Д. Волков. "Свобода воли". Заметка на полях Введения.
Философ Дмитрий Волков начинает свою книгу «Свобода воли» с того, что приводит сведения о средневековых судебных процессах над животными и отмечает, что они, конечно, были бессмысленными, поскольку животные не являются полноценными агентами. Агенты же обладают тремя свойствами: их действия предопределены намерениями, они обладают свободой воли (то есть могли поступить иначе), и действия принадлежат именно им. На мой взгляд, это ошибочное рассуждение, поскольку проблема заключается не в агентности, а в функционировании механизма ответственности. Вполне вероятно допустить, что свинья, съевшая младенца или кошка, поцарапавшая ребенка, действовали в соответствие с намерениями, могли поступить иначе и их действия - именно их. Но судить и наказывать их бессмысленно не потому, что у них всего этого нет, а потому что свинья и кошка (и, что немаловажно, другие свиньи и кошки) не могут понять концепции суда, наказания и ответственности. Иными словами, наказание для свиньи или кошки не будут столь информативным сигналом, каким оно бывает для людей. Дмитрий Волков пишет, что ответственности подлежит только настоящий агент, но проблема заключается именно в разделенности категорий «ответственность» и «агента», между тем как в социальной реальности они коррелятивны: способность понять, что такое ответственность является частью определения настоящего агента, которое не учитывается в упомянутых Д.Волковым «трех условия» агентности.
Фактически мы имеем зазор между тем, как «ответственность» функционирует в качестве реального социального института и тем, как о ней рассуждают современные философы. И ключевое различие заключается в том, что философы в первую очередь занимаются тем поступком (обычно - проступком), за который человек несет ответственность. На первый взгляд такое же положение и в социальной практике, уголовные суды занимаются совершенными преступлениями. Но этой лишь на первый взгляд. Преступление уже совершено, оно находится в прошлом и никакой суд с этим ничего поделать не может. Суды занимаются будущим. Они пытаются помешать самому преступнику совершать преступления еще раз, а также пытаются дать сигнал другим людям, чтобы они воздержались от совершения подобных преступлений. Социальная прагматика ответственности заключается не в «урегулирования» уже совершенных проступков, а в профилактике их совершения в будущем.
И это дает нам понять, какую именно «свободу воли» имеют ввиду реально существующие институты ответственности. Свобода воли есть возможность совершения другого поступка. Вопрос, мог ли человек, совершивший поступок А, совершить поступок Б очень сложный, философский, связанный с обсуждением концепции детерминизма, и, поскольку мы имеем дело с единственной версией бытия, увидеть или ощутить такую альтернативу невозможно - как об этом пишет Дмитрий Волков «мы не можем непосредственно наблюдать альтернативные возможности, живя в мире актуальном». Но несмотря на это, несмотря на нерешенность этой философской проблемы, институты ответственности спокойно работают. Почему? Потому что, будучи прагматически ориентированы не на прошлое, а на будущее, они имеют ввиду не точно этого преступника в точно тех обстоятельствах, когда он совершил преступление, а неопределенный круг примерно таких людей в примерно таких, но во многом отличающихся обстоятельствах. В этот неопределенный круг лиц может входить и сам преступник, но не таким, каким он был в момент преступления, а таким, каким он будет в будущем, после суда и, скажем, после отсидки. И возможность альтернативы заключается в том, что разные люди (в том числе и сам преступник после отсидки) в похожих (но не точно таких же) обстоятельствах могут принимать разные решения, желательно воздерживаясь от преступления, в частности, принимая во внимание информацию о свершившемся суде (которую не могут принять во внимание свиньи и кошки).
Фактически, здесь свобода получает во многом статистическое толкование, среди множества лиц, к которым обращен «сигнал», даваемый судом, кто-то совершит преступление, кто-то нет, а задача суда - снизить процент преступников.
Эта система не нуждается в свободе воли людей, понимаемой в сколько-то возвышенном, философском смысле, поскольку она генерирует сигналы, становящиеся влияющим на поведение людей фактором - но влияющим лишь на вероятностном уровне, в чем и заключается иллюзия свободы воли.
Поэтому философскую проблему свободы воли можно решать, не оглядываясь на проблему ответственности.