(no subject)
«Лет до сорока N был полностью доволен своей жизнью, искренне считая, что лучше не бывает - свободен, хорош собой и здоров, работа приносит приятные деньги и женщины его любят. Что может пойти не так? Люди тратят бешеные бабки, чтобы пожить, как он, пару недель, а ему за это платят - не за женщин, конечно, за дайвинг. Женщин он любил бескорыстно, они сновали вокруг, как золотистые рыбки, соблазняя лёгкими летучими прикосновениями, и он охотно вовлекался в их танцы, в его постели побывало много красивых гибких тел и это не могло надоесть. О бессмысленности таких связей говорят только те, кто сам никогда не имел красоток, а лишь завистливо наблюдал за чужими развлечениями. N каждый раз казалось, что это сама жизнь обнимает его тонкими загорелыми руками, обхватывает бесконечными ногами и жарко целует. Поблёскивают в темноте зубы, белки глаз, лунная дорожка на воде, звёзды. Солоноватый пот течёт меж её грудей, морская вода высыхает на коже, слезы в уголках глаз, когда она выгибается от наслаждения. Шепчет женщина, ветер, океан, песок, деревья, само небо приближается и шепчет на ухо: ещё. Кто остановится по доброй воле?
В книжках с героем обычно случается несчастная любовь, автокатастрофа, болезнь, чья-нибудь смерть - в общем, то, что прервёт течение безмятежной жизни и поставит под сомнение прежние ценности. N был готов поклясться, что с ним не произошло ни-че-го. Он не мог точно назвать день, когда начал чувствовать внутри себя тишину. Там, где кипели мысли, желания, колотилось сердце и гудела кровь, вдруг становилось тихо. Нет, сердце, слава богу, работало, но возникали паузы без времени и что-то в нём замирало. Потом опять запускалось, на него обрушивался шум прибоя, щебет женщин, музыка и собственный звуковой фон, микс возбуждения и суеты с еле слышной нотой тревоги.
Постепенно его стали раздражать звуки, которые нарушали его тишину. Вот женщина. Когда шепчет, целует в мочку уха, дышит, стонет, улыбается - отлично. Но ведь до и после она всё время болтает, кричит, рассказывает, требует, трещит по телефону, до хрипоты сплетничая с подругами, включает клипы и сериалы, подпевает прилипчивым песенкам и говорит - говорит, говорит, говорит. Мужчины не лучше, может, тембр пониже, а так всё те же старые анекдоты, сальные шутки, занудство и дешёвая философия. Да и сам он, если разобраться, устал от звука собственного голоса, самоуверенности, своего эрегированного, гордо торчащего «я».
В какой-то момент N заподозрил, что потихоньку сходит с ума. Это ведь шизофрения какая-нибудь, когда сам себя раздражаешь? Встревожился настолько, что обмолвился одной девице, а она пожала плечами - кризис среднего возраста, писали про такое в Космополитене. Ладно, ты глянец не читаешь, но может кино смотрел? Мультик про коня Бо Джека? Сходи к психологу, серьёзно.
Какой к чертям кризис?! он же не купил себе красный феррари и не стал спать с малолетками - его подружкам последние четверть века стабильно двадцать пять-тридцать, плюс-минус пара лет.
С психологом ему повезло со второго раза. Первая дамочка со слишком красной помадой и большими сиськами, за которые он её и выбрал, втирала про недоверие к женщинам и страх близости. Господи, причём тут вся эта хрень, когда у него внутри тишина, которую то ли не хочется нарушать, то ли, наоборот, необходимо срочно чем-то заполнить.
А вот другая, спокойная, полная, с негромким голосом и невыразительным лицом, действовала на него умиротворяюще. Настолько, что даже предложение поговорить о детстве его не слишком разозлило. Хотя не было ничего такого, что желают услышать психологи - он не мочился в постель, мама его любила, он не подглядывал за ней в душе, а папа его не бил.
- Что ж, - улыбнулась миссис Вольски, на мгновение становясь хорошенькой, - если вам нечем меня порадовать, давайте просто вспоминать. Расскажите, каким вы были.
N обнаружил, что это даже приятно. Правда, они договорились, что речь пойдёт прежде всего о переживаниях, а не о событиях. Когда он был очень счастлив, напуган, возбуждён, обижен, зол, влюблён. На очередном сеансе добрались до первого секса и миссис Вольски уточнила:
- Значит, вашей первой любовью была Саммер?
N собирался кивнуть, но задумался.
- Вообще-то нет... Я безумно хотел и до сих пор страшно ей благодарен и всё такое, но это другое.
N сам удивился, он до сих пор мог закрыть глаза и вспомнить дрожь и головокружение, контур остреньких бледных сисичек (как многие мачо, говоря о женском теле, он сбивался на уменьшительные словечки), сияющих в неверном свете фонарей - дело происходило в машине, - а потом острое короткое удовольствие и последовавшее за ним опустошённое блаженство.
- Тогда кто?
Кэтти из колледжа? Безусловно, в неё он точно влюбился, но было ли это в первый раз? Он тогда будто узнавал испытанные ранее смутные чувства, которые наконец-то воплотились и стали понятны. И только сейчас N попытался сообразить, когда прежде он ощущал эту странную смесь восхищения, нежности, влечения и жалости, которая называлась у него любовью.
И когда он наконец назвал имя, в нём рухнула какая-то стена, закрывавшая слепую зону, которую он то ли не мог, то ли не хотел видеть. И кроме любви там было столько стыда и сожаления, что N задохнулся и закрыл лицо руками.
- Короче, до сих пор жесть как хреново от этого дерьма, видать, всю жизнь прятался, прикидывался, что не помню, а на самом деле оно никуда не девается, воняет, гниёт и жрёт тебя изнутри - примерно так.
В тот раз он сказал всё это миссис Вольски и вроде стало не то чтобы легче, но понятней. Потом попытался жить, как раньше, но ничего не получалось, раз увиденное уже нельзя отодвинуть и забыть.
Конечно, он пытался найти её, но Саммер, после тридцати лет разлуки мгновенно узнавшая его голос по телефону, ничего о ней не слышала. А интернет не помог - нельзя же угадать, что в фейсбуке, в одном из закрытых профилей без фото под именем Fay Haze прячется Faye Geys из прошлого, его боль, его грех, его любовь»
***
Это был кусочек из новой книжки (имя персонажа скрою, чтобы не сливать сюжетную линию). Остался месяц до конца публикации на boosty, текст на финишной прямой, потом раздача плюшек и всё, проект закроется. К финалу у меня и у читателей на руках внезапно окажутся две новые книжки вместо одной - второй будет сборник рассказов, который неожиданно собрался. Если что, присоединяйтесь, https://boosty.to/ketro
В книжках с героем обычно случается несчастная любовь, автокатастрофа, болезнь, чья-нибудь смерть - в общем, то, что прервёт течение безмятежной жизни и поставит под сомнение прежние ценности. N был готов поклясться, что с ним не произошло ни-че-го. Он не мог точно назвать день, когда начал чувствовать внутри себя тишину. Там, где кипели мысли, желания, колотилось сердце и гудела кровь, вдруг становилось тихо. Нет, сердце, слава богу, работало, но возникали паузы без времени и что-то в нём замирало. Потом опять запускалось, на него обрушивался шум прибоя, щебет женщин, музыка и собственный звуковой фон, микс возбуждения и суеты с еле слышной нотой тревоги.
Постепенно его стали раздражать звуки, которые нарушали его тишину. Вот женщина. Когда шепчет, целует в мочку уха, дышит, стонет, улыбается - отлично. Но ведь до и после она всё время болтает, кричит, рассказывает, требует, трещит по телефону, до хрипоты сплетничая с подругами, включает клипы и сериалы, подпевает прилипчивым песенкам и говорит - говорит, говорит, говорит. Мужчины не лучше, может, тембр пониже, а так всё те же старые анекдоты, сальные шутки, занудство и дешёвая философия. Да и сам он, если разобраться, устал от звука собственного голоса, самоуверенности, своего эрегированного, гордо торчащего «я».
В какой-то момент N заподозрил, что потихоньку сходит с ума. Это ведь шизофрения какая-нибудь, когда сам себя раздражаешь? Встревожился настолько, что обмолвился одной девице, а она пожала плечами - кризис среднего возраста, писали про такое в Космополитене. Ладно, ты глянец не читаешь, но может кино смотрел? Мультик про коня Бо Джека? Сходи к психологу, серьёзно.
Какой к чертям кризис?! он же не купил себе красный феррари и не стал спать с малолетками - его подружкам последние четверть века стабильно двадцать пять-тридцать, плюс-минус пара лет.
С психологом ему повезло со второго раза. Первая дамочка со слишком красной помадой и большими сиськами, за которые он её и выбрал, втирала про недоверие к женщинам и страх близости. Господи, причём тут вся эта хрень, когда у него внутри тишина, которую то ли не хочется нарушать, то ли, наоборот, необходимо срочно чем-то заполнить.
А вот другая, спокойная, полная, с негромким голосом и невыразительным лицом, действовала на него умиротворяюще. Настолько, что даже предложение поговорить о детстве его не слишком разозлило. Хотя не было ничего такого, что желают услышать психологи - он не мочился в постель, мама его любила, он не подглядывал за ней в душе, а папа его не бил.
- Что ж, - улыбнулась миссис Вольски, на мгновение становясь хорошенькой, - если вам нечем меня порадовать, давайте просто вспоминать. Расскажите, каким вы были.
N обнаружил, что это даже приятно. Правда, они договорились, что речь пойдёт прежде всего о переживаниях, а не о событиях. Когда он был очень счастлив, напуган, возбуждён, обижен, зол, влюблён. На очередном сеансе добрались до первого секса и миссис Вольски уточнила:
- Значит, вашей первой любовью была Саммер?
N собирался кивнуть, но задумался.
- Вообще-то нет... Я безумно хотел и до сих пор страшно ей благодарен и всё такое, но это другое.
N сам удивился, он до сих пор мог закрыть глаза и вспомнить дрожь и головокружение, контур остреньких бледных сисичек (как многие мачо, говоря о женском теле, он сбивался на уменьшительные словечки), сияющих в неверном свете фонарей - дело происходило в машине, - а потом острое короткое удовольствие и последовавшее за ним опустошённое блаженство.
- Тогда кто?
Кэтти из колледжа? Безусловно, в неё он точно влюбился, но было ли это в первый раз? Он тогда будто узнавал испытанные ранее смутные чувства, которые наконец-то воплотились и стали понятны. И только сейчас N попытался сообразить, когда прежде он ощущал эту странную смесь восхищения, нежности, влечения и жалости, которая называлась у него любовью.
И когда он наконец назвал имя, в нём рухнула какая-то стена, закрывавшая слепую зону, которую он то ли не мог, то ли не хотел видеть. И кроме любви там было столько стыда и сожаления, что N задохнулся и закрыл лицо руками.
- Короче, до сих пор жесть как хреново от этого дерьма, видать, всю жизнь прятался, прикидывался, что не помню, а на самом деле оно никуда не девается, воняет, гниёт и жрёт тебя изнутри - примерно так.
В тот раз он сказал всё это миссис Вольски и вроде стало не то чтобы легче, но понятней. Потом попытался жить, как раньше, но ничего не получалось, раз увиденное уже нельзя отодвинуть и забыть.
Конечно, он пытался найти её, но Саммер, после тридцати лет разлуки мгновенно узнавшая его голос по телефону, ничего о ней не слышала. А интернет не помог - нельзя же угадать, что в фейсбуке, в одном из закрытых профилей без фото под именем Fay Haze прячется Faye Geys из прошлого, его боль, его грех, его любовь»
***
Это был кусочек из новой книжки (имя персонажа скрою, чтобы не сливать сюжетную линию). Остался месяц до конца публикации на boosty, текст на финишной прямой, потом раздача плюшек и всё, проект закроется. К финалу у меня и у читателей на руках внезапно окажутся две новые книжки вместо одной - второй будет сборник рассказов, который неожиданно собрался. Если что, присоединяйтесь, https://boosty.to/ketro