Гарри Поттер и уроки Рождества. Часть 4.
Часть I.
Часть II.
Часть III.
Снова наступило Рождество - а значит нам снова пора открыть книжки про Гарри Поттера и обратиться к их рождественским страницам. И сегодня у нас на повестке дня четвёртый том - "Гарри Поттер и Кубок Огня".
"Кубок Огня" - хронологически первый из "старших" томов Поттерианы, фактически - переходный. Главные герои начинают процесс своего взросления. Они уже не дети. Их начинают волновать проблемы, совершенно не касавшиеся их в прошлых томах. Им предстоит по-новому взглянуть и на самих себя, и друг на друга, и на своё место в мире, и на свои отношения. А главное - в их размеренную и уютную жизнь в замкнутом мирке Хогвартса неожиданно врываются из внешнего миры взрослые проблемы, от которых просто никуда не деться. Чему же предстоит научиться Гарри, Рону и Гермионе в рождественские дни 1994 года?
Основной фон четвёртой части, её, так сказать, контекст, в рамках которого происходят все остальные события - это Турнир Трёх Волшебников. В Хогвартс прибывают ученики двух иностранных школ - Шармбатона и Дурмстранга, чтобы принять участие в волшебных состязаниях. Волею непонятных обстоятельств (а вернее - интригой засланного агента тёмного лорда, но это выясняется в самом конце книги) среди участников этого турнира оказывается Гарри Поттер, что накладывает отпечаток не только на его действия в рамках данной книги, но и на всю его последующую судьбу.
Необходимым составным элементом Турнира Трёх Волшебников является Святочный Бал, который принимающая школа устраивает вечером в Рождество. Открывать бал, по традиции, должны участники турнира, которым для этого необходимо выбрать партнёра по танцам. А это означает, что Гарри предстоит пригласить на бал девушку. Эта необходимость совпадает для него с первой влюблённостью, но усугубляется тем, что Гарри, как и все мальчишки его возраста, чрезвычайно стеснителен в общении с противоположным полом и никак не может признаться в своих чувствах.
Чжоу Чанг, предмет любовного интереса Гарри Поттера в четвёртом томе поттерианы
Предмет любовного интереса Гарри Поттера зовут Чжоу Чанг. Она соперница Гарри в спорте - ловец команды Когтеврана. И кореянка по национальности. Тем не менее, никому в Хогвартсе даже в голову не приходит освободить её из соображений веротерпимости от участия в Святочном Балу. Да и сама она отнюдь не рвётся уклоняться от этого "неполиткорректного" праздника. И вот первый урок Рождества, который Роулинг преподаёт в четвёртом томе уже не своим героям, а своим читателям: у толерантности и политкорректности тоже должны быть свои пределы. Приезжие, как бы хорошо к ним ни относиться (а к Чжоу Чанг никто в Хогвартсе не относится с неприязнью, и сама Роулинг отнюдь не призывает её гнобить), всё же не должны предписывать хозяевам, как им обустраиваться в собственном доме. Истина, которой всё никак не поймут на современном Роулинг Западе.
Далее. Итак, Гарри явно неравнодушен к Чжоу Чанг. Но как всякий четырнадцатилетний мальчик-подросток, он сильно зависим от мнения мальчишек-сверстников. И очень стесняется контактов с противоположным полом, опасается, как бы эти контакты не уронили его авторитет. Гермиона не в счёт - с ней он дружит практически с первых дней своей учёбы в Хогвартсе. К тому же Гермиону как девушку, как потенциальный объект эротических мечтаний он не воспринимает - она для него названная сестра (вспомним: ему так не хватало настоящей семьи!). А вот признаться в своей влюблённости для него чрезвычайно трудно - для многих ребят его возраста это то же самое, что расписаться в собственной уязвимости (а для Гарри это сделать вдвойне трудней из-за того, что недавно он на глазах у всей школы успешно сразился с драконом). В итоге он всё откладывает и откладывает решающее объяснение с Чжоу, всё надеется поймать её вне окружения подружек (которые, как опасается Гарри, обязательно будут над ним смеяться), и в итоге дожидается только того, что Чжоу приглашает на бал более старший и более решительный Седрик Диггори.
Седрик Диггори и Чжоу Чанг на Святочном балу
Разочарованный Гарри пытается пригласить сестру своего лучшего друга Рона Джинни - в конце концов, эта девочка обязана ему жизнью и вообще относится к нему хорошо, но тут неожиданно выясняется, что Джинни на бал пригласил Невилл Лонгботтом (в русском переводе - Долгопупс). Таким образом Гарри, несмотря на свою феноменальную популярность после успешного выступления на первом задании турнира, оказывается без пары, которую он, по традиции турнира, должен найти.
Схожая проблема и у его друга Рона, с той лишь разницей, что Рон не пользуется и десятой долей той популярности, которая выпала Гарри Поттеру. И отчаявшись пригласить "стоящую девчонку", Рон неожиданно слышит, будто Невилл приглашал на бал Гермиону, но получил отказ. Это заставляет его обратить внимание на свою подругу и в кои-то веки вспомнить, что она - тоже девочка, причём довольно привлекательная. В итоге Рон пытается пригласить на бал Гермиону (которой до этого несколько раз успел уже поплакаться в жилетку, что девочки с ним на бал не идут), надеясь на её безусловное согласие - как-никак, давние друзья, ещё с первого курса. Но неожиданно получает отказ. Гермиона, как выясняется, тоже уже успела принять приглашение от другого - от болгарского чемпиона по квиддичу Виктора Крама [1].
Гермиона и Виктор на Святочном балу
Так впервые в Гарри Поттере всплывает чрезвычайно важная и серьёзная нравственная проблема, которую должны осознать два главных героя - проблема внимательности. Гарри и Рону предстоит понять, что люди, которых мы привыкли считать своими близкими, в общем-то, не обязаны в любой ситуации действовать именно так, как мы от них ожидаем. Что у этих людей, на которых мы по привычке полагаемся и от которых ждём поддержки, тоже есть свои чувства и свои проблемы. Гарри и Рону предстоит понять, что друзья - это не только те, кто в любой ситуации будут с нами и будут поддерживать нас, но и те, кто в нас самих нуждается не меньше. И в нашей заботе нуждается, и в нашем понимании, и в нашем внимании. Гарри полтора года, прошедшие с момента окончания второй книги, не обращал внимания на Джинни, Рон же настолько привык к Гермионе, что позволил себе совершенно забыть, что она - девушка и что ей, возможно, тоже хочется, чтобы её считали привлекательной, а не только умной и готовой помочь с уроками. К тому же не забудем, что Гермиона с третьего тома чувстувует влюблённость в Рона [2].
В итоге оба вынуждены идти на бал совершенно не с теми, с кем бы им хотелось, и тоскливо наблюдать, как Гермиона веселится с Виктором, а Чжоу - с Седриком. А пару на балу ребятам составили сёстры-двойняшки Патил - Парвати и Падма [3]. Гарри и Рон пригласили этих девочек от безысходности, по принципу "на безрыбье и рак - рыба". С сёстрами Патил им откровенно не интересно. И в то время, как девочки хотят танцевать, у Гарри и Рона (не забудем: оба остались без тех партнёрш, на которых рассчитывали, а у Гарри ещё и первая любовь летит псу под хвост) нет ни малейшего желания участвовать в общем веселии. В результате сёстры от них благополучно сбегают к галантным кавалерам из Шармбатонской академии [4]. И тут снова важный нравственный урок: к человеку нельзя относиться потребительски. Каким бы ни был данный человек лично для тебя неинтересным, но он - полноценная личность со своими чувствами, а не средство достижения твоих целей.
Гарри, Рон и сёстры Патил скучают на балу.
Третий нравственный урок для Гарри и Рона связан с отношениями между Гермионой и Виктором. Рон страшно ревнует (вероятно, именно в этот момент он понимает окончательно, что его чувства к Гермионе - более чем просто дружеские), и как следствие - изливает своё раздражение на Виктора и на всех дурмстрангцев. "Ты танцуешь с нашим врагом!" - бросает он Гермионе в ярости. А далее начинаются прямые упрёки в предательстве, в том, что Виктор, дескать, втёрся в доверие к Гермионе ради того, чтобы выведать секреты Гарри и что Гермиона, будто бы, готова ему в этом помогать. Упрёки столь же чудовищные, сколь и несправедливые. В фильме подобное отношение Рона показано ещё более выпукло: в разговоре с Гарри он называет дурмстрангцев "неотёсанными дикарями". Возражения Гермионы о том, что истинная цель турнира - установление дружбы между волшебниками разных народов, раздражённый Рон не принимает. Приходится жёстко напоминать ему, как он сам мечтал взять у Виктора автограф и что статуэтка Виктора хранится у него в спальне. Это напоминание, хоть и не успокаивает Рона, снижает градус его мизантропии. У автора же поттерианы этот приступ острого национализма вызывает самое решительно отторжение. И отнюдь не случайно, что таких пренебрежительных высказываний о людях других национальностей Гарри и Рон никогда больше себе не позволяют. Хоть данный урок они усвоили.
Стоит также специально подчеркнуть, что фобию у Гарри и Рона вызывает именно Дурмстранг, школа, в которой велик процент учеников-славян (а на гербе Дурмстранга его название написано не только латиницей, но и кириллицей, и сопровождено изображением характерного купола-луковицы, что ещё больше подчёркивает славянский колорит данной школы) [5]. Таким образом, данную сцену можно смело считать карикатурой на широко распространённые на Западе русофобские штампы. Вот только штампы эти не более обоснованы, чем внезапная фобия Гарри и Рона.
Гермиона пытается вразумить Гарри и Рона
И ещё один важный момент, заслуживающий нашего внимания. Как я уже сказал, четвёртый том - переходный между "младшими" и "старшими" томами поттерианы. И если "младшие" тома представляют из себя классическую волшебную сказку, то "старшие" уже носят характер серьёзной, взрослой фантастики. Чудеса перестают держать на себе сюжет. Характеры персонажей приобретают объём и неоднозначность. На первый план выходит философский и психологический подтекст, а не острый сюжет. И если в "младших" томах главные герои только учатся на примере рождественских событий, то в четвёртом, знаменуя некий возрастной рубеж, впервые приходится вести речь уже не только об уроках, но и об экзаменах Рождества. В данном случае, естественно, речь идёт об экзамене на нравственную зрелость.
После неприятного объяснения с Гермионой Гарри и Рон выходят во двор, чтобы проветриться и привести свои чувства в порядок. И там они случайно становятся свидетелями разговора между Хагридом и Олимпией Максим, в которую школьный лесничий успел влюбиться. По ходу этого разговора выясняется, что Хагрид - не просто обладатель гигантского роста, а наполовину великан. И это ставит перед Гарри и Роном непростую нравственную задачку.
Дело в том, что великаны - очень жестокий и агрессивный народ. Из-за их постоянной склонности к немотивированной агрессии они были выдворены волшебным сообществом из Англии, но люди до сих пор с содроганием вспоминают об их участии в Первой Магической войне на стороне лорда Вольдеморта. И вот теперь Гарри и Рону предстоит решить, как им относиться к Хагриду. Сами они ничего, кроме добра, от старого лесничего не видели, за время учёбы в Хогвартсе он стал для них настоящим другом, к которому они запросто обращаются на ты, несмотря на огромную разницу в возрасте (Хагриду за 60). В то же время Хагрид, как им известно, питает необъяснимую слабость ко всевозможным опасным и жутким созданиям, с которыми с удовольствием нянчится сам и склоняет к тому же учеников. На втором курсе ребята чуть не погибли из-за этого рокового пристрастия Хагрида. И вот теперь им предстоит решить: верить ли лесничему дальше столь же безоговорочно, поддерживать ли его как прежде - или насторожиться из-за этой его необъяснимой странности, приписать её дурному влиянию великанской крови, садистским наклонностям, унаследованным от матери-великанши, начать чураться его.
Хагрид и Олимпия Максим на Святочном Балу
Но не случайно Гарри и Рон проучились в Хогвартсе эти три с половиной года. Не случайно за это время они успели приобрести опыт общения с маглорождённой Гермионой, не случайно сообща противостояли Драко Малфою, унижавшему Гермиону за её происхождение, не случайно Дамблдор в конце второго курса сказал Гарри свою сакраментальную фразу о том, что "наш выбор определяет, кто мы есть на самом деле, куда в большей степени, чем наши способности". И не случайно они только что пережили острый приступ русофобии ксенофобии, за который получили нагоняй от Гермионы. Эту нравственную развилку Гарри и Рон проходят безошибочно. От Хагрида они ничего, кроме добра, не видели, а раз так - какое кому дело до того, кем были его предки. В дальнейшем мы видим, что и Гарри с Роном, и Гермиона оказывают действенную моральную поддержку Хагриду, когда против него поднимается волна общественной обструкции. Свой первый экзамен на нравственную зрелость в Рождество 1994 года герои поттерианы выдерживают на отлично.
_______________________________
Примечания
[1] Вообще-то правильно не Крам, а Крум. Фамилия Виктора является отсылкой к средневековому правителю Болгарии Круму Страшному (или Грозному), выдающемуся полководцу и государственному деятелю IX века. Но росмэновские переводчики этой отсылки не заметили и прочитали фамилию болгарина по правилам английской транскрипции.
[2] Рон не отвечает на эту влюблённость взаимностью не только из-за своей вечной закомплексованности, но и из-за того, что мальчики взрослеют медленнее девочек (и Роулинг как профессиональный педагог прекрасно об этом осведомлена). И если Гермиону уже начинают волновать вопросы пола, то Рон пока ещё с головой в спорте и мало интересуется всем остальным. В итоге между Роном и Гермионой происходит следующая, весьма яркая сцена. "Рон с Гермионой с красными лицами стояли метрах в трех друг от друга и орали, что было мочи.
- Тебе это не нравится, да? Но ты прекрасно знаешь, что надо было делать!- кричала Гермиона. Красивый узел на затылке растрепался, лицо от гнева перекосилось.
- И что же мне надо было делать?
- Самому пригласить меня на бал, и не в последнюю минуту, когда уже некого выбирать!
Рон хотел что-то сказать, но только открывал рот, как рыба, вытащенная из воды. Гермиона развернулась на каблуках и вихрем взлетела по лестнице в свою спальню. Рон обернулся к Гарри.
- Видел? - ошеломленно выпалил он. - Совсем ничего не поняла!
Гарри промолчал: он был счастлив, что помирился с Роном, и решил не учить его сейчас уму-разуму - ведь Гермиона-то поняла все гораздо лучше, чем Рон" (конец цитаты).
[3] То, что Роулинг считает имя Падма женским - вернейшее доказательство того, что к миру реального оккультизма она не имеет ни малейшего отношения. Иначе она знала бы, что такой (а не такая) Падма Самбхава.
[4] В книге. В фильме сестёр Патил "похищают" кавалеры из Дурмстранга.
[5] Тем не менее, Дурмстранг - не российская школа, как я ошибочно полагал долгое время. И среди её учеников имеются не только славяне - достаточно вспомнить хотя бы печально известного Геллерта Гриндевальда.