Выборы 2012: вся история
На президентских выборах 2012 года я была членом комиссии с правом совещательного голоса в УИК 1461 (ТИК 12, Санкт-Петербург). Это прямо рядом с моим домом, там голосуем я, и моя мама, и все наши соседи.
Часть первая. «Вы нас даже не представляете».
Можно сказать, что для меня всё началось на декабрьских выборах 2011 года. Тогда наблюдателей было намного меньше, но то, что они нанаблюдали, справедливо возмутило небезразличную часть горожан. Они объединились, скоординировались, они тогда друг и друга появились. Группы в социальных сетях, созданные исходно во время митингов для информирования и связи, в новом году стали центром кристаллизации новых инициатив. Задача - чтобы по всему городу за ходом выборов следили наши люди. Общегородская организация сильно окрепла, когда появились районные объединения со своими координаторами и группами в социальных сетях. Через них можно было получить направления наблюдателей и членов СГ, записаться на тренинги, получать последние новости.
Конечно, я готовилась. В первую очередь пошли все материалы «Голоса». В голове всё перемешалось, и тогда в самый раз оказалась лекция для наблюдателей. Не знаю уж, сколько таких лекций удалось провести в этот раз, но они шли каждый вечер и по 4 раза в день в выходные. Я восхищаюсь всеми людьми, которые вложили свои силы и время в это бесценное дело! Мою лекцию вёл Иван Квасов; и для знающих людей это уже исчерпывающее описание После я ещё рылась в интернете, смотрела всякие штуки и видео, а в пятницу в итоге попала на практическое занятие. Это была ролевая игра, и играли мы в выборы на участке со злостным фальсификатором председателем. Я играла члена РГ от «Яблока» и всё сокрушалась, что такой роскоши у нас-то не будет… (Забегая вперед: к счастью, я оказалась неправа! Он был!) Возвращаясь к нашим играм, это было очень здорово и полезно. Интересная группа, много разных ситуаций разобрали, немного проверили себя, как будто на практике. Но какие же это были игрушки!
Отдельным событием был общий сбор в среду. Помню, нас с Сашей он очень впечатлил. Какое-то такое неопределимое чувство нахлынывает, когда видишь всех этих людей вместе. И как-то вспоминается один из плакатов декабрьских митингов: «Вы нас даже не представляете».
Часть вторая. Привет, паранойя!
Накануне решила сходить «познакомиться» и зарегистрироваться, получить удостоверение. В четверг в установленные часы работы из нашей комиссии никого не было. По словам соседей из УИК 1461, все поехали в ТИК «за открепительными» (которые по другим данным уже вообще во всем городе к тому моменту закончились, да). Зато даже в отсутствие комиссии легко было заметить, что места для наблюдателей выделены самые отменные: прямо рядом с урнами (едва ли не слишком близко), но зато столы с книгами избирателей видно очень примерно, а стол с дополнительными списками вообще надежно закрыт колонной.
Взглянуть на комиссию пришлось прийти уже только в субботу. Те из друзей, с кем я эту комиссия потом обсуждала, в один голос успокаивали и говорили, что я зря заранее так настраиваюсь и что вообще «может быть у меня паранойя». Я в это сама почти поверила, но всё-таки не зря председательская морда вызвала у меня сразу, по первому впечатлению, такие подозрения.
Итак, Пётр. Импозантный мужчина лет тридцати, невысокого роста, в туфлях и сером костюме с чёрными лацканами. Своеобразные суетливость, слооохотливость, явное амплуа источения благости. Тогда ещё было непонятно, как же злобно он умеет орать.
Пётр охотно отвечал на все мои вопросы, а я старалась быть приветливой и немножко наладить отношения, выясняя интересующие вопросы. А ведь наблюдатели могут перемещаться по участку. Нет, ну вот Вы представьте, сколько тут будет народа, и ещё наблюдателям ходить? А можно познакомиться с Вашим заместителем? А что это он делает? А это он заполняет заявления о голосовании на дому, потом старушкам надо будет только расписаться. А урн будет две? Да вот, прислали две, но я вот думаю, зачем две, оставим одну. А можно узнать состав комиссии? Да, сейчас поищу, вот есть таблица с предложениями в состав.
Конечно, это не официальное решение ТИК о составе комиссии, но тоже интересно. Кто же у нас такой Пётр? Выпускник военной академии (о горе и позор этому уважаемому вузу!); ныне - управляющий ресторана. Секретарь, заместитель и один из членов комиссии трудятся, так сказать, на одном предприятии. Приятно было узнать, что один из членов комиссии - медсестра Городской станции переливания крови, где я была как раз в пятницу. Ну, всё это было довольно прикидочно, в итоге состав комиссии был немного иной, чем в этом «предложении».
Интересным показалось то, что заместитель и секретарь имеют опыт работы в комиссиях по 8 лет, многие другие члены комиссии - по крайней мере, такой же, а то и более внушительный. А вот у председателя значится скромный «1 год». Соответственно, если сравнить с выборами 4 декабря 2011 года, то заместитель, секретарь и часть комиссии прежние, а во председатель новенький.
В общем, я ушла удручённой с убеждением, что УИК мне досталась самая стрёмная и что достанется по полной программе… Тут ещё выяснилось, что одноклассник Артур, на которого я очень рассчитывала в смысле совместной работы, получил направление в другую УИК. Обожемой, что же делать, а если я буду там одна с этим сомнительным Петром и его шайкой?
В некотором смысле мне ещё повезло: удалось зарегистрироваться и получить удостоверение. Казалось бы, ничего особенного, но в последние дни с направлениями от Прохорова были большие проблемы. Какие-то левые люди с наполовину заполненными направлениями и, кажется, факсимильными подписями на них, как бы регистрировались до «настоящих» нас. В итоге шли отказы, мотивированные «а у нас уже есть член УИК СГ от Прохорова». Не обошлось без этого и у меня. Собралась уже записывать, кто же это у нас такой от Прохорова и звонить координаторам, но как-то всё быстро решилось («а, нет, этой не будет, регистрируйте»). Так меня записали в список присутствующих наблюдателей и выдали удостоверение, хоть и без номера.
Но паника-то такая паника, непременно решила узнать, кто ещё будет со мной работать. От КПРФ с правом решающего голоса! И ещё СГ и наблюдатель. От «Справедливой России» какой-то «подкованный» член СГ. В качестве комментария было неутешительное «отправляем на 1461 знающего человека, потому что там ожидается лажа». В «Яблоке» мне сказали, что от них там будет человек, но знаю я этого «человека», ещё в общем списке наблюдателей района его нашла, но телефон неправильный. И есть он, нет его - непонятно.
К вечеру как-то успокоилось. Собрала рюкзак, содержимого которого хватило бы на маленькую осаду, наверное Спать, спать.
Часть третья. День выборов.
В 7:15 ещё практически никого не было, кроме пары полицейских. Тот, который проведёт на участке весь день, представился, на полном серьёзе, Мадридом. Нас учили, что полезно налаживать отношения с полицейскими. Перекинулись парой слов, обсудили имя. Вроде бы, ничего. Как я буду на него надеяться спустя 12 часов!
Кроме полицейских сидел там один странный молодой человек в жёлтой светоотражающей жилетке. «Женя, из группы поддержки». Группы поддержки, хм? Говорит, он дружинник. Как будто он должен помогать в охране порядка. Направили его из вуза, НГУ им. Лесгафта. Когда я спросила, внесен ли он в список присутствующих, он ответил, что «конечно да». Хотя я не уверена, понял ли он вообще, о чём я его спрашиваю. Потом в течение дня мы его видели то там, то там. Когда спросила его, чего он ходит вокруг, оказалось, что он вообще формально на соседнем участке, причем «вместе» с полицией. Пыталась ненавязчиво узнать, зарабатывает ли он таким образом. Сказал сначала, что да, ему платят, потом оговорился: мол, на еду дают и расходы в течение дня. Непонятно в итоге, кто он был такой, кто его прислал, что именно делал, мог ли он находиться у нас и, главное, мог ли что-нибудь намутить.
В плане охраны порядка у нас вообще всё было «с запасом». Полицейские всякие приходили и уходили, но двое были, кажется, постоянно. А с ними ещё некто в штатском. Представился с горем пополам, но так и не понимаю, кто это был такой.
Если всё-таки про начало дня, то меня пустили! Пустили нас всех, и нас довольно много. Наблюдатель от Прохорова Саша; наблюдатель от КПРФ Светлана и член СГ от КПРФ Олег; Виталий, наблюдатель от МО «Чёрная речка»; член СГ от «Справедливой России» ещё один Олег; Алла представляла «Единую Россию», а Ирина - Путина. Мы ещё совсем друг друга не знаем, только знакомимся и стараемся запомнить имена. О, когда мы будем прощаться около 2 часов ночи, все уже будут, как родные.
Практически всех долго мурыжили с регистрацией. У тех, кто от Прохорова, требовали некую «доверенность» Кучеренко (главного в его штабе в СПб), но в итоге. Олегу от КПРФ вплоть до самого вечера впаривали, что у него чья-то не та подпись на направлении, хотя на все другие участки с такой именно подписью и регистрировали. Только когда ему удалось добыть другое направление с подписью другого представителя партии, его зарегистрировали. Олегу от «СР» выдали удостоверение только к вечеру. При этом нам ещё несказанно повезло (смешно сказать, но если сравнивать, то да…). Всё время этих разбирательств мы присутствовали на участке. Других просто не пускали. Причины такой мягкости позже стали понятны.
На этом, правда, проблемы с регистрацией на закончились. Примерно в час пришла Маша с редакционными заданием и удостоверением от газеты «Мой район». Пётр для регистрации её как представителя СМИ потребовал копию свидетельства о регистрации газеты. Этим мы занимались часа полтора. Обратились в колл-центр. Там нас сначала где-то недопоняли и прислали просто новое направление от СМИ. Со второй попытки приехали люди с нужной (но вообще-то вовсе не нужной!) бумагой. Петру деваться было некуда. Так у нас появилась Маша.
С фото- и видеосъемкой были проблемы весь день. Утром я пыталась сделать несколько кадров, чтобы было понятно: с мест «для наблюдателей» не видно стол, где работают с дополнительными списками. Когда стали появляться сообщения о том, что предметы определённого цвета на столе могут быть знаком, я решила сфотографировать общий вид столов со всем, что на них лежит (а там были всякие разные цветные линейки). Именно это впоследствии мне припомнит Пётр.
С линейками было ещё кое-что. Когда паранойя зашкалила, я решила узнать, зачем нужны линейки, и потом предложила членам комиссии просто ими поменяться. Парочка посмеялись и поменялись, а один наотрез отказался, но, скорее, из вредности. К этому моменту многие нас уже недолюбливали (наверное, просто за наше присутствие), некоторые отпускали всякие комментарии, шуточки и вообще-то неприятные вещи. Это впоследствии приведет к нескольким конфликтам, довольно неудачным. Неудачность состоит в том, что в одном из них Ирина обратится к одной из девушек членов комиссии на «ты». Это не очень хорошо для всех дальнейших послевыборных разбирательств.
День выборов по существу прошёл прилично. Перед началом голосования удалось просмотреть книги на предмет отметок. Вбросов не заметили, каруселей тоже. У нас на участке одно общежитие, поэтому было много студентов. Большинство были внесены в основные списки заранее по заявкам, но некоторых вносили в дополнительные на основании временной регистрации по адресу общежития и студенческого билета. Была пара случаев с временной регистрацией и доп. списками, но мы, кажется, разобрались. Обычное дело последних выборов, не то, чтобы нарушение, но всё-таки: распространенной ситуацией было, когда люди с постоянной регистрацией не находились в основных списках. Ну что же, типичное раздолбайство.
Мы весь день, меняясь, вели таблицу визуального подсчёта опущенных бюллетеней. В общем весь день цифры более ли менее сходились. В какой-то момент мы обнаружили расхождение где-то на 40. Скорее всего, просто не совсем в одной время собирала данные секретарь Яна и мы, потому что в конце всё на удивление точно сошлось.
Из инцидентов можно вспомнить, как в первой половине дня пришла женщина с открепительным с УИК 1512, которое у нас признали фальшивым. Женщина уверяла, что сама видела, как ей эту печать ставили. Пётр настаивал, чтобы она писала объяснение, откуда у неё это фальшивое открепительное. В итоге она просто ушла, и как-то всё затихло.
Забавная вышла история с «Посланием будущему президенту». Установили для этих «наказов» отдельную урну, в другом конце зала в углу. И всё-таки туда умудрились кинуть три избирательных бюллетеня… Их в конце дня признали недействительными. А урну эту, как только обнаружили такую ошибку, просто убрали.
Кстати, про урны. Прозрачный «стационарный ящик для голосования» всем хорош, но не до конца продуман. Отверстие для бюллетеней там маленькое, и это хорошо, конечно. Но оно так расположено, что его довольно плохо видно. То есть когда подходишь к урне и смотришь на неё под углом, как стоишь, где именно «дырка» -- ну плохо видно.
Про выездное голосование нас правильно предупредили. В списке было всего 17 человек, с ним отправились РГ от «Яблока» и наблюдатель Виталий. В итоге двое пришли сами, один не открыл дверь. Ко второму выезду двое добавились. В общем, с этим никаких проблем не было вообще.
Проблемы начались в 19:40.
Часть четвёртая. Сумерки выборов.
«Город засыпает. Просыпается мафия».
Всё началось с Саши. Что там он? «Собирал конфиденциальную информацию отнесённую к таковой Федеральным законом «О персональных данных» а именно: вёл фотосъёмку списков избирателей» (пунктуация авторская). В заготовке решения наш Пётр (не иначе, как от чувств) даже забыл заполнить одно поле. В общем, комиссия РЕШИЛА. Стоп: вынесение вопроса на заседание? Голосование? Протокол? Хм… Говорят, заседание было в буфете. Годный, кстати, буфет в 106 школе! (Раз уж я вспомнила про школу, так хоть мельком: как же здорово, что в комиссии, по крайней мере, учителей не было). А Саша у нас отличился! С фотоаппаратом-то каждый дурак сможет собирать конфиденциальную информацию, а вот попробуйте-ка без!
В общем, заволновались, заходили, зазвонили. Пётр - к полиции, выводите, мол. Тут они как-то замялись. Вроде бы насильно не стали, но с другой стороны выбора Саше тоже особенно не оставляли. Тут уже всё было очень динамично: Маша задаёт Петру вопрос, на каком основании он удаляет Сашу, а в ответ (видимо, чтобы не завидовала) получает свою бумажку. На видео очень хорошо слышно: вот вопрос, Пётр идёт к своему «рабочему блокноту», ищет, достаёт листочек - «Ознакомьтесь». Маша у нас нарушила ст. 49 Федерального Закона «О СМИ». Судя по тому, какие замечания мы слушали целый день, имелся в виду пункт 6: « при получении информации от граждан и должностных лиц ставить их в известность о проведении аудио- и видеозаписи, кино - и фотосъемки». Ох… Ну у Маши хоть фотоаппарат был!
Фотоаппарат был и у меня. И очередь моя настала тут же. Припомнили мне дурацкий кадр общего плана столов с книгами, где я разглядывала разноцветные линейки. Выходит, я «вела тайную фото и видео съёмку крупным планом избирателей и членов УИК, не предупреждая их об этом». Тут уже становится интереснее, потому что я-то гордо зовусь «член комиссии с правом совещательного голоса». Куда там совещаться! Выгоняют и всё тут. Ничего, что удалять нельзя по закону. У нас тут не закон. У нас тут ПЁТР.
В общем, чего там долго тянуть? Не прошло и пары минут, как два Олега присоединились к нашей весёлой компании. Пётр привёл девушку (Маша её видела в буфете, а потом её, говорят, видели на соседнем УИК), объяснил полицейским: вот, обратите внимание, хочет пожаловаться. Идут к Олегу, обвинение в агитации, и заодно второму Олегу - такое же. Нет, ну а что, ещё двух с совещательным голосом нафиг. И вообще уже почти 8, и нечего тут.
Даже не знаю, как бы выразить всю динамичность ситуации. Саша ушёл, напоследок объяснив всё как следует полицейскому («Вот увидите, сейчас их всех удалят»). Мы звоним в колл-центры. Пётр пытается добиться решительных действий от полиции. Участок тем временем закрывается. Где-то тааам, на столах, где никого не выгоняют, считают избирателей в книгах… Видимо, нерешительность полиции сорвала петровский план «удалить всех», потому что вроде бы была ещё пачка бумажек, но никому они так и не успели достаться.
Приехали дополнительные полицейские. В целом они были довольно душки. Т.е. не вытаскивали за ноги наблюдателей без сознания, как на других участках… Когда Маша в порыве сказала какому-то главному «Нас ведь всех удалят!», он сочувственно кивнул головой. Да ничего подобного! Как это так они нас удалят? Тянем время и стараемся удержаться, как можем.
В 20:20 (время по видео) при всей этой суматохе, общении с полицией, постоянных криках Павла (ну и противный же у него голос! Бррр…) всё-таки не можем не заметить странного типа на скамейке. Невысокого роста, коренастый, в джинсах, чёрной куртке и сером кепарике, в очках. Сидит себе спокойно, смотрит в телефон. Только что перекинулся парой слов с Павлом. Маша подходит с камерой, комментируя происходящее как «Новый посторонний человек на участке», и тут ужас-ужас-кошмар, хватает камеру и всё. Он там даже Машку за руку схватить умудрился. Ну да, по сравнению с другими беспредельными историями это цветочки, но зато позвали хоть по делу нашего участкового Мадрида, «попросили попросить» предъявить документы. Это, конечно, была утопия. Какие документы, да ему этот полицейский несчастный…
Очень было бы интересно узнать, кто был такой. После выборов в сети попалось видео с соседнего (в той же школе) 1462. Знакомые всё лица! Этот псих в полный рост там чего-то творит, и дружинник Женя при деле. Интересно было бы разобраться, только вот страшновато. Каким-то совсем криминалом попахивает. Кстати, уже тогда я договорилась, что из этого помещения в двух минутах от дома меня всё-таки заберёт Никита.
В общем, с тех пор, как нас начали косить, прошёл где-то час. Час обороны правдами и неправдами. То есть какие тут могут быть неправды? Очевидно же, что-то задумывают! Ситуация напоминала безвыходную: считать не начинали, пока мы не уйдём. Мы не уходим. Полиция нас не выводит. Пётр бегает и бесится, звонит куда-то. Мы вернули немного внимания и заметили, что пишут что-то в списках избирателей. Скорее всего, это не были фальсификаторские фальсификации, но чёрт побери! Ну ведь написано же, как НАДО делать! Неужели, если мы как наблюдатели проштудировали этот «Закон о гарантиях» вдоль и поперек, то члены комиссии, которые вообще-то основную работу выполняют, не могут хоть самую элементарщину знать! Мне кажется, всё этот дурацкий блокнот. Рабочий. Если его читать - ну что, блокнот и блокнот. А если читать то же самое, но с такими словами как «федеральный закон», «кодекс об административных правонарушениях», может быть, станет яснее, что порядок подсчёта не с потолка взялся?
Не знаю, как бы для нас всё закончилось, если бы не приехал вдруг нас супермен с решающим голосом из ТИК №12. Родион! Дальше было не всё понятно, но нас никто не выводил, и мы были рады. Родиону мы подробно рассказали, как над нашими правами в последний час надругались. Показали все бумажки, которые остались у нас. Олегам-то Пётр уже сообразил ничего не давать! Родион спорил с Петром, писал акты и время от времени говорил по телефону, видимо, с ТИКом. Я в это время строчила хотя бы общего плана жалобу. Тут меня и накрыло. То есть я пишу жалобу, рядом стоит полицейский, я отвлекаюсь, чтобы сказать ему: "Ну Вы понимаете, мы здесь весь день провели зря, выходит? Весь день следили, а теперь нас удалят и будут считать, как им хочется?". И, видимо, от озвученной ужасной мысли стало тааак горько, что я как расплачусь. Главное, думаю, быстрее надо писать. И сижу, быстро пишу и плачу. И не остановиться.
Консенсус всё не находился… Понятно, что Родион лучше нас понимает, что делать, и хоть как-то может противостоять тому нашему Петру. Например, он сразу подошёл к комиссии и попросил поднять руки тех, кто голосовал по вопросам наших удалений. Даааа, коллегиальность у нас состоит в тандеме председатель-секретарь. Хоть не врёт никто, и ладно.
Повезло, нам, конечно, повезло. Сколько бы я чего ни читала и ни делала перед выборами -- толком бороться с такими, как наш председатель, не выйдет. Вообще и напор Родиона как-то натыкался на вопиющую непробиваемость Петра. (Как-то «Пётр» слишком уважительно звучит… Как бы его называть, чтобы хоть чуть-чуть отражало всю омерзительность?). Но когда они вдвоем наперебой пытались разговаривать с Волхонской из ТИКа, каждый доказывая свою правоту, меня внезапно накрыло мыслью, что ведь ВОТ ОН, закон в нашей стране! По телефону председателю ТИКа надо объяснять, что мы не бараны, чтобы хоть как-то заставить Ептра (придумала!) прийти в себя.
В общем, Волхонской по телефону не хватило. Приехал ещё какой-то дяденька из ТИКа. Он уже был какой-то совсем серьёзный и с тяжёлой печатью вовлечённости в систему. Было сложно понять, чем лично он отличился на этих выборах и вообще, то есть на стороне ли он зла. Было зато очень понятно, что у него пар из ушей, все мы его бесим своими объяснениями и идиотскими проблемами, кто прав он понять не может, но у него есть сверхзадача: чтобы СЧИТАЛИ. Действовал дяденька довольно чётко. Поскольку по-хорошему разобраться, насколько Ептр беспределит, возможности не было, наш мистер Икс отменил его заведомо безумные решения (удаление трёх членов УИК с правом совещательного голоса; но отстранить отстранил) и поддержал удаление наименее, как представитель СМИ, защищённой Маши. Узел разрублен. Можно считать. Оставаться, правда, опять один на один с этими крокодилами не хочется совершенно…Выговариваем себе права: следить за подсчётом можно! Снимать можно! Ага, вот вы ступите на порог и посмотрите на вашего Ептра, небось самим противно станет…
Забавный эпизод с комиссией. Новый дяденька устроил опять опрос: с кем обсуждались решения об удалениях? Задавал вопросы конкретно каждому, подряд. И что вы думаете? Нашлось 5 человек, которые изменили своё решение, плюс председатель с секретарем. Нет, правда, слава богу, в комиссии не было учителей. Иначе я бы дольше отходила от увиденного.
Часть пятая. Ночь выборов.
Следить за ходом подсчёта нам выпало, будучи надёжно отгороженными скамеечкой. Ну что тут рассказать? Порядок подсчёта весь к чёрту, Ептр говорит комиссии: комиссия, будем считать так! И они считают. Сортируют и считают. Такие слова, как «перекладывание», «озвучивание», «последовательно», «визуально ознакомится» -- нее, об этом не слышали!
У нас вообще даже была УФП. Мы её утром Ептра попросили повесить, а теперь перевесить - чтобы видно было. Заполняли её, конечно, по-своему. Сначала, то есть, не заполняли, потом наоборот решили заполнить «вперёд», а потом зачем-то на чистовик заполнили черным маркером. Образцово такой показательный протокол. Как в увеличенной форме, так и в оригинале, так и в копиях. О результатах-то самое интересное. Если вы уже прониклись тем, что за спинами членов УИК нам ничего на столе видно не было, и подсчёт мы контролировать никак не могли, а могли только фиксировать нарушение за нарушением за нарушением за нарушением… Ну иногда случалось что-то интересное, например, Ептр решил нас опять удалить, но ему для этого почему-то нужен был повод. (Совсем неясно, почему. После всего, что между нами было, мог бы просто вызвать милицию, а ещё лучше ЧОП с соседнего участка, где они лютовали, и всё!). Наши устные просьбы обеспечить обзор были расценены как препятствие работе комиссии. Только вот в рабочем блокноте никак не обнаруживалась подходящая статья! Удалить-то очень хотелось, поэтому он стал названивать кому-то с вопросами из серии «вот мне тут удалить надо…». Вообще, после трёхчасового бодания с нами силы Ептра сильно ослабли, и он чуть ли не так и сказал, махнув рукой: «Ай, ладно, сидите!».
Вот тут мы как-то спассивничали. Выбрали не ту стратегию. Казалось, что надо помалкивать, всё записывать и вырвать любой ценой копии протокола. Но сейчас уже кажется, что ну не стал бы он ещё раз начинать всю эту волокиту с удалениями. Это тогда у него были готовые бумажки; сейчас-то их пришлось бы заново писать! Да и полиция, с которой я периодически общалась для поддержания позитивного контакта, ну не стала бы нас выносить. Т.е., если без совсем уж уголовщины, он бы от нас уже не избавился. А значит надо было всё-таки хоть как-то (письменными обращениями, жалобами) бороться за порядок подсчёта. Ну, что уж теперь! Зато мы, правда, целыми и невредимыми досидели до своих копий.
А вот сейчас мы переходим к единственному по-настоящему уголовному нарушению. (Вспомнилось: сидят два Олега, говорят: «О, Аня, садись между нами, загадай желание!». Хм. Чтобы Ептра на 4 года…). Если коротко, то в пачке Прохорова насчитали исходно 402, а вышло каким-то образом 252… На это первым обратил внимание Леонид. Было предложение пересчитать, которое Ептр единолично отклонил. К Леониду присоединились Владислав и Родион. Пересчитает? Не пересчитает?
Ходили, спрашивали, тянули. Ептр нерано отвечал, что долго; что незачем; что пересчитывать, в общем, никто ничего не будет. Тогда Леонид, Владислав и Родион, к большой их чести, отказались подписывать протокол. Ептр не настаивал, всё равно он будет действительным, если все остальные подпишутся. Где и как заполнялся сам протокол, непонятно. Было реально страшно, что Ептр (как многие другие председатели, судя по новостям) просто сбежит. Старалась, чтобы члены комиссии были в поле зрения - ведь без их подписей, небось, не сбежит? Хотя о чём это я? Опять слишком утопично мыслю. Возможно у нас тут всё: заранее проставленные подписи и всё, что угодно.
Ептр был уже довольно измотан и сопротивлялся слабо. То есть копии отксерить он отказался, и заполнять вручную (а это его обязанность) отказался. Чтобы хоть как-то получить копии, заполняли их сами. Потом учили его, что выдачу копий надо заносить в реестр, а сами копии заверять «так, так и так». Да, измотан был Ептр - выполнял всё, о чём его просили. К сожалению, даже при такой чудесно возможности допустили одну неточность: дата и время заверения стоят не полные (5 марта 2012 г., 1 час 37 минут), а всё сокращено. Но нам, скорее всего, сравнивать с ГАС «Выборы» будет нечего; у нас всё случилось ещё на месте.
В итоге около 2х часов ночи мы вышли. На воздух. На улицу. Впервые за почти сутки вынырнули из этого дерьма. Мы все на связи. Мы будем действовать дальше вместе. Мы все - свидетели. Мы будем писать. Встречаться. Мы нормально познакомимся вне этого дня. Мы уже победили.
УИК 1461, ТИК 12, Приморский район, г. Санкт-Петербург
Ж 44 (3,07%)
З 229 (15,99%)
М 96 (6,70%)
Пр 252 (17,60%)
Пу 779 (54,40%)
Если предположить, что описанная выше история про 150 голосов Прохорова трактуется верно, то истинное соотношение такое: Пр 402 (28,07%), Пу 629 (43,92%).
Вбросов не было, количество бюллетеней в урнах совпадает с нашими данными (визуальный подсчёт).
Признаков карусели мы не заметили.
PS: Уже 4 дня прошло, а я только сейчас публикую. Как-то было сложно писать. Каждый подход заставлял это всё слишком живо вспоминать. Хоть история и вышла длинная-нудная (и событийная, не аналитическая), я всё равно прошу её распространять. Я хочу, чтобы об этом узнали все.
Часть первая. «Вы нас даже не представляете».
Можно сказать, что для меня всё началось на декабрьских выборах 2011 года. Тогда наблюдателей было намного меньше, но то, что они нанаблюдали, справедливо возмутило небезразличную часть горожан. Они объединились, скоординировались, они тогда друг и друга появились. Группы в социальных сетях, созданные исходно во время митингов для информирования и связи, в новом году стали центром кристаллизации новых инициатив. Задача - чтобы по всему городу за ходом выборов следили наши люди. Общегородская организация сильно окрепла, когда появились районные объединения со своими координаторами и группами в социальных сетях. Через них можно было получить направления наблюдателей и членов СГ, записаться на тренинги, получать последние новости.
Конечно, я готовилась. В первую очередь пошли все материалы «Голоса». В голове всё перемешалось, и тогда в самый раз оказалась лекция для наблюдателей. Не знаю уж, сколько таких лекций удалось провести в этот раз, но они шли каждый вечер и по 4 раза в день в выходные. Я восхищаюсь всеми людьми, которые вложили свои силы и время в это бесценное дело! Мою лекцию вёл Иван Квасов; и для знающих людей это уже исчерпывающее описание После я ещё рылась в интернете, смотрела всякие штуки и видео, а в пятницу в итоге попала на практическое занятие. Это была ролевая игра, и играли мы в выборы на участке со злостным фальсификатором председателем. Я играла члена РГ от «Яблока» и всё сокрушалась, что такой роскоши у нас-то не будет… (Забегая вперед: к счастью, я оказалась неправа! Он был!) Возвращаясь к нашим играм, это было очень здорово и полезно. Интересная группа, много разных ситуаций разобрали, немного проверили себя, как будто на практике. Но какие же это были игрушки!
Отдельным событием был общий сбор в среду. Помню, нас с Сашей он очень впечатлил. Какое-то такое неопределимое чувство нахлынывает, когда видишь всех этих людей вместе. И как-то вспоминается один из плакатов декабрьских митингов: «Вы нас даже не представляете».
Часть вторая. Привет, паранойя!
Накануне решила сходить «познакомиться» и зарегистрироваться, получить удостоверение. В четверг в установленные часы работы из нашей комиссии никого не было. По словам соседей из УИК 1461, все поехали в ТИК «за открепительными» (которые по другим данным уже вообще во всем городе к тому моменту закончились, да). Зато даже в отсутствие комиссии легко было заметить, что места для наблюдателей выделены самые отменные: прямо рядом с урнами (едва ли не слишком близко), но зато столы с книгами избирателей видно очень примерно, а стол с дополнительными списками вообще надежно закрыт колонной.
Взглянуть на комиссию пришлось прийти уже только в субботу. Те из друзей, с кем я эту комиссия потом обсуждала, в один голос успокаивали и говорили, что я зря заранее так настраиваюсь и что вообще «может быть у меня паранойя». Я в это сама почти поверила, но всё-таки не зря председательская морда вызвала у меня сразу, по первому впечатлению, такие подозрения.
Итак, Пётр. Импозантный мужчина лет тридцати, невысокого роста, в туфлях и сером костюме с чёрными лацканами. Своеобразные суетливость, слооохотливость, явное амплуа источения благости. Тогда ещё было непонятно, как же злобно он умеет орать.
Пётр охотно отвечал на все мои вопросы, а я старалась быть приветливой и немножко наладить отношения, выясняя интересующие вопросы. А ведь наблюдатели могут перемещаться по участку. Нет, ну вот Вы представьте, сколько тут будет народа, и ещё наблюдателям ходить? А можно познакомиться с Вашим заместителем? А что это он делает? А это он заполняет заявления о голосовании на дому, потом старушкам надо будет только расписаться. А урн будет две? Да вот, прислали две, но я вот думаю, зачем две, оставим одну. А можно узнать состав комиссии? Да, сейчас поищу, вот есть таблица с предложениями в состав.
Конечно, это не официальное решение ТИК о составе комиссии, но тоже интересно. Кто же у нас такой Пётр? Выпускник военной академии (о горе и позор этому уважаемому вузу!); ныне - управляющий ресторана. Секретарь, заместитель и один из членов комиссии трудятся, так сказать, на одном предприятии. Приятно было узнать, что один из членов комиссии - медсестра Городской станции переливания крови, где я была как раз в пятницу. Ну, всё это было довольно прикидочно, в итоге состав комиссии был немного иной, чем в этом «предложении».
Интересным показалось то, что заместитель и секретарь имеют опыт работы в комиссиях по 8 лет, многие другие члены комиссии - по крайней мере, такой же, а то и более внушительный. А вот у председателя значится скромный «1 год». Соответственно, если сравнить с выборами 4 декабря 2011 года, то заместитель, секретарь и часть комиссии прежние, а во председатель новенький.
В общем, я ушла удручённой с убеждением, что УИК мне досталась самая стрёмная и что достанется по полной программе… Тут ещё выяснилось, что одноклассник Артур, на которого я очень рассчитывала в смысле совместной работы, получил направление в другую УИК. Обожемой, что же делать, а если я буду там одна с этим сомнительным Петром и его шайкой?
В некотором смысле мне ещё повезло: удалось зарегистрироваться и получить удостоверение. Казалось бы, ничего особенного, но в последние дни с направлениями от Прохорова были большие проблемы. Какие-то левые люди с наполовину заполненными направлениями и, кажется, факсимильными подписями на них, как бы регистрировались до «настоящих» нас. В итоге шли отказы, мотивированные «а у нас уже есть член УИК СГ от Прохорова». Не обошлось без этого и у меня. Собралась уже записывать, кто же это у нас такой от Прохорова и звонить координаторам, но как-то всё быстро решилось («а, нет, этой не будет, регистрируйте»). Так меня записали в список присутствующих наблюдателей и выдали удостоверение, хоть и без номера.
Но паника-то такая паника, непременно решила узнать, кто ещё будет со мной работать. От КПРФ с правом решающего голоса! И ещё СГ и наблюдатель. От «Справедливой России» какой-то «подкованный» член СГ. В качестве комментария было неутешительное «отправляем на 1461 знающего человека, потому что там ожидается лажа». В «Яблоке» мне сказали, что от них там будет человек, но знаю я этого «человека», ещё в общем списке наблюдателей района его нашла, но телефон неправильный. И есть он, нет его - непонятно.
К вечеру как-то успокоилось. Собрала рюкзак, содержимого которого хватило бы на маленькую осаду, наверное Спать, спать.
Часть третья. День выборов.
В 7:15 ещё практически никого не было, кроме пары полицейских. Тот, который проведёт на участке весь день, представился, на полном серьёзе, Мадридом. Нас учили, что полезно налаживать отношения с полицейскими. Перекинулись парой слов, обсудили имя. Вроде бы, ничего. Как я буду на него надеяться спустя 12 часов!
Кроме полицейских сидел там один странный молодой человек в жёлтой светоотражающей жилетке. «Женя, из группы поддержки». Группы поддержки, хм? Говорит, он дружинник. Как будто он должен помогать в охране порядка. Направили его из вуза, НГУ им. Лесгафта. Когда я спросила, внесен ли он в список присутствующих, он ответил, что «конечно да». Хотя я не уверена, понял ли он вообще, о чём я его спрашиваю. Потом в течение дня мы его видели то там, то там. Когда спросила его, чего он ходит вокруг, оказалось, что он вообще формально на соседнем участке, причем «вместе» с полицией. Пыталась ненавязчиво узнать, зарабатывает ли он таким образом. Сказал сначала, что да, ему платят, потом оговорился: мол, на еду дают и расходы в течение дня. Непонятно в итоге, кто он был такой, кто его прислал, что именно делал, мог ли он находиться у нас и, главное, мог ли что-нибудь намутить.
В плане охраны порядка у нас вообще всё было «с запасом». Полицейские всякие приходили и уходили, но двое были, кажется, постоянно. А с ними ещё некто в штатском. Представился с горем пополам, но так и не понимаю, кто это был такой.
Если всё-таки про начало дня, то меня пустили! Пустили нас всех, и нас довольно много. Наблюдатель от Прохорова Саша; наблюдатель от КПРФ Светлана и член СГ от КПРФ Олег; Виталий, наблюдатель от МО «Чёрная речка»; член СГ от «Справедливой России» ещё один Олег; Алла представляла «Единую Россию», а Ирина - Путина. Мы ещё совсем друг друга не знаем, только знакомимся и стараемся запомнить имена. О, когда мы будем прощаться около 2 часов ночи, все уже будут, как родные.
Практически всех долго мурыжили с регистрацией. У тех, кто от Прохорова, требовали некую «доверенность» Кучеренко (главного в его штабе в СПб), но в итоге. Олегу от КПРФ вплоть до самого вечера впаривали, что у него чья-то не та подпись на направлении, хотя на все другие участки с такой именно подписью и регистрировали. Только когда ему удалось добыть другое направление с подписью другого представителя партии, его зарегистрировали. Олегу от «СР» выдали удостоверение только к вечеру. При этом нам ещё несказанно повезло (смешно сказать, но если сравнивать, то да…). Всё время этих разбирательств мы присутствовали на участке. Других просто не пускали. Причины такой мягкости позже стали понятны.
На этом, правда, проблемы с регистрацией на закончились. Примерно в час пришла Маша с редакционными заданием и удостоверением от газеты «Мой район». Пётр для регистрации её как представителя СМИ потребовал копию свидетельства о регистрации газеты. Этим мы занимались часа полтора. Обратились в колл-центр. Там нас сначала где-то недопоняли и прислали просто новое направление от СМИ. Со второй попытки приехали люди с нужной (но вообще-то вовсе не нужной!) бумагой. Петру деваться было некуда. Так у нас появилась Маша.
С фото- и видеосъемкой были проблемы весь день. Утром я пыталась сделать несколько кадров, чтобы было понятно: с мест «для наблюдателей» не видно стол, где работают с дополнительными списками. Когда стали появляться сообщения о том, что предметы определённого цвета на столе могут быть знаком, я решила сфотографировать общий вид столов со всем, что на них лежит (а там были всякие разные цветные линейки). Именно это впоследствии мне припомнит Пётр.
С линейками было ещё кое-что. Когда паранойя зашкалила, я решила узнать, зачем нужны линейки, и потом предложила членам комиссии просто ими поменяться. Парочка посмеялись и поменялись, а один наотрез отказался, но, скорее, из вредности. К этому моменту многие нас уже недолюбливали (наверное, просто за наше присутствие), некоторые отпускали всякие комментарии, шуточки и вообще-то неприятные вещи. Это впоследствии приведет к нескольким конфликтам, довольно неудачным. Неудачность состоит в том, что в одном из них Ирина обратится к одной из девушек членов комиссии на «ты». Это не очень хорошо для всех дальнейших послевыборных разбирательств.
День выборов по существу прошёл прилично. Перед началом голосования удалось просмотреть книги на предмет отметок. Вбросов не заметили, каруселей тоже. У нас на участке одно общежитие, поэтому было много студентов. Большинство были внесены в основные списки заранее по заявкам, но некоторых вносили в дополнительные на основании временной регистрации по адресу общежития и студенческого билета. Была пара случаев с временной регистрацией и доп. списками, но мы, кажется, разобрались. Обычное дело последних выборов, не то, чтобы нарушение, но всё-таки: распространенной ситуацией было, когда люди с постоянной регистрацией не находились в основных списках. Ну что же, типичное раздолбайство.
Мы весь день, меняясь, вели таблицу визуального подсчёта опущенных бюллетеней. В общем весь день цифры более ли менее сходились. В какой-то момент мы обнаружили расхождение где-то на 40. Скорее всего, просто не совсем в одной время собирала данные секретарь Яна и мы, потому что в конце всё на удивление точно сошлось.
Из инцидентов можно вспомнить, как в первой половине дня пришла женщина с открепительным с УИК 1512, которое у нас признали фальшивым. Женщина уверяла, что сама видела, как ей эту печать ставили. Пётр настаивал, чтобы она писала объяснение, откуда у неё это фальшивое открепительное. В итоге она просто ушла, и как-то всё затихло.
Забавная вышла история с «Посланием будущему президенту». Установили для этих «наказов» отдельную урну, в другом конце зала в углу. И всё-таки туда умудрились кинуть три избирательных бюллетеня… Их в конце дня признали недействительными. А урну эту, как только обнаружили такую ошибку, просто убрали.
Кстати, про урны. Прозрачный «стационарный ящик для голосования» всем хорош, но не до конца продуман. Отверстие для бюллетеней там маленькое, и это хорошо, конечно. Но оно так расположено, что его довольно плохо видно. То есть когда подходишь к урне и смотришь на неё под углом, как стоишь, где именно «дырка» -- ну плохо видно.
Про выездное голосование нас правильно предупредили. В списке было всего 17 человек, с ним отправились РГ от «Яблока» и наблюдатель Виталий. В итоге двое пришли сами, один не открыл дверь. Ко второму выезду двое добавились. В общем, с этим никаких проблем не было вообще.
Проблемы начались в 19:40.
Часть четвёртая. Сумерки выборов.
«Город засыпает. Просыпается мафия».
Всё началось с Саши. Что там он? «Собирал конфиденциальную информацию отнесённую к таковой Федеральным законом «О персональных данных» а именно: вёл фотосъёмку списков избирателей» (пунктуация авторская). В заготовке решения наш Пётр (не иначе, как от чувств) даже забыл заполнить одно поле. В общем, комиссия РЕШИЛА. Стоп: вынесение вопроса на заседание? Голосование? Протокол? Хм… Говорят, заседание было в буфете. Годный, кстати, буфет в 106 школе! (Раз уж я вспомнила про школу, так хоть мельком: как же здорово, что в комиссии, по крайней мере, учителей не было). А Саша у нас отличился! С фотоаппаратом-то каждый дурак сможет собирать конфиденциальную информацию, а вот попробуйте-ка без!
В общем, заволновались, заходили, зазвонили. Пётр - к полиции, выводите, мол. Тут они как-то замялись. Вроде бы насильно не стали, но с другой стороны выбора Саше тоже особенно не оставляли. Тут уже всё было очень динамично: Маша задаёт Петру вопрос, на каком основании он удаляет Сашу, а в ответ (видимо, чтобы не завидовала) получает свою бумажку. На видео очень хорошо слышно: вот вопрос, Пётр идёт к своему «рабочему блокноту», ищет, достаёт листочек - «Ознакомьтесь». Маша у нас нарушила ст. 49 Федерального Закона «О СМИ». Судя по тому, какие замечания мы слушали целый день, имелся в виду пункт 6: « при получении информации от граждан и должностных лиц ставить их в известность о проведении аудио- и видеозаписи, кино - и фотосъемки». Ох… Ну у Маши хоть фотоаппарат был!
Фотоаппарат был и у меня. И очередь моя настала тут же. Припомнили мне дурацкий кадр общего плана столов с книгами, где я разглядывала разноцветные линейки. Выходит, я «вела тайную фото и видео съёмку крупным планом избирателей и членов УИК, не предупреждая их об этом». Тут уже становится интереснее, потому что я-то гордо зовусь «член комиссии с правом совещательного голоса». Куда там совещаться! Выгоняют и всё тут. Ничего, что удалять нельзя по закону. У нас тут не закон. У нас тут ПЁТР.
В общем, чего там долго тянуть? Не прошло и пары минут, как два Олега присоединились к нашей весёлой компании. Пётр привёл девушку (Маша её видела в буфете, а потом её, говорят, видели на соседнем УИК), объяснил полицейским: вот, обратите внимание, хочет пожаловаться. Идут к Олегу, обвинение в агитации, и заодно второму Олегу - такое же. Нет, ну а что, ещё двух с совещательным голосом нафиг. И вообще уже почти 8, и нечего тут.
Даже не знаю, как бы выразить всю динамичность ситуации. Саша ушёл, напоследок объяснив всё как следует полицейскому («Вот увидите, сейчас их всех удалят»). Мы звоним в колл-центры. Пётр пытается добиться решительных действий от полиции. Участок тем временем закрывается. Где-то тааам, на столах, где никого не выгоняют, считают избирателей в книгах… Видимо, нерешительность полиции сорвала петровский план «удалить всех», потому что вроде бы была ещё пачка бумажек, но никому они так и не успели достаться.
Приехали дополнительные полицейские. В целом они были довольно душки. Т.е. не вытаскивали за ноги наблюдателей без сознания, как на других участках… Когда Маша в порыве сказала какому-то главному «Нас ведь всех удалят!», он сочувственно кивнул головой. Да ничего подобного! Как это так они нас удалят? Тянем время и стараемся удержаться, как можем.
В 20:20 (время по видео) при всей этой суматохе, общении с полицией, постоянных криках Павла (ну и противный же у него голос! Бррр…) всё-таки не можем не заметить странного типа на скамейке. Невысокого роста, коренастый, в джинсах, чёрной куртке и сером кепарике, в очках. Сидит себе спокойно, смотрит в телефон. Только что перекинулся парой слов с Павлом. Маша подходит с камерой, комментируя происходящее как «Новый посторонний человек на участке», и тут ужас-ужас-кошмар, хватает камеру и всё. Он там даже Машку за руку схватить умудрился. Ну да, по сравнению с другими беспредельными историями это цветочки, но зато позвали хоть по делу нашего участкового Мадрида, «попросили попросить» предъявить документы. Это, конечно, была утопия. Какие документы, да ему этот полицейский несчастный…
Очень было бы интересно узнать, кто был такой. После выборов в сети попалось видео с соседнего (в той же школе) 1462. Знакомые всё лица! Этот псих в полный рост там чего-то творит, и дружинник Женя при деле. Интересно было бы разобраться, только вот страшновато. Каким-то совсем криминалом попахивает. Кстати, уже тогда я договорилась, что из этого помещения в двух минутах от дома меня всё-таки заберёт Никита.
В общем, с тех пор, как нас начали косить, прошёл где-то час. Час обороны правдами и неправдами. То есть какие тут могут быть неправды? Очевидно же, что-то задумывают! Ситуация напоминала безвыходную: считать не начинали, пока мы не уйдём. Мы не уходим. Полиция нас не выводит. Пётр бегает и бесится, звонит куда-то. Мы вернули немного внимания и заметили, что пишут что-то в списках избирателей. Скорее всего, это не были фальсификаторские фальсификации, но чёрт побери! Ну ведь написано же, как НАДО делать! Неужели, если мы как наблюдатели проштудировали этот «Закон о гарантиях» вдоль и поперек, то члены комиссии, которые вообще-то основную работу выполняют, не могут хоть самую элементарщину знать! Мне кажется, всё этот дурацкий блокнот. Рабочий. Если его читать - ну что, блокнот и блокнот. А если читать то же самое, но с такими словами как «федеральный закон», «кодекс об административных правонарушениях», может быть, станет яснее, что порядок подсчёта не с потолка взялся?
Не знаю, как бы для нас всё закончилось, если бы не приехал вдруг нас супермен с решающим голосом из ТИК №12. Родион! Дальше было не всё понятно, но нас никто не выводил, и мы были рады. Родиону мы подробно рассказали, как над нашими правами в последний час надругались. Показали все бумажки, которые остались у нас. Олегам-то Пётр уже сообразил ничего не давать! Родион спорил с Петром, писал акты и время от времени говорил по телефону, видимо, с ТИКом. Я в это время строчила хотя бы общего плана жалобу. Тут меня и накрыло. То есть я пишу жалобу, рядом стоит полицейский, я отвлекаюсь, чтобы сказать ему: "Ну Вы понимаете, мы здесь весь день провели зря, выходит? Весь день следили, а теперь нас удалят и будут считать, как им хочется?". И, видимо, от озвученной ужасной мысли стало тааак горько, что я как расплачусь. Главное, думаю, быстрее надо писать. И сижу, быстро пишу и плачу. И не остановиться.
Консенсус всё не находился… Понятно, что Родион лучше нас понимает, что делать, и хоть как-то может противостоять тому нашему Петру. Например, он сразу подошёл к комиссии и попросил поднять руки тех, кто голосовал по вопросам наших удалений. Даааа, коллегиальность у нас состоит в тандеме председатель-секретарь. Хоть не врёт никто, и ладно.
Повезло, нам, конечно, повезло. Сколько бы я чего ни читала и ни делала перед выборами -- толком бороться с такими, как наш председатель, не выйдет. Вообще и напор Родиона как-то натыкался на вопиющую непробиваемость Петра. (Как-то «Пётр» слишком уважительно звучит… Как бы его называть, чтобы хоть чуть-чуть отражало всю омерзительность?). Но когда они вдвоем наперебой пытались разговаривать с Волхонской из ТИКа, каждый доказывая свою правоту, меня внезапно накрыло мыслью, что ведь ВОТ ОН, закон в нашей стране! По телефону председателю ТИКа надо объяснять, что мы не бараны, чтобы хоть как-то заставить Ептра (придумала!) прийти в себя.
В общем, Волхонской по телефону не хватило. Приехал ещё какой-то дяденька из ТИКа. Он уже был какой-то совсем серьёзный и с тяжёлой печатью вовлечённости в систему. Было сложно понять, чем лично он отличился на этих выборах и вообще, то есть на стороне ли он зла. Было зато очень понятно, что у него пар из ушей, все мы его бесим своими объяснениями и идиотскими проблемами, кто прав он понять не может, но у него есть сверхзадача: чтобы СЧИТАЛИ. Действовал дяденька довольно чётко. Поскольку по-хорошему разобраться, насколько Ептр беспределит, возможности не было, наш мистер Икс отменил его заведомо безумные решения (удаление трёх членов УИК с правом совещательного голоса; но отстранить отстранил) и поддержал удаление наименее, как представитель СМИ, защищённой Маши. Узел разрублен. Можно считать. Оставаться, правда, опять один на один с этими крокодилами не хочется совершенно…Выговариваем себе права: следить за подсчётом можно! Снимать можно! Ага, вот вы ступите на порог и посмотрите на вашего Ептра, небось самим противно станет…
Забавный эпизод с комиссией. Новый дяденька устроил опять опрос: с кем обсуждались решения об удалениях? Задавал вопросы конкретно каждому, подряд. И что вы думаете? Нашлось 5 человек, которые изменили своё решение, плюс председатель с секретарем. Нет, правда, слава богу, в комиссии не было учителей. Иначе я бы дольше отходила от увиденного.
Часть пятая. Ночь выборов.
Следить за ходом подсчёта нам выпало, будучи надёжно отгороженными скамеечкой. Ну что тут рассказать? Порядок подсчёта весь к чёрту, Ептр говорит комиссии: комиссия, будем считать так! И они считают. Сортируют и считают. Такие слова, как «перекладывание», «озвучивание», «последовательно», «визуально ознакомится» -- нее, об этом не слышали!
У нас вообще даже была УФП. Мы её утром Ептра попросили повесить, а теперь перевесить - чтобы видно было. Заполняли её, конечно, по-своему. Сначала, то есть, не заполняли, потом наоборот решили заполнить «вперёд», а потом зачем-то на чистовик заполнили черным маркером. Образцово такой показательный протокол. Как в увеличенной форме, так и в оригинале, так и в копиях. О результатах-то самое интересное. Если вы уже прониклись тем, что за спинами членов УИК нам ничего на столе видно не было, и подсчёт мы контролировать никак не могли, а могли только фиксировать нарушение за нарушением за нарушением за нарушением… Ну иногда случалось что-то интересное, например, Ептр решил нас опять удалить, но ему для этого почему-то нужен был повод. (Совсем неясно, почему. После всего, что между нами было, мог бы просто вызвать милицию, а ещё лучше ЧОП с соседнего участка, где они лютовали, и всё!). Наши устные просьбы обеспечить обзор были расценены как препятствие работе комиссии. Только вот в рабочем блокноте никак не обнаруживалась подходящая статья! Удалить-то очень хотелось, поэтому он стал названивать кому-то с вопросами из серии «вот мне тут удалить надо…». Вообще, после трёхчасового бодания с нами силы Ептра сильно ослабли, и он чуть ли не так и сказал, махнув рукой: «Ай, ладно, сидите!».
Вот тут мы как-то спассивничали. Выбрали не ту стратегию. Казалось, что надо помалкивать, всё записывать и вырвать любой ценой копии протокола. Но сейчас уже кажется, что ну не стал бы он ещё раз начинать всю эту волокиту с удалениями. Это тогда у него были готовые бумажки; сейчас-то их пришлось бы заново писать! Да и полиция, с которой я периодически общалась для поддержания позитивного контакта, ну не стала бы нас выносить. Т.е., если без совсем уж уголовщины, он бы от нас уже не избавился. А значит надо было всё-таки хоть как-то (письменными обращениями, жалобами) бороться за порядок подсчёта. Ну, что уж теперь! Зато мы, правда, целыми и невредимыми досидели до своих копий.
А вот сейчас мы переходим к единственному по-настоящему уголовному нарушению. (Вспомнилось: сидят два Олега, говорят: «О, Аня, садись между нами, загадай желание!». Хм. Чтобы Ептра на 4 года…). Если коротко, то в пачке Прохорова насчитали исходно 402, а вышло каким-то образом 252… На это первым обратил внимание Леонид. Было предложение пересчитать, которое Ептр единолично отклонил. К Леониду присоединились Владислав и Родион. Пересчитает? Не пересчитает?
Ходили, спрашивали, тянули. Ептр нерано отвечал, что долго; что незачем; что пересчитывать, в общем, никто ничего не будет. Тогда Леонид, Владислав и Родион, к большой их чести, отказались подписывать протокол. Ептр не настаивал, всё равно он будет действительным, если все остальные подпишутся. Где и как заполнялся сам протокол, непонятно. Было реально страшно, что Ептр (как многие другие председатели, судя по новостям) просто сбежит. Старалась, чтобы члены комиссии были в поле зрения - ведь без их подписей, небось, не сбежит? Хотя о чём это я? Опять слишком утопично мыслю. Возможно у нас тут всё: заранее проставленные подписи и всё, что угодно.
Ептр был уже довольно измотан и сопротивлялся слабо. То есть копии отксерить он отказался, и заполнять вручную (а это его обязанность) отказался. Чтобы хоть как-то получить копии, заполняли их сами. Потом учили его, что выдачу копий надо заносить в реестр, а сами копии заверять «так, так и так». Да, измотан был Ептр - выполнял всё, о чём его просили. К сожалению, даже при такой чудесно возможности допустили одну неточность: дата и время заверения стоят не полные (5 марта 2012 г., 1 час 37 минут), а всё сокращено. Но нам, скорее всего, сравнивать с ГАС «Выборы» будет нечего; у нас всё случилось ещё на месте.
В итоге около 2х часов ночи мы вышли. На воздух. На улицу. Впервые за почти сутки вынырнули из этого дерьма. Мы все на связи. Мы будем действовать дальше вместе. Мы все - свидетели. Мы будем писать. Встречаться. Мы нормально познакомимся вне этого дня. Мы уже победили.
УИК 1461, ТИК 12, Приморский район, г. Санкт-Петербург
Ж 44 (3,07%)
З 229 (15,99%)
М 96 (6,70%)
Пр 252 (17,60%)
Пу 779 (54,40%)
Если предположить, что описанная выше история про 150 голосов Прохорова трактуется верно, то истинное соотношение такое: Пр 402 (28,07%), Пу 629 (43,92%).
Вбросов не было, количество бюллетеней в урнах совпадает с нашими данными (визуальный подсчёт).
Признаков карусели мы не заметили.
PS: Уже 4 дня прошло, а я только сейчас публикую. Как-то было сложно писать. Каждый подход заставлял это всё слишком живо вспоминать. Хоть история и вышла длинная-нудная (и событийная, не аналитическая), я всё равно прошу её распространять. Я хочу, чтобы об этом узнали все.