Я смотрю на Леже, сбоку на меня смотрит извлеченный ради «Воображаемого музея» из некой частной российской коллекции Миро, а сзади я чувствую тяжелый, воландовский такой взгляд, от которого хочется поправить прическу - или испариться. Я была здесь два года назад, наскоком, бегом, в ожидании Гонконга, не допускающем никаких других сильных эмоций, но ( Read more... )

Кулик: И деньги есть, и страна прекрасная, в чем же дело? (о том, куда искусство делось ( Read more... )

Пришла весна - и снова хочется убивать. Это я про подростков, ночи напролет орущих на весь двор ( Read more... )

Удивительно, в каких подробностях мы (люди) планируем путешествия и как от них остаются подробности - другие. Я помню их вспышками, и очень немногочисленными, даже те, которые хочется длить и длить. Хотя бы в памяти. От Венеции остались две яркие ( Read more... )

Бытовой фашизм: подписи в музее Орсэ исключительно франкоязычные, а бесплатный вайфай в стамбульском "Сабиха Гечкен" существует только для обладателей турецкого мобильного номера ( Read more... )

Самый вкусный завтрак этой осени: черный хлеб, камамбер, инжировая не то нуга, не то шербет (по правде - просто расплющенные плоды с сумасшедшей смесью пряных трав), привезенный нам в подарок из Хорватии. А еще кофе и желтые деревья в окне.

Первый раз в большой жизни мне сентябрь - что мертвому припарки, пьяному море, бешеной собаке сто верст. Безразличен. Не барахтается в животе удручающей неизбежностью, не смотрит в окна с холодным намеком. Неотвратим, но не отвратителен ( Read more... )

Оглушительность, с которой на меня падают обломки моей жизни, эффектно сочетается с тем обстоятельством, что на одно ухо я уже почти глухая. Временно, я надеюсь. А вообще все это временно.

Это из "Истории безумия в классическую эпоху" Фуко, но по-моему, звучит как стих.

Она заплетает в кудряшки колодезный свет ( Read more... )