Терпишь боль? - Это Сталин виноват!
Как ни крути, а виноваты во всем Путин и Сталин.
Алексей Кащеев
20 октября в 18:30 · Свердловская область, г. Екатеринбург ·
Маленькая заметка о том, почему в России нет и не будет доступного обезболивания
Проблема хронической боли является для меня очень значимой, поскольку почти 100% заболеваний, с которыми сталкивается спинальный хирург, проявляются в виде тех или иных болевых синдромов. Так как с меня часто спрашивают за всю систему здравоохранения (что почетно, но ошибочно), приходится отвечать на неприятные вопросы, в частности: "Почему в России так плохо лечат боль?". Отвечаю.
На поверхности лежат ответы, связанные собственно со здравоохранением и окружающими его институтами, а именно: чудовищная бюрократизация отпуска сильнодействующих препаратов, жестокие санкции против врачей за формальные нарушения его правил, существование вредных и бессмысленных механизмов наркоконтроля (не переживайте: передача функций ФСКН Министерству внутренних дел только ухудшит ситуацию), отсутствие регистрации на многие клинически эффективные обезболивающие, исключительно малый госзаказ на наркотические препараты. Добавим к этому низкий профессиональный уровень огромного числа врачей - они просто не знают, как и чем обезболивать. Только каждый двадцатый пациент, обращающийся ко мне, получал до хирургической операции верную и обоснованную схему противоболевой терапии. За все время, которое я занимаюсь противоболевой стимуляцией, только один (один!) из сотен больных был направлен врачом первичного звена - остальные искали помощь самостоятельно. Даже на самые простые операции для лечения боли (банальная дискэктомия) врачи не направляют - например, оттого, что имеют о них смутное представление. Я уже не говорю про стадийность лечения боли, одобренную протоколами ВОЗ, или про категоричное и немедленное облегчение онкологической боли, постулируемое теми же протоколами, - этого не бывает нигде и никогда.
Но есть вещи куда более фундаментальные. Основная причина недоступности обезболивания - конечно, наследие Сталина.
Отсутствие внятного предложения на рынке обезболивания, выражаясь экономически, связано с низким спросом. Россияне не хотят уменьшать степень своих страданий и страданий своих близких по той простой причине, что сталинизм приучил их рассматривать себя как заменимые, ничтожные, ничего не решающие винтики, личные чувства которых не имеют значения. Ведь разговор о боли - это разговор о базовом человеческом достоинстве, господстве душевного над телесным, владении собой самим (те, кто серьезно лечит боль или сам ей страдает, не дадут соврать - по мере прогрессирования болевой синдром не только становится частью личности, но и вытесняет саму личность). К чему же это достоинство в стране, где люди не хотят признать: одна половина населения на протяжении десятилетий расстреливала и лишала достоинства другую. Именно эта невысказанная, невербализованная боль, отсутствие раскаяния (сравните с Германией), все более смелое оправдание репрессий - все это в конечном счете трансформируется в реальную, физическую боль, хронической формой которой страдает около 20% россиян. И это даже не садизм, а просто безразличие и безответственность, равно развитые и у больных, и у докторов. "Что же Вы хотите, у Вас рак, у Вас должно болеть!" - кричит терапевт на надоевшего больного. "Конечно, у меня болят суставы, мне же шестьдесят лет", - говорит женщина соседке. Зачем облегчение и сострадание там, где все приучены к мучениям.
Поэтому ура-патриоту, возмущающемуся плохим обезболиванием в местной поликлинике или очередью в онкодиспансере за печатью на рецепт, надо уяснить. Либо цветы на могилу Сталина, либо гидрохлорид морфина. Либо памятник Ивану Грозному, либо доступный прегабалин.
Алексей Кащеев
20 октября в 18:30 · Свердловская область, г. Екатеринбург ·
Маленькая заметка о том, почему в России нет и не будет доступного обезболивания
Проблема хронической боли является для меня очень значимой, поскольку почти 100% заболеваний, с которыми сталкивается спинальный хирург, проявляются в виде тех или иных болевых синдромов. Так как с меня часто спрашивают за всю систему здравоохранения (что почетно, но ошибочно), приходится отвечать на неприятные вопросы, в частности: "Почему в России так плохо лечат боль?". Отвечаю.
На поверхности лежат ответы, связанные собственно со здравоохранением и окружающими его институтами, а именно: чудовищная бюрократизация отпуска сильнодействующих препаратов, жестокие санкции против врачей за формальные нарушения его правил, существование вредных и бессмысленных механизмов наркоконтроля (не переживайте: передача функций ФСКН Министерству внутренних дел только ухудшит ситуацию), отсутствие регистрации на многие клинически эффективные обезболивающие, исключительно малый госзаказ на наркотические препараты. Добавим к этому низкий профессиональный уровень огромного числа врачей - они просто не знают, как и чем обезболивать. Только каждый двадцатый пациент, обращающийся ко мне, получал до хирургической операции верную и обоснованную схему противоболевой терапии. За все время, которое я занимаюсь противоболевой стимуляцией, только один (один!) из сотен больных был направлен врачом первичного звена - остальные искали помощь самостоятельно. Даже на самые простые операции для лечения боли (банальная дискэктомия) врачи не направляют - например, оттого, что имеют о них смутное представление. Я уже не говорю про стадийность лечения боли, одобренную протоколами ВОЗ, или про категоричное и немедленное облегчение онкологической боли, постулируемое теми же протоколами, - этого не бывает нигде и никогда.
Но есть вещи куда более фундаментальные. Основная причина недоступности обезболивания - конечно, наследие Сталина.
Отсутствие внятного предложения на рынке обезболивания, выражаясь экономически, связано с низким спросом. Россияне не хотят уменьшать степень своих страданий и страданий своих близких по той простой причине, что сталинизм приучил их рассматривать себя как заменимые, ничтожные, ничего не решающие винтики, личные чувства которых не имеют значения. Ведь разговор о боли - это разговор о базовом человеческом достоинстве, господстве душевного над телесным, владении собой самим (те, кто серьезно лечит боль или сам ей страдает, не дадут соврать - по мере прогрессирования болевой синдром не только становится частью личности, но и вытесняет саму личность). К чему же это достоинство в стране, где люди не хотят признать: одна половина населения на протяжении десятилетий расстреливала и лишала достоинства другую. Именно эта невысказанная, невербализованная боль, отсутствие раскаяния (сравните с Германией), все более смелое оправдание репрессий - все это в конечном счете трансформируется в реальную, физическую боль, хронической формой которой страдает около 20% россиян. И это даже не садизм, а просто безразличие и безответственность, равно развитые и у больных, и у докторов. "Что же Вы хотите, у Вас рак, у Вас должно болеть!" - кричит терапевт на надоевшего больного. "Конечно, у меня болят суставы, мне же шестьдесят лет", - говорит женщина соседке. Зачем облегчение и сострадание там, где все приучены к мучениям.
Поэтому ура-патриоту, возмущающемуся плохим обезболиванием в местной поликлинике или очередью в онкодиспансере за печатью на рецепт, надо уяснить. Либо цветы на могилу Сталина, либо гидрохлорид морфина. Либо памятник Ивану Грозному, либо доступный прегабалин.