"Мессершмитты над Сицилией"
Так называется книга ещё одного немецкого лётчика-истребителя, которую мне посчастливилось раздобыть. Йоханнес Штейнхоф был командиром эскадрильи в жаркие дни июля 1943-го года на Сицилии, когда у нас была Курская дуга, и стал очевидцем и непосредственным участником военного поражения Германии на средиземном театре военных действий. Почему говорят, что союзники вступили в войну только в 1944 году? Это неправда. Более чем за год до этого они выбили гитлеровцев из Туниса (мемуары Штейнхофа начинаются как раз с этого), а затем с воздуха и моря массированно атаковали Италию с юга, уже тогда вовсю применяя ковровые бомбардировки. Штейнхоф пишет, что его аэродром бомбили каждый день. Прославленные немецкие асы были не в состоянии противостоять англо-американским воздушным армадам. Они не могли сбить несбиваемые "летающие крепости", не могли наравне тягаться с новейшими английскими истребителями, "Спитфайрами" и "Лайтнингами". По сравнению с ними война с русскими лётчиками на восточном фронте считалась среди немецких лётчиков лёгкой работой. Вся книга пропитана горечью.
"Теперь не было ничего, что бы напоминало лихого, элегантного летчика-истребителя с желтым шарфом и в щегольской униформе. Наш внешний вид точно отражал состояние, в котором мы находились: мятые, грязные, запятнанные маслом брюки, древние, сальные спасательные жилеты и небритые лица. Все вокруг было пыльного, коричневого цвета - земля, одежда, лица, самолеты. Есть лишения победы, лишения, которые в России и в Северной Африке мы переносили бодро и которые иногда просто не замечали - приподнятое настроение давало нам ощущение нашего превосходства. И есть лишения поражения, лишения грязи и позора, разъедающие мораль, вредящие боевому духу и служащие лишь тому, чтобы множить новые поражения. Это, как нас учили, было время для прирожденного военачальника, который сумеет вывести своих людей из состояния депрессии, дать им цель, вдохновить новым наступательным порывом и смело вести навстречу врагу, навстречу смерти или славе. Нам всем, выполнявшим здесь в жаре и грязи рутинные боевые задания, эта концепция виделась крайне сомнительной. Это был пережиток Первой мировой войны, если не дней кавалерийских атак, совершенно бесполезный в ситуации, в которой мы теперь оказались. Война в воздухе - война технологий, которая не может быть выиграна технически слабой стороной, несмотря на ее высокую мораль и бесстрашные действия. Этого наши фельдмаршалы не сумели понять, и это стало причиной того, почему рейхсмаршал мог мыслить лишь категориями храбрости или трусости и для него истребительная авиация, потерявшая [232] превосходство, не могла быть никакой другой, как только трусливой."
Я нашёл подходящее фото, потому что в книге много рассказывается об обслуживании самолётов Ме-109.
"Теперь не было ничего, что бы напоминало лихого, элегантного летчика-истребителя с желтым шарфом и в щегольской униформе. Наш внешний вид точно отражал состояние, в котором мы находились: мятые, грязные, запятнанные маслом брюки, древние, сальные спасательные жилеты и небритые лица. Все вокруг было пыльного, коричневого цвета - земля, одежда, лица, самолеты. Есть лишения победы, лишения, которые в России и в Северной Африке мы переносили бодро и которые иногда просто не замечали - приподнятое настроение давало нам ощущение нашего превосходства. И есть лишения поражения, лишения грязи и позора, разъедающие мораль, вредящие боевому духу и служащие лишь тому, чтобы множить новые поражения. Это, как нас учили, было время для прирожденного военачальника, который сумеет вывести своих людей из состояния депрессии, дать им цель, вдохновить новым наступательным порывом и смело вести навстречу врагу, навстречу смерти или славе. Нам всем, выполнявшим здесь в жаре и грязи рутинные боевые задания, эта концепция виделась крайне сомнительной. Это был пережиток Первой мировой войны, если не дней кавалерийских атак, совершенно бесполезный в ситуации, в которой мы теперь оказались. Война в воздухе - война технологий, которая не может быть выиграна технически слабой стороной, несмотря на ее высокую мораль и бесстрашные действия. Этого наши фельдмаршалы не сумели понять, и это стало причиной того, почему рейхсмаршал мог мыслить лишь категориями храбрости или трусости и для него истребительная авиация, потерявшая [232] превосходство, не могла быть никакой другой, как только трусливой."
Я нашёл подходящее фото, потому что в книге много рассказывается об обслуживании самолётов Ме-109.