Дневник читателя. "Три повести о Малыше и Карлсоне"
Главной книгой поколения советского бейби-бума конца 60-х - середины 70-х обязательно должно было стать что-то совершенно аполитичное и сугубо частное.
И, разумеется, переводное, так как советская литература занималась всё больше вопросами общей (социальной, коллективной), а не приватной жизни.
Есть логика в том, что «Библией поколения» нынешних сорокалетних стал детский текст, влиявший на формирование мировоззрения людей в самый что ни на есть ключевой момент их (нашего!) вхождения в осознанную жизнь.
Дело не столько в том, что проблемы детей (родительское невнимание, например) всех стран имеют одинаковый характер, но ещё и в том, что западный (шведский) опыт оказывается более близкой правдой отдельного человека.
Недавно я взялся перечитывать великую трилогию Астрид Лингрен и вынужден констатировать, что Малыш придумал себе не шибко положительного наперстника, обобщившего в себе опыт Другого.
Зато именно здесь даны ненавязчивые рецепты выхода из сложнейших жизненных (экзистенциальных) обстоятельств. Во-первых, относись ко всему проще («пустяки, дело житейское»); во-вторых, делай что должно и будь, что будет («пусть всё кругом горит огнём, а мы с тобой споём…»).
В-третьих, с помощью фигуры Малыша, на бессознательном уровне, Лингрен помогает понять, что единственной альтернативой рабству общей (в данном случае, семейной) жизни является своя собственная, личная жизнь.
Независимость - вот что важно демонстрировать не только себе и близким, но, в том числе, и Карлсону с обыкновенной стокгольмской крыши - ведь чем самостоятельнее становится Малыш тем бледнее и нехаризматичнее выглядит Карлсон.
Именно из этой книги я впервые узнал, что такое инфляция и что в газетах на первых полосах печатают сенсации («корабль перевернулся»).
С тех пор многое кардинально поменялось - и вот уже нам никуда не деться от инфляции и дешевых сенсаций в стремительно пожелтевших газетах.
Однако, секрет «лисьего яда», который Фрекен Бок готовила для племени маленьких огнеедов, так и остался неразгаданным, сколько бы я не экспериментировал на кухне с тушёным луком, острым чилийским перцем и томатной пастой.
Принципы, сформулированные в книге и конгениально переведённые Лиллианой Лунгиной (« в мире сказук тоже луби булочки» или «деньги дерёшь, а корицу жалеешь») стали для многих людей, вставших на путь капиталистического индивидуализма формообразующими - так, ровно одну вечность до этого, всё прогрессивное советское человечество отстраивало свою жизнь, узнавая себя в трепетном подростке-переростке из «Над пропастью во ржи».
Никем не изучено влияние детской литературы на подрастающее поколение.
Мне оно кажется до сих пор недооценённым.
Интересно, конечно, как будут выглядеть нынешние пятиклашки, воспитанные на Гарри Поттере.
Время покажет, но уже не нам.
