Архитектор С.И.Белов
Завтра - день рождения моего деда, Станислава Ивановича Белова, ему исполнится 79 лет. Мой дед - архитектор. И мне хочется рассказать о нем, вернее, о его архитектуре, потому что его архитектура многое расскажет о нем.
Его творчество как архитектора приходится на конец 50-ых - 90-ые годы (он поступил в МАРХИ в 1951 году и закончил его в 1957). В конце 1990-ых он оставил архитектурную практику, и сейчас занимается в основном резьбой по дереву.
Мой дед скромно, но с достоинством, относится к своему творчеству, я же считаю, что его творчество - подвиг, и вот почему.
Быть архитектором, а, точнее, быть архитектором, верным архитектуре как искусству, было необычайно трудно в конце 50-ых - 80-ых годах. После принятия 4 ноября 1955 года постановления № 1871 ЦК КПСС и СМ СССР “Об устранении излишеств в проектировании и строительстве” архитектуру, по сути, заменило панельное типовое строительство. В основной своей массе индустриальное строительство не отличалось высоким качеством, поскольку от него требовалась максимальная экономия средств. Повсюду применялись стандартизированные железобетонные блоки, творческие поиски не приветствовались и осуждались как формализм.
Если говорить в целом о советской архитектуре 60-80-ых годов, в стилистическом отношении “подавляющая и угнетающая масштабами и пропорциями неоклассика 30-х - начала 50-х уступила место интернациональному модернизму, производному от романтических идей авангардного демократического жизнестроительства”(Хачатуров С.В. Проект как наваждение // Московские новости, 16.01.2012, № 197. ), однако зачастую архитекторы оказывались в ситуации отсутствия стиля в принципе.
Творческая энергия архитекторов ограничивалась за счет введения государственных стандартов на строительные изделия: все проекты должны были делаться из учета тех стройматериалов, которые предоставляет государство.
Государство - можно сказать, единственный заказчик - больше не было заинтересовано в архитектуре как искусстве, оно нуждалось не в архитекторах-художниках, но в инженерах-строителях.
Изменилась и сама подготовка архитекторов: например, до 1957 года в Московском архитектурном институте выпускались архитекторы широкого профиля, начиная же с 1958 года специализация (градостроительство, жилищное и общественное проектирование, промышленное проектирование) осуществлялась с 1-ого курса, что ограничивало развитие творческого потенциала студентов.
Все это привело к тому, что проблемы архитектуры как искусства - проблемы пропорций, архитектурной формы, соотношения объемов, образа здания и другие - отошли на второй план. Только обладая сильной волей, желанием творить, творчески относиться к имеющимся ограниченным средствам, архитекторы в это время могли как-то проявить себя. Учитывая же эти средства и требования, выдвигавшиеся советским государством в отношении архитектуры (вот ссылка на пугающий текст постановления 1955 года: http://www.sovarch.ru/postanovlenie55/), проявить себя можно было только в рамках интернационального стиля, требовавшего отказа от национальных культурных особенностей, от декора; предполагавшего использование простых геометрических форм и железобетона в качестве основного материала; и главным критерием которого была утилитарность.
И вот, несмотря на все трудности своей эпохи, мой дед занимался именно архитектурой, причем не только разрабатывая конкурсные проекты, в которых не было творческих ограничений, но и работая над заказанными ему индивидуальными или типовыми проектами.
Большое влияние на творчество моего деда оказала архитектура авангарда, в особенности, - архитектура И.И.Леонидова, с которым он был лично знаком и дружил. Другим важным источником идей была для него древнерусская архитектура. Он считал и считает сейчас, что дальнейшее отечественной архитектуры должно быть связано с возращением к национальным традициям, и, таким образом, в этом аспекте расходился с господствующей тенденцией в советской архитектуре, предполагавшей отказ от национальных культурных особенностей. Однако возвращение к традициям для него означало не слепое копирование, но восприятие национального отношения к организации пространства, формы и цвета.
В 60-80-ых годах мой дед работал в таких организациях, как Моспроект-1, Моспроект-2, ЦПИ-20 МО, Моспроект-4, ГИПРОНИИ АН СССР и ГИПРОНИИЗДРАВ, для которых он выполнял самые разные проекты как индивидуальные, так и типовые, многие из которых были реализованы строительством. Среди наиболее важных реализованных проектов стоит назвать здание Базы передвижных телевизионных станций общесоюзного телевизионного центра во Владыкино в Москве (1964 г.), генплан города Ленинск (он же - Байконур) (1965-1969 гг.), здание Московской городской дезинфекционной станции на ул.Красной Сосны в Москве (1974 г.), комплекс научной части Всесоюзного онкологического центра (сейчас - Российский онкологический центр) на Каширском шоссе в Москве (1974 г.), многопрофильная больница АН СССР (1976 г.).
Кроме того, он участвовал во многих конкурсах, среди которых наиболее важные - конкурс на монумент в честь запуска первого спутника (1957 год), конкурс на здание музея им.Циолковского в Калуге 1961 года и конкурс на здание Президиума Академии Наук в Москве 1968 года.
Конкурсный проект здания Президиума Академии Наук - наиболее дорог моему деду. Он считает его лучшей своей работой. И об этом проекте я и расскажу.
Строительство здания планировалось на Воробьевых горах, на берегу Москвы-реки, и в градостроительном плане оно должно было стать одной из главных вертикальных доминант города. Само здание должно было стать центром и символом современной науки.
Исходя из этого и из функциональных требований, мой дед разработал проект, поражающий смелостью найденных архитектурных и технических решений. Развивая идеи Леонидова, он предложил композицию, строящуюся на основе взаимодействия трех различных по форме объемов. Он усиливает их взаимодействие, одновременно используя контраст и подобие двух простых и одной сложной формы: один объем - главная аудитория - простой по форме, представляет собой шар; второй объем - высотный административный корпус - в форме двояко-выпуклой линзы с двумя вертикальными выступами лестничных клеток; третий объем - соединяющий блок, в котором располагаются экспозиционные залы, представляет собой простой, горизонтально вытянутый параллелепипед. Таким образом, административный корпус со стороны главного и заднего фасадов также кажется шарообразным, то есть рифмуется с формой главной аудитории, а, если рассматривать здание с боковых фасадов, эти объемы контрастируют и уравновешивают друг друга. С другой стороны, используется противопоставление криволинейных очертаний административного корпуса и главной аудитории и четкой горизонтали соединительного блока.
Внутренняя планировка всего здания отличается ясностью и целесообразностью. Используя возможности выбранной для административного корпуса формы, в его торцах проектируются, кроме стандартных вертикальных лифтовых шахт, два подъемника непрерывного действия для сообщения между этажами по принципу колеса-обозрения.
Здание должно было быть выполнено из железобетона и стекла, без какого-либо внешнего декора, его художественная выразительность концентрировалась в самой архитектурной форме. Фасад административного корпуса предполагалось облицевать панелями из анодированного алюминия.
Вот несколько картинок:
А мне, пожалуй, из всех его проектов больше всего нравится проект научного комплекса онкологического центра. Когда я приехал туда, я был поражен, потому что это - действительно, настоящее произведение архитектуры.
Все здания соотнесены друг с другом. Вертикаль крестообразного здания лабораторного корпуса усилена благодаря динамике соотношения четырех блоков, из которых оно состоит, несколько смещенных относительно осей креста и разделенных каждый как бы на два объема разной высоты. Это смещение, а также отдельно вынесенный объем лестничной клетки, придало зданию более сложный характер: рассматривая его с какой-то одной стороны, зритель не воспринимает его крестообразность, хотя осознает сложность его структуры. Также в этом здании использован контраст гладкой поверхности торцевых фасадов, разделенных на две части одним вертикальным рядом окон, и равномерно остекленных лицевых фасадов, что позволило разнообразить внешний облик здания, не прибегая ни к каким декоративным элементам.
Небольшое по размеру здание склада для баллонного сырья имеет план трилистника и оформлено круглыми окнами. Рядом построен склад для хранения ЛВЖ, имеющий квадратный план со скругленными угловыми частями, рифмующимися с очертаниями склада для баллонного сырья и напоминающими башни крепости. Компактность, простота форм, округлые очертания придают этим зданиям скульптурный характер.
Здание центрального конструкторского бюро с опытным производством и центральных инженерных служб состоит из трех блоков, центрального и двух боковых, примыкающих к нему с торцевых сторон под углом. На стороне, обращенной к улице, по углам здания, а также на его торцевых фасадах расположены башни лестничных клеток вытянутой формы, что позволяет уравновесить горизонтальную протяженность здания вертикальной устремленностью этих башен.
Здание вакуумного удаления и сжигания мусора имеет почти кубическую форму. Гладкость боковых и заднего фасадов нарушают выступы, оформляющие вертикальные ряды окон, а на главном фасаде используется контраст ниши-въезда внизу и выступающего над ней блока вверху.
С этим зданием соединяется с помощью перехода здание прачечной, имеющее прямоугольный план. Оно предельно простое, но, тем не менее, тоже имеет оригинальный облик благодаря использованию на боковых фасадах повторяющегося ритма рядов окон со своеобразными наличниками, образованными кирпичными выступами, что контрастирует с гладкими поверхностями торцевых стен.
Отличительной чертой творческого метода моего деда является максимальное использование возможностей имеющихся ограниченных средств. Благодаря этому даже в условиях стандартизированного строительства, препятствующих проявлению творческой мысли, ему удавалось находить необычные решения, создавая таким образом яркие, запоминающиеся проекты, как индивидуальные, так и типовые. По его мнению, какое бы назначение здание не имело, оно в любом случае должно проектироваться согласно законам искусства, и своими формами создавать образ, соответствующий этому назначению.
Кроме того, мой дед - замечательно рисует. Но об этом я расскажу как-нибудь в другой раз. Но в качестве завершения этого небольшого сообщения, хочу показать его автопортрет.
