"Дамы и господа". И кто тут у нас кто?
«Дамы и господа».
Известное форма публичного обращения, которое кажется многим само собою разумеющимся. А как иначе, не «товарищи» же?
Теперь только так - как на «цивилизованном Западе», как в «старое доброе время», когда все дружно хрустели французской булкой.
Теперь к этому привыкли.
Привыкли вместе с тем к явной безграмотности, которая в этом выражении заключена.
Равно как и к прямому глумлению (пусть и бессознательному) над этими самыми «дамами» и «господами», к которым таким образом обращаются.
Почему безграмотность?
Да потому что есть правила русского языка, которые тут явным образом нарушаются.
Есть в языке понятие, именуемое «собирательные существительные». Последние, как указывают словари и учебники, обозначают «совокупность однородных предметов».
Скажем, есть «крестьяне» и «крестьянки». А вместе они суть «крестьяне» (или «крестьянство», если говорить о классе или сословии).
Скажем, есть «дворяне» (мужчины) и «дворянки» (женщины). А вместе они суть «дворяне» (или «дворянство», если говорить о сословии в целом).
Есть «бояре» (мужчины) и боярыни (женщины). А вместе они суть «бояре» (или «боярство», если говорить о сословии)
И, наконец. Есть мужчина, к которому обращаются «господин», и есть женщина, к которой обращаются «госпожа». Вопрос: а вместе они кто?
Ответ один: вместе они суть «господа», и никак иначе. И уж тем более правомерно «господа», если таких мужчин и женщин много (скажем, они сидят в зале).
Так работает логика понятия «собирательное существительное».
Впрочем, есть, помимо неё, и живая практика языка. Вспомним русскую литературу досоветского периода, когда «господин» и «госпожа» были обычны и привычны. Как герои романов и пьес обращаются к собранию мужчин и женщин? Везде и всегда только так - «господа». "Господа Головлевы" и прочие. И ни разу - «дамы и господа».
Откуда же взялись последние?
Конечно, из английского (как и многое другое). Это калькированный перевод пресловутого «леди и джентльмены». Что самое забавное, появилась эта калька у нас не сейчас (сейчас её популяризируют), а еще в советское время. Приезжает иностранный высокий гость, говорит за обедом речь (была прежде такая традиция) и начинает, как водится: «Ladies and gentlemen…». Мидовский переводчик послушно - и буквально - переводит: «Дамы и господа…». Таким образом, эта калька получила высокое мидовское «освящение» и сейчас никакому сомнению не подвергается.
Да, и о глумлении.
Ну, в самом деле. Собрались вместе мужчины (каждый из которых «господин») и женщины (каждая из которых «госпожа»). И все они в совокупности своей - «господа». И тут еще появляются некие «дамы».
Вопрос: что это за дамы, которых говорящий это самое «дамы и господа» к «господам» явно не относит? Эти «дамы» тут выделены им в отдельную категорию - и каждая из них никак не «госпожа».
Это очень странные, если не сказать сомнительные, выходит, «дамы». ("Актерки" из заезжего театра?).
И опять же вопрос: что это за «господа», которые пригласили себе в компанию этих сомнительных «дам»?
Вот и выходит, что звучит это самое «дамы и господа» может быть и по-иностранному (что многие так любят), но точно не по-русски.