Тошечка, Василий, Иннокентий и другие. Начало.
В честь Алисы 19_lovely_87, дабы её взбодрить и увести от хандры, начала сочинять новую историю)) Но так как я её, вообще, не планировала, а "родила" внезапно и стихийно, более того - не продумала ещё до конца, она будет требовать вашего живейшего участия. После каждой части будут вопросы-загадки)) И, возможно, я выберу для продолжения ваш вариант. А , может быть, и нет... )))
И лучшим главным героем для бытовой, но волшебной истории я считаю кого? Правильно, домового! Конечно, это намёк на скудость моей фантазии, и есть замечательные истории у Ларисы loring_loring, но я подумала-подумала и решила: пусть будет и моя версия) Поехали?)
Жил-был Тошка. Обычный домовёнок, ничего особенного… Любил хлебнуть кваску летом, покушать окрошечки, а зимой - щей да кашки отведать. Карамельку за щёчку положить - так это в любую пору. Дружил с котом Василием, в просторечии - Васькой, но так серое полосатое животное звали только «за глаза», ибо знали его гордый и обидчивый нрав. Даже хозяйка кликала его полным именем, что уж говорить о Тошечке.
Квартирой владела пожилая дама - Мария Петровна. Домовой её не обижал: днём дремал, с котом беседовал, а ночью даже по хозяйству малость помогал - где кастрюльку натрёт, чтобы лучше блестела, где соринку подымет, в мусор выкинет… Озорничал изредка, лишь когда совсем тоска от сытой жизни найдёт: то катушку ниток от Петровны спрячет, то очки, но как насмотрится на её охи-вздохи да метания по всей жилплощади, так сжалится да отдаст… Скучно было, что ни говори! Скука и послужила всему причиной…
Чтобы повеселиться да развеяться, полюбил домовой по соседям шастать. Вот и на сей раз отлучился в гости, а вернулся - и сразу почуял неладное. Воздух переменился! Не было ни аромата кипячёного молока, ни запаха мягкого чёрного хлеба с хрустящей горбушкой, покупаемого хозяйкой в определённой палатке исключительно с утра, ни свежесваренного борща… Да что там! Не пахло даже ею, а точнее - её старыми духами! А в прихожей вместо её вычищенных туфель валялись чьи-то грязные кроссовки невероятного размера.
- Что, вернулся, блудный дух? - с хмурой усмешкой встретил Тошку кот.
Домовёнок сглотнул слюну.
- Где Петровна? - спросил он ухмыляющееся животное, и сердечко его затрепетало.
- На дачу съехала. В деревню. Теперь тут её внук жить будет. Нас на его попечение оставила, - ответил Василий и нервно потёр лапкой ухо и усы. «Умывание» его успокаивало.
- А… - протянул Тошечка, и с надеждой уточнил: - Так вернётся?..
- Не обещала. Сунула меня в руки Иннокентию, оболтусу этому, и говорит: «Коты, - мол, - к дому привыкают, а не к людям. Я в интернете прочла, умный человек написал! Так ты о Василии позаботься»… Эх…
Васька развалился на полу и сложил лапы, словно сфинкс. Задумался, значит. Домовой уселся рядом по-турецки и решился нарушить его размышления:
- А что - неправда разве?
- Правда, - подтвердил кот. - Но не до такой же степени?!
И снова замолк. Такое поведение Васьки не предвещало ничего хорошего…
Ничего хорошего и не случилось. Внук Петровны - высокий, как шкаф, неряха - не знал ни времени, ни порядка. Днём пропадал где-то, вечером и ночью зависал у компьютера, словно летучая мышь, только ни летать, ни висеть вверх ногами он не умел. Засыпал под утро на не заправленной с прежнего утра постели. Уборкой называл запуск круглого аппарата, который загадочно мигая, ездил из стороны в сторону в центре комнаты, наталкиваясь на порожки, ножки столов и стульев и давясь разбросанными грязными носками. Сначала домовёнок испугался агрегата, но потом в отсутствие хозяина оседлал его и покатался, гикая и приглашая Василия присоединиться. Хмыкнув в усы, кот не разделил веселья. Впрочем, Тошке и самому быстро надоело. Он с грустью отмечал растущие заросли пыли во всех углах квартиры, куда уже невозможно было пробраться, не запутавшись в ней, как в коконе, а в прихожей на полу было столько песка и земли, что нельзя было пройти и не наследить, и домовёнок даже пожалел, что не имеет хвоста, как у Васьки, чтобы легче было заметать следы. Но самое страшное было не это, а то, что питался Иннокентий, вообще, чёрт-те чем!.. Пару раз Тошечка, страдая от голода, попытался съесть что-то из тех бумажных пакетов, что притаскивал вечером новый хозяин. Запах от них исходил тошнотворный, но домовёнок решился… и оба раза пожалел. Животик скрутило, и бледный домовой еле успел добежать до уборной. Потом долго отлёживался у себя на антресолях. Даже коту стало жалко бедолагу, и он галантно предложил домовёнку питаться из его миски.
- Общая беда - общий стол, - философски изрёк кот.
Жуя комочек сухого кошачьего корма, похудевший и осунувшийся Тошечка высказался:
- Плохо дело, Василий.
Кот выразительно промолчал.
- Пора принимать меры - выселять. А? - домовёнок искал поддержки у друга, но тот не торопился, вновь обернувшись сфинксом.
Итак, вопрос:
Poll
И лучшим главным героем для бытовой, но волшебной истории я считаю кого? Правильно, домового! Конечно, это намёк на скудость моей фантазии, и есть замечательные истории у Ларисы loring_loring, но я подумала-подумала и решила: пусть будет и моя версия) Поехали?)
Жил-был Тошка. Обычный домовёнок, ничего особенного… Любил хлебнуть кваску летом, покушать окрошечки, а зимой - щей да кашки отведать. Карамельку за щёчку положить - так это в любую пору. Дружил с котом Василием, в просторечии - Васькой, но так серое полосатое животное звали только «за глаза», ибо знали его гордый и обидчивый нрав. Даже хозяйка кликала его полным именем, что уж говорить о Тошечке.
Квартирой владела пожилая дама - Мария Петровна. Домовой её не обижал: днём дремал, с котом беседовал, а ночью даже по хозяйству малость помогал - где кастрюльку натрёт, чтобы лучше блестела, где соринку подымет, в мусор выкинет… Озорничал изредка, лишь когда совсем тоска от сытой жизни найдёт: то катушку ниток от Петровны спрячет, то очки, но как насмотрится на её охи-вздохи да метания по всей жилплощади, так сжалится да отдаст… Скучно было, что ни говори! Скука и послужила всему причиной…
Чтобы повеселиться да развеяться, полюбил домовой по соседям шастать. Вот и на сей раз отлучился в гости, а вернулся - и сразу почуял неладное. Воздух переменился! Не было ни аромата кипячёного молока, ни запаха мягкого чёрного хлеба с хрустящей горбушкой, покупаемого хозяйкой в определённой палатке исключительно с утра, ни свежесваренного борща… Да что там! Не пахло даже ею, а точнее - её старыми духами! А в прихожей вместо её вычищенных туфель валялись чьи-то грязные кроссовки невероятного размера.
- Что, вернулся, блудный дух? - с хмурой усмешкой встретил Тошку кот.
Домовёнок сглотнул слюну.
- Где Петровна? - спросил он ухмыляющееся животное, и сердечко его затрепетало.
- На дачу съехала. В деревню. Теперь тут её внук жить будет. Нас на его попечение оставила, - ответил Василий и нервно потёр лапкой ухо и усы. «Умывание» его успокаивало.
- А… - протянул Тошечка, и с надеждой уточнил: - Так вернётся?..
- Не обещала. Сунула меня в руки Иннокентию, оболтусу этому, и говорит: «Коты, - мол, - к дому привыкают, а не к людям. Я в интернете прочла, умный человек написал! Так ты о Василии позаботься»… Эх…
Васька развалился на полу и сложил лапы, словно сфинкс. Задумался, значит. Домовой уселся рядом по-турецки и решился нарушить его размышления:
- А что - неправда разве?
- Правда, - подтвердил кот. - Но не до такой же степени?!
И снова замолк. Такое поведение Васьки не предвещало ничего хорошего…
Ничего хорошего и не случилось. Внук Петровны - высокий, как шкаф, неряха - не знал ни времени, ни порядка. Днём пропадал где-то, вечером и ночью зависал у компьютера, словно летучая мышь, только ни летать, ни висеть вверх ногами он не умел. Засыпал под утро на не заправленной с прежнего утра постели. Уборкой называл запуск круглого аппарата, который загадочно мигая, ездил из стороны в сторону в центре комнаты, наталкиваясь на порожки, ножки столов и стульев и давясь разбросанными грязными носками. Сначала домовёнок испугался агрегата, но потом в отсутствие хозяина оседлал его и покатался, гикая и приглашая Василия присоединиться. Хмыкнув в усы, кот не разделил веселья. Впрочем, Тошке и самому быстро надоело. Он с грустью отмечал растущие заросли пыли во всех углах квартиры, куда уже невозможно было пробраться, не запутавшись в ней, как в коконе, а в прихожей на полу было столько песка и земли, что нельзя было пройти и не наследить, и домовёнок даже пожалел, что не имеет хвоста, как у Васьки, чтобы легче было заметать следы. Но самое страшное было не это, а то, что питался Иннокентий, вообще, чёрт-те чем!.. Пару раз Тошечка, страдая от голода, попытался съесть что-то из тех бумажных пакетов, что притаскивал вечером новый хозяин. Запах от них исходил тошнотворный, но домовёнок решился… и оба раза пожалел. Животик скрутило, и бледный домовой еле успел добежать до уборной. Потом долго отлёживался у себя на антресолях. Даже коту стало жалко бедолагу, и он галантно предложил домовёнку питаться из его миски.
- Общая беда - общий стол, - философски изрёк кот.
Жуя комочек сухого кошачьего корма, похудевший и осунувшийся Тошечка высказался:
- Плохо дело, Василий.
Кот выразительно промолчал.
- Пора принимать меры - выселять. А? - домовёнок искал поддержки у друга, но тот не торопился, вновь обернувшись сфинксом.
Итак, вопрос:
Poll