1-ое место!!!
МЫ ЭТО СДЕЛАЛИ!!!
Понимаю, что уже последнее время задрала всех хвастовством, но не могу не... *Остапа несло... (с)* Отчасти это оправдывает моё практически отсутствие в ЖЖизни.
Реферат
Ученицы 11 «А» класса
Средней школы № ...
Скляровой Арины.
«ШАГ В ПРОШЛОЕ»
*К окончанию года семьи*
ВВЕДЕНИЕ
Когда-то, копаясь в семейных архивах, я нашла фотографии, в подписях к которым были такие фамилии, как Самгины, Четвериковы, Швецовы, Варенцовы, Алексеевы, Протопоповы, Чернышёвы, Ростовцевы и т.д. Всё это старинные русские купеческие фамилии. Сейчас мне хотелось бы рассказать об одной из многочисленных ветвей нашего рода. Речь пойдёт о владельцах московского колокольного завода - Самгиных. Каким образом я связана с ними? Дело в том, что матери моего прапрадеда Швецова Михаила Сергеевича и прапрабабушки Ростовцевой Татьяны Григорьевны были родными сёстрами. И в девичестве обе носили фамилию - Самгина.
Самгины
1) Основатели династии, первые Самгины, уклад жизни
Основателем династии владельцев колокольного завода Самгиных в Москве был Афанасий Никитич Самгин, купец I гильдии, имел питейные заведения в Касимове и Белеве, женат был на дочери П.И. Серикова, представителя крупного рода серпуховских мануфактуристов.
Первым владельцем завода стал его сын, Николай Афанасьевич Самгин в 1783 году, отец оставляет ему свое дело и средства. Николай был увлечен промышленными нововведениями и в них видел свое будущее. Он основывает в Москве небольшой колокололитейный завод.
С 1838 года завод перешел к сыну Николая Афанасьевича - Дмитрию Николаевичу Самгину, ставшему в последствии почетным гражданином Москвы.
Дмитрий Николаевич Самгин (фото 34)
Сын Дмитрия Николаевича - Андрей Дмитриевич в 1877 - 1881 годах был гласным Московской городской думы, а в 1873 - 1879 годах выборным московского купеческого сословия. (фото 40)
Уклад жизни
В своих воспоминаниях, в книге «Безвозвратно ушедшая Россия» С.И.Четвериков из семьи Четвериковых, владельцев суконной фабрики в Городищах купцов-фабрикантов и меценатов так писал о семье Самгиных:
«Моя мать была урожденная Самгина. Самгины не принадлежали к финансовой аристократии Москвы; это была семья среднего достатка, жившая от доходов колокольного завода, имевшего славу лучшего в России. Дед Дмитрий Николаевич был худой невысокий старичок с тонкими чертами лица и тонким же, с нагибом, носом. Он имел несчастье потерять нежно любимую свою жену после рождения второго своего ребенка - моей матери. Это наложило неизгладимую печать на всю его будущую жизнь, которую он проводил замкнутым в себя отшельником. Кроме моей матери и старшего на один год ее брата, семья состояла из старшего брата Ивана Николаевича и двух сестер-вековушек, Натальи и Варвары Николаевны, воспитавших мою мать. В семье была еще некая Александра Львовна, лицо совершенно неопределенное. Не думаю, чтобы она была родней. Скорей, это была одна из тех бездомных девушек из разорившихся купеческих семей, которые приходили погостить на недельку-другую и оставались у добрых людей на всю жизнь. Дед не был столь распространенным тогда в купеческой среде типом "самодура"; напротив, это был человек очень мягкий и добрый, но свою власть как главы семьи оберегал очень ретиво. Не только что сделать против его воли, но даже перечить ему на словах считалось в семье преступлением. Характерным было его отношение к старшему брату. Иван Николаевич имел несчастье проторговаться, что тогда в купеческой среде считалось позором. Жил он в маленькой комнатушке в мезонине, состоя как бы нахлебником в семье. Но пока Иван Николаевич не сходил к обеду и не занимал своего места, никто, включая и деда, не смел садиться за стол.
Дед жил в маленькой комнатке в полуподвальном этаже своего дома на Пятницкой, сообщавшейся винтовой лесенкой. Доступ в нее был строжайше запрещен, и дед сам убирал ее, содержа в примерном порядке и чистоте. Исключение делалось только для меня и сестры, на год меня старшей, когда мы были еще малыми детьми. Мы очень любили навещать дедушкину келью, так как хорошо знали, что в шкапчике для нас уготовлены чернослив и мармелад.
Дом Самгиных . Москва, Пятницкая ул., 46 . (приложение 7) (фото 29)
Особенной чертой обихода самгинской семьи было строжайшее исполнение всех ритуалов православной церкви. В посещении церковных служб и в строжайшем соблюдении постов не допускалось никакого отступления. Какое-то дальнее родство с известным старцем Оптиной пустыни, о. Серафимом, накладывало на семью какую-то традицию. Прощеное (перед Великим постом) воскресенье мы проводили всегда у дедушки. Вернувшись домой после 11 часов, я набросился на остаток индейки, стараясь доесть ее до наступления Великого поста. Вдруг часы стали бить 12. Моя мать, сидевшая за другим концом стола, видя, что я все еще продолжаю жевать, крикнула мне: "Выплюнь!" Моя няня, выходившая и мою мать и вполне проникшаяся самгинским духом, бросилась ко мне и, запихнув мне палец в рот, старалась выковырять не дожеванную индейку. Помню, что я ее больно укусил в палец, за что получил здоровый подзатыльник.
Семья Самгиных вела очень замкнутую жизнь. Я решительно не помню, чтобы дед, кроме нашей семьи, куда-либо ездил в гости. Редки были гости и в семье. Но когда такие заявлялись, дед любил вести политические разговоры. Сам родившись еще в конце 18-го века, он очень высоко ставил гений Наполеона I, но зато всеми фибрами своей души ненавидел Наполеона III, называя его не иначе, как "Наполеошка".
Видимо, небогата событиями была и жизнь старушек-тетушек; по крайней мере, они очень часто возвращались к своему посещению бала, который давало купечество Императору Александру I после возвращения из заграничного похода, - очевидно, самое выдающееся событие в их девичьей жизни. Варвара Николаевна всегда говорила, что они были в розовых тирлатановых платьях, причем Наталья Николаевна добавляла, что Варя была очень интересна, и в доказательство добавляла, что один гвардейский офицер с ней сделал тур вальса. Что ее, дурнушку, никто на вальс не пригласил, она из скромности умалчивала. Другим часто повторяемым рассказом был первый приезд отца в качестве официально объявленного жениха. К часу ожидаемого его приезда как тетушки, так и соседние кумушки все глаза проглядели, ожидая его приезда. Дело в том, что старший брат отца, Николай Иванович, был страстный лошадиный охотник, выезд которого славился в купеческой среде. Но отец объявился на Ваньке-гитаре за 15 коп. из Сыромятников, в которых жил. Такой "пассаж" был встречен тетушками более чем холодно, и только когда отец после обеда, сев за рояль, своим красивым баритоном пропел романс Варламова "Пловцы", он покорил, и уже навсегда, сердца тетушек.
Как я сказал уже выше, Прощеное воскресенье мы с родителями проводили всегда у деда. После ужина, который подавался в 10 часов, все, включая и прислугу, собирались в зале дома. Выходил дедушка, и все гуськом с моим отцом во главе подходили, кланялись в ноги, произнося: "Простите, в чем согрешил". Дед поднимал коленопреклоненного и, говоря: "Бог простит", - совершал троекратное лобзание. После всех дед сам становился на колена, говоря: "Простите, в чем кого обидел". Все хором отвечали: "Бог простит", - после чего начинался разъезд.
Выдающимся событием ежегодно как в семье Самгиных, так и в нашей был привоз иконы Иверской Божией Матери. Почему-то она всегда привозилась самым ранним утром (кажется, у верующих было убеждение, что с первым ее подъемом сопряжена особая благодать). Пробуждение в самый наш сладкий сон, вставание и одевание при свечах, разговоры вполголоса - все это придавало какую-то таинственность ожидаемому событию. Наконец раздавалось: "Привезли, привезли!" Мужчины спускались вниз и на руках приносили икону. Мы все гуськом под нее подлезали. Не скажу, чтобы это вызывало во мне особенное религиозное ощущение, так как я все норовил затылком удариться в киот. После молебна дедушка брал миску с освященной водой и в сопровождении иеромонаха отправлялся кропить дом. Кропились все помещения, за исключением мест уединения (замечу, что из всех газет, сдаваемых в эти учреждения, тщательно вырезались все места, на которых были пропечатаны дневные святцы, а равно расписание церковных служб в московских соборах. Наблюдала за этим Наталья Николаевна, которая их тщательно сжигала под плитой). Так как дом был очень большой, то обход длился очень долго. Мы, дети, с трудом выстаивали, клонясь ко сну. Вынос иконы происходил таким же порядком, после чего меня и сестру укладывали спать. Это был самый блаженный момент дня.
Когда я был в последнем классе гимназии, начитавшись Фейербаха, Молешота и др., я отказался идти к причастью. Это как-то дошло до сведения деда и вызвало страшный переполох. Дед кричал, топал ногами, грозился меня проклясть, но я в уверенности, что отстаиваю свои убеждения, не сдавался. Тогда был экстренно вызван какой-то старец из Оптиной пустыни меня увещевать. Помню, что из этих усовещеваний, кроме безысходной скуки, я ничего не вынес.
Старец, уезжая, как резюме своих трудов сказал: "Отрок сей безнадежен. Молитесь о его душе". Обстоятельство это надолго совершенно нарушило мои отношения к деду, и только когда после трагической смерти отца я, 20-летний юноша, остался лицом к лицу с разоренным фабричным делом, единственной поддержкой семьи, отношения деда ко мне резко изменились.
Хотя уже в моем поколении многое в жизни и обиходе семьи Самгиных было неприемлемо, но все же в ней чувствовались какие-то незыблемые устои, фамильные традиции, семейная дисциплина и стремление к жизненной правде, т.е. то, что, к сожалению, в теперешних русских семьях также отходит в невозвратное прошлое.»
Как становится понятно из приведённого выше текста - Самгины были глубоко религиозными людьми. Перед отливкой колокола совершали молебен, а если получали заказ из какого-нибудь монастыря, то на молебен приглашали настоятеля обители.
Дмитрий Самгин почитал св. Димитрия Ростовского своим небесным покровителем и поэтому проявлял внимание к монастырю, хранившему мощи прославленного святителя. Примечательно, что тезоименитым св. Димитрию был не только сам московский колоколозаводчик, но и его внук. По настоянию Д.Н. Самгина, на литургиях в Спасо-Яковлевской обители возносились молитвы за усопших представителей его рода, для чего в монастыре имелся особый синодичный помянник Самгиных. Ежегодно по весне, после Пасхи, Д.Н. Самгин отправлял в монастырь 10 руб. серебром в качестве вознаграждения за годичное поминовение своего рода. Время от времени, как правило, зимой, под Новый год, Д.Н. Самгин посылал в Спасо-Яковлевский монастырь бочонок с древесным маслом, весом более пуда, для употребления в неугасимой лампаде перед мощами святителя Димитрия.
Пожертвования Д.Н. Самгина архимандрит Поликарп в одном из своих писем оценивал так: «Многолетно продолжаемое таковое Ваше в обитель нашу приношение, знаменуя особенное усердие и веру Вашу к великому Святителю и молитвеннику Димитрию, подкрепляет нашу обязанность в неопустительном исполнении Вашего благочестиваго желания о продолжении приношения безкровной жертвы за спасение усопших рода Вашего».
В письмах так же содержатся упоминания о двух особых вкладах, сделанных Дмитрием Самгиным в Ростовскую Димитриеву обитель. В сентябре 1859 г. он сообщил архимандриту Поликарпу о том, что его невестка, мать его двухлетнего внука, также как и дед, носящего имя Димитрий, выразила намерение собственноручно изготовить небольшой покров на лик св. Димитрия. К марту 1860 г. пелена была готова: «оная вышита по золотому глазету синелью, в средине жемчужный крест, кругом обшита золотою бахромой». Для ее отправки в Ростов был изготовлен надежный деревянный футляр. Д.Н. Самгин надеялся доставить пелену в монастырь к Пасхе, но подходящую оказию пришлось ждать долго, поэтому вклад был препровожден в обитель только в мае. Согласно желанию жертвователя, в праздник Троицы пелена была освящена и возложена на мощи св. Димитрия.
Несколько лет спустя, в мае 1865 г. Дмитрий Самгин пожертвовал Спасо-Яковлевскому монастырю покров на мощи св. Димитрия, выразив пожелание, «чтобы оной покров повседневно находился на мощах Святителя». В конце июля того же года этот покров был доставлен в обитель и 1 августа возложен на мощи ростовского чудотворца. (переписка Д.Н. Самгина и архимандрита Поликарпа - приложение 3)
Самгины состояли в родстве со многими купеческими родами Москвы.
Четвериковы
Четвериковы, владельцы суконной фабрики в Городищах близ подмосковного Щелкова, были известны в конце XIX - начале ХХ века не только как купцы-фабриканты, но и как меценаты.
Андрей Дмитриевич Самгин с женой Софьей Дмитриевной (урождённой Четвериковой) (фото 35)
Варенцовы
Варенцовы - русский дворянский род, восходящий ко второй половине XVII века и записанный в VI часть родословных книг Костромской и Ярославской губерний, но Герольдией не утвержденный в древнем дворянстве, за недостаточностью доказательств. Купцы, меценаты.
Анна Никитична Варенцова, бабушка Софьи Дмитриевны Самгиной (урождённой Четвериковой) (фото 36)
С одним из сыновей Анны Никитичны, Сергеем Михайловичем Варенцовым, связана история картины Василия Пукирева “Неравный брак” (приложение 9).
Алексеевы
Семья Алексеевых была весьма известна по своим заслугам и в промышленной, и в общественной областях, и в сфере искусства. Имя Константина Сергеевича Алексеева-Станиславского известно всему миру. (приложение 8)
Ольга Дмитриевна Алексеева (урождённая Четверикова), сестра Софьи Дмитриевны Самгиной (урождённой Четвериковой). (фото 37)
Протопоповы
Купцы (свечная торговля), видные московские общественные деятели и крупные благотворители.
Протопопова (Четверикова) Мария Ивановна, дочь Анны Дмитриевны Самгиной (сестры Андрея Дмитриевича Самгина). (фото 38)
Чернышёвы
Купцы 1-2 гильдии, общественные деятели, благотворители.
Варвара Андреевна Самгина, по мужу Чернышёва с дочкой Маней. (фото 39)
2) Колокольный завод
Завод Самгиных был основан в 1783 г. С 1809 года находился примерно там, где сейчас дом № 9 по 1-ому Коптельскому переулку в районе м. Сухаревская.
(фото 30) (см. приложение 6)
На нем отливались колокола весом более тысячи пудов. Колокола Самгиных пользовались большой популярностью и были широко распространены.
Кроме колоколов завод отливал бронзовые била.
Завод А.Д. Самгина (фото 32, 33)
Завод входил в тройку самых больших и известных колокольных заводов в России. К концу XIX века колокола завода Самгина звонили в 67-ми только московских храмах. Ими были оснащены православные храмы Европы, Америки, Ближнего востока, Малой Азии и даже Африки… Заказы поступали со всего света.
Всюду, где ценили чистый звук и мелодичность, можно было услышать колокола завода Самгиных.
3) Выставки, Заслуги, Награды
Производство «Товарищество братьев Самгиных» неоднократно получало высшие награды на многочисленных выставках и ярмарках.
Выставка-ярмарка в Москве (фото 1)
За Лондонскую всемирную выставку - почетный отзыв; за Московскую мануфактурную выставку - серебряная медаль; за Всероссийскую промышленно-художественную выставку - золотая медаль; от Парижской Академии - диплом; от Марсельской Академии - диплом; от Неаполитанского общества - серебряная медаль; от Парижской национальной Академии - золотая медаль; за Чикагскую всемирную выставку - бронзовая медаль и много других наград.
Павильоны колокололитейщиков Самгина А.Д. и Финляндского(?)
Фото из альбома Художественно-промышленной выставки 1882 г. в Москве на Ходынском поле (фото 26)
За Всероссийскую выставку 1896 года Самгины получили право герба.
4) Меценатство и полезные деяния
За свою благотворительную и общественную деятельность Самгины имели в Москве большой авторитет.
Известно благодарственное письмо архимандрита Филарета, настоятеля монастыря, ставшего впоследствии митрополитом Московским. Письмо это дает первые сведения о благотворительной деятельности владельцев завода: большую часть издержек по переливке большого колокола Новоспасского монастыря Самгины взяли на себя.
В дальнейшем Самгины станут одними из постоянных благотворителей города Москвы, порой ставившими интересы города, его нужды выше своих личных.
В 1884 г. обнаружился сильный износ и значительное обветшание деревянных конструкций, поддерживавших большие колокола колокольни Ивана Великого в Кремле, в связи с чем церковные власти были вынуждены запретить их использование «для звона и благовеста»; главным образом, это относится к Реуту, который в последней четверти XIX в. молчал около десяти лет. Обсуждалась возможность его переливки, но детальное обследование этого колокола содержателями колокололитейных заводов, колокольными мастерами, инженерами и техниками подтвердило его прочность и обеспечило ему право на существование. По предложению Андрея Дмитриевича Самгина, одобренному членами Императорского Технического общества, был разработан принцип прочного закрепления Реута на балке с помощью болтов, продетых в отверстия, просверленные в верхней части колокола. Спустя несколько лет, в 1893 г. этот проект был претворен в жизнь инженером-механиком Степаном Ивановичем Шабаровым. (Подробнее в приложении 2) Колокол Реут. 1622 год. Мастер Андрей (фото 24)
5) Колокола Самгиных
Николай Афанасьевич Самгин получил заказ на переливку большого колокола Новоспасского монастыря. Перелитый колокол отличался красивым, мелодичным звуком. Его украшением стала надпись-биография. (приложение 1)
Киевского Свято-Троицкого Ионинского монастыря (Украина) метрика: В мае 1896 г. были получены из Москвы отлитый на колокольном заводе Самгина колокол весом 1150 пудов (на то время самый большой в Киеве) и несколько мелких по 57 пудов, для чего выстроена временная деревянная колокольня.
Свято-Троицкий собор в г. Сумы (Украина) метрика: На заводе братьев Самгиных в Москве были изготовлены 12 колоколов.
Вознесенская Давидова пустынь в 60 километрах от Москвы, недалеко от города Чехова. В 1892 году, 29 марта, на заводе Самгина был отлит колокол в 700 пудов. Перед отливкой настоятелем пустыни был совершен молебен перед иконой Всемилостивого Спаса. 23 апреля колокол был доставлен в пустынь со станции Шарапова охота народом, во множестве собравшимся в обители по случаю воскресного дня. Колокол был украшен изображениями Спасителя, Божией Матери, Вознесения Господня, Успения Божией Матери, Святителя Николая, преподобного Иоанникия, мученика Валентина. Подняли колокол 3 мая.
У некоторых колоколов, отлитых на заводе Самгина, есть собственная судьба, вошедшая в историю. В 1930 году в журнале "Красная Нива" появилась фотография "Снятие колокола со Страстного монастыря в Москве" с сопроводительной надписью: Центральный совет безбожников переделывает бывший Страстной монастырь в Москве в помещение для антирелигиозного клуба-музея. Бездействовавший в последние годы колокол снят с колокольни и передан в фонд Монетного двора. Колокол весит около 12 тонн и представляет собой немалую ценность. История же колокола такова: Долгое время в монастыре не было звучного колокола-благовестника. Два московских купца II гильдии, Михаил Дмитриевич Орлов и Василий Васильевич Николаев, сочли, что отсутствие благозвучного колокола не соответствует благоустройству обители. Поскольку отливка колокола дело дорогостоящее, то они обратились к своим знакомым и устроили сбор, на который первым откликнулся купец II гильдии Савва Прокопьевич Клюжин. Купцами была собрана довольно большая сумма денег. Колокол весом 722,5 пуда был отлит на заводе почетного гражданина Андрея Дмитриевича Самгина. 14 марта 1855 года, в сопровождении несметной толпы народа, колокол доставили к святым вратам обители. 16 марта, по окончании литургии, колокол окропили святою водой и подняли на колокольню монастыря.
В конце 1860-х годов, во времена настоятельства архимандрита Илариона, на заводе Дмитрия Самгина для Спасо-Яковлевской обители был отлит новый большой колокол весом в 770 пудов (12.612 кг). Произошло это при следующих обстоятельствах. В 1868 г. московские благотворители изъявили желание заменить большой благовестник в монастырском колокольном наборе. Изготовление нового колокола было поручено содержателю московского колокололитейного завода Д.Н. Самгину. Ему же пришлось выступать посредником в переговорах между благотворителями и монастырскими властями. Предусматривалось, что в счет оплаты нового колокола монастырь отдаст Самгину старый большой колокол весом в 309 пудов 30 фунтов (5073 кг), но по желанию настоятеля и братии его удалось сохранить, и в Москву были отправлены другие, менее значимые колокола, а также предоставлена денежная доплата. Новый большой колокол для Яковлевского монастыря был отлит в Москве на заводе Д.Н. Самгина, в период с октября 1868 г. по январь 1869 г. В феврале 1869 г. его привезли в Ростов и укрепили в нижнем ярусе колокольни. Имеются сведения, что тогда же, вместе с новым большим колоколом, от Д.Н. Самгина в монастырь поступили два небольших колокола общим весом в 54 пуда 3 фунта (886 кг) Новый яковлевский колокол стал одной из главных достопримечательностей не только монастыря, но и всего города. Большой благовестник Спасо-Яковлевского монастыря стал вторым среди самых тяжелых колоколов Ростова. За исключением знаменитого колокольного ансамбля Ростовской соборной звонницы ни один из церковных или монастырских колокольных наборов города и уезда не имел колокола, превосходившего его по весу. В архиве Спасо-Яковлевского монастыря, хранящемся в настоящее время в РГАДА, была обнаружена переписка архимандрита Поликарпа (1847-1867)3 и Д.Н. Самгина - 10 писем настоятеля обители4 и 9 писем владельца колокольного завода5, относящихся к периоду 1854-1867 гг.6 Сохранившиеся письма свидетельствуют о регулярном характере переписки и наличии добрых отношений между содержателем московского колокололитейного завода и настоятелем ростовского монастыря.
Церковь во имя Покрова Пресвятой Богородицы, на погосте Красно, Коломенского района. Выписка из метрики храма:
Колоколов на колокольне 5. На малых двух надписи " Самгин " на третьем: "отлит сей колокол в Москве на заводе Андрея Самгина 21 пуд 3 фунт, отлития 1865 г." на сем колоколе иконы: Спасителя, Божьей Матери и Николая Чудотворца. На 4-ом "лит сей колокол в Москве на заводе Николая Самгина, весу 39 пуд 15 фунт. 1824 г. марта 1. Куплен сей колокол Коломенского уезда в погост Покрова в церкви Покрова Пресвятой Богородицы при священнике Иване Иванове" на сем колоколе 2 иконы Богоматери и Николая Чудотворца. На 5-ом "отлит сей колокол в Москве на заводе Андрея Дмитриевича Самгина в нем весу 2 пуда 35 фунт 1879 г. сентября 26 дня приобретен к погосту Покрова Пресвятой Богородицы усердием Поликарпа Марковича Рочугова при священнике Василии Ивановиче Шарагове и при церковном старосте Тимофее Будареве". На сем колоколе иконы: Спасителя, Богоматери и Николая Чудотворца.
Свято-Пафнутьев Боровский монастырь: Калужская область, г. Боровск. В описи 1859 года указывается на наличие здесь девяти колоколов. На большом колоколе шла отлитая надпись: «1826 года Генваря 16 дня слит сей колокол Калужской губернии в город Боровск в первоклассный Пафнутия Боровского монастырь тщанием оного Священно Архимандрита и Кавалера Венедикта с Братиею, с усердием Его Сиятельства Николая Алексеевича Князя Волконского в Москве на заводе Николая Самгина , весу в нем триста пятнадцать пудов двадцать семь фунтов, мастер Аким Воробьев» Не сохранился.
По всей России зазвучали колокола Самгиных - и в маленьких деревенских церквах, и в соборах монастырей, городских храмах.
Завод Самгиных в 1827 году отлил для Юрьева монастыря под Новгородом целый набор из двадцати колоколов. Все они (от 22 фунтов до 532 пудов) были подобраны по звучанию и представляли собой единый гармоничный ансамбль. Настоятель монастыря архимандрит Фотий дал им собственные имена в честь прославленных людей, сыгравших историческую роль в судьбе обители, а также в честь ее небесных покровителей. И зазвонили на древней новгородской земле «Великий князь Ярослав», «Великий князь Всеволод», «Святой Феоктист архиепископ», «Игумен Кириак».
Когда строили храм во имя Христа Спасителя по проекту архитектора P.P. Марфельда в русско-византийском стиле и часовню на месте крушения царского поезда под Харьковом (в 1888 году), вновь обратились к Самгиным. (приложение 4)
Колокол XIX века. Отлит на заводе братьев Самгиных (фото 25)
6) Сохранившиеся колокола
Стоит начать с того, что самый большой колокол Святой земли (Израиль) - это отлитый на заводе Самгина колокол храма Гроба Господня (весом шесть тонн), где всего более десятка русских колоколов дореволюционной отливки. Этот колокол звонит, в частности, во время схождения благодатного огня.
К моменту объявления конкурса на отливку колоколов для воссозданного Храма Христа Спасителя было создано колокололитейное производство на базе АМО ЗиЛ, для налаживания производства понадобилось всестороннее изучение технологического процесса отливки колоколов применяемого на русских колокольных заводах, в том числе был изучен и старый 5-ти пудовый колокол завода Самгина (фото 2).
Колокол Самгина в Горнем монастыре Израиль (фото 3)
Колокол Самгина в арабском храме в Вифлееме Израиль (фото 4)
Колокол Самгина в храме Русской миссии в Иерусалиме Израиль
Греко-православный храм св. Георгия в Кане Галилейской, Израиль (фото 7, 8, 9, 10)
Греческая Патриархия, Иерусалим Израиль (фото 11, 12, 13, 14)
Св.Феодосия под Вифлеемом, Израиль (фото 15, 16, 17, 18)
Сан Симон Израиль (фото 19, 20)
Колокол 1828 года. Отлит на заводе Самгина. Находится на Часозвоне Передних ворот музея-усадьбы "Коломенское"(фото 21, 22, 23)
Храм Гроба Господня Иерусалим, Израиль. (фото 27, 28)
В Иоанно- Богословском монастыре на шатровой (т.н. малой) колокольне, построенной в XVII в. красивый большой колокол завода А.Д. Самгина в Москве.(фото 31)
Невозможно упомянуть все, сведений о некоторых нет, хочется только заметить, что большая часть колоколов завода Самгиных, которые дожили до наших дней - сохранилась за границей, основная же масса колоколов в России была утрачена. Но история семьи Самгиных не закончена и ведётся и поиск остальных оставшихся потомков славного рода и розыск сохранившихся колоколов по всему свету.
Арина, а так же её мать выражают БЕЗМЕРНУЮ БЛАГОДАРНОСТЬ всем, кто помог получить эту награду, не пожалел сил и времени на сбор материалов, поиск колоколов и пр. (Наталье Рудольфовне Алкснитис, Татьяне Александровне Алкснитис, Михаилу Королю, преподавателю МХК Курбаткиной Надежде Константиновне, всем авторам всех использованных материалов, всем родственникам, предоставившим архивы, всем, кто морально и физически поддерживал а так же тем, кто вынес столь высокую оценку, будучи в жюри конкурса и всем, кто умудрился дочитать до конца. ;о))
ФУХ! Ещё одна гора с плеч! :о))
P.S. Приложения придётся выложить отдельным постом, в один всё не лезет. :о(( Там тоже есть что интересное. ;о))
Понимаю, что уже последнее время задрала всех хвастовством, но не могу не... *Остапа несло... (с)* Отчасти это оправдывает моё практически отсутствие в ЖЖизни.
Реферат
Ученицы 11 «А» класса
Средней школы № ...
Скляровой Арины.
«ШАГ В ПРОШЛОЕ»
*К окончанию года семьи*
ВВЕДЕНИЕ
Когда-то, копаясь в семейных архивах, я нашла фотографии, в подписях к которым были такие фамилии, как Самгины, Четвериковы, Швецовы, Варенцовы, Алексеевы, Протопоповы, Чернышёвы, Ростовцевы и т.д. Всё это старинные русские купеческие фамилии. Сейчас мне хотелось бы рассказать об одной из многочисленных ветвей нашего рода. Речь пойдёт о владельцах московского колокольного завода - Самгиных. Каким образом я связана с ними? Дело в том, что матери моего прапрадеда Швецова Михаила Сергеевича и прапрабабушки Ростовцевой Татьяны Григорьевны были родными сёстрами. И в девичестве обе носили фамилию - Самгина.
Самгины
1) Основатели династии, первые Самгины, уклад жизни
Основателем династии владельцев колокольного завода Самгиных в Москве был Афанасий Никитич Самгин, купец I гильдии, имел питейные заведения в Касимове и Белеве, женат был на дочери П.И. Серикова, представителя крупного рода серпуховских мануфактуристов.
Первым владельцем завода стал его сын, Николай Афанасьевич Самгин в 1783 году, отец оставляет ему свое дело и средства. Николай был увлечен промышленными нововведениями и в них видел свое будущее. Он основывает в Москве небольшой колокололитейный завод.
С 1838 года завод перешел к сыну Николая Афанасьевича - Дмитрию Николаевичу Самгину, ставшему в последствии почетным гражданином Москвы.
Дмитрий Николаевич Самгин (фото 34)
Сын Дмитрия Николаевича - Андрей Дмитриевич в 1877 - 1881 годах был гласным Московской городской думы, а в 1873 - 1879 годах выборным московского купеческого сословия. (фото 40)
Уклад жизни
В своих воспоминаниях, в книге «Безвозвратно ушедшая Россия» С.И.Четвериков из семьи Четвериковых, владельцев суконной фабрики в Городищах купцов-фабрикантов и меценатов так писал о семье Самгиных:
«Моя мать была урожденная Самгина. Самгины не принадлежали к финансовой аристократии Москвы; это была семья среднего достатка, жившая от доходов колокольного завода, имевшего славу лучшего в России. Дед Дмитрий Николаевич был худой невысокий старичок с тонкими чертами лица и тонким же, с нагибом, носом. Он имел несчастье потерять нежно любимую свою жену после рождения второго своего ребенка - моей матери. Это наложило неизгладимую печать на всю его будущую жизнь, которую он проводил замкнутым в себя отшельником. Кроме моей матери и старшего на один год ее брата, семья состояла из старшего брата Ивана Николаевича и двух сестер-вековушек, Натальи и Варвары Николаевны, воспитавших мою мать. В семье была еще некая Александра Львовна, лицо совершенно неопределенное. Не думаю, чтобы она была родней. Скорей, это была одна из тех бездомных девушек из разорившихся купеческих семей, которые приходили погостить на недельку-другую и оставались у добрых людей на всю жизнь. Дед не был столь распространенным тогда в купеческой среде типом "самодура"; напротив, это был человек очень мягкий и добрый, но свою власть как главы семьи оберегал очень ретиво. Не только что сделать против его воли, но даже перечить ему на словах считалось в семье преступлением. Характерным было его отношение к старшему брату. Иван Николаевич имел несчастье проторговаться, что тогда в купеческой среде считалось позором. Жил он в маленькой комнатушке в мезонине, состоя как бы нахлебником в семье. Но пока Иван Николаевич не сходил к обеду и не занимал своего места, никто, включая и деда, не смел садиться за стол.
Дед жил в маленькой комнатке в полуподвальном этаже своего дома на Пятницкой, сообщавшейся винтовой лесенкой. Доступ в нее был строжайше запрещен, и дед сам убирал ее, содержа в примерном порядке и чистоте. Исключение делалось только для меня и сестры, на год меня старшей, когда мы были еще малыми детьми. Мы очень любили навещать дедушкину келью, так как хорошо знали, что в шкапчике для нас уготовлены чернослив и мармелад.
Дом Самгиных . Москва, Пятницкая ул., 46 . (приложение 7) (фото 29)
Особенной чертой обихода самгинской семьи было строжайшее исполнение всех ритуалов православной церкви. В посещении церковных служб и в строжайшем соблюдении постов не допускалось никакого отступления. Какое-то дальнее родство с известным старцем Оптиной пустыни, о. Серафимом, накладывало на семью какую-то традицию. Прощеное (перед Великим постом) воскресенье мы проводили всегда у дедушки. Вернувшись домой после 11 часов, я набросился на остаток индейки, стараясь доесть ее до наступления Великого поста. Вдруг часы стали бить 12. Моя мать, сидевшая за другим концом стола, видя, что я все еще продолжаю жевать, крикнула мне: "Выплюнь!" Моя няня, выходившая и мою мать и вполне проникшаяся самгинским духом, бросилась ко мне и, запихнув мне палец в рот, старалась выковырять не дожеванную индейку. Помню, что я ее больно укусил в палец, за что получил здоровый подзатыльник.
Семья Самгиных вела очень замкнутую жизнь. Я решительно не помню, чтобы дед, кроме нашей семьи, куда-либо ездил в гости. Редки были гости и в семье. Но когда такие заявлялись, дед любил вести политические разговоры. Сам родившись еще в конце 18-го века, он очень высоко ставил гений Наполеона I, но зато всеми фибрами своей души ненавидел Наполеона III, называя его не иначе, как "Наполеошка".
Видимо, небогата событиями была и жизнь старушек-тетушек; по крайней мере, они очень часто возвращались к своему посещению бала, который давало купечество Императору Александру I после возвращения из заграничного похода, - очевидно, самое выдающееся событие в их девичьей жизни. Варвара Николаевна всегда говорила, что они были в розовых тирлатановых платьях, причем Наталья Николаевна добавляла, что Варя была очень интересна, и в доказательство добавляла, что один гвардейский офицер с ней сделал тур вальса. Что ее, дурнушку, никто на вальс не пригласил, она из скромности умалчивала. Другим часто повторяемым рассказом был первый приезд отца в качестве официально объявленного жениха. К часу ожидаемого его приезда как тетушки, так и соседние кумушки все глаза проглядели, ожидая его приезда. Дело в том, что старший брат отца, Николай Иванович, был страстный лошадиный охотник, выезд которого славился в купеческой среде. Но отец объявился на Ваньке-гитаре за 15 коп. из Сыромятников, в которых жил. Такой "пассаж" был встречен тетушками более чем холодно, и только когда отец после обеда, сев за рояль, своим красивым баритоном пропел романс Варламова "Пловцы", он покорил, и уже навсегда, сердца тетушек.
Как я сказал уже выше, Прощеное воскресенье мы с родителями проводили всегда у деда. После ужина, который подавался в 10 часов, все, включая и прислугу, собирались в зале дома. Выходил дедушка, и все гуськом с моим отцом во главе подходили, кланялись в ноги, произнося: "Простите, в чем согрешил". Дед поднимал коленопреклоненного и, говоря: "Бог простит", - совершал троекратное лобзание. После всех дед сам становился на колена, говоря: "Простите, в чем кого обидел". Все хором отвечали: "Бог простит", - после чего начинался разъезд.
Выдающимся событием ежегодно как в семье Самгиных, так и в нашей был привоз иконы Иверской Божией Матери. Почему-то она всегда привозилась самым ранним утром (кажется, у верующих было убеждение, что с первым ее подъемом сопряжена особая благодать). Пробуждение в самый наш сладкий сон, вставание и одевание при свечах, разговоры вполголоса - все это придавало какую-то таинственность ожидаемому событию. Наконец раздавалось: "Привезли, привезли!" Мужчины спускались вниз и на руках приносили икону. Мы все гуськом под нее подлезали. Не скажу, чтобы это вызывало во мне особенное религиозное ощущение, так как я все норовил затылком удариться в киот. После молебна дедушка брал миску с освященной водой и в сопровождении иеромонаха отправлялся кропить дом. Кропились все помещения, за исключением мест уединения (замечу, что из всех газет, сдаваемых в эти учреждения, тщательно вырезались все места, на которых были пропечатаны дневные святцы, а равно расписание церковных служб в московских соборах. Наблюдала за этим Наталья Николаевна, которая их тщательно сжигала под плитой). Так как дом был очень большой, то обход длился очень долго. Мы, дети, с трудом выстаивали, клонясь ко сну. Вынос иконы происходил таким же порядком, после чего меня и сестру укладывали спать. Это был самый блаженный момент дня.
Когда я был в последнем классе гимназии, начитавшись Фейербаха, Молешота и др., я отказался идти к причастью. Это как-то дошло до сведения деда и вызвало страшный переполох. Дед кричал, топал ногами, грозился меня проклясть, но я в уверенности, что отстаиваю свои убеждения, не сдавался. Тогда был экстренно вызван какой-то старец из Оптиной пустыни меня увещевать. Помню, что из этих усовещеваний, кроме безысходной скуки, я ничего не вынес.
Старец, уезжая, как резюме своих трудов сказал: "Отрок сей безнадежен. Молитесь о его душе". Обстоятельство это надолго совершенно нарушило мои отношения к деду, и только когда после трагической смерти отца я, 20-летний юноша, остался лицом к лицу с разоренным фабричным делом, единственной поддержкой семьи, отношения деда ко мне резко изменились.
Хотя уже в моем поколении многое в жизни и обиходе семьи Самгиных было неприемлемо, но все же в ней чувствовались какие-то незыблемые устои, фамильные традиции, семейная дисциплина и стремление к жизненной правде, т.е. то, что, к сожалению, в теперешних русских семьях также отходит в невозвратное прошлое.»
Как становится понятно из приведённого выше текста - Самгины были глубоко религиозными людьми. Перед отливкой колокола совершали молебен, а если получали заказ из какого-нибудь монастыря, то на молебен приглашали настоятеля обители.
Дмитрий Самгин почитал св. Димитрия Ростовского своим небесным покровителем и поэтому проявлял внимание к монастырю, хранившему мощи прославленного святителя. Примечательно, что тезоименитым св. Димитрию был не только сам московский колоколозаводчик, но и его внук. По настоянию Д.Н. Самгина, на литургиях в Спасо-Яковлевской обители возносились молитвы за усопших представителей его рода, для чего в монастыре имелся особый синодичный помянник Самгиных. Ежегодно по весне, после Пасхи, Д.Н. Самгин отправлял в монастырь 10 руб. серебром в качестве вознаграждения за годичное поминовение своего рода. Время от времени, как правило, зимой, под Новый год, Д.Н. Самгин посылал в Спасо-Яковлевский монастырь бочонок с древесным маслом, весом более пуда, для употребления в неугасимой лампаде перед мощами святителя Димитрия.
Пожертвования Д.Н. Самгина архимандрит Поликарп в одном из своих писем оценивал так: «Многолетно продолжаемое таковое Ваше в обитель нашу приношение, знаменуя особенное усердие и веру Вашу к великому Святителю и молитвеннику Димитрию, подкрепляет нашу обязанность в неопустительном исполнении Вашего благочестиваго желания о продолжении приношения безкровной жертвы за спасение усопших рода Вашего».
В письмах так же содержатся упоминания о двух особых вкладах, сделанных Дмитрием Самгиным в Ростовскую Димитриеву обитель. В сентябре 1859 г. он сообщил архимандриту Поликарпу о том, что его невестка, мать его двухлетнего внука, также как и дед, носящего имя Димитрий, выразила намерение собственноручно изготовить небольшой покров на лик св. Димитрия. К марту 1860 г. пелена была готова: «оная вышита по золотому глазету синелью, в средине жемчужный крест, кругом обшита золотою бахромой». Для ее отправки в Ростов был изготовлен надежный деревянный футляр. Д.Н. Самгин надеялся доставить пелену в монастырь к Пасхе, но подходящую оказию пришлось ждать долго, поэтому вклад был препровожден в обитель только в мае. Согласно желанию жертвователя, в праздник Троицы пелена была освящена и возложена на мощи св. Димитрия.
Несколько лет спустя, в мае 1865 г. Дмитрий Самгин пожертвовал Спасо-Яковлевскому монастырю покров на мощи св. Димитрия, выразив пожелание, «чтобы оной покров повседневно находился на мощах Святителя». В конце июля того же года этот покров был доставлен в обитель и 1 августа возложен на мощи ростовского чудотворца. (переписка Д.Н. Самгина и архимандрита Поликарпа - приложение 3)
Самгины состояли в родстве со многими купеческими родами Москвы.
Четвериковы
Четвериковы, владельцы суконной фабрики в Городищах близ подмосковного Щелкова, были известны в конце XIX - начале ХХ века не только как купцы-фабриканты, но и как меценаты.
Андрей Дмитриевич Самгин с женой Софьей Дмитриевной (урождённой Четвериковой) (фото 35)
Варенцовы
Варенцовы - русский дворянский род, восходящий ко второй половине XVII века и записанный в VI часть родословных книг Костромской и Ярославской губерний, но Герольдией не утвержденный в древнем дворянстве, за недостаточностью доказательств. Купцы, меценаты.
Анна Никитична Варенцова, бабушка Софьи Дмитриевны Самгиной (урождённой Четвериковой) (фото 36)
С одним из сыновей Анны Никитичны, Сергеем Михайловичем Варенцовым, связана история картины Василия Пукирева “Неравный брак” (приложение 9).
Алексеевы
Семья Алексеевых была весьма известна по своим заслугам и в промышленной, и в общественной областях, и в сфере искусства. Имя Константина Сергеевича Алексеева-Станиславского известно всему миру. (приложение 8)
Ольга Дмитриевна Алексеева (урождённая Четверикова), сестра Софьи Дмитриевны Самгиной (урождённой Четвериковой). (фото 37)
Протопоповы
Купцы (свечная торговля), видные московские общественные деятели и крупные благотворители.
Протопопова (Четверикова) Мария Ивановна, дочь Анны Дмитриевны Самгиной (сестры Андрея Дмитриевича Самгина). (фото 38)
Чернышёвы
Купцы 1-2 гильдии, общественные деятели, благотворители.
Варвара Андреевна Самгина, по мужу Чернышёва с дочкой Маней. (фото 39)
2) Колокольный завод
Завод Самгиных был основан в 1783 г. С 1809 года находился примерно там, где сейчас дом № 9 по 1-ому Коптельскому переулку в районе м. Сухаревская.
(фото 30) (см. приложение 6)
На нем отливались колокола весом более тысячи пудов. Колокола Самгиных пользовались большой популярностью и были широко распространены.
Кроме колоколов завод отливал бронзовые била.
Завод А.Д. Самгина (фото 32, 33)
Завод входил в тройку самых больших и известных колокольных заводов в России. К концу XIX века колокола завода Самгина звонили в 67-ми только московских храмах. Ими были оснащены православные храмы Европы, Америки, Ближнего востока, Малой Азии и даже Африки… Заказы поступали со всего света.
Всюду, где ценили чистый звук и мелодичность, можно было услышать колокола завода Самгиных.
3) Выставки, Заслуги, Награды
Производство «Товарищество братьев Самгиных» неоднократно получало высшие награды на многочисленных выставках и ярмарках.
Выставка-ярмарка в Москве (фото 1)
За Лондонскую всемирную выставку - почетный отзыв; за Московскую мануфактурную выставку - серебряная медаль; за Всероссийскую промышленно-художественную выставку - золотая медаль; от Парижской Академии - диплом; от Марсельской Академии - диплом; от Неаполитанского общества - серебряная медаль; от Парижской национальной Академии - золотая медаль; за Чикагскую всемирную выставку - бронзовая медаль и много других наград.
Павильоны колокололитейщиков Самгина А.Д. и Финляндского(?)
Фото из альбома Художественно-промышленной выставки 1882 г. в Москве на Ходынском поле (фото 26)
За Всероссийскую выставку 1896 года Самгины получили право герба.
4) Меценатство и полезные деяния
За свою благотворительную и общественную деятельность Самгины имели в Москве большой авторитет.
Известно благодарственное письмо архимандрита Филарета, настоятеля монастыря, ставшего впоследствии митрополитом Московским. Письмо это дает первые сведения о благотворительной деятельности владельцев завода: большую часть издержек по переливке большого колокола Новоспасского монастыря Самгины взяли на себя.
В дальнейшем Самгины станут одними из постоянных благотворителей города Москвы, порой ставившими интересы города, его нужды выше своих личных.
В 1884 г. обнаружился сильный износ и значительное обветшание деревянных конструкций, поддерживавших большие колокола колокольни Ивана Великого в Кремле, в связи с чем церковные власти были вынуждены запретить их использование «для звона и благовеста»; главным образом, это относится к Реуту, который в последней четверти XIX в. молчал около десяти лет. Обсуждалась возможность его переливки, но детальное обследование этого колокола содержателями колокололитейных заводов, колокольными мастерами, инженерами и техниками подтвердило его прочность и обеспечило ему право на существование. По предложению Андрея Дмитриевича Самгина, одобренному членами Императорского Технического общества, был разработан принцип прочного закрепления Реута на балке с помощью болтов, продетых в отверстия, просверленные в верхней части колокола. Спустя несколько лет, в 1893 г. этот проект был претворен в жизнь инженером-механиком Степаном Ивановичем Шабаровым. (Подробнее в приложении 2) Колокол Реут. 1622 год. Мастер Андрей (фото 24)
5) Колокола Самгиных
Николай Афанасьевич Самгин получил заказ на переливку большого колокола Новоспасского монастыря. Перелитый колокол отличался красивым, мелодичным звуком. Его украшением стала надпись-биография. (приложение 1)
Киевского Свято-Троицкого Ионинского монастыря (Украина) метрика: В мае 1896 г. были получены из Москвы отлитый на колокольном заводе Самгина колокол весом 1150 пудов (на то время самый большой в Киеве) и несколько мелких по 57 пудов, для чего выстроена временная деревянная колокольня.
Свято-Троицкий собор в г. Сумы (Украина) метрика: На заводе братьев Самгиных в Москве были изготовлены 12 колоколов.
Вознесенская Давидова пустынь в 60 километрах от Москвы, недалеко от города Чехова. В 1892 году, 29 марта, на заводе Самгина был отлит колокол в 700 пудов. Перед отливкой настоятелем пустыни был совершен молебен перед иконой Всемилостивого Спаса. 23 апреля колокол был доставлен в пустынь со станции Шарапова охота народом, во множестве собравшимся в обители по случаю воскресного дня. Колокол был украшен изображениями Спасителя, Божией Матери, Вознесения Господня, Успения Божией Матери, Святителя Николая, преподобного Иоанникия, мученика Валентина. Подняли колокол 3 мая.
У некоторых колоколов, отлитых на заводе Самгина, есть собственная судьба, вошедшая в историю. В 1930 году в журнале "Красная Нива" появилась фотография "Снятие колокола со Страстного монастыря в Москве" с сопроводительной надписью: Центральный совет безбожников переделывает бывший Страстной монастырь в Москве в помещение для антирелигиозного клуба-музея. Бездействовавший в последние годы колокол снят с колокольни и передан в фонд Монетного двора. Колокол весит около 12 тонн и представляет собой немалую ценность. История же колокола такова: Долгое время в монастыре не было звучного колокола-благовестника. Два московских купца II гильдии, Михаил Дмитриевич Орлов и Василий Васильевич Николаев, сочли, что отсутствие благозвучного колокола не соответствует благоустройству обители. Поскольку отливка колокола дело дорогостоящее, то они обратились к своим знакомым и устроили сбор, на который первым откликнулся купец II гильдии Савва Прокопьевич Клюжин. Купцами была собрана довольно большая сумма денег. Колокол весом 722,5 пуда был отлит на заводе почетного гражданина Андрея Дмитриевича Самгина. 14 марта 1855 года, в сопровождении несметной толпы народа, колокол доставили к святым вратам обители. 16 марта, по окончании литургии, колокол окропили святою водой и подняли на колокольню монастыря.
В конце 1860-х годов, во времена настоятельства архимандрита Илариона, на заводе Дмитрия Самгина для Спасо-Яковлевской обители был отлит новый большой колокол весом в 770 пудов (12.612 кг). Произошло это при следующих обстоятельствах. В 1868 г. московские благотворители изъявили желание заменить большой благовестник в монастырском колокольном наборе. Изготовление нового колокола было поручено содержателю московского колокололитейного завода Д.Н. Самгину. Ему же пришлось выступать посредником в переговорах между благотворителями и монастырскими властями. Предусматривалось, что в счет оплаты нового колокола монастырь отдаст Самгину старый большой колокол весом в 309 пудов 30 фунтов (5073 кг), но по желанию настоятеля и братии его удалось сохранить, и в Москву были отправлены другие, менее значимые колокола, а также предоставлена денежная доплата. Новый большой колокол для Яковлевского монастыря был отлит в Москве на заводе Д.Н. Самгина, в период с октября 1868 г. по январь 1869 г. В феврале 1869 г. его привезли в Ростов и укрепили в нижнем ярусе колокольни. Имеются сведения, что тогда же, вместе с новым большим колоколом, от Д.Н. Самгина в монастырь поступили два небольших колокола общим весом в 54 пуда 3 фунта (886 кг) Новый яковлевский колокол стал одной из главных достопримечательностей не только монастыря, но и всего города. Большой благовестник Спасо-Яковлевского монастыря стал вторым среди самых тяжелых колоколов Ростова. За исключением знаменитого колокольного ансамбля Ростовской соборной звонницы ни один из церковных или монастырских колокольных наборов города и уезда не имел колокола, превосходившего его по весу. В архиве Спасо-Яковлевского монастыря, хранящемся в настоящее время в РГАДА, была обнаружена переписка архимандрита Поликарпа (1847-1867)3 и Д.Н. Самгина - 10 писем настоятеля обители4 и 9 писем владельца колокольного завода5, относящихся к периоду 1854-1867 гг.6 Сохранившиеся письма свидетельствуют о регулярном характере переписки и наличии добрых отношений между содержателем московского колокололитейного завода и настоятелем ростовского монастыря.
Церковь во имя Покрова Пресвятой Богородицы, на погосте Красно, Коломенского района. Выписка из метрики храма:
Колоколов на колокольне 5. На малых двух надписи " Самгин " на третьем: "отлит сей колокол в Москве на заводе Андрея Самгина 21 пуд 3 фунт, отлития 1865 г." на сем колоколе иконы: Спасителя, Божьей Матери и Николая Чудотворца. На 4-ом "лит сей колокол в Москве на заводе Николая Самгина, весу 39 пуд 15 фунт. 1824 г. марта 1. Куплен сей колокол Коломенского уезда в погост Покрова в церкви Покрова Пресвятой Богородицы при священнике Иване Иванове" на сем колоколе 2 иконы Богоматери и Николая Чудотворца. На 5-ом "отлит сей колокол в Москве на заводе Андрея Дмитриевича Самгина в нем весу 2 пуда 35 фунт 1879 г. сентября 26 дня приобретен к погосту Покрова Пресвятой Богородицы усердием Поликарпа Марковича Рочугова при священнике Василии Ивановиче Шарагове и при церковном старосте Тимофее Будареве". На сем колоколе иконы: Спасителя, Богоматери и Николая Чудотворца.
Свято-Пафнутьев Боровский монастырь: Калужская область, г. Боровск. В описи 1859 года указывается на наличие здесь девяти колоколов. На большом колоколе шла отлитая надпись: «1826 года Генваря 16 дня слит сей колокол Калужской губернии в город Боровск в первоклассный Пафнутия Боровского монастырь тщанием оного Священно Архимандрита и Кавалера Венедикта с Братиею, с усердием Его Сиятельства Николая Алексеевича Князя Волконского в Москве на заводе Николая Самгина , весу в нем триста пятнадцать пудов двадцать семь фунтов, мастер Аким Воробьев» Не сохранился.
По всей России зазвучали колокола Самгиных - и в маленьких деревенских церквах, и в соборах монастырей, городских храмах.
Завод Самгиных в 1827 году отлил для Юрьева монастыря под Новгородом целый набор из двадцати колоколов. Все они (от 22 фунтов до 532 пудов) были подобраны по звучанию и представляли собой единый гармоничный ансамбль. Настоятель монастыря архимандрит Фотий дал им собственные имена в честь прославленных людей, сыгравших историческую роль в судьбе обители, а также в честь ее небесных покровителей. И зазвонили на древней новгородской земле «Великий князь Ярослав», «Великий князь Всеволод», «Святой Феоктист архиепископ», «Игумен Кириак».
Когда строили храм во имя Христа Спасителя по проекту архитектора P.P. Марфельда в русско-византийском стиле и часовню на месте крушения царского поезда под Харьковом (в 1888 году), вновь обратились к Самгиным. (приложение 4)
Колокол XIX века. Отлит на заводе братьев Самгиных (фото 25)
6) Сохранившиеся колокола
Стоит начать с того, что самый большой колокол Святой земли (Израиль) - это отлитый на заводе Самгина колокол храма Гроба Господня (весом шесть тонн), где всего более десятка русских колоколов дореволюционной отливки. Этот колокол звонит, в частности, во время схождения благодатного огня.
К моменту объявления конкурса на отливку колоколов для воссозданного Храма Христа Спасителя было создано колокололитейное производство на базе АМО ЗиЛ, для налаживания производства понадобилось всестороннее изучение технологического процесса отливки колоколов применяемого на русских колокольных заводах, в том числе был изучен и старый 5-ти пудовый колокол завода Самгина (фото 2).
Колокол Самгина в Горнем монастыре Израиль (фото 3)
Колокол Самгина в арабском храме в Вифлееме Израиль (фото 4)
Колокол Самгина в храме Русской миссии в Иерусалиме Израиль
Греко-православный храм св. Георгия в Кане Галилейской, Израиль (фото 7, 8, 9, 10)
Греческая Патриархия, Иерусалим Израиль (фото 11, 12, 13, 14)
Св.Феодосия под Вифлеемом, Израиль (фото 15, 16, 17, 18)
Сан Симон Израиль (фото 19, 20)
Колокол 1828 года. Отлит на заводе Самгина. Находится на Часозвоне Передних ворот музея-усадьбы "Коломенское"(фото 21, 22, 23)
Храм Гроба Господня Иерусалим, Израиль. (фото 27, 28)
В Иоанно- Богословском монастыре на шатровой (т.н. малой) колокольне, построенной в XVII в. красивый большой колокол завода А.Д. Самгина в Москве.(фото 31)
Невозможно упомянуть все, сведений о некоторых нет, хочется только заметить, что большая часть колоколов завода Самгиных, которые дожили до наших дней - сохранилась за границей, основная же масса колоколов в России была утрачена. Но история семьи Самгиных не закончена и ведётся и поиск остальных оставшихся потомков славного рода и розыск сохранившихся колоколов по всему свету.
Арина, а так же её мать выражают БЕЗМЕРНУЮ БЛАГОДАРНОСТЬ всем, кто помог получить эту награду, не пожалел сил и времени на сбор материалов, поиск колоколов и пр. (Наталье Рудольфовне Алкснитис, Татьяне Александровне Алкснитис, Михаилу Королю, преподавателю МХК Курбаткиной Надежде Константиновне, всем авторам всех использованных материалов, всем родственникам, предоставившим архивы, всем, кто морально и физически поддерживал а так же тем, кто вынес столь высокую оценку, будучи в жюри конкурса и всем, кто умудрился дочитать до конца. ;о))
ФУХ! Ещё одна гора с плеч! :о))
P.S. Приложения придётся выложить отдельным постом, в один всё не лезет. :о(( Там тоже есть что интересное. ;о))