День в истории. Парад побеждённых
Реклама американского кинофильма «Большой вальс». 1938
В понедельник, 17 июля 1944 года, в Москве состоялся марш 57 600 пленных немецких солдат, офицеров и генералов. В основном они принадлежали к группе армий «Центр», разгромленной накануне в Белоруссии. Операция НКВД называлась «Большой вальс», также известна как «Парад побеждённых».
Могут спросить: а при чём же тут заглавная иллюстрация? Дело в том, что эта операция получила название в честь американского музыкального кинофильма 1938 года, рассказывавшего о «короле вальсов» Иоганне Штраусе. «Большой вальс» первый раз был выпущен в советский кинопрокат в 1940 году, и собрал огромную зрительскую аудиторию - 25,7 млн человек. Этот фильм оказался одной из самых любимых зарубежных кинолент Иосифа Сталина, который смотрел его более десяти раз. В том, что именно это название дали параду побеждённых, можно усмотреть определённую злую иронию.
Перед парадом пленным раздали горячий завтрак и воду, её было достаточно, чтобы напиться, но мало, чтобы умыться. И по советской столице им пришлось идти в таком - неумытом, непарадном виде. Во главе пленных, блестя оставленными им орденами, шли два десятка генералов. Проходили по улице Горького (ныне Тверская), площади Маяковского, по Садовому кольцу. Колонну охраняли конные всадники со сверкавшими на солнце шашками наголо и конвоиры с винтовками наперевес.
Во время «парада побеждённых» разыгралась такая любопытная сценка. Пленные французы-коллаборационисты, шедшие отдельной колонной, прикрепили к своей одежде что-то вроде трёхцветных кокард. Завидев грузовик с откинутыми бортами, где стоял генерал Эрнест Пети, они принялись кричать: «Вив ля Франс, мой генерал! Мы не были добровольцами! Нас призвали насильно. Да здравствует Франция!». Но генерал не проявил к соотечественникам никакого сочувствия, напротив, зло сплюнул и бросил сквозь зубы: «Мерзавцы! Кто не хотел, тот с нами».
Во время шествия со стороны москвичей было на удивление мало каких-то агрессивных действий в отношении немцев. В Париже во время аналогичных проводов пленных наблюдались сценки, когда прохожие раздавали пленным пинки, но в Москве такого не было. Л. Берия писал в докладной записке Сталину: «Было большое количество антифашистских выкриков: «Смерть Гитлеру», «Смерть фашизму», «Сволочи, чтобы они подохли», «Почему вас не перебили на фронте» и т.д. Никаких происшествий в городе во время прохождения колонн военнопленных не было».
А так было в Париже...
Любопытно, что уже в недавние годы правая печать, в частности, «Новая газета» стала публиковать материалы об этом параде, стараясь вызвать жалость к «несчастным пленным». Оказывается, они ужасно страдали от этого шествия по столичным улицам: у них у всех было расстройство кишечника, и они испытывали страшное унижение. Однако фотографии и киносъёмка таких фантазий совсем не подтверждают. Пленных предварительно осмотрели, заранее отсеяв всех больных и раненых. Только четыре человека отстали от колонн, и им была оказана медицинская помощь. Хотя, надо признать, конечно, не так они собирались пройти по улицам Москвы, совсем не так, а в качестве победителей, «расы господ». Но такой «услуги» Красная Армия оказать им никак не могла...
Добавлю ещё немного личного. Мой отец, тогда ещё московский школьник, был очевидцем этого парада пленных. Он произвёл на него большое впечатление, и он его не раз вспоминал много лет спустя, как и другое событие тех лет - салют Победы. Говорил с улыбкой: "А потом за ними ещё пустили колонну поливальных машин, которые всё мыли и чистили - так, чтобы даже следы их с асфальта смыть!". И взмахом руки показывал, как начисто смыли. Но, с другой стороны, как классический либерал по взглядам, он не мог не покритиковать это мероприятие, и говорил:
- А в чём была необходимость прогонять этих пленных по улицам? С одного вокзала на другой? Какой смысл? Ведь можно же было просто тихо пересадить их на станции из вагонов в вагоны, а не через весь город проводить...
А 19 июля в «Правде» советский писатель Леонид Леонов писал об этом так (надо отметить, что Леонов (1899-1994) по взглядам был не коммунистом, а скорее русским националистом, что, впрочем, и по тексту видно):
«Отвратительная зелёная плесень хлынула с ипподрома на чистое, всегда такое праздничное Ленинградское шоссе, и было странно видеть, что у этой пёстрой двуногой рвани имеются спины, даже руки по бокам и другие второстепенные признаки человекоподобия. Оно текло долго по московским улицам, отребье, которому маньяк внушил, что оно и есть лучшая часть человечества, и женщины Москвы присаживались где попало отдохнуть, устав скорее от отвращения, нежели от однообразия зрелища. Несостоявшиеся хозяева планеты, они плелись мимо нас - долговязые и зобатые, с волосами вздыбленными, как у чертей в летописных сказаниях, в кителях нараспашку, брюхом наружу, но пока ещё не на четвереньках, - в трусиках и босиком, а иные в прочных на медном гвозде ботинках, которых до Индии хватило бы, если бы не Россия на пути...
Шествие вурдалаков возглавляли генералы, хорошо побритые, числом около двадцати. Немецкие горе-стратеги шли с золотыми лаврами на выпушках воротников и высоких офицерских картузах, с вышитыми регульками и опознавательными значками на груди и руках, чтоб никто не смешал степеней их превосходительного зверства: они были в больших и малых крестах за людоедство, юдоедство и прочее едство, с орденами Большого Каина или Ирода 1-й степени и с теми дубовыми листками, которые Гитлер раздаёт своим полководцам для прикрытия воинского срама. У передних, кроме того, мы отчётливо разглядели большую чёрно-белую свастику, прикреплённую к кителю близ подвздошной области, - признак принадлежности к уголовно-политической организации, провозгласившей тунеядство и паразитизм основной из национальных добродетелей. Даже не смирение волка, у которого перебит шейный позвонок, читалось в этих щеголеватых фигурах, ибо есть и у волка своя смертная гордая стать: тупое равнодушие прочла Москва во всём облике этих всемирных бесстыдников.
Народ мой и в запальчивости не переходит границ разума и не теряет сердца. В русской литературе не сыскать слова брани или скалозубства против вражеского воина, пленённого в бою. Мы знаем, что такое военнопленный... Ни заслуженного плевка, ни камня не полетело в сторону переправляемых с вокзала на вокзал, хотя вдовы, сироты и матери замученных ими стояли на тротуарах во всю длину шествия. Но даже русское благородство не может уберечь от ядовитого слова презренья эту попавшуюся шпану: убивающий ребёнка лишается высокого звания солдата... Брезгливое молчание стояло на улицах Москвы, насыщенной шарканием ста с лишним тысяч ног. Лишь изредка спокойные, ровные голоса, раздумье вслух доносилось до нас сзади: «Ишь, кобели, что удумали: русских под себя подмять!».
Леонид Леонов (1899-1994)