Ещё из каникулярного
А ещё мы с Сашкой и с Бегемотом съездили в городок Морэ. Кабы не Валька, которая Ваську туда как-то раз привезла, наверно, и не знали б мы этого городка. Это не Руан - стольный град - столица Нормандии.
Морэ - попросту маленький средневековый городок на речке Луэн, на краю леса Фонтенбло, наподалёку от впадения Луэна в Сену.
В одни ворота в крепостной стене въезжаешь, а выехать можешь через другие.
***
Вале Павловой
Захлопнуть дверь и оказаться
В средневековом городке,
Где пятки мокнущих акаций
И стены крутятся в реке.
Из четырёх надвратных башен
Которая ведёт куда?
Во все ворота путь не страшен,
Под всеми стенами вода.
И никого не спросит осень
Зачем забрёл, когда - назад.
Всё оттого, что каждый носит
В себе свой соловьиный сад...
Я рвусь через его ограду,
Осенним журавлём трубя,
Мне только дальше бы от сада
И от себя! А ты - в себя,
В себя тропинкой недотрогой.
Ну, как столкнуться нам с тобой,
Когда в себя - одной дорогой,
А от себя - совсем другой!
И что за чёртовы качели:
Один туда, другой сюда,
В себя уходят еле-еле,
А от себя, так никогда.
Зачем булыжные дороги,
И четверо ворот к чему?
В себя уйти дано немногим,
А от себя, так никому...
Morêt, 1978
Васька меня туда повёз в самом начале нашей жизни. В холодное майское воскресенье. Мы въехали в ворота, попрыгали по булыжникам, потом поставили машину на пустой парковке у реки. Долго искали открытое кафе. Сидели на улице, пили плохой кофе. Нюша ещё маленькая была. Остро пахло травой и прохладным ранним летом...
Потом возвращались много раз - и всяких-разных людей туда возили...
В Морэ в 40 лет поселился Альфред Сислей. До того он жил в разных городках Иль-де-Франса. А потом выбрал Морэ, и они с женой жили там до самой смерти. И похоронены на местном кладбище.
Сислей рано умер, в 60 лет. От рака горла. Обычно художники дольше живут... Жена Сислея умерла ещё раньше.
Моне приезжал к нему прощаться, и Сислей его попросил позаботиться о детях.
Моне и Ренуар приехали из Парижа на похороны. Пишут, что день был серый и холодный. 1 февраля 1899-го. Небось, поезд из Парижа тогда часа два в Морэ шёл. Неблизко. Паровоз с красными колёсами. Свистел пронзительно, тихо-тихо отъезжая от станции. И люди в сюртуках, сверху какие-нибудь тяжеленные пальто. На могиле Сислея и его жены, они вместе похоронены, цитата из Сислея - « Il faut que les objets soient enveloppés de lumière, comme ils le sont dans la nature. »...
Из Сислеевских пейзажей в Морэ и рядом...
В этот раз Сашка - в первый раз в Морэ - остался в городке, а мы с Бегемотом и Таней решили пройтись по реке - сколько позволит свет и то-дорожка-то-тропинка-то-целая-улица по берегу. Дошли до впадения Луэна в Сену, и дальше пошли... Выяснилось, что вдоль реки можно идти сколько угодно, - по крайней мере, дольше, чем нам позволило время.
«Реки и улицы - длинные вещи жизни» - бормоталось... И сразу же хотелось туда вернуться летом...
Морэ - попросту маленький средневековый городок на речке Луэн, на краю леса Фонтенбло, наподалёку от впадения Луэна в Сену.
В одни ворота в крепостной стене въезжаешь, а выехать можешь через другие.
***
Вале Павловой
Захлопнуть дверь и оказаться
В средневековом городке,
Где пятки мокнущих акаций
И стены крутятся в реке.
Из четырёх надвратных башен
Которая ведёт куда?
Во все ворота путь не страшен,
Под всеми стенами вода.
И никого не спросит осень
Зачем забрёл, когда - назад.
Всё оттого, что каждый носит
В себе свой соловьиный сад...
Я рвусь через его ограду,
Осенним журавлём трубя,
Мне только дальше бы от сада
И от себя! А ты - в себя,
В себя тропинкой недотрогой.
Ну, как столкнуться нам с тобой,
Когда в себя - одной дорогой,
А от себя - совсем другой!
И что за чёртовы качели:
Один туда, другой сюда,
В себя уходят еле-еле,
А от себя, так никогда.
Зачем булыжные дороги,
И четверо ворот к чему?
В себя уйти дано немногим,
А от себя, так никому...
Morêt, 1978
Васька меня туда повёз в самом начале нашей жизни. В холодное майское воскресенье. Мы въехали в ворота, попрыгали по булыжникам, потом поставили машину на пустой парковке у реки. Долго искали открытое кафе. Сидели на улице, пили плохой кофе. Нюша ещё маленькая была. Остро пахло травой и прохладным ранним летом...
Потом возвращались много раз - и всяких-разных людей туда возили...
В Морэ в 40 лет поселился Альфред Сислей. До того он жил в разных городках Иль-де-Франса. А потом выбрал Морэ, и они с женой жили там до самой смерти. И похоронены на местном кладбище.
Сислей рано умер, в 60 лет. От рака горла. Обычно художники дольше живут... Жена Сислея умерла ещё раньше.
Моне приезжал к нему прощаться, и Сислей его попросил позаботиться о детях.
Моне и Ренуар приехали из Парижа на похороны. Пишут, что день был серый и холодный. 1 февраля 1899-го. Небось, поезд из Парижа тогда часа два в Морэ шёл. Неблизко. Паровоз с красными колёсами. Свистел пронзительно, тихо-тихо отъезжая от станции. И люди в сюртуках, сверху какие-нибудь тяжеленные пальто. На могиле Сислея и его жены, они вместе похоронены, цитата из Сислея - « Il faut que les objets soient enveloppés de lumière, comme ils le sont dans la nature. »...
Из Сислеевских пейзажей в Морэ и рядом...
В этот раз Сашка - в первый раз в Морэ - остался в городке, а мы с Бегемотом и Таней решили пройтись по реке - сколько позволит свет и то-дорожка-то-тропинка-то-целая-улица по берегу. Дошли до впадения Луэна в Сену, и дальше пошли... Выяснилось, что вдоль реки можно идти сколько угодно, - по крайней мере, дольше, чем нам позволило время.
«Реки и улицы - длинные вещи жизни» - бормоталось... И сразу же хотелось туда вернуться летом...