А Иссерсон в это время сидел в лагере под Красноярском
Стратегическое искусство Красной Армии в Великой Отечественной войне
Генерал-майор Ф. ИСАЕВ
Товарищ Сталин в своей исторической речи на предвыборном собрании избирателей Сталинского избирательного округа г. Москвы, конкретизируя итоги войны, сказал: «Наша победа означает, прежде всего, что победил наш советский общественный строй, что советский общественный строй с успехом выдержал испытание в огне войны и доказал свою полную жизнеспособность».
Современная военная стратегия давно перестала быть лишь стратегией руководства вооруженными силами на театре войны. Современная стратегия - прежде всего государственное руководство экономикой страны в целях материального обеспечения победы, сочетаемое с руководством военными действиями на театрах войны. И здесь особенно важно подчеркнуть, что для успешного решения таких сложнейших задач громадного масштаба советский социалистический общественный строй создает неизмеримо большие преимущества по сравнению с любым другим общественным строем.
Еще за много лет до второй мировой войны осуществлением сталинских пятилеток партия большевиков создала несокрушимый экономический базис наших побед. «Было бы ошибочно думать, - говорит товарищ Сталин, - что можно добиться такой исторической победы без предварительной подготовки всей страны к активной обороне».
Наряду с решающими преимуществами советского общественного строя, важнейшим фактором нашей всемирно-исторической победы является разработанная товарищем Сталиным советская военная наука. Товарищ Сталин разработал новую стратегию, стратегию глубоких форм, пришедшую на сцену изжившей себя линейной стратегии периода первой мировой войны.
Вся стратегия второй половины XIX столетия и периода первой мировой войны была по своим формам линейной стратегией. Иными словами, она развертывала на театре войны вооруженные силы одним стратегическим эшелоном, имея все армии в основном в одной линии и стремилась добиться победы в линейных формах операций, т. е., опять-таки, в таких формах, при которых участь «генеральных сражений» решалась одним стратегическим эшелоном. Пока не было сплошных фронтов и создавалась возможность охватить один или оба стратегических фланга противника, эта стратегия иногда приносила стороне, имеющей численное превосходство, значительный успех.
В первую мировую войну появился новый фактор - сплошной позиционный фронт от моря или нейтрального государства до моря. Стратегические фланги исчезли. Линейная стратегия зашла в тупик. Попытки обеих сторон преодолеть сплошной позиционный фронт не увенчались успехом. Одной из причин был недостаток средств развития прорыва, другой - то, что эти попытки не выходили за рамки приемов уже изжившей себя линейной стратегии. Только талантливый полководец русской армии генерал Брусилов попытался найти решение проблемы на новых путях. Он разорвал фронт врага на части одновременно на огромном протяжении в 400 км. Но, не имея средств для развития прорыва, Брусилов не мог довести его до стратегической катастрофы врага.
Стратегия «блицкрига» являлась не только однобоким танково-авиационным вариантом войны, но, прежде всего, стратегией эшелона вторжения. Всё было подчинено именно этот авантюрной идее. Эшелон вторжения - вот что составляло главное в стратегии немцев, в этот эшелон они бросили все силы. Стратегическое построение немецких армий, в основном, оказалось одноэшелонным (все армии - в одном эшелоне). Таким образом, стратегическое построение германских вооруженных сил представляло собою лишь разновидность уже отживших форм линейной стратегии.
Уже в начальном периоде войны наше Главное Командование, ведя активную оборону и одновременно отмобилизовывая наши главные силы, противопоставило немцам не линию армий, а несколько стратегических эшелонов на огромной глубине. Обескровливая и изматывая противника активной обороной, наши армии прикрытия с жесточайшими боями отходили на перебрасываемые из глубины новые стратегические эшелоны, которые развертывались на заранее избранных рубежах. Наше сопротивление таким образом неуклонно нарастало, а наступательные возможности противника таяли. Это, в конце концов, дало нашей Красной Армии возможность перейти в мощное контрнаступление - сперва под Москвой, а впоследствии под Сталинградом и под Курском.
Здесь было бы неправильно проводить полную аналогию с маневром Кутузова в 1812 году. Там был отход русской армии с крупными сражениями лишь под Смоленском и Москвой и без одновременного развертывания новых армий в тылу. Между тем, в Великой Отечественной войне Советского Союза против немецко-фашистских захватчиков мы имеем перед собой явления иного порядка. В этой войне Красная Армия вела непрерывную активную оборону. Одновременно в глубине развертывались в нарастающем количестве новые силы. А в дальнейшем был осуществлен непосредственный переход из положения стратегической обороны к широкому стратегическому контрнаступлению в еще невиданных масштабах.
Это было новое явление в искусстве стратегического вождения. Здесь, кстати сказать, и заключается одна из причин того, что немецко-фашистские вооруженные силы, располагавшие мощными танковыми соединениями и широко моторизованные, в общем продвигались медленнее, чем наполеоновские войска в 1812 году. Противник не прорвал нашего стратегического фронта ни в 1941, ни в 1942, ни в 1943 годах именно потому, что товарищ Сталин создал новую, чрезвычайно глубокую форму стратегической обороны, сочетаемую с мощным контрнаступлением.
Используя временные преимущества своего вероломного нападения, бронированным немецким армиям вторжения удалось довольно глубоко продвинуться в пределы нашей страны, за что враг, как известно заплатил катастрофическими для него потерями. И всё же стратегического прорыва нашего фронта германское командование не достигло.
Если посмотреть на конфигурацию фронта в тот период, когда противник еще вел наступательные операции, то легко убедиться, что прорывы врага вызывали только более или менее значительные вмятины фронта. Перед немцами всегда стояли готовые к бою советские войска, причем это были не какое-либо разрозненные части, а крупные соединения.
Немецкая стратегия эшелона вторжения не смогла преодолеть наш искусно организованный глубоко эшелонированный фронт. А это означало крах всего «блицкрига». Новая форма стратегической обороны, разработанная и осуществленная товарищем Сталиным, спасла нашу Родину от непоправимых поражений в начале войны.
Вместе с тем созданные товарищем Сталиным новые, глубокие формы стратегической обороны обеспечивали нашим вооруженным силам готовность в надлежащий момент перейти в решительное стратегическое наступление. Сталинское полководческое искусство дало непревзойденные образцы замечательного сочетания стратегической обороны и стратегического наступления.
Немецкая стратегическая доктрина фактически сводила на-нет значение обороны, ибо «блицкриг» по самой своей природе исключает оборону. Это одна из причин того, что, когда немцы были вынуждены перейти к обороне, она оказалась перед лицом сталинской стратегии столь же несостоятельной, как и их наступление. В противоположность немецкой стратегии стратегия Красной Армии разумно и весьма искусно сочетала оборону и наступление, рассматривая оборону, как одно из средств подготовки решительного наступления. Товарищ Сталин является создателем новых форм непосредственного перехода от стратегической обороны к стратегическому наступлению в гигантских масштабах.
Эти непревзойденные формы перехода от стратегической обороны к стратегическому наступлению в своей основе имеют редчайшее умение уже в ходе оборонительного сражения создавать выгодные условия для последующего контрнаступления, искусство своевременно создавать на решающих направлениях мощные стратегические резервы и правильно выбирать момент перехода в контрнаступление. Всё это с классической полнотой и яркостью было продемонстрировано в сражениях под Москвой, под Сталинградом и под Курском.
Стратегия глубоких форм, разработанная и осуществленная товарищем Сталиных, наиболее яркое выражение нашла в колоссальных стратегических операциях Красной Армии в период 1942-1945 годов. В эти годы, впервые в истории военного искусства, мы видим операции, проводимые группами фронтов, с многоэшелонным стратегическим построением в направлении решающих ударов. Именно такое построение позволило Красной Армии наносить рассекающие удары на глубину в 400-500 км. за каких-нибудь 17-20 дней! Так было, например, в Белорусской и Ясско-Кишиневской операциях летом 1944 года и в операциях между Вислой и Одером зимой 1945 года.
В первую мировую войну удавались тактические и в большинстве случаев не удавались оперативные прорывы. Стратегический прорыв оставался тогда только мечтой полководцев. Что же касается наступательных операций Красной Армии в 1942-45 гг., то здесь мы видим еще небывалое явление военного искусства: стратегические прорывы в форме ударов, рассекавших не только фронт врага, но и его стратегический тыл. Эта форма не случайна для стратегического искусства Красной Армии. Прообраз ее мы находим в гражданской войне, в замечательном ударе, который нанес товарищ Сталин по деникинской армии от Орла и Воронежа на Таганрог и Ростов. Этот удар тогда расколол пополам весь деникинский фронт и привел его к полной катастрофе.
Для стратегического искусства Красной Армии стало характерно то, что теперь называют стратегической операцией или операцией группы фронтов. В первую мировую войну, с того момента, как установился сплошной фронт, стратегические операции не удавались. Все, даже наиболее крупные операции позиционного периода той войны носили изолированный, локальный характер и не могли существенно потрясти фронт противной стороны. К числу их относятся, например, атака союзников в апреле 1917 года между Суассоном и Реймсом, длительная операция союзников во Фландрии, сражение у Камбрэ, наступление немцев в марте 1918 года между Аррасом и Ля-Фером и их последнее наступление в июле 1918 года. Немецкие наступательные операции во второй мировой войне, с того момента, так Красная Армия отмобилизовала свои главные силы, также не смогли выйти за рамки какого-нибудь одного стратегического направления (в 1942 году - Сталинградское, в 1943 году - Курское) и, к тому же, кончались для немцев катастрофой.
Совершенно другой характер носили наступательные операции Красной Армии. Это не были изолированные фронтовые операции. Это были связанные единым, общим стратегическим замыслом операции нескольких фронтов, не только потрясавшие, но и опрокидывавшие весь фронт врага.
Необходимо особо ответить еще одно замечательное явление: операции Красной Армии почти во всех кампаниях Великой Отечественной войны, начинаясь в каком-либо одном районе, затем с нарастающей и всё сокрушающей силой развертывались во всё больших масштабах как по фронту, так и в глубину. От Сталинграда до Донбасса замой 1942-43 г.г.; от Курска до Правобережной Украины и Смоленска летом и осенью 1943 года; от Днепра до Карпат и от Ленинграда и Новгорода до Пскова зимой и весной 1944 года; от Березины до Вислы и Немана и от Ясс до Дуная летом и осенью 1944 года; от Варшавы и Будапешта до Берлина, Вены и Праги зимой и весной 1945 года - таков стратегический масштаб развертывания наступательных операций Красной Армии. Такое развертывание наступательных операций с нарастающей прогрессией - прямой результат того, что наше Верховное Главнокомандование блестяще осуществляло планирование и заблаговременную организацию не отдельных операций, а кампаний в целом.
В наиболее сложной и трудно осуществимой форме наступательных операций с окружением и уничтожением крупных группировок врага искусство Красной Армии превзошло все классические образцы. Оно дало в этом отношении новые формы и приемы, например, двойной фронт окружения, быстрое раскалывание окруженной группировки врага и уничтожение ее по частям. Успешное выполнение наступательных операций с окружением крупных группировок врага явилось результатом исключительно четкого руководства Верховного Главнокомандования оперативным и стратегическим взаимодействием соседних фронтов. Сталинград, Корсунь-Шевченковский, Белорусское сражение летом 1944 года, Ясско-Кишиневская операция, Восточная Пруссия, Бреслау, Берлин - таков перечень только наиболее крупных операций, закончившихся полным окружением врага.
В Великой Отечественной войне товарищ Сталин создал новые формы и методы стратегического вождения вооруженных сил на театре войны. Уже в первую мировую войну главное командование боровшихся сторон вынуждено было в целях координации усилий нескольких армий, действовавших на общем стратегическом направлении, об'единять их в группы армий или фронты. Первым на этот путь стало русское командование, которое об'единило все армии, действовавшие против немцев и австро-венгров, в три фронта: северо-западный, западный и юго-западный. Позднее появился еще и четвертый фронт - румынский.
Создав фронты или группы армий, главное командование сторон в первую мировую войну в значительной мере устранилось от непосредственного руководства крупными операциями. Соответствующее стратегическое направление давалось как бы «на откуп» командующему фронтом. Фронтовые об'единения, как правило, были тогда растянуты на больших, чем теперь, пространствах, и стратегическая координация усилий нескольких фронтов оказывалась слабой.
В современной войне появилась весьма крупные танковые и воздушные об'единения, радиус действия которых выходит далеко за рамки не только армии, но и фронта и является по существу радиусом стратегического масштаба. Товарищ Сталин своевременно вскрыл новое свойство современного стратегического вождения. Наше Верховное Главнокомандование так организовало и проводило операции, что на каждом стратегическом направлении обеспечивалась стройная и целеустремленная координация усилий сразу нескольких фронтов.
Стратегическое искусство Красной Армии является новым стратегическим искусством, которое обеспечило нам величайшие победы в величайшей из войн. Красная Армия имеет за своими плечами богатейший четырехлетний опыт образцово проведенных операций, - опыт, которым в таких масштабах не располагает никакая другая армия в мире. Красная Армия является «первоклассной армией нашего времени, имеющей вполне современное вооружение, опытнейший командный состав и высокие морально-боевые качества» (Сталин). Эти факты настолько очевидны, они так ярко обнаружились в ходе войны, что их признают все, как друзья, так и враги.
«Следует отметить, - сказал товарищ Сталин в своей исторической речи, что «критиков» Красной Армии становиться все меньше и меньше. Более того, в заграничной прессе все чаще и чаще появляются заметки, отмечающие высокие качества Красной Армии, мастерство ее бойцов и командиров, безупречность ее стратегии и тактики. Это и понятно. После блестящих побед Красной Армии под Москвой и Сталинградом, под Курском и Белгородом, под Киевом и Кировоградом, под Минском и Бобруйском, под Ленинградом и Таллинном, под Яссами и Львовом, на Висле и Немане, на Дунае и Одере, под Веной и Берлином, - после всего этого нельзя не признать, что Красная Армия является первоклассной армией, у которой можно было бы поучиться многому».
На основе победоносного опыта, на основе достижений сталинской военной науки Красная Армия под руководством Генералиссимуса Советского Союза товарища Сталина пойдет дальше по пути своего совершенствования.
Красная звезда. 1946. 20 февраля (№ 44).
Генерал-майор Ф. ИСАЕВ
Товарищ Сталин в своей исторической речи на предвыборном собрании избирателей Сталинского избирательного округа г. Москвы, конкретизируя итоги войны, сказал: «Наша победа означает, прежде всего, что победил наш советский общественный строй, что советский общественный строй с успехом выдержал испытание в огне войны и доказал свою полную жизнеспособность».
Современная военная стратегия давно перестала быть лишь стратегией руководства вооруженными силами на театре войны. Современная стратегия - прежде всего государственное руководство экономикой страны в целях материального обеспечения победы, сочетаемое с руководством военными действиями на театрах войны. И здесь особенно важно подчеркнуть, что для успешного решения таких сложнейших задач громадного масштаба советский социалистический общественный строй создает неизмеримо большие преимущества по сравнению с любым другим общественным строем.
Еще за много лет до второй мировой войны осуществлением сталинских пятилеток партия большевиков создала несокрушимый экономический базис наших побед. «Было бы ошибочно думать, - говорит товарищ Сталин, - что можно добиться такой исторической победы без предварительной подготовки всей страны к активной обороне».
Наряду с решающими преимуществами советского общественного строя, важнейшим фактором нашей всемирно-исторической победы является разработанная товарищем Сталиным советская военная наука. Товарищ Сталин разработал новую стратегию, стратегию глубоких форм, пришедшую на сцену изжившей себя линейной стратегии периода первой мировой войны.
Вся стратегия второй половины XIX столетия и периода первой мировой войны была по своим формам линейной стратегией. Иными словами, она развертывала на театре войны вооруженные силы одним стратегическим эшелоном, имея все армии в основном в одной линии и стремилась добиться победы в линейных формах операций, т. е., опять-таки, в таких формах, при которых участь «генеральных сражений» решалась одним стратегическим эшелоном. Пока не было сплошных фронтов и создавалась возможность охватить один или оба стратегических фланга противника, эта стратегия иногда приносила стороне, имеющей численное превосходство, значительный успех.
В первую мировую войну появился новый фактор - сплошной позиционный фронт от моря или нейтрального государства до моря. Стратегические фланги исчезли. Линейная стратегия зашла в тупик. Попытки обеих сторон преодолеть сплошной позиционный фронт не увенчались успехом. Одной из причин был недостаток средств развития прорыва, другой - то, что эти попытки не выходили за рамки приемов уже изжившей себя линейной стратегии. Только талантливый полководец русской армии генерал Брусилов попытался найти решение проблемы на новых путях. Он разорвал фронт врага на части одновременно на огромном протяжении в 400 км. Но, не имея средств для развития прорыва, Брусилов не мог довести его до стратегической катастрофы врага.
Стратегия «блицкрига» являлась не только однобоким танково-авиационным вариантом войны, но, прежде всего, стратегией эшелона вторжения. Всё было подчинено именно этот авантюрной идее. Эшелон вторжения - вот что составляло главное в стратегии немцев, в этот эшелон они бросили все силы. Стратегическое построение немецких армий, в основном, оказалось одноэшелонным (все армии - в одном эшелоне). Таким образом, стратегическое построение германских вооруженных сил представляло собою лишь разновидность уже отживших форм линейной стратегии.
Уже в начальном периоде войны наше Главное Командование, ведя активную оборону и одновременно отмобилизовывая наши главные силы, противопоставило немцам не линию армий, а несколько стратегических эшелонов на огромной глубине. Обескровливая и изматывая противника активной обороной, наши армии прикрытия с жесточайшими боями отходили на перебрасываемые из глубины новые стратегические эшелоны, которые развертывались на заранее избранных рубежах. Наше сопротивление таким образом неуклонно нарастало, а наступательные возможности противника таяли. Это, в конце концов, дало нашей Красной Армии возможность перейти в мощное контрнаступление - сперва под Москвой, а впоследствии под Сталинградом и под Курском.
Здесь было бы неправильно проводить полную аналогию с маневром Кутузова в 1812 году. Там был отход русской армии с крупными сражениями лишь под Смоленском и Москвой и без одновременного развертывания новых армий в тылу. Между тем, в Великой Отечественной войне Советского Союза против немецко-фашистских захватчиков мы имеем перед собой явления иного порядка. В этой войне Красная Армия вела непрерывную активную оборону. Одновременно в глубине развертывались в нарастающем количестве новые силы. А в дальнейшем был осуществлен непосредственный переход из положения стратегической обороны к широкому стратегическому контрнаступлению в еще невиданных масштабах.
Это было новое явление в искусстве стратегического вождения. Здесь, кстати сказать, и заключается одна из причин того, что немецко-фашистские вооруженные силы, располагавшие мощными танковыми соединениями и широко моторизованные, в общем продвигались медленнее, чем наполеоновские войска в 1812 году. Противник не прорвал нашего стратегического фронта ни в 1941, ни в 1942, ни в 1943 годах именно потому, что товарищ Сталин создал новую, чрезвычайно глубокую форму стратегической обороны, сочетаемую с мощным контрнаступлением.
Используя временные преимущества своего вероломного нападения, бронированным немецким армиям вторжения удалось довольно глубоко продвинуться в пределы нашей страны, за что враг, как известно заплатил катастрофическими для него потерями. И всё же стратегического прорыва нашего фронта германское командование не достигло.
Если посмотреть на конфигурацию фронта в тот период, когда противник еще вел наступательные операции, то легко убедиться, что прорывы врага вызывали только более или менее значительные вмятины фронта. Перед немцами всегда стояли готовые к бою советские войска, причем это были не какое-либо разрозненные части, а крупные соединения.
Немецкая стратегия эшелона вторжения не смогла преодолеть наш искусно организованный глубоко эшелонированный фронт. А это означало крах всего «блицкрига». Новая форма стратегической обороны, разработанная и осуществленная товарищем Сталиным, спасла нашу Родину от непоправимых поражений в начале войны.
Вместе с тем созданные товарищем Сталиным новые, глубокие формы стратегической обороны обеспечивали нашим вооруженным силам готовность в надлежащий момент перейти в решительное стратегическое наступление. Сталинское полководческое искусство дало непревзойденные образцы замечательного сочетания стратегической обороны и стратегического наступления.
Немецкая стратегическая доктрина фактически сводила на-нет значение обороны, ибо «блицкриг» по самой своей природе исключает оборону. Это одна из причин того, что, когда немцы были вынуждены перейти к обороне, она оказалась перед лицом сталинской стратегии столь же несостоятельной, как и их наступление. В противоположность немецкой стратегии стратегия Красной Армии разумно и весьма искусно сочетала оборону и наступление, рассматривая оборону, как одно из средств подготовки решительного наступления. Товарищ Сталин является создателем новых форм непосредственного перехода от стратегической обороны к стратегическому наступлению в гигантских масштабах.
Эти непревзойденные формы перехода от стратегической обороны к стратегическому наступлению в своей основе имеют редчайшее умение уже в ходе оборонительного сражения создавать выгодные условия для последующего контрнаступления, искусство своевременно создавать на решающих направлениях мощные стратегические резервы и правильно выбирать момент перехода в контрнаступление. Всё это с классической полнотой и яркостью было продемонстрировано в сражениях под Москвой, под Сталинградом и под Курском.
Стратегия глубоких форм, разработанная и осуществленная товарищем Сталиных, наиболее яркое выражение нашла в колоссальных стратегических операциях Красной Армии в период 1942-1945 годов. В эти годы, впервые в истории военного искусства, мы видим операции, проводимые группами фронтов, с многоэшелонным стратегическим построением в направлении решающих ударов. Именно такое построение позволило Красной Армии наносить рассекающие удары на глубину в 400-500 км. за каких-нибудь 17-20 дней! Так было, например, в Белорусской и Ясско-Кишиневской операциях летом 1944 года и в операциях между Вислой и Одером зимой 1945 года.
В первую мировую войну удавались тактические и в большинстве случаев не удавались оперативные прорывы. Стратегический прорыв оставался тогда только мечтой полководцев. Что же касается наступательных операций Красной Армии в 1942-45 гг., то здесь мы видим еще небывалое явление военного искусства: стратегические прорывы в форме ударов, рассекавших не только фронт врага, но и его стратегический тыл. Эта форма не случайна для стратегического искусства Красной Армии. Прообраз ее мы находим в гражданской войне, в замечательном ударе, который нанес товарищ Сталин по деникинской армии от Орла и Воронежа на Таганрог и Ростов. Этот удар тогда расколол пополам весь деникинский фронт и привел его к полной катастрофе.
Для стратегического искусства Красной Армии стало характерно то, что теперь называют стратегической операцией или операцией группы фронтов. В первую мировую войну, с того момента, как установился сплошной фронт, стратегические операции не удавались. Все, даже наиболее крупные операции позиционного периода той войны носили изолированный, локальный характер и не могли существенно потрясти фронт противной стороны. К числу их относятся, например, атака союзников в апреле 1917 года между Суассоном и Реймсом, длительная операция союзников во Фландрии, сражение у Камбрэ, наступление немцев в марте 1918 года между Аррасом и Ля-Фером и их последнее наступление в июле 1918 года. Немецкие наступательные операции во второй мировой войне, с того момента, так Красная Армия отмобилизовала свои главные силы, также не смогли выйти за рамки какого-нибудь одного стратегического направления (в 1942 году - Сталинградское, в 1943 году - Курское) и, к тому же, кончались для немцев катастрофой.
Совершенно другой характер носили наступательные операции Красной Армии. Это не были изолированные фронтовые операции. Это были связанные единым, общим стратегическим замыслом операции нескольких фронтов, не только потрясавшие, но и опрокидывавшие весь фронт врага.
Необходимо особо ответить еще одно замечательное явление: операции Красной Армии почти во всех кампаниях Великой Отечественной войны, начинаясь в каком-либо одном районе, затем с нарастающей и всё сокрушающей силой развертывались во всё больших масштабах как по фронту, так и в глубину. От Сталинграда до Донбасса замой 1942-43 г.г.; от Курска до Правобережной Украины и Смоленска летом и осенью 1943 года; от Днепра до Карпат и от Ленинграда и Новгорода до Пскова зимой и весной 1944 года; от Березины до Вислы и Немана и от Ясс до Дуная летом и осенью 1944 года; от Варшавы и Будапешта до Берлина, Вены и Праги зимой и весной 1945 года - таков стратегический масштаб развертывания наступательных операций Красной Армии. Такое развертывание наступательных операций с нарастающей прогрессией - прямой результат того, что наше Верховное Главнокомандование блестяще осуществляло планирование и заблаговременную организацию не отдельных операций, а кампаний в целом.
В наиболее сложной и трудно осуществимой форме наступательных операций с окружением и уничтожением крупных группировок врага искусство Красной Армии превзошло все классические образцы. Оно дало в этом отношении новые формы и приемы, например, двойной фронт окружения, быстрое раскалывание окруженной группировки врага и уничтожение ее по частям. Успешное выполнение наступательных операций с окружением крупных группировок врага явилось результатом исключительно четкого руководства Верховного Главнокомандования оперативным и стратегическим взаимодействием соседних фронтов. Сталинград, Корсунь-Шевченковский, Белорусское сражение летом 1944 года, Ясско-Кишиневская операция, Восточная Пруссия, Бреслау, Берлин - таков перечень только наиболее крупных операций, закончившихся полным окружением врага.
В Великой Отечественной войне товарищ Сталин создал новые формы и методы стратегического вождения вооруженных сил на театре войны. Уже в первую мировую войну главное командование боровшихся сторон вынуждено было в целях координации усилий нескольких армий, действовавших на общем стратегическом направлении, об'единять их в группы армий или фронты. Первым на этот путь стало русское командование, которое об'единило все армии, действовавшие против немцев и австро-венгров, в три фронта: северо-западный, западный и юго-западный. Позднее появился еще и четвертый фронт - румынский.
Создав фронты или группы армий, главное командование сторон в первую мировую войну в значительной мере устранилось от непосредственного руководства крупными операциями. Соответствующее стратегическое направление давалось как бы «на откуп» командующему фронтом. Фронтовые об'единения, как правило, были тогда растянуты на больших, чем теперь, пространствах, и стратегическая координация усилий нескольких фронтов оказывалась слабой.
В современной войне появилась весьма крупные танковые и воздушные об'единения, радиус действия которых выходит далеко за рамки не только армии, но и фронта и является по существу радиусом стратегического масштаба. Товарищ Сталин своевременно вскрыл новое свойство современного стратегического вождения. Наше Верховное Главнокомандование так организовало и проводило операции, что на каждом стратегическом направлении обеспечивалась стройная и целеустремленная координация усилий сразу нескольких фронтов.
Стратегическое искусство Красной Армии является новым стратегическим искусством, которое обеспечило нам величайшие победы в величайшей из войн. Красная Армия имеет за своими плечами богатейший четырехлетний опыт образцово проведенных операций, - опыт, которым в таких масштабах не располагает никакая другая армия в мире. Красная Армия является «первоклассной армией нашего времени, имеющей вполне современное вооружение, опытнейший командный состав и высокие морально-боевые качества» (Сталин). Эти факты настолько очевидны, они так ярко обнаружились в ходе войны, что их признают все, как друзья, так и враги.
«Следует отметить, - сказал товарищ Сталин в своей исторической речи, что «критиков» Красной Армии становиться все меньше и меньше. Более того, в заграничной прессе все чаще и чаще появляются заметки, отмечающие высокие качества Красной Армии, мастерство ее бойцов и командиров, безупречность ее стратегии и тактики. Это и понятно. После блестящих побед Красной Армии под Москвой и Сталинградом, под Курском и Белгородом, под Киевом и Кировоградом, под Минском и Бобруйском, под Ленинградом и Таллинном, под Яссами и Львовом, на Висле и Немане, на Дунае и Одере, под Веной и Берлином, - после всего этого нельзя не признать, что Красная Армия является первоклассной армией, у которой можно было бы поучиться многому».
На основе победоносного опыта, на основе достижений сталинской военной науки Красная Армия под руководством Генералиссимуса Советского Союза товарища Сталина пойдет дальше по пути своего совершенствования.
Красная звезда. 1946. 20 февраля (№ 44).