Парижские катакомбы или родиться заново)
В прошлом году мы с Олесей впервые приехали в Париж. Улочки, булочки и Эйфелева башня не были лишены нашего внимания, и об этом я даже писала тогда. Но вот о чем я вам так и не рассказала, так это о нашем походе в подземелье. А точнее - в нелегальную часть Парижских Катакомб. О них мы узнали, еще когда были в Москве, от жж-друга evverend и конечно же немедленно захотели туда! Нашли контакты одного из катафилов, так смешно называют себя сами любители спуститься под землю и провести там несколько часов, а то и суток.
Первым делом, приехав в Париж, мы с ним и познакомились. Зовут его Шерпа и он очень славный, но когда мы уже обговорили день нашей "экскурсии", Шерпа заболел. Нам оставалось в Париже совсем чуть и мы очень расстроились. Тогда Шерпа договорился со своими друзьями, что они отведут нас. После более чем часового ожидания на условленном месте, приключение началось.
Их было несколько, компания, говорящая по французски.
Они долго что-то обуждали, переобувались в резиновые сапоги и, наконец, махнув нам рукой, дружно рванули в.. обычный люк, расположенный прямо посреди парижской улицы в центре этого волшебного города. Люк был вскрыт за долю секунды и вот мы уже прыгаем вниз и долго ползем по скобкам вниз, вниз, вниз...
В подземелье тишина. Страшно, кажется здесь нет даже микробов. Свет налобных фонариков выхватывает старинные даты и новые граффити. Мы садимся и ждем еще людей.
Через некоторое время компания разделяется. Часть уходит, часть остается. Мы, немножко пометавшись, остались
Но потом все же пошли. Мы с Лесей и трое французов. В какой-то момент они друг засомневались - правильно ли мы идем и стали сверяться по карте.
Наконец мы пришли к дыре. Настоящей кроличьей норе. Где нам рассказали, что нужно влезть в это каменное дупло, проползти около метра и повернуть на 90 градусов, после чего ползти еще.
"Нет", - сказала я. "Да, сказали французы, - другого пути не существует". "Пиздец", - сказала я. Олеся мужественно молчала. В какой-то момент я поняла, что я просто не могу. Не могу лезть туда. Я умру в этой дыре и закупорю ее своим телом. Сердце колотилось как шальное. Тогда вот этот человек
сел на корточки и, взяв меня за руки, печально сказал: "У тебя нет выбора. Просто не думай. И ты это сделаешь". Его звали Номад, что означает "кочевник", и мы уверены в том, что он бы нас там бросил. Запросто.
"Нихуя", - сказала я по русски.
"Тогда я дам тебе фонарь и сиди здесь", - ответил он. "Нихуя", - сказала Олеся и я, с криком "Комсомольцы не сдаются", - ныряю в нору. Страшно адски, нечеловечески, но, держась за руку одного из французов, я вываливаюсь из дыры, рыдая и смеясь одновременно.
вот также как этот парень.
А потом уже были посиделки и чувство потери времени. И мы чуть не опоздали на наш самолет, потому что французы вдруг разучились говорить по английски, предварительно сообщив нам, что мы, конечно, можем попытаться найти дорогу назад, но вообще-то без шансов.
В конце концов, над нами все же сжалились и вывели нас на поверхность, расцеловали нас в щеки и посадили в автобус, который оказался полным, несмотря на глубокую ночь.
Первым делом, приехав в Париж, мы с ним и познакомились. Зовут его Шерпа и он очень славный, но когда мы уже обговорили день нашей "экскурсии", Шерпа заболел. Нам оставалось в Париже совсем чуть и мы очень расстроились. Тогда Шерпа договорился со своими друзьями, что они отведут нас. После более чем часового ожидания на условленном месте, приключение началось.
Их было несколько, компания, говорящая по французски.
Они долго что-то обуждали, переобувались в резиновые сапоги и, наконец, махнув нам рукой, дружно рванули в.. обычный люк, расположенный прямо посреди парижской улицы в центре этого волшебного города. Люк был вскрыт за долю секунды и вот мы уже прыгаем вниз и долго ползем по скобкам вниз, вниз, вниз...
В подземелье тишина. Страшно, кажется здесь нет даже микробов. Свет налобных фонариков выхватывает старинные даты и новые граффити. Мы садимся и ждем еще людей.
Через некоторое время компания разделяется. Часть уходит, часть остается. Мы, немножко пометавшись, остались
Но потом все же пошли. Мы с Лесей и трое французов. В какой-то момент они друг засомневались - правильно ли мы идем и стали сверяться по карте.
Наконец мы пришли к дыре. Настоящей кроличьей норе. Где нам рассказали, что нужно влезть в это каменное дупло, проползти около метра и повернуть на 90 градусов, после чего ползти еще.
"Нет", - сказала я. "Да, сказали французы, - другого пути не существует". "Пиздец", - сказала я. Олеся мужественно молчала. В какой-то момент я поняла, что я просто не могу. Не могу лезть туда. Я умру в этой дыре и закупорю ее своим телом. Сердце колотилось как шальное. Тогда вот этот человек
сел на корточки и, взяв меня за руки, печально сказал: "У тебя нет выбора. Просто не думай. И ты это сделаешь". Его звали Номад, что означает "кочевник", и мы уверены в том, что он бы нас там бросил. Запросто.
"Нихуя", - сказала я по русски.
"Тогда я дам тебе фонарь и сиди здесь", - ответил он. "Нихуя", - сказала Олеся и я, с криком "Комсомольцы не сдаются", - ныряю в нору. Страшно адски, нечеловечески, но, держась за руку одного из французов, я вываливаюсь из дыры, рыдая и смеясь одновременно.
вот также как этот парень.
А потом уже были посиделки и чувство потери времени. И мы чуть не опоздали на наш самолет, потому что французы вдруг разучились говорить по английски, предварительно сообщив нам, что мы, конечно, можем попытаться найти дорогу назад, но вообще-то без шансов.
В конце концов, над нами все же сжалились и вывели нас на поверхность, расцеловали нас в щеки и посадили в автобус, который оказался полным, несмотря на глубокую ночь.