Прелюбодеи слов (необъективное эссе)
Начну с того, что я не ставлю под сомнение саму либеральную идею. Из всех идей - это самая близкая мне. Истоки ее надо искать у философа Локка, а, наверное, наиболее скрупулезное изложение - у философа Поппера. Суть ее можно свести к конфликту личности и общества, общества и власти - и, в конце концов, власти и мироздания, среди которого она, власть, политическими заклинаниями создает остров космоса.
Но это отдельный разговор, не для этого эссе. Сейчас я хочу написать о российских либералах, которых знаю и к которым как бы принадлежу.
С советских времен, более того - с царских! - пошло, что настоящий интеллигент, тем более либерал должен быть в оппозиции правительству, составлять противовес самодурству властителей. И что в одной компании с властью может быть только подлец!
И кто виноват в этой парадигме, кроме нашей власти?
Весь политический пейзаж России испещрен рубцами и ранами, которым не одна сотня лет. Российский интеллигент уже на генетическом уровне боится любой сильной власти, любого укрепления государства, так как за этим последуют неизбежные броски по овладению Константинополем, мечты о Третьем и окончательном Риме и мистической русской идее, особой правде, от Востока воссиявшей (панславянской, коммунистической), ради которой надо пожертвовать и демократией и асфальтированными дорогами. Храм или партсобрание становятся прообразом будущей соборности. А либерал, как индивидуалист, не любит коллектив и ненавидит его принуждение. И правильно делает.
Тем не менее, трудно не признать, что бывают моменты в истории, когда не до жиру. Когда речь идет не просто об улучшении жизни в стране, - когда страна отвечает на вызов, бросаемый ей другими цивилизациями, стремясь сохранить лицо, когда само ее существование оказывается под вопросом… Маленькой стране легко уйти под сильную доминирующую цивилизацию, и больше в ус не дуть, но с Россией это не прокатит: она сама - отдельная цивилизация, всю дорогу дорого платившая за свой статус, и отказываться от него она не хочет.
И государства и цивилизации переживают кризисы, вызванные конкуренцией со стороны других сильных геополитических игроков, в результате чего цивилизация либо гибнет, либо как-то мобилизуется и отвечает на вызов. Периоды своей болезни цивилизация переживает примерно так же, как больной человек, который вынужден отдаться на волю неким «специалистам», которые пытаются его спасти. Этот период связан с разными ограничениями и очевидно - строгой диетой. И тут приходят «друзья народа» и кричат: да ерунда, ешь все подряд, не слушай тиранов и тоталитаристов!
Управляемость в стране у нас исторически связана с усилением «вертикали». Это проклятие России - и особенность, происходящая отчасти от отсутствия опыта самоуправления - и, напротив, памяти о многих ужасных последствиях местного «самоуправления». Ибо народ у нас как лес: стоит себе тихий и сумрачный - и вдруг запылает на много верст вокруг, не остановить! И выходит, что только власть через принуждение и постоянный надсмотр может удерживать ситуацию в определенном равновесии.
Нет, пусть лучше погибнет страна, но только не усилится эта сраная власть, - молится либерал. И у него есть основания за это молиться! Слишком много он видел этой отвратительной сильной власти - и почти не видел свободы, да и особого благополучия.
Либералам нужна слабая Россия, максимально слабая, чтобы она вдруг опять не стала тоталитарной, «империей зла» и «тюрьмой народов». Старый страх сидит в печенках. Но слабая страна обречена на распад, сепаратизм областей и отдельных колхозов, национальные войны и религиозное людоедство. В рэкете, бандитизме, нищете недостатка не будет - всего остального будет дефицит. Когда ребята с битами или автоматами приходят и наводят «порядок» - может, это и «демократия», но я не хочу такой «демократии». Как и уличных боев на улице своего города.
Собственно, русский либерал ненавидит всякую власть и даже всякое государство. Все они для него воплощения зла, принуждения, несвободы. Российская власть просто самая худшая и одиозная из всех, поэтому с ней бороться надо особенно беспощадно.
Русский либерал по своей природе 100% западник, и кардинальное улучшение жизни в России он видит в ассимиляции среди всего западного, патентовано идеального, а при невозможности сего процесса - в революции! Главное: развалить «империю», как он называет Россию, сбросить «кровавый режим» - и тут все сразу станет ништяк! Заработают суды, и народ в одночасье станет честным и богатым.
Да, либералы - профессиональные плакальщики за народ. Не в том смысле профессиональные, что получают за свой «плач» деньги, а в том, что «плачут» очень профессионально и высокохудожественно. Так что создается впечатление, что никакого народа, несчастнее русского, свет не видывал. Народ для русского либерала ДОЛЖЕН, ОБЯЗАН быть несчастен, и чем несчастнее, тем лучше, иначе нечем будет тыкать в рожу проклятым сатрапам.
За нашу и вашу свободу! Да, и за твою, несчастный народ, тоже! - старается бесстрашный либерал. А народ, блин, не ценит!
То, что он, народ, возможно, не так несчастен - и потому голосует за сатрапов, «плакальщик» объясняет подтасовками, тотальным оболваниванием народа с помощью зомби-тв, ну, и вообще тем, что народ глупый, несвободный - и если умный либерал ему не поможет - никуда по пути прогресса и прекрасной жизни («как на Западе») не продвинется, продолжая холопски слушать власть. Наш либерал-оппозиционер любит объяснять феномен популярности власти у народа - его, народа, непробиваемым холопством и цитировать кого-нибудь великого. Таким он, холоп, был - таким и остался. Куда этому мужику до умного оппозиционера-либерала! Притом что умный оппозиционер крайне упростил для себя картину мира и свое существование в нем, нашел для себя ясную цель и роль: я - оппозиционер! Что равно: я всех умнее, я знаю истину! Истина его сводится к тому, что он знает «врага» и борется с ним. И не просто врага - а фундаментального, с большой буквы! Узколобый резонер - он кажется себе мудрецом.
Идея захватывает российских людей целиком, она - как очки, через которые они видят реальность. Очки эти специфического свойства: все образы они искажают едва ли до неузнаваемости, превращая их во что-то либо до бреда слащавое, либо до бреда ужасное. Получается, что именно люди «без идей», те самые «совки» (в понимании нашей высоколобой интеллигенции) видят действительность, ну, может, не как она есть, но более беспристрастно. Они, во всяком случае, не боятся ее, это их родная среда. Российский интеллигент среди этой среды чувствует свою чуждость. Русская суровость вызывает у него невроз, особенно на фоне милых западных садиков, в которых он видит свой жизненный идеал.
Любовь к партизанщине всех мастей, включая Майдан, со стороны наших либералов - понятна. Система связана для него с «прибавочной репрессией», как назвал это Маркузе, хотя это еще вопрос: «прибавочна» она или нет? Или - нормальная, естественна, и, вообще, весь «взрослый» мир с ней связан. Но наш либерал убежденный сторонник «принципа удовольствия», и на пути его осуществления стоит государство, проповедующее «принцип реальности», то есть принуждение, воздержание, ограничение и задержку удовольствия. Он знает, что суровый экс-совок никогда не поймет его тонкую душу, не разделит ни его экзистенциальную печаль, ни его прогрессивных ценностей, даже марихуану, блин, не легализует!
А народ, «ватник», может быть, и половины слов его не знает, но при этом смотрит и видит что-то совсем другое. Этот «холоп» на самом деле всегда ненавидел власть, боялся и уж точно - не уважал. Он охотно зубоскалил на ее счет, подозревал в воровстве и вранье. И вот «ватник» только-только почувствовал какой-то окружающий смысл, первый раз стал с уважением смотреть на потуги власти спасти страну, в которой он живет, ибо у него нет другой страны, нет запасных вариантов и прекрасных заграничных садиков. И он считает, что эта ужасная власть очень медленно, корявенько, но делает жизнь более сносной. И вот это легкое, самое начальное уважение к власти, отличающее гражданина любой западной страны, наш либерал хочет скомпрометировать! Притом что сам-то ростом с шесток и ничего стоящего, кроме пустых слов и дешевых провокаций, предложить никогда не мог. Это в том случае, если его оппозиционная демагогия не носит заказной характер. Когда в России начинают говорить о демократии, знай: что-то где-то собираются украсть.
Это кошмар российского либерала, когда вдруг, оказывается, что власть отвечает чаяниям народа! А не наоборот. Может быть, чаяния такие дурацкие, хотя, в общем, он одинаковы у всех народов…
Вообще, нет более выигрышного положения, чем быть «в оппозиции». То, что ты в оппозиции, то, что ты «против», то, что ты не доверяешь правительству и даже больше - не любишь «рашку», как архаический феномен, - это как метка избранности, знак, что ты человек развитый, свободный, гуманный, что у тебя европейский склад ума, и что ты, в общем, с большей и лучшей частью человечества - против меньшей или, во всяком случае, худшей, «ватников».
Наш европеец все разоблачает, его не обманешь показухой. Он твердо знает, что все «хорошее» в России - потемкинские деревни.
Человек вообще склонен транслировать на мир свои собственные недуги и настроения. Если ему плохо, он считает, что и всем в мире должно быть плохо и всё в мире плохо. Если ему хорошо, то и мир, в общем, вполне себе ничего. Но нашему либералу почему-то преимущественно плохо, все свербит одна, но главная мысль: почему он, такой умный и хороший, и не в шоколаде?! Наши либералы - люди амбициозные и завистливые, собственно, поэтому никак не могут договориться. Свое базовое неудовлетворение либерал связывает с состоянием страны, а это состояние - с властью, - и тут все для него становится ясно, как простая гамма. Эту элементарную индукцию он воспринимает как просветление, с этого момента он полон «жаждой мести». Он, может, даже и хочет увидеть что-то хорошее, но рефлекс правдолюбца и тираноборца, как эхо в анекдоте, привычно отвечает «Мать, мать, мать!»
Да и как же иначе, если оппозиционность и ненависть к власти - составляет главный смысл жизни нашего условного либерала? Он ненавидит так же, как другие ходят на работу. Встанет утром, почистит зубы - и начинает ненавидеть. Пока чистит - ненавидит тоже. Ненавидит целый день - и удовлетворенно ложится спать. Я окарикатуриваю, естественно. И власть предоставляет ему для ненависти кучу прекрасных поводов! (Не буду перечислять, все их знают.) Как бы власть ни надувала щеки - она реально его боится, потому что он злой, умный, очень горазд на выдумки, дискредитирующие власть, заряжен пафосом «правды», как он считает (и часто считает правильно) и по разрушительной силе может стоить двух радикалов с битами, как мы недавно видели в Украине.
Горе стране, которая раздражила своих либералов! Первым правилом любой власти должно быть: объясниться с либералами, обеспечить себе их поддержку, иначе пиши пропало! Кого либералы проклянут… эх, тяжело проклятие либералов…
Вы думаете, я шучу? Я сам либерал и прекрасно знаю силу нашего ордена. Нас можно бить, сажать, унижать - и от всего этого мы становимся только сильнее (и свирепее).
Хотя в условиях современной России такое объяснение с либералами невозможно: пока либерал не изменит свое алармийское отношение к России, не перестанет видеть в ней ничего, кроме ужасов, - он будет не хотеть «сильной России». А власть-то хочет именно этого! Другое дело, как понимать понятие «сильная Россия»? В том смысле, что всех давит, в том космато-медвежьем образе, как ее принято изображать с XIX века? Или в том, в каком говорят о политике, скажем: «сильный политик»? То есть - профессиональный, хорошо делающий свое дело. Сильное государство не боится оппозиции, понимая, что все играют в одну игру, со сменным составом главных действующих лиц, предоставляя ей все инструменты воздействия, все свободы протестовать и бороться за власть, видя в ней не врага государства как такового, не подлых агентов чужого влияния, а необходимого конкурента, в борьбе с которым улучшается качество политического продукта. Соответственно, в сильном государстве правительство не боится, что его свергнут нелегитимно, как недавно в соседней стране. На худой конец оно может спокойно применить силу - и все его поймут, как не раз «понимали» ту же Америку. Прискорбно то, что в период нестабильности и экономических падений народ очень податлив на агитацию. Тысячи добровольных и недобровольных агитаторов ведут массированную обработку населения, обещая народу журавлей в небе, «разоблачая» правительство и революционизируя ситуацию. Революция горазда обещать - больше она ничего не умеет. Ах нет, она еще хорошо казнит.
Именно поэтому правительство вынуждено прибегать к ограничению свободы, используемой оппозицией во зло. Злоупотребление законом происходит из-за злоупотребления свободой - в социумах, лишенных представления о честной игре.
А наш либерал по своей природе существо недоброе и часто циничное, и страну ему не жалко, он, собственно, никогда ее не любил: погибнет она - хорошо, туда ей и дорога. Не погибнет, но станет тоталитарной - опять хорошо: история подтвердит все его худшие прогнозы. Победит революция, и он придет к власти? Возможно, это самое страшное из всего, что он может представить. Потому что тут понадобится умение строить и профессионально управлять, а он специализировался в других дисциплинах.
России очень не везло на своих либералов. Какой-нибудь английский либерал может быть патриотом, пусть он рассматривает патриотизм как наименьшую ценностную категорию и считает, что любовь к отечеству он может испытывать лишь при наличии в отчестве более важных ценностей (свобода, гражданские права и т.д.). Российский либерал патриотом быть не может, это нонсенс. То есть, он может быть патриотом Англии, но никак не России. Да, прежде всего потому, что никаких «более важных ценностей» российский либерал в родном отечестве не находит. А если невзначай и найдет, то сам же их и опошлит.
Не повезло России с либералами и потому, что они в значительной своей массе повторяют тех, с кем борются, иначе говоря - лишены чести, поэтому способны на подлог. Словно женщина, они не знают, что такое объективность - и будут искренне лгать или распространять ложь - в интересах победы над ненавистными врагами. Ради этого они способны откинуть в сторону все принципы и объединяться с любой мразью, оправдывая маленькое моральное неудобство величиной задач.
Вульгарное политиканство и резонерство - их любимые занятия. Их конек - пафос, их оружие - искажение информации и дремучая тенденциозность.
Борьба с «кровавым режимом» сделалась для наших либералов своеобразной религией, которой они отдаются с фанатичной верой. Поэтому в праведном гневе они обвиняют и пророчествуют, призывают каяться (всех политических грешников и иноверцев), грозят страшными муками (страшен гнев западного бога живого!).
Человек энергичный, страстный, с развитой психикой, но не имеющий, куда ее творчески применить - российский (в равной степени и украинский) либерал хватается за политику, как за удобную цель, недостающий жизненный интерес. Для многих людей с несчастливой судьбой - политика - это та же религия, иначе: спасение всего человечества от Зла. Все остальное на фоне такого замаха - кажется ерундой. Все остальное - мелкие неудачи, а вот это, да, это круто!
В российском либеральном протесте много подросткового бунда против власти «старших». Российский либерал ощущает себя мальчишкой, которого не допускают до свободного распоряжения собственной жизнью. Он презирает всякое принуждение, неудобство, подвиги. Хотя очень любит с пафосом рассказывать о них. Он - сибарит. Он - ребенок, полный детского романтизма. Эйхенбуам цитировал Шиллера, что трагический (читай романтический) поэт не может обойтись без злодея. Романтический конфликт тяготеет к чистым сущностям, не важно, как это коррелируется с реальностью. Поэтому в протесте так много женщин: они эмоциональны, а не рациональны. Эмоциональность - вообще русская (российская) черта. Поэтому так часто неадекватен наш протест.
Весь текст их Священного Писания расписан до последнего слова на годы вперед: мы, свободные люди, будем жить в свободных процветающих странах, а вы, совковые рабы, - живите в своем вонючем тоталитаризме, нище и убого, и так вам и надо! С нами - весь Свет (и «нормальный мир»), с вами - вся Тьма.
«А ты сделал свой выбор в этом Великом Противостоянии?!» - вопрошает либерал. Он-то однозначно свой сделал. А раз он уже на стороне Добра (против Зла), кто же сможет убедить его в обратном? Все же хотят быть на стороне Добра - и уверены, что они именно на этой стороне. Вот ведь как люди уважают Добро, что бы там ни говорили…
К тому же ведь есть несомненный критерии Добра, правда? Ненависть к Путину, например. Поэтому все его ненавидящие - на стороне Добра чисто автоматически, а всё остальное детали.
Оппозиция традиционно стремится оправдать с помощью нравственности политическое насилие. Для этого оппозиция (или ее кураторы) искусственно смешивают понятия политики и морали, чисто политический вопрос они именуют «нравственным выбором», тем самым поднимая уровень проблемы до мировоззренческих и, по сути, религиозных высот. Наверное, это и отличало (и отличает) политическую жизнь в России от политической жизни на Западе. Поэтому у нас и проливают за политику так много крови и доходят до такой нетерпимости. Политика не стоит таких страстей прежде всего потому, что они (страсти) используются в манипуляционных целях, для разжигания взаимной ненависти и, соответственно, превращения гражданского общества в мобилизованную армию, а саму страну - в поле битвы. (Везде, где я пишу «Россия» - я имею в виду и Украину тоже, как составную часть той же «цивилизации».)
С помощью демагогических рассуждений на тему добра и зла надо доказать, что «оппозиция всегда права». Все, что хочет оппозиция - привлечь меня на свою сторону и поднять уровень моей нетерпимости. Я против применения к политическому противостоянию - нравственных понятий, ибо это романтизм одних и мошенничество других. Феномен подобных идеологических передержек отличает молодые и политически неопытные социумы.
Это объяснение, почему я был на Болотной тогда и не пошел бы на нее сейчас. Даже в советское время я не признавал допустимым для себя участвовать в вооруженном и кровавом свержении ненавистного мне строя. Я не признаю, что оппозиция имеет право на все. И сколько бы разнообразная оппозиция ни говорила о морали и идеалах, на поле боя ее реальных бойцов объединяет лишь ненависть. Ненависть - это хороший фундамент для войны и плохой фундамент для мира.
Либерал для народа сделался символом лжи. Он как «аблакат» у Достоевского, «нанятая совесть». Не то, чтобы либерал сознательно врал. Нет, от всегда искренен! Искренне распространяет ложь, сфабрикованную другими, профессиональными лжецами, ибо она (эта ложь) совершенно отвечает тому, что он хочет знать и видеть. Он немного утрирует факты, вольно интерпретирует явления, так что они - раз-два-три! - превращаются в свою противоположность. Он находит хлесткие эффектные аналогии, чтобы замарать противника, например, рассуждая о «маленькой победоносной войне», которую якобы начинает «кровавый режим», чтобы замазать свой экономический и политический крах (существующий только в голове нашего либерала). Или сравнивает известную ситуацию - с Судетами. Трудно не признать: яркий полемический прием, в чем наша оппозиция набила руку. Роль либерала - быть истопником революции, сам-то он драться не полезет. (Если ему и суждено погибнуть, то от передоза калипсола.) Он будет, не отходя от компа, призывать к жертвенности - и плодить «компромат» в промышленных масштабах. Он распространяет оценку частных случаев на ситуацию в целом, он грамотно создает совершенно невозможную картину реальности, хорошо иллюстрирующую цели и смысл его борьбы, он отличный пропагандист, ибо, во-первых, верит в то, что говорит, во-вторых, находит для своей ненависти яркие образы. Так в 17-ом талантливые пропагандисты уничтожили тогдашнюю Россию.
И в этой войне он, как правило, переигрывает власть, несмотря на весь ее административный ресурс. Во всяком случае, ему удается создать необходимый градус накала и вражды, отправные точки большого конфликта. Ведь он может позволить себе быть безответственным, он вообще - частный человек. Зачем он открывает этот ящик - он и сам толком не знает: из любопытства, из школярского веселья, от скуки... Потому что, при всем своем таланте и уме, либерал - как правило, большой дурак или просто очень наивен, идеалистичен (и от этого еще опаснее), он ставит перед властью невыполнимые задачи и не понимает реальных вызовов, на которые она отвечает.
А наш народ сер, но мудр (как сказали классики), и он понимает, что у либерала-то есть спасательная лодка, деньги, связи - и он всегда сумеет (или надеется, что сумеет) скипнуть, когда плиты дома начнут падать ему на голову. Это у либерала дом - весь мир. А народ-то останется тут, ему бежать некуда, и весь ужас происходящего прокатится по нему, как уже много раз прокатывался, и он это хорошо усвоил. Поэтому не хочет никаких потрясений.
Но главное, за что не любят в России либералов, за то, что либерал в России играет всегда на одной стороне. Не понимая его мотивов, его подозревают в продажности. Или на худой конец, психической извращенности. И пока либералы не избавятся от этой предвзятой позиции - ничего не изменится и никогда либеральная идея здесь не победит. Она будет жупелом для всех патриотов и нелибералов. И тем самым будет способствовать усилению авторитаризма. И в том, что он в России так вырос - вина либералов в первую очередь.
Только кому я это говорю? Ведь либералы большей частью и правда ненавидят Россию и ее народ, боятся его, не находят с ним ничего общего. Им здесь тускло, холодно, некомфортно. Несвободно, само собой. Они уверены, что существуют более удобные отечества - и с азартом готовы играть на их стороне. Нет, не за деньги, не за печенье - это клевета! Совершенно бескорыстно.
Они искренне не понимают, за что «патриоты» любят эту страну! Наверное, потому, что они совки и быдло, не видели другой, нормальной жизни, им промыли мозги - и т.д. Или «патриоты» просто врут, а сами держат деньги, детей и недвижимость на Западе, Россию же «любят» лишь за место, где можно надыбать бабла. И это часто похоже на правду.
Тем не менее, в это роковое противостояние я убедился в ужасной глупости и ангажированности моих коллег по либеральному цеху. Пламенные оппозиционеры знают одну мысль и несколько мантр: «Путин должен уйти!», «Слава Украине!» и «Россия будет свободной!» - и играют в примитивнейшую игру по тотальной демонизации своих противников. Ложь их не пугает, насилие их не пугает, когда это «праведная ложь» и «правильное насилие», насилие над тем, над кем надо. Слезинка ребенка тогда не вспоминается.
Оправдание насилия стало для нашего либерала нормой - и это худшее, что с ним могло случиться. Хотя, в общем, это не противоречит либеральной идее о праве подданных «расторгнуть соглашение с правительством» - и подняться на революцию ради собственной самозащиты, - тут я опять ссылаюсь на Локка и Поппера. Главное, что «наши» либералы отрицают чужое право на протест, монополизировав «прогрессивные идеи» - и ради их торжества готовы предать гуманизм и подавлять инакомыслие, как самые обычные диктаторы, которых они декларативно ненавидят. Они уверены, что чужой протест неправеден и кем-то инспирирован, в противоположность их собственному. Они за демократию, но за такую, при которой у них - власть, а у их врагов - ничего.
Поэтому «Вашингтонскому обкому» действительно ничего не стоит устроить здесь оранжевую и любую другую революцию, на которую прогрессивные силы пойдут с высоко поднятой головой, потому что они - за свободу, против авторитарного клептократического режима! Что сказать режиму против этой правды? Нечего, только подогнать ОМОН. Власть в курсе, как легко делаются революции, замешанные на вроде бы справедливом пафосе. Но она часто умнее революционеров и знает, что за черная дыра откроется, когда она уйдет и которую она старательно, как умела, прикрывала (используя образ Юзефовича). Поэтому и принимает все свои идиотские законы. И вызывает уже новый протест, более обоснованный. Образуется снежный ком. Обе стороны перекидываются мячом и последовательно ведут ситуацию либо к диктатуре, либо к революции, то есть к одной из двух зол, от которых хочется избавить эту несчастную страну, которой исторически уже и так от них досталось.
Вот как я вижу теперешнюю политическую проблему, соотношение сил и идей - и то, чем все может кончиться.