(no subject)
Мы прежде уже писали о "сохе и атомной бомбе":
Манхеттенский проект начался "всерьез" в сентябре 1942 года и кульминировал во взрыве первой атомной бомбы в июле 1945.
(Вторая американская бомба была взорвана через месяц.)
Советский атомный проект начался "на полную катушку" в июле 1945 и кульминировал во взрыве первой советской атомной бомбы в августе 1949.
(Вторая советская бомба была взорвана более двух лет спустя.)
Т.е. манхеттенский проект занял 34 месяца в условиях войны, а советский -- 49 месяцев в условиях мира.
Это при том, что американцы были первопроходцами и проводили кучу исследований, а у СССР была вся существенная документация на американскую атомную бомбу, и советский проект по большей части сводился к копированию американского изделия, почти буквально по чертежам (и, кстати, не только американским: [...].)
Я думаю, это называется преимущества социализма.
Сам Курчатов позднее утверждал, что деятельность шпионских ведомств СССР ответственна за половину успеха советской атомной программы1. С этим, наверное, Игорь Васильевич поскромничал. После всей информации, которую советская шпионская сеть раздобыла в США и Англии, советским товарищам как минимум на 70% оставалось только "делай раз, делай два, делай три".
Лишь маленький пример: первой советской бомбой была плутониевая (на схеме взрывного сжатия), а не урановая (пушечная), которую СССР поначалу разрабатывал. Если бы не разведывательные данные о плутониевом устройстве, СССР так и продолжал бы разработку уранового, и смог бы создать его не ранее 1951 года, т.е. с двухлетней задержкой. И так -- по каждому элементу проекта.
Однако если опора СССР на шпионские данные об американском и английском проектах широко известна, гораздо менее говорится о третьей, но также важнейшей для советского проекта опоре -- на немецкий проект. Между тем, именно захваченный СССР немецкий проект восполнил пробелы в имевшихся у СССР разведданных о технологиях обогащения урана.
Оккупированная СССР Германия располагала ценнейшими для советского атомного проекта ресурсами -- включая ученых, лабораторное оборудование и запасы урана. Немцы не успели создать успешную конструкцию бомбы, но достигли больших успехов в технологиях добычи и переработки урана.2 Немцы начали разрабатывать урановые месторождения в центральной Европе, особ. Чехословакии, создав таким образом источник урана который и использовался на начальном этапе советской атомной программы. К концу 1945 года СССР вывез из Германии и Чехословакии около 100 тонн оксида урана -- первый значительный объем урана оказавшийся в руках советского атомного проекта.3 Ряд немецких физиков сыграли ключевую роль в разработке советской технологии обогащения урана -- следует заметить, что эти ученые опирались на данные немецкой разведки об американском проекте.4 В рамках сети "спецлагерей" НКВД/МГБ были созданы два лагеря-шарашки для немецких атомных ученых: "объект А" в Синопе (возле Сухуми) и "объект Г" возле Агудзери (там же, в Абхазии).5 Советский участник атомного проекта позднее оценивал, что немецкая "помощь" в виде захваченных ученых, урана и лабораторного оборудования ускорила советский атомный проект на 5 лет.6 Без этой немецкой "помощи" советский атомный проект мог потребовать, таким образом, не 4 года, а почти 10 лет, в которые и оценивала его требуемую продолжительность американская разведка.
Без разведывательных данных полученных из США, советский атомный проект мог с легкостью потребовать 15-20 лет.
(В сноске следует добавить, что хотя СССР не удалось рекрутировать японских ученых участвовавших в японском проекте атомной бомбы в исследовательском центре в Конане в Маньчжурии, но японские урановые шахты разработанные в Северной Корее стали ценным источником урана для СССР 7.)
{1} Курчатовский институт, "История атомного проекта", вып. 2, 1995 // цит. в Steven Zaloga, "The Kremlin's Nuclear Sword: The Rise and Fall of Russia's Strategic Nuclear Forces: 1945-2000", Smithsonian Institute Press, 2002, стр. 6.
{2} David Irving, "The German Atomic Bomb", London, 1967; тж. см. "The Nazis and the Atom Bomb: An Exchange", New York Review of Books, 27.6.1991, стр. 62-64.
{3} N.S. Simonov, "New Postwar Branches: The Nuclear Industry" // в ed. John Barber et al., "The Soviet Defense-Industry Complex from Stalin to Khrushchev", NY, 1999, стр. 157
{4} CIA, "The Problem of Uranium Isotope Separation by Means of Ultracentrifuge in the USSR", CIA Report EG-1802, 22.5.1957; цит. в Zaloga, стр. 7, тж. в Norman M. Naimark, "The Russians in Germany: A History of the Soviet Zone of Occupation, 1945-1949", Cambridge, Mass. : Belknap Press of Harvard University Press, 1995, стр. 212-6; тж. в David Holloway, "Stalin and the Bomb: The Soviet Union and Atomic Energy, 1939-1956", Yale University Press, 1994, стр 189-193.
{5} N. Riehl, F. Seitz, "Stalin's Captive: Nikolaus Riehl and the Soviet Race for the Bomb", Washington, D.C., American Chemical Society, 1993.
Николас Риль был захвачен в Германии лично Харитоном, Флеровым и Арцимовичем одетыми в форму НКВД. С 1945 по 1950 г. Риль возглавлял завод №12 в Электростали по производству урана. С 1950 по 1952 г. возглавлял лабораторию "Б" в Снежинске. Лауреат сталинской и ленинской премий, кавалер трудового ордена красного знамени. В 1955 возвратился в Германию, предпочтя при этом репатриироваться в западную Германию.
{6} P.V. Oleinikov, "German Scientists in the Soviet Atomic Project", Nonproliferation Review, summer 2000, стр. 26.
{7} GHQ, Far East Command, "Monazite Production in North Korea", Far East Command Intelligence Digest 12 (2.12.1951), стр. 12-16 // цит. в Zaloga, стр. 7.
Манхеттенский проект начался "всерьез" в сентябре 1942 года и кульминировал во взрыве первой атомной бомбы в июле 1945.
(Вторая американская бомба была взорвана через месяц.)
Советский атомный проект начался "на полную катушку" в июле 1945 и кульминировал во взрыве первой советской атомной бомбы в августе 1949.
(Вторая советская бомба была взорвана более двух лет спустя.)
Т.е. манхеттенский проект занял 34 месяца в условиях войны, а советский -- 49 месяцев в условиях мира.
Это при том, что американцы были первопроходцами и проводили кучу исследований, а у СССР была вся существенная документация на американскую атомную бомбу, и советский проект по большей части сводился к копированию американского изделия, почти буквально по чертежам (и, кстати, не только американским: [...].)
Я думаю, это называется преимущества социализма.
Сам Курчатов позднее утверждал, что деятельность шпионских ведомств СССР ответственна за половину успеха советской атомной программы1. С этим, наверное, Игорь Васильевич поскромничал. После всей информации, которую советская шпионская сеть раздобыла в США и Англии, советским товарищам как минимум на 70% оставалось только "делай раз, делай два, делай три".
Лишь маленький пример: первой советской бомбой была плутониевая (на схеме взрывного сжатия), а не урановая (пушечная), которую СССР поначалу разрабатывал. Если бы не разведывательные данные о плутониевом устройстве, СССР так и продолжал бы разработку уранового, и смог бы создать его не ранее 1951 года, т.е. с двухлетней задержкой. И так -- по каждому элементу проекта.
Однако если опора СССР на шпионские данные об американском и английском проектах широко известна, гораздо менее говорится о третьей, но также важнейшей для советского проекта опоре -- на немецкий проект. Между тем, именно захваченный СССР немецкий проект восполнил пробелы в имевшихся у СССР разведданных о технологиях обогащения урана.
Оккупированная СССР Германия располагала ценнейшими для советского атомного проекта ресурсами -- включая ученых, лабораторное оборудование и запасы урана. Немцы не успели создать успешную конструкцию бомбы, но достигли больших успехов в технологиях добычи и переработки урана.2 Немцы начали разрабатывать урановые месторождения в центральной Европе, особ. Чехословакии, создав таким образом источник урана который и использовался на начальном этапе советской атомной программы. К концу 1945 года СССР вывез из Германии и Чехословакии около 100 тонн оксида урана -- первый значительный объем урана оказавшийся в руках советского атомного проекта.3 Ряд немецких физиков сыграли ключевую роль в разработке советской технологии обогащения урана -- следует заметить, что эти ученые опирались на данные немецкой разведки об американском проекте.4 В рамках сети "спецлагерей" НКВД/МГБ были созданы два лагеря-шарашки для немецких атомных ученых: "объект А" в Синопе (возле Сухуми) и "объект Г" возле Агудзери (там же, в Абхазии).5 Советский участник атомного проекта позднее оценивал, что немецкая "помощь" в виде захваченных ученых, урана и лабораторного оборудования ускорила советский атомный проект на 5 лет.6 Без этой немецкой "помощи" советский атомный проект мог потребовать, таким образом, не 4 года, а почти 10 лет, в которые и оценивала его требуемую продолжительность американская разведка.
Без разведывательных данных полученных из США, советский атомный проект мог с легкостью потребовать 15-20 лет.
(В сноске следует добавить, что хотя СССР не удалось рекрутировать японских ученых участвовавших в японском проекте атомной бомбы в исследовательском центре в Конане в Маньчжурии, но японские урановые шахты разработанные в Северной Корее стали ценным источником урана для СССР 7.)
{1} Курчатовский институт, "История атомного проекта", вып. 2, 1995 // цит. в Steven Zaloga, "The Kremlin's Nuclear Sword: The Rise and Fall of Russia's Strategic Nuclear Forces: 1945-2000", Smithsonian Institute Press, 2002, стр. 6.
{2} David Irving, "The German Atomic Bomb", London, 1967; тж. см. "The Nazis and the Atom Bomb: An Exchange", New York Review of Books, 27.6.1991, стр. 62-64.
{3} N.S. Simonov, "New Postwar Branches: The Nuclear Industry" // в ed. John Barber et al., "The Soviet Defense-Industry Complex from Stalin to Khrushchev", NY, 1999, стр. 157
{4} CIA, "The Problem of Uranium Isotope Separation by Means of Ultracentrifuge in the USSR", CIA Report EG-1802, 22.5.1957; цит. в Zaloga, стр. 7, тж. в Norman M. Naimark, "The Russians in Germany: A History of the Soviet Zone of Occupation, 1945-1949", Cambridge, Mass. : Belknap Press of Harvard University Press, 1995, стр. 212-6; тж. в David Holloway, "Stalin and the Bomb: The Soviet Union and Atomic Energy, 1939-1956", Yale University Press, 1994, стр 189-193.
{5} N. Riehl, F. Seitz, "Stalin's Captive: Nikolaus Riehl and the Soviet Race for the Bomb", Washington, D.C., American Chemical Society, 1993.
Николас Риль был захвачен в Германии лично Харитоном, Флеровым и Арцимовичем одетыми в форму НКВД. С 1945 по 1950 г. Риль возглавлял завод №12 в Электростали по производству урана. С 1950 по 1952 г. возглавлял лабораторию "Б" в Снежинске. Лауреат сталинской и ленинской премий, кавалер трудового ордена красного знамени. В 1955 возвратился в Германию, предпочтя при этом репатриироваться в западную Германию.
{6} P.V. Oleinikov, "German Scientists in the Soviet Atomic Project", Nonproliferation Review, summer 2000, стр. 26.
{7} GHQ, Far East Command, "Monazite Production in North Korea", Far East Command Intelligence Digest 12 (2.12.1951), стр. 12-16 // цит. в Zaloga, стр. 7.