте 150 - 200 метров. Публика видела отчётливо всю арматуру дирижабля и в отдельности каждого человека из экипажа. Это явно доказывает, как сильно были уверены на дирижабле в полной беззащитности того города, на который они напали, как воры домушники, предварительно ознакомившись до войны, в качестве гостей, со всем внутренним порядком и устройством в этом месте".
Из сводок штаба Верховного Главнокомандования 1915 года. Действие дирижаблей на нашем фронте. Подъем германского парсифаля.
«Парсифаль» № 19, разбойно налетевший 11 января 1915 г. на мирный город Либаву, подстреленный и утопленный в море, ныне благополучно поднят и доставлен на берег. Этот важный и в то же время небезопасный труд совершенно добровольно выполнил ротмистр Пограничной стражи М.Ф. Боков с несколькими солдатами, оказал помощь П.Вирген с опытными рыбаками..."
"В 10 часов с пограничного поста поступило сообщение, что на расстоянии мили от Либавы около Бернатена подбитый «Парсифаль» приводнился. Для уничтожения дирижабля была снаряжена экспедиция из двух судов под командой капитанов 2 ранга Никифораки и Юрковского. Погоня продолжалась более двух часов. Русский отряд упорно преследовал дирижабль и в трех верстах от берега настиг его. При сближении наших судов с «парсифалем» с борта дирижабля раздались выстрелы из маузеров. К счастью, моряки не пострадали. Моряки выстрелили в оболочку. Экипаж неприятельского дирижабля стал размахивать белыми платками. Когда гондола погрузилась в воду, экипаж взобрался на поверхность оболочки и смиренно сдался русским. Плененный экипаж состоял из командира обер-лейтенанта Мейера, его помощника лейтенанта Рассольда, двух палубных офицеров, двух моторных унтер-офицеров и одного рулевого унтер-офицера. Допрос обер-лейтенанта показал, что «Парсифаль» вылетел из Кенигсберга в 3 часа ночи с задачей бомбометания военных объектов в Либаве. Зенитный огонь русских поразил кормовой отсек. Аэростат лишился маневра и потерял высоту".
«Парсифаль» относился к классу морских управляемых аэростатов, он мог более суток быть на плаву. Ему на помощь были высланы немецкие миноносцы, но русские моряки их опередили. За уничтожение дирижабля, стоимость которого составляла 700 тысяч марок, вся команда портовых судов была награждена Георгиевскими крестами и георгиевскими медалями. Ротмистр Пограничной стражи Боков вызвался поднять с морского дна затонувший дирижабль. Он организовал команду из добровольцев и отправился на место боя. Затонувший дирижабль лежал на глубине пяти сажен. Запутавшись снястями за скалы, гондола с двигателями не скатилась в глубину. Слово свое пограничник сдержал. Через пять дней на берегу стали появляться части летательного аппарата: балонная ткань, тросы, механизмы, пропеллеры и сама гондола. На помощь ротмистру прибыл капитан 2 ранга Никифораки, который на своем буксире установил мощный кран. 12 февраля гондола с двигателями была доставлена на берег. Куски его обшивки были сохранены (разобраны участниками операции), как необычный военный трофей".
Газеты того времени особо отмечали роль в операции по захвату дирижабля капитана 2-го ранга Апполинария Николаевича Никифораки (1880-1928). «Голос Москвы» сообщал, что французская колония в Риге поднесла русскому моряку, «участвовавшему в расстреле появившегося над Либавой германского дирижабля», большой серебряный бокал с надписью: «В память геройского подвига капитана 2-го ранга А.Н.Никифораки, 12 января 1915 года». «Это известие, - продолжало издание, - в Москве встречено с особую радостью, т.к. А.Н.Никифораки - москвич, и в настоящее время его семья, - мать и сестра, - находятся в Москве». Аполлинарий Николаевич Никифораки командовал подводными лодками «Почтовый» (1908) и «Сиг» (1910-1914) при Учебном отряде подводного плавания в порту императора Александра III. Первую мировую войны он встретил в звании капитана 2-го ранга и заведующего обучением по управлению подводными лодками в учебном отряде подводного плавания.
------------------
ДОКЛАД
по контр-разведывательному отделению
при Штабе Двинского Военного Округа
28 января 1915 г.
№ 2905
Гор. Вильна
"13-го сего января мною получены агентурные сведения о том, что командир Порта Императора Александра III Контр-Адмирал Форсель хотел устроить обед и пригласить на таковой взятых в плен с подбитого «Парсефаля», обстреливавшего бомбами г. Либаву, немецких офицеров и всех своих офицеров, ему подчиненных.
Поступком Адмирала Форселя были возмущены наши офицеры, причем капитан II-го ранга Никифораки сказал Адмиралу Форселю, что если за обедом будут пленные, то никто из офицеров присутствовать не будет.
Сведения эти будто бы известны подполковнику Степанову и ротмистру пограничной стражи Яришкину.
Запрошенный мною по этому поводу Помощник Начальника Курляндского Губернского Жандармского Управления в г. Либаве уведомил меня, что 12-го сего января 4 пленных германских офицера, снятые с подбитого в Либаве «Парсефаля», были доставлены в помещение «Воздушный Замок» в порте Императора Александра III; там был приготовлен обед и накрыт стол в офицерской столовой, в каковой комнате на мягком диване сидели два старших германских офицера; Командир Порта Генерал-Майор Владимир Петрович Форсель намеревался посадить за общий офицерский стол и пленных офицеров, но присутствовавший там старший офицер пограничной стражи Подполковник Степанов запротестовал, и тогда и морские офицеры, в том числе и капитан II-го ранга Никифораки присоединились к мнению Подполковника Степанова, находя неудобным совместный с германскими офицерами обед; прочим двум германским офицерам и 3 нижним чинам был в смежной комнате дан обед и подле приборов стояли бутылки на вид из-под пива, но что в них находилось, точно неизвестно.
Генерал Форсель был любезен в обращении с пленными офицерами; они были доставлены на автомобиле на вокзал и отправлены до Риги в вагоне I-го класса; распоряжение о помещении их в вагоне I-го класса исходило якобы от Генерала Форселя.
В делах Отделения имеются сведения, что жена Форселя, урожденная Эльза Клебеке, бывшая германская подданная. Она состояла второстепенной актрисой гастролировавшей в Либаве труппы, вела довольно свободный образ жизни, принимая ухаживания мужчин, преимущественно офицеров, а затем, сойдясь с Форселем, сожительствовала с ним несколько лет, а около 4-х лет тому назад вышла за него замуж; по слухам, ее родная сестра в Германии находится замужем за Полковником Генерального Штаба, служившим в Кенигсберге.
Жена Генерала Форселя выезжала за границу. После первой бомбардировки она выехала из Либавы в Тверскую губернию, а около месяца тому назад возвратилась и живет с мужем в Порте Императора Александра III. Ранее по делам Отделения супруги Форсели не проходили.
Начальнику Штаба Двинского Военного Округа донесено.
Подписал: Капитан Алексеев.
РГВИА. Ф. 2020. Оп. 1. Д. 148. Л. 6.
Пленные немцы с подбитого в районе Либавы Цеппелина идут под конвоем матросов Балтийского флотского экипажа через Троицкий мост в Петербурге. 1915 год.
Дирижабль Парсифаль над Военной гаванью.
2016 год. Место, с которого был сделан снимок в 1915 году.