Моя 10-ка лучших кинематографических специальных агенток - 2.
Начало здесь
4. Лейтенантка Мара Лейя.
Завершив утренний боевой макияж, эффектная красавица с асимметричным каре достает из туалетного столика табельный пистолет Макарова и отработанным жестом загоняет его в стильную оперативную кобуру. Этот волнующий эпизод, открывающий фильм «24-25 не возвращается», вышедший на экраны 28 апреля 1969 года, очевидно, остался от режиссера Ростислава Горяева, парой лет раньше успешно дебютировавшего в популярном жанре «девушки с пушками» картиной «Ноктюрн». Доснимать фильм с рабочим названием «Браслет и Будда» пришлось уже коллеге Горяева по Рижской киностудии Алоизу Бренчу, успевшему зарекомендовать себя в детективном жанре, так что зрителям, пробирающимся сквозь хитросплетения сюжета,остается только надеяться, что лейтенантка МВД Мара Лейя (великолепная Жанна Болотова) все-таки пустит в ход свою пушку -- хотя бы в последнем акте.
Но прежде чем раздадутся выстрелы, следовательке Лейя предстоит распутать свое первое дело, улики в котором (те самые «браслет и будда») указывают на ее жениха - врача Иманта Герберта (породистый Александр Белявский, пятью годами ранее сыгравший в паре с Ларисой Соболевской в «Ночи без милосердия» Файнциммера), из клиники которого был похищен уникальный медицинский препарат «Витофан».
Загадочная и неприступная, сосредоточенная и задумчивая Мара в одиночку ведет расследование, не забывая на ходу менять эффектные наряды. Болотова снимается, как и положено рафинированной москвичке из дипломатической семьи, «в своем», не полагаясь на фантазию талантливого художника по костюмам Яниса Лаймониса Матисса, ограниченную студийным бюджетом.Черно-белые ансамбли, жакеты с воротником-стойкой и эффектной застежкой на молнии, кардиганы в стиле милитари с погончиками и накладными карманами отсылают к оп-артовским моделям и кэтсьютам, созданным для Эммы Пил Джоном Бэйтсом и Аланом Хьюзом. Мара Лейя - несомненная икона стиля, одна из самых элегантных специальных агенток, и Болотова идеально попадает в образ ледяной красавицы, высокомерно-снисходительной столичной штучки, опробованный ею еще в герасимовском «Журналисте»: ее героиня в ходе следствия ухитряется разговаривать свысока даже с «центровыми из поднебесья», легендами рижской команды «ТТТ» и женской сборной СССР по баскетболу, обладательницами всех возможных титулов и призов Сильвией Кродере и Скайдрите Будовской.
Расследование приводит Мару в Патхори - небольшой город на иранской границе (съемки проходили в Баку), где и должно выстрелить «чеховское ружье». В киноповести Анатоля Имерманиса и Гавриила Цирулиса злоумышленники намеревались использовать для вывоза «витофана» традиционный контрабандный переход в Закарпатье, налаженный еще совместными усилиями Эвиденцбюро и Главупра Генштаба и успешно действующий по сию пору. Но дорабатывавший сценарий Михаил Блейман, в то время руководивший под началом Михаила Маклярского сценарными мастерскими на Высших курсах сценаристов и режиссеров, предпочел перенести действие завершающей сцены героического подвига суперагентки Мары с карпатского перевала на кавказский горный серпантин - т.е. из «черты оседлости», зачищенной в ходе т.н. «борьбы с космполитизмом» (Блейман, как и Маклярский, попал под раздачу в этой «компании») от остатков австро-венгерской агентуры, в регион, трансграничная оргпреступность в котором создавалась и традиционно контролировалась английскими спецслужбами.
5. Адвокатка Анна Блоу, она же госпожа Эвелина Барк, она же агентка Ирандуст, она же Ориенталия.
На границе Азербайджанской ССР с Ираном,среди курдских контрабандистов - колбаров и гилянских партизан - фидаинов уже долгие годы несет свою тайную службу героиня увлекательного мини-сериала Григория Кохана «Тайник у красных камней» -разведчица Анна Блоу, «спящая» агентка высочайшего класса, гиперполиглотка, прекрасно знающая географию, историю и культуру Востока, залегендированная как блестящая адвокатка, одновременно ведущая барристерскую и солиситорскую практики по гражданским и уголовным делам.
Гранд-дама советского кино, 45-летняя Ирина Скобцева играет умудренную опытом нелегальной работы «женщину-Лоуренса» - именно так называли «заинтересованные лица в разведбюро Азия-ОС-4» знаменитую двойную агентку Эвелину Барк, фам фаталь из шпионского триллера осетинского мастера остросюжетной прозы Хаджи-Мурата Мугуева «Кукла госпожи Барк». Зрители фильма, вышедшего во всесоюзный телеэфир 19 марта 1973 года, сразу узнали в Анне Блоу утратившую роковое очарование молодости, но не профессиональный азарт хищницы «английскую журналистку», прибывшую в конце 30-х годов из СССР на оперативную работу в Иран («Да, да, сюда я приехала не через Багдад или Мохаммеру, а из вашей страны, - смеясь, рассказывала советскому полковнику Дигорскому 33-летняя белокурая красавица с крохотной изящной родинкой на щеке, - Я была больше десяти дней в Москве и уж оттуда выехала в Тегеран»). Очевидно, в Москве Эвелина-Анна Барк-Блоу была вакцинирована одной из первых партий разрабатывавшейся учеными ВИЭМа Людмилой Кудриной и Александром Гурвичем в рамках проекта «Оборотень» (регенерация тканей и митогенетическое излучение) экспериментальной сыворотки «Супер-Солдат», замедляющей процессы старения, что и позволило ей оставаться в строю до начала 70-х годов - времени действия «Тайника...».
Тем удивительнее, на первый взгляд, выглядит бездарный вывод из «большой игры» десятилетиями выстраивавшей свою безупречную легенду агентки Ирандуст. Поручив из московского Центра демонстративно «бросовое» задание -- подтвердить адрес шпионской явки, засвеченной арестованным при переходе советской границы агентом Лойнабом для придания достоверности истории его побега «в государство рабочих и крестьян в поисках лучшей жизни», отважная Ориенталия попадает под подозрение шефа регионального отделения САВАКа Джафара («Мне кажется, ваша мисс Блоу вовсе не та, за кого она себя выдает», - говорит проницательный полковник тайной полиции своему бизнес-партнеру из ЦРУ Майку, обведенному Блоу вокруг пальца - она ловко подменила брелок от ключа зажигания в родстере простодушного американца на дубликат с вмонтированным в непременную фигурку Будды супермощным передатчиком) и вынуждена поспешно эвакуироваться в СССР.
«Ну, как там у нас? Как дома?» - тревожно спрашивает Анна Блоу, кажется, не вполне представляя себе, о чем идет речь, и растерявшийся связной, майор Кравцов, так же неопределенно отвечает: «Все хорошо...». Начало 70-х - это конец британского патронажа над Ираком. САВАК остается один на один со своими новыми хозяевами из ЦРУ, скармливая им запущенную английской разведкой туфту о «советских ракетных установках, которые не может обнаружить ни один американский спутник», а Анна Блоу отправляется доживать свой век на новую родину с новым заданием - изображать, подобно своим колегам из т.н. «кембриджской пятерки», высокорангового перебежчика из секретной службы ее Величества. Госпожа Барк сама является «куклой», - пытаются внушить зрителю сценаристы Алексей Нагорный и Гелий Рябов. «Неужели я связана на всю жизнь! Не иметь права говорить что хочешь, жить как хочешь! - притворно сетует еще одна героиня Ирины Скобцевой, офицерка связи МИ-6 Барбара Кидс в фильме «Пятьдесят на пятьдесят», вышедшем на большой экран 5 февраля 1973 года - одновременно с премьерой «Тайника...», - Мне иногда кажется, что кто-то другой живет, а я такая маленькая, ничтожная, просто существую!». Режиссер Файнциммер, невольный участник операции по вербовке посла Дежана, не случайно пригласил Ирину Скобцеву в свой шпионский фильм: в 1970 году в США были опубликованы материалы слушаний Комитета Сената по судебным органам, в ходе которых приглашенный для дачи показаний «сценарист» Юрий Кротков рассказал о работе Скобцевой на ВГУ в качестве «ласточки» еще в те времена, когда она была тянкой Юлия Куна, маститого кинооператора и участника «афинских ночей» на оперативной даче в Куркино- Машкино.
6. Агентки Светлана Фаттахова и Карин Берг.
Блестящий бенефис первой красавицы узбекского кинематографа Светланы Норбаевой, сыгравшей в третьем эпизоде мини-сериала «Здесь проходит граница», поставленном режиссером Эдуардом Хачатуровым по мотивам произведений известного певца анального огораживания Анатолия Чехова (телевизионная премьера 27 мая 1975 года), сразу две главные роли - матерую разведчицу Светлану Фаттахову и начинающую агентку Карин Берг,- погружает зрителя в мрачную атмосферу двойничества и одержимости призраками прошлого на зыбкой границе между мирами, схлопывающейся в черную дыру узбекского зиндана.
«Из Москвы сообщили: к нам прибывают четыре группы иностранных туристов, - инструктирует генерал госбезопасности Камалов своего подручного - полковника погранвойск Якова «Ёшку» Корешникова, - Известно, что в третьей группе находятся люди, связанные с разведцентром». «Из сорока прибывающих, в общем-то, порядочных людей кто-то, наверняка, враг. Но кто!?» - сладострастно размышляют чекисты, предвкушающие редкое удовольствие от реверсивной пенетрации государственной границы. И в самом деле, трудно представить, что могло бы заинтересовать иностранную разведку в Узбекской ССР в августе 1973 года - уж точно не секретная формула смертельно ядовитого дефолианта «Бутифос», который кукурузники сельхозавиации распыляли над спинами детей, по три месяца в году батрачивших на хлопковых полях местных баев. Светлана Ибрагимовна Фаттахова тоже уже не вполне помнит, с каким заданием Разведцентр забросил ее в Центральную Азию - «спящая» агентка привычно ходит на работу в Республиканское управление геодезии и картографии, принимает активное участие в работе месткома, обустраивает уютную квартиру и готовится к свадьбе, как вдруг...
«Приготовьтесь к возвращению на родину!» - приказывает связной Алибек, ранее известный как басмач Абзал, прибывший в Ташкент под видом художника Артура Рединга, чтобы эвакуировать Фаттахову из СССР, заменив ее агенткой-двойником из группы интуристов. «Ну почему именно сейчас! --- восклицает Фаттахова, - О боже, ну почему, ну почему я не имею права на счастье?!» «А мне здесь нравится, особенно люди: какие-то они все здесь уверенные, спокойные и добрые!» - беспечно щебечет Карин Берг, прошедшая ускоренный курс подготовки разведчиков и потому не способная трезво оценить, куда она попала, и предвидеть, чем закончится ее первое задание. На границе миров стираются различия между агентом и его двойником, но именно стратегия производства фантомных тел шпионажа обезоруживает советских пограничников, отвлекая их внимание от действительных целей зарубежной агентуры. Полковник Корешников, одинаково хорошо способный контролировать поперечно-полосатую и гладкую разметку контрольно-следовой полосы, проваливается в зазор между замещаемым и замещающим и попадает в кольцо аутоэротизма. Муладхара Корешникова, впустив шпионок, закрывается мула бандхой, и по лицу его пробегает легкая дрожь от физиологического наслаждения процессом задержания - граница на замке.
7. Тамара Ефимова, более известная как «Сука».
«Сверчков и Крошин, позаботьтесь о безопасности Тамары Ефимовой: на это обращаю особое внимание!» - инструктирует полковник Зарубин руководителей группы захвата опасного преступника Брунова. И действительно, в финальной сцене фильма «Золотая мина», впервые показанного по Центральному телевидению 24 июня 1978 года, задержанию матерого бандита Брунова в баре курортной гостиницы уделено столько же внимания, сколько обеспечению физической защиты Ефимовой: ее прикрывают своими телами как минимум две оперативницы. Очевидно, столь тщательно оберегаемая Тамара - ценный и трудновозобновляемый ресурс специальных структур, а именно «источник», т.е. завербованная осведомительница или «сука», как, красуясь перед опергруппой, аттестует ее схваченный Брунов.
Кураторам Тамары, разумеется, не составило труда вывести свой объект на Брунова, используя его потаенные страхи. Опытный кинодраматург Артур Макаров переписал робкий сценарий отставного сотрудника ГУВД Ленинграда Павла Грахова так, чтобы фраза, содержащая ключ к личной драме Брунова, рано потерявшего отца и «воспитанного» манерным пластическим хирургом Яном Подниексом, досталась актрисе Жанне Прохоренко: «Ян Карлович - страшный человек. Это он сделал Борю таким». Олег Даль предельно убедителен в роли клозетного гея - фотографа, оклеившего стены своей квартиры картинками из модных журналов, мучительно переживающего свою «инаковость», скрывающего ее от себя и от окружающих. Фраеру на отдыхе положена роскошная маруха, а латентному гомосексуалисту - «борода», публичная «подруга». Именно благодаря «бороде» Тамаре, статус которой начальство повышает прямо на глазах зрителя -из разряда «дамочек, к ресторану привычных» она переходит в обслуживающий персонал только что открывшегося мегаломанского интуристовского гостиничного комплекса «Ялта»- пустившемуся в бега Брунову удается попасть в разгар курортного сезона на территорию этого вожделенного режимного объекта, штат которого тщательно укомплектован т.н. «компетентными органами» (не случайно мелькнувший в кадре в сцене задержания Брунова бармен, очевидно, в чине не ниже майорского, вновь появляется в эпизоде снимавшегося здесь же годом позже фильма «Новые приключения капитана Врунгеля»).
Манекенщице Ленинградского дома моделей одежды Елене Фомченко, которую на съемочную площадку привела Неля Баркова, бессменный ассистент по актерам режиссера Евгения Татарского, попадание в образ далось легко. Модельный бизнес традиционно считается средой, где опера вербуют информаторок и осведомительниц или обеспечивают прикрытием (официальным трудоустройством) ранее завербованных «с улицы». Манекенщица - фантомное тело, идеальный топос существования специального агента; демонстраторка моделей одежды демонстрирует записи на теле, подлежащие декодированию присваивающим взглядом и, тем самым, избегает подлинного разоблачения. К сожалению, для Фомченко, как и ее для ее коллег с обложек журналов мод, промелькнувших на экранах в фильмах этой 10-ки - рижанки Аснате Смелтере («24-25 не возвращается») и эстонки Файме Юрно («Здесь проходит граница»), этот опыт перенесения на экран жизненных реалий оказался единичным.
Окончание здесь