Лекция "Бахтин как предтеча постмодернизма". Текст. Часть 2.
Бахтин М.М.
Расшифровка лекции А.А. Волкова "Бахтин как предтеча постмодернизма". Видео можно посмотреть тут.
Начало текста Часть 1.
«Новое учение о языке» Николая Яковлевича Марра, который выстраивает так называемую историческую типологию языков, объясняет сначала… Извините, коллеги, я буду говорить некоторые вещи, которые, ну как вам сказать, ну вот… Они не всегда приличны оказываются. Вот, в основании всех языков… ну первоначально, что люди делали, когда они еще не были людьми, когда обезьяна не схватила палку? Они воспроизводили себе подобных. Понятно, что в основании (по Марру) вот этого самого первобытного языка лежат 4 корня: сал, бер, йон и рош, которые обозначают соответствующие действия, посредством… звуки, которые сопровождают воспроизведение себе подобных. Дальше эта самая штука вырождается уже в некую производственную деятельность, когда человек начинает делать орудия труда, дескать, и все такое прочее. И тут возникают так называемые языки активного строя, ну, скажем, когда глагол «падать» имеет одно управление, если ты упал случайно, и другое управление, если ты упал нарочно.
В мире есть такие языки, в которых сохранились какие-то остатки, пережитки активного глагола и пассивного глагола.
Дальше стадии связаны уже не с пунуальным браком, а с матриархатом, производством матриархатным, то есть доклассовое общество. Это языки так называемого эргативного строя. Довольно много таких языков, скажем, тибетский язык эргативного строя, палеоазиатские языки, языки американских индейцев, отчасти языки северного Кавказа, абхазский, например. Это языки эргативного строя, отчасти грузинский, но в меньшей степени, так как там только в прошедшем времени эргативные конструкции. В чем он заключается? Скажем, «отец любит мать». Вот здесь мы имеем только показатель глагольный, в русском языке, правда? Но мы знаем, что «отец» это подлежащее, и оно стоит в именительном падеже, а «мать» - это сказуемое, которое должно стоять в винительном падеже. Верно? А, значит, в эргативных языках всё наоборот: «отец» оформляется специальным падежом, который напоминает наш творительный падеж, но… скорее дательный или творительный, ну какой хотите, он называется эргативным падежом. «Мать» падежом не оформляется, она стоит в прямом падеже, а собственно глагол согласуется с «отцом», иногда и с «отцом» и с «матерью», т. е. и с тем, что по-нашему прямое дополнение, и с тем, что по-нашему подлежащее. А вот противопоставления активной и пассивной конструкции как таковой (там бывает такой ложный пассив) нет. «Отец любит мать», «мать любима отцом», правильно, да? Вот такой штуки там обычно не бывает, в этих языках. Почему не бывает, Николай Яковлевич объяснял это тоже соответствующим образом… Понимаете, потому что вот глагол действия и объект действия соединяются как бы в единый комплекс, объект - самое главное. А субъект действия оформляется вот тоже в связи с глаголом. Объект выступает выраженным, а субъект слит с глаголом. Почему? Потому что матриархат.
Трудно объяснить логически, но Николай Яковлевич так думал. Вот такая получается у нас замечательная история. А потом, значит, негодяи, классовое общество, мерзкие индоевропейцы, захватчики-завоеватели появляются повсюду, разгоняют бедных, так сказать, вот матриархатчиков, матриархатчиц и устраивают языки с номинативно-аккузативной конструкцией, т. е. «отец» выражает индивидуала-субъекта, а «любит мать» объединяются в одну группу. Тут «отец» главный, субъект - главный. Он действующий субъект, он описывается как центр предложения. И это связано с классовым индивидуализмом и другими прочими замечательными вещами. В этой связи языки типа грузинского, например, или абхазского (сам Марр был наполовину абхазцем, наполовину шотландцем. Мать у него была абхазка, а отец был шотландец, он занимался производством чая в Абхазии). Вот они, эти языки как бы, так сказать, демократические, как бы лежащие в основе миролюбивых и справедливых социальных отношений в обществе, как бы первобытный коммунизм.
Да. Вот эти вот негодяи, значит, они классовые. И тут у нас получается патриархат с доминированием мужчины над женщиной. Значит, бедная женщина теряет всякие свои женские особенности, она делается подчинённой, рабыней этого негодяя-разбойника. Ну и так далее и тому подобное. Значит, вот такая у нас получается картинка с языками.
Поэтому языки в том, как они выстраиваются дальше в своем развитии, вот эта историческая типология… Я очень так… схематично объясняю про Марра. Она распространяется, естественно, и на те языки, которыми мы владеем, а русский язык - это один из самых «мерзких» индоевропейских языков: падежную систему сохранили, в нем развитая видовая система, совершенно «ужасные» вещи, его вообще преобразовывать надо (улыбается). Так. Хорошо.
С языковой ситуацией, мы с вами сказали. Про теорию языка сказали, дальше, значит, вот поговорим об искусстве.
А искусство… Какое искусство? Живопись, понятное дело, это скульптура, архитектура. Вот есть такая замечательная книга В.Э. Хазановой, называется «Архитектура первой пятилетки». В этой, значит, первой пятилетке была идея создать коммуну, дом-коммуна. Это вот дома Ле Корбюзье. Это замечательная вещь. Эти самые коммунары в этом доме-коммуне … ну какая семья ? Комната, извините, для совокупления должна занимать 4 квадратных метра. Я не шучу. Откройте Хазанову и почитайте. Комната для столовой, где все вместе обязательно обедают. По звуки из громкоговорителя им должны по радио что-то такое объяснять, как они живут вообще, про советское строительство и прочие разные вещи. Вот комната для досуга, причем все эти помещения, они работают в определенное время суток, вот вам время для спанья в дортуаре общем. Вот вам время, так сказать, для любви, вот вам время для еды, вот вам… А как детей воспитывают? Ясли, детский сад. Естественно, женщина, которая рожает ребенка, должна сдать его в детский сад, там его воспитывают. Она имеет с ним право… Ну, вы узнаете что-нибудь, узнаете? Да, и я узнаю. Она имеет право с ним встречаться в какое-то время в какие-то ситуации. Чудесно, да? Класс. Соответствующим образом, вот так планируется быт.
Конечно, всякому обществу нужны коллективные действия, праздники. Ну, во-первых, неправильная христианская неделя заменяется десятидневкой. Причем, я заметил, что до сегодняшнего дня, я прихожу в постный день в нашу уже вполне постсоветскую университетскую столовую - в четверг рыбу дают, а в пятницу рыбы нет. Простенько и со вкусом. Это вот пережиток того самого, вот того самого... И чтобы по воскресениям никоим образом свободных дней не было. Свободные дни должны быть в другие дни недели. Это воспитание советского человека, здесь вот (показывает на надпись «Авангард 1» на доске), которое, понятное дело, - воспитание - отрывает его от «буржуазной» культуры и формирует абсолютно нового человека вне природы и вне человека.
Возвращаюсь к этому портрету покойного Алексея Михайловича, одного из царских дипломатов, которые вернулись в Советский Союз. Был граф Игнатьев и граф Сухотин. Игнатьев был военным атташе в Испании, а Сухотин был секретарем посольства в Париже. Ну вот, значит. Цвета. Представьте себе - красивого голубого цвета печка, за ним, на нём яркий оранжевый халат, что-то там сбоку зелёное - это резкое сочетание цветов. Хотя оно гармоничное, но резкое сочетание цветов, которое как бы выбрасывает человека из естественных отношений. Обратите внимание на нынешнюю моду. То же резкое сочетание, как попугай, женщина идёт модная, как попугай. Вот и здесь. Это все уже пройдено, уважаемые коллеги, слава богу, что это в свое время было временно пресечено, об этом я вам только скажу, конечно, сейчас.
Соответствующая живопись, соответствующая поэзия, которая просто вырабатывает новые стихотворные, стиховые размеры типа дольников, неопределённого стиха, белого стиха, там, все, что хотите. Свободного стиха. Вот это литература, которая… Что такое поэзия ? Поэзия - это, собственно, ритм мышления человека. Он будет у вас либо плавным («Мой дядя самых честных правил...»), либо будет рубленым, рваным («Каждый молод, молод, молод, в животе чертовский голод...»), и так далее. Хорошо.
И, собственно говоря, вот этот «замечательный» авангард, который создает нового человека, естественно, самым жестоким образом (это я бы хотел это подчеркнуть, это совсем не были невинные люди), это потом уже соответствующим образом воюют с русским языком, русским народом. А вы не читали суждения Максима Горького о русском народе, нет? Почитайте. Да, с русским народом и вообще с любой традиционной культурой.
Теперь возвращаюсь к письменным литературным языкам народов СССР. Собственно эта система развивается в это время и несколько позже. Итак, нужно создавать письменные литературные языки, нужно создавать подготовленного культурного человека. Понимаете, какое дело. Когда я объясняю вам про авангард, не надо думать, что это всё было авангардом. Так как сегодня. Не надо думать, что всё - постмодерн. Не надо думать, что всё - это вот «планирование семьи». Мы с вами-то есть, слава богу. Ну так вот, понятное дело, вырабатываются эти самые новые языки народов СССР. А как?
А вот теперь я вам опять расскажу анекдот. Был у моего отца, даже больше, чем у меня… он тогда был довольно молодой еще человек… был приятель, они вместе лежали в больнице, в доме отдыха были. Андрей Игнатьевич [Алдан-Семенов] его звали. Ну вот он написал знаменитую в советское время… Он был страшный диссидент, написал «Барельеф на скале». Значит, как создавалась литература народов СССР. Послал как-то их бригаду Горький в Алма-Ату. Я не рассказывал этого, нет? Эту историю? Нет? Я ее очень люблю. Послал в Алма-Ату. Понятное дело, ну бригада молодых писателей, ну как не выпить. Приехали, выпили, денег ни копейки. Пошел он на базар, видит на базаре на таком рваном ковре сидит какой-то мужчина в рваном, этом самом, халате и бренчит на домбре. У него еще трахома на глазах. «Дед, - говорит, - Как тебя звать?» - «Джамбул Джабаев». Никому ничего это имя не говорит? Вот кому-то говорит, кто постарше.
(Декламирует):
Чтобы ты, малыш, уснул,
На домбре звенит Джамбул.
Струны он перебирает
Доброй дедовской рукой.
Колыбель твою качает,
И тихонько напевает…
(«Колыбельная». Музыка: М. Лалинов. Слова: Джамбул Джабаев).
Второй класс школы, «Родная речь». Значит, он спрашивает: «Как тебя зовут?» - «Джамбул Джабаев». Пошел значит, он, Андрей Игнатьич, в свою гостиницу и написал там «Балладу о Сталине» и подписал «Джамбул Джабаев». Приезжает, стало быть, он в Москву через какое-то время, и его напечатали в местной газете, естественно. В местной газете был так называемый «паровоз». «Паровоз» - это стих на актуальную политическую тему («Наш паровоз летит вперед, в коммуне остановка ...»). Он назывался паровоз. Значит приезжает он в Москву, в Союз писателей, видит - сидит этот молодец (Джамбул Джабаев), в хорошем халате, на хорошем ковре, с этой домброй, и поёт на русском языке «Балладу о Сталине». Да.
Как эта вся штука делалась. У нас было много-много хороших писателей, которых не публиковали в это время, может, правильно, а может нет, - не знаю, но которым надо было жить. Они все знали разные иностранные языки. Поэтому, скажем, там вот, Горький создал вот эту знаменитую серию мировой литературы, вот переводили с разных языков. Кстати, много чего хорошего перевели… В частности, «Молот ведьм» перевели в это время. Ну много чего хорошего, прямо скажу. Да, потом вот появилась библиотека «Академия», серия знаменитая - «Академия». Вот это вот все отсюда идет. Но вот занялись и переводами новых, молодых, рождающихся литератур Востока и вообще Советского Союза.
Для того, чтобы эти литературы появились… Ну, людей которые как-то, так сказать, как-то к этому соотносились, проявляли какие-то способности, забирали… Ну, в Ленинград забирали, там, был Институт народов Востока. В Москве был Литературный… он и сейчас есть, Литературный институт. Там преподавали очень хорошие специалисты. Реформатский Александр Александрович языкознание там как раз читал. Вот, и учили этих молодых людей… Ну вот, нацменами они тогда назывались. Нацменьшинства - это от этого слова происходит. Вот, их учили литературе. Они выучивались литературе и на своем языке писали какое-то сочинение. Ну не знаю, роман, там, стихи, и так далее и тому подобное. Это сочинение сначала издавалось на месте, а потом, значит, в Москву. В Москве его переводили, ну, скажем, для Анны Андреевны Ахматовой. Подстрочник. Она по этому подстрочничку бабах - и писала стихотворение. Это стихотворение публиковали как перевод, а потом делался обратный перевод - качели - на местный язык. И вот таким образом формировались литературы народов СССР.
И их сформировали! Что самое ужасное, их сформировали, эти литературы народов СССР. То есть сформировали кадр местной интеллигенции. Эта местная интеллигенция, понятное дело, училась в институтах там типа красной профессуры. Были специальные факультеты для, так сказать, представителей народов СССР и так далее и тому подобное. Были созданы на местах высшие учебные заведения, большей частью педагогические институты. Почему? Потому что скажем, вот… Ну вы готовите ветеринара. Понятное дело, что вы должны его по-казахски готовить, в значительной мере потому что с местным населением надо говорить на его языке, правильно? Если вы готовите физика-теоретика, его надо по-русски готовить. Потому что русский язык уже подготовлен, он уже имеет соответствующие терминологические системы, правда? Соответствующие учебники и все такое прочее. Все это хозяйство, которое необходимо для образования.
Значит, вот получаются функции языков. Вот, у такого-то языка такие-то функции, у такого-то - такие-то функции. Они совместно существуют, функции разводятся. Есть общие функции, есть разделенные функции и все такое прочее. Вся эта конструкция, значит, вот, формируется в отношении языков народов СССР. Это то, что касается вот этого вот периода (показывает на надпись «Авангард 1» на доске) и следующего.
Теперь… Дальше возникает острейшая проблема - культурная.
Продолжение часть 3, часть 4, часть 5, часть 6.