К.Соколов. Природа духовности с позиции системного единства мира
Природа духовности с позиции системного единства мира
Доклад на международной научно-практической конференции «Образование XXI век. Архетип человека и будущее человечества»
Изложение вопроса следует начать с рассмотрения того, как понимается системное единство мира. Общепринятым в философии издавна было противопоставление материального и идеального. То есть проблема начала, что первично. Разрешение этого основного вопроса философии определяло мировоззренческую позицию, на основе которой рождалась методология исследований в любой области научного знания. Хорошо известны три варианта разрешения проблемы первичности: материализм, идеализм и дуализм. Однако исследования по системологии, развернувшиеся во второй половине ХХ века, позволили увидеть проблему с новой стороны. Сложные, подчас противоречивые объяснения понятий «материальное» и «идеальное» стали сдавать свои позиции перед более чёткими понятиями «морфологическое» и «функциональное». Это позволило сформулировать четвёртый вариант разрешения основного вопроса философии: понимание системного единства мира. Морфологическое и функциональное являются лишь разными сторонами единого целого. Морфологические и функциональные системы находятся в неразрывной связи, не могут существовать отдельно. Противопоставление между ними, вопрос о первичности здесь полностью снимается. Начало - единое.
На основе этого появляются продуктивные выводы в гносеологии (в теории познания), что естественно влияет и на онтологию, на научную картину мира. Такую перспективу предполагал К. Маркс ещё в 1844 году. Он писал, что через систему понятий, представлений человека будет формироваться определённая научная картина мира, которая будет развёртываться по мере того, как «...естествознание включит в себя науки о человеке в такой же мере, в какой науки о человеке включат в себя естествознание. Это будет одна наука» (Маркс К. Экономико-философские рукописи 1844 года// К. Маркс, Ф. Энгельс, Соч., т.42, с. 124). Это была важная подсказка в направлении понимания системного единства мира, прежде всего, в части единства с миром познающего человека, субъекта познания, с его идеальной составляющей. Маркс оставался материалистом, сделав, однако, шаг в правильном направлении. Его материализм - диалектический. Марксистская диалектика приводит к утверждению принципа развития. А развитие является функциональным процессом. Поэтому в диалектическом материализме заложены зачатки объединения морфологического и функционального, хотя и не реализованы в необходимой степени. Последнее, в частности, стало причиной принципиальных недостатков социальной теории марксизма.
Видение мира в его системном единстве имеет важный аспект: понимание системной иерархии мира. Не имея возможности в данном регламенте изложить всю теорию вопроса, ограничусь тезисом и наглядным примером.
Функциональный объект проявляет себя только действием. Проще говоря, его нельзя увидеть, пощупать. Можно заметить только те изменения в окружающем мире, которые он совершил. Но он является вполне конкретным объектом со своими свойствами, которые можно проверить, воспроизвести. И всегда должна быть морфология-носитель этого функционального объекта. Вообще говоря, любое изменение морфологии вызвано неким действием, равно как и наоборот: изменение морфологии порождает некоторое действие. Одно есть отражение другого в их неразрывной связи, самостоятельно они не существуют. На первый взгляд всё это просто. Но способность эффективно оперировать такими представлениями возникает только при целостном системном мировоззрении. Однако эмпирическая наука, извечно нацеленная на получение осязаемых результатов, утвердила материалистическое мировоззрение. Она всегда тяготела в сторону морфологического, видела в этом критерии объективности, которая понималась как независимость от воли наблюдателя.
В чём же состоит эта фундаментальная проблема естествознания? Прежде всего, в мировоззрении, в способности человека ощутить себя частицей мира. Неразрывно с ним связанной, по единым законам мироздания созданной, существующей для исполнения своей функции в мире. А значит, целесообразной, согласованной с миром по всем аспектам своего устройства. И то, что он видит, воспринимает, необходимо не только для него, но и для мира, где он должен исполнить свою функцию как естественное звено системы мира. Иными словами, соотношение познающего человека и мира меняется от понимания ситуации «я в мире» к позиции нарушения важнейших взаимосвязей с миром: «я и мир».
Это отстранение познающего человека от мира, неспособность видеть себя звеном общей системы, частицей мира, существующей по объективной необходимости для всей системы мира, порождает соответствующие порочные мировоззренческие позиции. Их можно отметить соответствующими психологическими установками восприятия мира:
1. Собственного принижения. «Кто я, чтобы изучить этот неизмеримо сложный мир?» Здесь существует диапазон трактовок позиции, начиная от агностицизма. Но заканчивается он попытками получить могучие знание извне, нечеловеческое знание. Причём без тяжкого познавательного труда (на его успешность особой надежды нет), а за счёт соблюдения мистических обрядов, подчинённости неким авторитетам, уверенности в своём интеллектуальном возвышении над обществом в силу причастности к некоему сообществу. Это наиболее характерно для масонских и оккультных организаций. Это - охота за «тайными знаниями», где охотники, на самом деле, выполняют роль дичи. Конечно, для тех, которые понимают эту человеческую слабость, мировоззренческое недоразвитие, нежелание или неспособность «грызть гранит науки». А потому знающих как управлять такими людьми, формировать для них ложное знание, работающее на социальные интересы вождей.
2. Равенства (то есть независимости, самостоятельности), положения стороннего наблюдателя, изучающего мир. Это наиболее распространённая позиция. В независимости наблюдателя, а на самом деле, в его искусственной оторванности от мира, многие видят основу объективности. Причём это касается даже марксистов, хотя сам Маркс в выше приведённой цитате утверждал, что научная картина мира откроется, когда естествознание и науки о человеке объединятся в единую науку. Такая позиция в естественнонаучной практике в большинстве случаев приводит к прагматизму. Здесь не удержусь от жизнью продиктованного упрёка. Имею в виду учебники, по которым меня учили. Карл Маркс был учёным, который мечтал о развитии науки. На уровне XIX века он сделал громадный шаг вперёд. Надо понять уровень науки того времени! Но не хотел, не просил, даже предостерегал от того, чтобы это был последний шаг, чтобы это стало «канонической истиной». В XXI веке, как он предполагал, мы должны были бы уйти в науке гораздо дальше. Но появились «казённые профессоры», которые просто приспосабливали марксистские положения к новым условиям. Итог печален - теория перестала отвечать требованиям времени.
3. Возвышения человека над миром. Иными словами, человек рассматривает мир в целом не как надсистему относительно себя, а как некий объект изучения, который он рассматривает «сверху вниз» как представитель высшего в мире интеллектуального начала. Нет понимания сути системной иерархии мира. Здесь абсолютизируются сформулированные человеком «законы природы». Нет понимания того, что это лишь модель, которая описывает накопленные эмпирические данные. Причём модель, соответствующая мыслительным способностям человека, устройству его мозга и функционирующего на этой морфологии сознания. Кроме того, сами эмпирические данные накоплены с позиций уровня системной иерархии, на котором существует человек. Такая позиция порождает проявления формализма, а иногда и догматизма. Вместо того, чтобы своевременно изменить модель, которая вошла в противоречие с вновь выявленными данными, начинается выстраивание сложнейших теорий. Консервируются многие научные ошибки, простое становится сложным.
Изменения морфологии человек может зафиксировать своими органами чувств, в том числе, усилив свои возможности различными инструментами исследования. А действия невозможно зафиксировать без осмысления их сущности, то есть присутствие в оценке этого познающего человека неизбежно. Учёные, допустившие отрыв познающего человека от мира, видят в этом источник субъективности. Они не догадываются, что в оценке морфологического роль познающего человека не меньше. А объективность возникает на основе того, что природа человека и мире едина. Приоритет морфологического восприятия явлений и есть источник материализма. Это мировоззрение вошло в язык науки. Через систему образования и последующую практику общения людей на этом языке оно закрепилось даже на психологическом уровне. Поэтому очевидное стало неочевидным.
Теперь пример. Нейрон головного мозга являет собою систему в морфологическом и функциональном аспектах. Как и всё в мире, вплоть до молекул, атомов. Относительно мозга в целом он является лишь звеном системы. Совокупность нейронов, объединённая определённой структурой физических связей, формирует морфологическую систему головного мозга. Иными словами, являясь системой, нейрон входит звеном в систему более высокого уровня иерархии. На этой морфологии возникает функциональный объект - человеческое сознание. Современные возможности позволяют заглянуть внутрь мозга, зафиксировать разнообразные процессы его функционирования. Однако сознание мы там увидеть не можем, поскольку это есть функциональный объект. Связь между уровнями системной иерархии неразрывна, очевидна. Однако жизнь этих систем, явления происходящие в них качественно отличны, хотя и подчиняются единым законам природы. Нейроны не могут представить себе, зачем все мы собрались на эту конференцию. Хотя в результате их работы такое решение родилось в голове каждого из нас и коллективно, всех вместе. Иными словами, человек может понять, как работают нейроны. А нейроны, как звенья системы более высокого уровня иерархии, «понимают» только правила своего функционирования в этой системе.
Наши головы, если они объединены устойчивой системой взаимосвязей, неизбежно формируют некую морфологическую систему более высокого уровня иерархии. Но морфология не может формироваться просто так, без функциональной стороны. На морфологии системы наших голов формируется функциональный объект более высокого уровня. Причём это вполне конкретный объект, проявляющий себя в мире действием. И наше понимание сути его действий так же разделено барьером системной иерархии, как в выше указанном соотношении нейрона и головного мозга. Нам даны лишь принципы целесообразного поведения в системе более высокого уровня. Таким образом, объективное существование и природное действие высших относительно людей сил с естественнонаучных позиций системного единства мира является необходимым.
Теперь частные аспекты. Головы людей может объединить только система устойчивых связей. Первое требование состоит в том, чтобы мы не просто обменивались информацией между собой, а воспринимали её правильно, адекватно. Это - информация об окружающем нас мире. Значит, у нас должна быть одинаковая система его видения, одинаковое мировоззрение. Мировоззрение фиксируется в системе идейно-религиозных взглядов, в научном плане конкретизируется в философских системах. Соответственно, группы людей, объединённых единым мировоззрением и находящихся в регулярном фактическом контакте, составляют морфологию функциональных объектов более высокого уровня иерархии, относительно них - надсистем. Противоречие разных мировоззренческих систем вызывает и противоречие надсистем. По всей видимости и там, по непостижимым для нас законам другого уровня иерархии, происходит некая борьба, как происходит социальная борьба в обществе. Например, православное сообщество формирует надсистему, которую люди называют Церковь. Однако ереси, разночтения и отступления от единой идейной основы дробят эту систему на более слабые, локальные системы. Точно так же, сообщество сатанистов формирует свою высшую силу, надсистему. Противоречия между этими надсистемами неустранимы, антагонистичны. Они находятся в состоянии борьбы.
Наши предки, когда собирались всем миром молить высшие силы послать дождя в засуху, послать победу над врагами или ещё чего-то, поступали правильно. Как мы теперь можем ясно видеть, это было не просто отдание должного суевериям или коллективные мечтания о счастливом разрешении какой-либо проблемы. Это была мобилизация надсистемы, усиление её реального действия в мире. Жизненный опыт многих поколений утвердил целесообразность этого в сознании людей.
Фундаментальный закон системологии гласит: система формирует свои звенья так же, как звенья формируют систему. Это значит, что люди как звенья системы должны получать определённые информационные воздействия с высшего уровня иерархии, чтобы формировалось их правильное поведение в системе. Здесь и сейчас нет возможности обсуждать историю и технологию появления фундаментальных религиозных источников. Да и делать это мы можем только в гипотетическом плане, в человеческом понимании признаков того, как от высшего уровня иерархии передаётся воздействия на звенья системы. Кроме того, нас особенно интересует современная историческая эпоха, начавшаяся после принятия единобожия, а не древнейшие верования, когда система человечества существовала на более примитивном уровне, с меньшей степенью системной взаимосвязанности людей на планете. Однако глубокое по уровню знаний содержание этих источников свидетельствует, что в их появлении сыграло роль надсистемное воздействие.
Надо ясно понимать, что данное нам свыше есть лишь некий идеальный образ, отражающий правила системного поведения и системного мировосприятия, а не абсолютное знание о непостижимых для нас законах функционирования высших ступеней системной иерархии мира. Кроме того, все фундаментальные источники с течением времени претерпевали смысловые искажения. Они переводились на разные языки, да и сами языки развивались по мере накопления знаний, менялся понятийно-терминологический аппарат. В связи с этим они неоднократно редактировались и разнообразно толковались богословами, споры о правомерности чего не утихают во всех религиозных сообществах. Более того, они существовали в человеческом обществе, где всегда присутствовали системные и антисистемные силы, силы добра и зла, что создавало почву для злонамеренных искажений и дополнений. К настоящему времени общество погрузилось в разноверие и безверие. А значит функциональная система человечества дробится, разрушается. Разрушение функционального влечёт и разрушение морфологического. Человечество гибнет. Причём его физическое разрушение и сокращение началось именно в тех центрах цивилизации, которые были построены на высших достижениях веры и знания. Чтобы выйти из этого состояния необходимо иметь надёжные ориентиры, хотя бы для первых шагов. Для способности отмести очевидно чуждое человеческой природе.
Изложенные системные представления позволяют перейти к детализации, к рассмотрению вопроса о природе духовности.
* * *
Люди с самого начала своего существования должны были объединяться в коллектив, чтобы обеспечить своё выживание. Здесь мы имеем в виду все формы объединения в коллектив - в род, в племя, в народ, в государство, в цивилизацию, в трудовой или воинский коллектив и так далее. Для взаимодействия в борьбе за своё выживание и улучшение его условий необходимо обеспечить целесообразное управление коллективными действиями.Это самое главное и самое сложное, что необходимо для преобразования стада, толпы в хорошо организованный и управляемый коллектив, эффективно и целесообразно достигающий свои коллективные цели.
Для того чтобы правильно передать друг другу идеи управления разнообразными аспектами жизни коллектива, общества (от философского уровня понимания до прямых команд на действия), необходимо, прежде всего, взаимопонимание. Иными словами, необходимы общие для всех членов коллектива представления об окружающем мире, об обществе, о правилах своего поведения в нём, о путях достижения общего блага. Только тогда они могут договориться между собой о распределении обязанностей и нормах взаимоотношений, правильно и добросовестно их исполнять для обеспечения общего успеха. В этом и состоит естественнонаучная, природная необходимость существования духовности. Именно духовность несёт в себе единые для всех, а главное - незыблемые, не подлежащие сомнению представления об отношении человека к миру, к обществу, к ближнему. Она несёт в себе представления о смысле жизни, о её цели. Духовность - фундамент существования коллектива, общества. Она обеспечивает саму возможность управления общностью людей. Без духовности не может устойчиво существовать любое человеческое сообщество. Иначе оно будет идти к своему разрушению, накапливая в себе последствия нарушения целесообразного управления, накапливая внутренние противоречия, накапливая груз разобщения коллектива от обид и конфликтов между людьми, вызванными безнравственными отношениями.
Сказанное позволяет зафиксировать обобщение:
Человек, в отличие от животных, может выжить в природе на качественно ином уровне общности с себе подобными. Он может существовать только в условиях постоянной и принципиально более многосторонней взаимопомощи, взаимодействия с другими людьми. Для этого нужен устойчивый и хорошо управляемый коллектив. И чем больше этот коллектив - род, племя, народ, цивилизация, человечество в целом, - чем могущественнее коллектив, тем совершеннее выполняется функция выживания рода человеческого. В живой природе коллективное поведение - норма, а не исключение. Но здесь есть качественное отличие, более высокий уровень как потребностей человека для обеспечения выживания, так и его способностей. И, с естественнонаучной точки зрения, духовность выполняет жизненно важную функцию объединения людей в коллектив, реализацию этого объединения. Она обеспечивает саму возможность управления и взаимопонимания, неконфликтного сосуществования. Духовность несёт в себе язык управления, философию управления, без которых невозможно объясниться друг с другом. В ней заложена суть коллективизма.
Сделаем важную оговорку. Мы не утверждаем, что духовность исчерпывается потребностями управления коллективом. Духовность обеспечивает взаимодействие индивидуального сознания с общественным, то есть - с надсистемой, с высшим по иерархии объектом, стоящим над отдельным человеком. Это инструмент самоорганизации системы, согласования отношений «звено-система». Но и над общественным сознанием и его морфологией есть следующий уровень системной иерархии, и не один, есть системы более высокого уровня, в которые входят человеческие сообщества. Подниматься вверх по иерархии этого системного рассмотрения можно до тех пор, пока не придём к рассмотрению мира в целом как единой системы. А поскольку мир един, то духовность должна выполнять и более широкие функции согласования человека не только с общественным сознанием, но и со следующими ступенями системной иерархии, в конечном итоге, с миром в целом, вполне возможно - с высшим мировым сознанием, о котором мы, с позиций своего уровня системной иерархии, судить не можем. Можем только признать естественную необходимость его существования.
Иначе говоря, духовность не исчерпывается функциями обеспечения коллективизма, но уж эти-то функции она точно выполняет. И ничто в ней не может нарушать выполнение этих функций, а должно всестороннеобеспечивать. Если мы разберёмся, по крайней мере, в том, что уже доступно нашему знанию об обеспечении выполнения этих функций, то будем знать о духовности много больше, хотя, конечно, не всё.
Подведём итог. Духовность - функциональный объект, который должен существовать на морфологической основе совершенного общества. Это оберегающая его добрая сила. Это - целевая точка развития общества. Реальное же общество, отступившее от духовности, носит на своём теле не только доброе, но и силы зла.
* * *
Что же мешало во все времена торжеству духовности, созданию совершенной системы человеческого общества? Коллективизм в аспекте мотивации деятельности людей есть стремление к достижению коллективной цели выживания общества, его процветания. Это - жизнь ради общества, стремление к истинной духовности. Антидуховная альтернатива - жизнь за счёт общества, за счёт несправедливого распределения в свою пользу его благ. Естественно, это достигается за счёт управления общественной жизнью. Духовные силы, непротиворечиво определившие своё отношение к духовности с позиций единого начала, единобожия, проявились исторически вскоре после явления Моисея. Сформировались три древнееврейские секты: ессеи, фарисеи и саддукеи.
Ессеи были центром абсолютного коллективизма, приоритета общих интересов над частными. Управление коллективными действиями здесь достигалось за счёт духовного принуждения, идейной преданности людей коллективным ценностям, интересам.
Фарисеи были центром абсолютного индивидуализма, приоритета частных интересов над общими. Управление коллективными действиями здесь осуществлялось за счёт власти денег, власти золотого тельца. Они были безразличны к судьбам общества, своих народов и боролись только за процветание сообщества богатых людей. Единственный критерий успеха - богатство. Поэтому они не были привязаны к родине и народу, были интернационалистами, гражданами мира, стремились жить там, где это материально выгоднее.
Саддукеи занимали промежуточное положение между коллективизмом и индивидуализмом. С одной стороны, они были ориентированы на частные интересы административно-номенклатурной элиты, для которой народ являлся лишь производителем благ для этой элиты. С другой стороны, для них необходимо поддерживать народ в дееспособном состоянии, то есть обеспечивать определённые коллективные интересы общества в целом. Здесь управление обеспечивается, в основном, за счёт административно-силовых методов принуждения.
Эти три позиции в борьбе духовных и антидуховных сил сохранились навсегда, поскольку нет иных вариантов отношения человека к обществу, отношения человека к коллективизму, то есть к сути его выживания.
* * *
В заключение хочу отметить частный аспект проблемы природы духовности, имеющий непосредственное отношение к теме нашей конференции.
В социально-психологическом аспекте духовность есть гармоничное единство интеллектуального и нравственного. Подчёркиваю - гармоничное. Поскольку выбор между коллективизмом и индивидуализмом, между общими интересами и частными - вопрос нравственный. А способность реализовать свой выбор в обществе, обрести для этого потенциал общественного действия - вопрос интеллектуальных возможностей.
При недостатке интеллекта высокая нравственность опасна своей решимостью в ошибочных делах. Она бьёт не по источникам зла, а часто, по пострадавшим от него и непричастным. Тех, кого надо спасать, бывает наоборот, добивают. Случается и не менее худое - помогают нечисти, не опознав её. Противоположное искажение этой гармонии ещё страшнее. Недостаток нравственности при высоком интеллекте - это торжествующее в своей силе зло, сатанизм. Поэтому могучие рычаги знания должны даваться только в руки людей с соответствующей нравственностью. Больше знаний - выше должна быть нравственность. Система образования в XXI веке может существовать только в объединении с системой нравственного и духовного в целом воспитания.
Соколов Константин Николаевич
вице-президент Академии геополитических проблем,
член-корреспондент РАЕН