Красивая семья
Хуан Антонио Мартинес-Каттанео, фото с сайта El Universal.com.co
Поступок генерального консула Испании в Санкт-Петербурге, решившего почтить память добровольцев «Голубой дивизии» (250 дивизии Вермахта) не где-нибудь, а на русской земле, в Ленинградской области, в тот день и в том месте, где при прорыве блокады Ленинграда Красной Армией, погибла большая часть испанских добровольцев (подробнее здесь и здесь), оскорбительный для каждого, чьи близкие освобождали свою землю от фашистов или погибли по их вине, заставила нас повнимательнее всмотреться в биографию консула и его семьи.
Хуан Антонио Мартинес-Каттанео родился в Мадриде, в 1948 году, за спиной у него 39 лет дипломатической службы, из них 25 лет за пределами Испании: в Ираке, Эквадоре, Германии, Марокко и Японии. Последние годы, до своего назначения в Российскую Федерацию в 2014 году, он работал ответственным консулом в Картахене-де-Индиас (Колумбия).
В интервью, которое Хуан Антонио дал в марте прошлого года газете «Эль Универсаль», выходящей в колумбийской столице, он рассказывает о своей семье в идиллических тонах: «Я из испанской семьи средневысокого достатка... Все мои семеро братьев, трое детей и девять внуков живут в Мадриде… У меня очень дружная и красивая семья… В нашей семье не было никаких дипломатических связей. В детстве я хотел стать военным моряком, так как каникулы мы проводили в Мурсии, на Малом море… У меня было чудесное детство, за которое я благодарен своим родителям… Мой отец был известным инженером-строителем, имел большие технические и профессиональные способности, и посвятил свою жизнь службе и стране. Основные проекты плотин и водохранилищ, осуществлённые в Испании после войны, в 40-х, 50-х и 60-х годах - это заслуга моего отца».
Выпуск инженеров-строителей 1935 года: Антонио Мартинес-Каттанео (отец консула) - четвёртый справа в нижнем ряду. Фото из архива Мануэлы Криадо.
Однако консул опускает некоторые подробности биографии своего отца, который сделал и политическую карьеру. (Интересно, почему? Все-таки, стыдно?) Как пишет журналист и писатель Хуан Кантареро, которого поступок консула возмутил также, как и нас, в своей статье для мадридской «Публико», отец консула, Антонио Мартинес-Каттанео (1914-1995), был лейтенантом артиллерии, состоял в рядах Испанской фаланги. В 1936 году Антонио принял участие в антиреспубликанском военном мятеже в Памплоне, приехав туда из Англии, где проходил обучение. Позже, по призыву Франко, он записывается добровольцем на русский фронт, чтобы бороться с коммунизмом в рядах фашистской армии. В 1942 году возвращается в Испанию кавалером Железного Креста 1-й и 2-й степени. После возвращения домой А. Мартинес-Каттанео успел сделать карьеру: дослужился до поста народного губернатора и лидера фалангистского движения провинции Леон.
Уже в 1966 году Антонио Мартинес Каттанео, вместе с видным идеологом франкистского режима, «иконой» ультраправых Бласом Пиньяром, и еще одним ветераном «Голубой дивизии» Анхелем Оруньо, основал издательство «Новая сила» (Fuerza Nueva Editorial). В 1967 году первый номер ультраправого журнала «Новая сила» вышел в свет. В 1976 году регистрируется партия с тем же названием, цель которой - сохранение принципов восстания 18-го июля 1936 года и франкистской диктатуры.
Во время переходного периода к демократии, началом которой принято считать смерть Франко в 1975 году, партия поддерживала или прямо участвовала в нескольких покушениях, совершённых ультраправыми группировками против бастующих рабочих, политиков левых партий, профсоюзных деятелей, манифестантов и студентов. Одна из таких ультраправых группировок - «Партизаны Короля Христа», к которой принадлежали видные деятели «Новой Силы», ответственна за убийство нескольких человек.
Другая сторона жизни Антонио Мартинес-Каттанео связана с «Опус Деи»: в студенческие годы он был слушателем Академии DYA, в которой располагалась первая штаб-квартира ордена «Опус Деи», где основатель ордена, Хосе Мария Эскрива де Балагер, позже причисленный к лику святых, обучал студентов университетов.
1934г. Здание резиденции DYA на улице Феррас,50 1934 г. Хосе Мария Эскрива де Балагер с соратниками
Ряд особенностей доктрины «Опус Деи» «привлекал к ней людей консервативного мышления, правых идеологических устремлений. В 999 максимах, составляющих содержание книги «Путь», X. М. Эскрива де Балагер возрождал средневековый дух религиозного горения, противопоставленный атеизму и равнодушию к вопросам веры. Терминология и направленность этих максим, не затрагивавших непосредственно политические темы, органически совпадала с лексиконом и традициями правых политических сил. «Воля. - Энергия. - Пример. То, что надо делать, делается... Без колебания... Без осмотрительности... Без этого Сиснерос не стал бы Сиснеросом, Тереса Аумада Святой Тересой... Иньиго де Лойола Святым Игнасио... Бог и доблесть! Да будет воля бога!» - гласила одна из заповедей этой книги. А повторявшееся время от времени указание: «Ввысь!» («Арриба!») не могло не соединяться в сознании современника с официальным лозунгом франкистской Испании». (отсюда)
Антонио Мартинес-Каттанео не был рядовым слушателем Академии, во время гражданской войны он поддерживал отношения с основателем «Опус Деи»: писал письма, приезжал к нему в Бургос. В упомянутом выше труде «Путь» основатель ордена «Опус Деи» упоминает имя Антонио Мартинеса-Каттанео и рассказывает о полученном от него письме: «Корреспондентом святого Хосемарии был Антонио Мартинес-Каттанео, студент факультета гражданской инженерии. … Пишет он из Эстремадуры в августе 1938 года: «Дорогие мои дон Хосе Мария и все остальные: [...] Скажу я вам, Отец, да хранит тебя Иисус для меня! Ваше письмо уже помогло избавиться от больших приключений. Пусть Он хранит вас всех тоже».
Антонио не терял связь «Опус Деи» и по окончании гражданской войны: нельзя исключать, что Антонио Мартинес-Каттанео записался в «Голубую дивизию» именно из-за своей близости к «Опус Деи», так как злые языки утверждают, что основатель ордена был «антикоммунистом до мозга костей», организовал «Опус Деи» как орган «антимарксистского сопротивления» и призывал его членов записываться в «Голубую дивизию».
Как бы то ни было, отец генерального консула Испании не погиб в Красном Бору, ведь, согласитесь, всё бы выглядело совсем по-другому, если бы консул Испании, в качестве частного лица, решил побывать на месте гибели своего отца. Впрочем, никакого резонанса этот поступок бы не вызвал, так как никто, разве что кроме членов семьи консула, об этом бы не узнал. Отец консула не погиб в Красном Бору, а вернулся домой задолго до этого боя, успел сделать карьеру при франкистском режиме и всю свою жизнь был теснейшим образом связан с представителями высших кругов этого режима. Сын за отца, конечно, не отвечает, но если консул Испании, официальное лицо, живя и работая в городе, где у каждого кто-то погиб в блокаду, позволяет себе не считаться ни с чем, чтобы сделать приятное своим пронацистским друзьям из братства «Голубой дивизии», которая эту блокаду помогала удерживать, то отвечать он должен уже за свои поступки.
И ещё один момент на который хотелось бы обратить внимание: в то время как наша интеллигенция спешит извиняться за нашу страну по любому поводу, не смущаясь отсутствием доказательств, зарубежная интеллигенция ведет себя совершенно по-другому, несмотря на то, что преступления фашизма уже доказаны и осуждены в Нюрнберге.
Статья написана в соавторстве с Верой Родионовой.