Амурские звери. Выбор
- Миш, Ми-и-и-иша! - Медведь почувствовал, что его тянут за ухо и окончательно проснулся.
"Старею, - подумал Косолапый, переворачиваясь на бок. - Вот еще года два назад он бы так ко мне не подобрался."
Перед ним сидел, высунув язык, старый знакомый - Волк. Серый был явно чем-то взволнован, он перебирал передними лапами, хвост метался из стороны в сторону, бока ходили ходуном.
- Будешь так подкрадываться - пришибу спросонья, - буркнул Медведь.
Вообще говоря, летом серые медведям не враги - в это время стаи разбиваются на пары, чтобы произвести на свет новых волчат. Впрочем, данному конкретному Волку Топтыгин доверял, как самому себе - слишком много им довелось пережить вместе. Спускаясь к воде, Михайло Потапыч вдруг понял, как сильно изменилась тайга за последние десять лет. Жизнь мчалась вперед сумасшедшими скачками - чтобы выжить, приходилось эволюционировать.
Подозвав свистом Ондатру, Топтыгин обстоятельно почистил зубы, отпустил потрепанного зверька обратно в Амур и повернулся к Волку:
- Ну, что там у тебя? - недовольно спросил Медведь.
Волк, приплясывая, метался вдоль кромки воды, слегка поскуливая, и Михайло Потапыч вдруг почувствовал, как в животе заворочались нехорошие предчувствия. Серый был чем-то очень, очень взволнован, но принюхавшись, Медведь с облегчением понял, что страха Волк не испытывает. Предчувствие из живота, впрочем, не уходило, и Медведь подумал, что, пожалуй, эту оленью тушу он передержал - мясо следовало съесть еще неделю назад, а теперь пристрастие к тонкому ароматом и нежному вкусу тухлятины обернулось бурлением в кишках.
- Слушай, Миша, тут у нас такое! - от избытка чувств Волк трижды крутанулся на месте, - Идем скорей!
- Да в чем дело-то? - уже с интересом повторил вопрос Топтыгин.
- Пойдем, сам увидишь! - ответил Серый.
- Ну, смотри, - для порядка погрозил Медведь. - Если ерунда какая-то - уши надеру!
Идти пришлось довольно долго, Волк вел Топтыгина от реки, через сопки, пока Хозяин Тайги не начал ощущать в воздухе еле уловимый запах горелого бензина. Где-то впереди, очень далеко послышалось гудение, и Медведь резко остановился:
- Ты что, к шоссе меня ведешь, что ли?
- Ну да, - ответил Волк. - Давай, тут близко уже.
- Ты с ума сошел? - Топтыгин сел на задницу. - Что я там забыл? Еще пальнут из машины на ходу для забавы!
Серый уже чуть не подпрыгивал на месте:
- Да мы уже почти пришли! Ну ты чего?
Медведь тяжело покачал головой, но затем поднялся и вновь пошел за Волком. Через сто шагов ноздри поймали знакомый запах и Топтыгин снова остановился. Встав на задние лапы, он громко заревел, потом уперся в молодую березку и начал гнуть ее, пока та с громким треском не сломалась. Через полминуты кусты впереди раздвинулись и на поляну вышел Тигр:
- Ну чего ты ревешь? - издевательски сказал Полосатый. - Я тебя давно учуял. Стареешь, что ли?
- А если учуял, что сам голос не подал? - подавив раздражение, ответил Медведь. - Договаривались же предупреждать друг друга, чтобы не наскочить внезапно!
- Да такой глухой старый пень, как ты, все равно бы не услышал, - усмехнулся Тигр.
Медведь, склонив голову, посмотрел на Полосатого. На первый взгляд, Тигр явно нарывался на драку, но ни в голосе, ни в запахе его Топтыгин не чувствовал злобы. Со старостью приходит мудрость - Михайло Потапыч вдруг ясно понял, что Тигр взволнован не меньше Волка. Это уже было по-настоящему интересно.
- Хватит выпендриваться, - беззлобно сказал Медведь. - В чем дело?
Тигр ухмыльнулся во весь рост и шагнул в сторону:
- Иди, сам посмотри.
Косясь на Полосатого, Медведь шагнул в заросли, проломился через кусты и внезапно вывалился на полянку.
- Осторожней, ты, туша! - мяукнуло недовольно сверху.
Рыся наконец отправила детей во взрослую жизнь и теперь наслаждалась коротким покоем. Характера ее это, впрочем, не улучшило.
- Чего осторожней-то? Ты же наверху сидишь? - буркнул Медведь, глядя вверх. - Привет, кстати.
- Привет, - Рыся свесила лапу с ветки и указала куда-то вниз. - Ты что, совсем ослеп?
В конце поляны начинался небольшой взлобок, с которого свесилась сломанная недавним ураганам сосна. Там, в тени под ветвями, явно кто-то сидел, и Медведь шагнул вперед:
- Эй, кто там прячется? - настороженно спросил Топтыгин.
- Здравствуйте, - робко ответили из темноты.
Голос был мягкий, но сильный, хотя и женский, и явно кошачий.
- Ты бы вышла на белый свет, что ли? - заметил Медведь. - А то ты меня видишь, я тебя - нет. Некрасиво получается.
- Извините, - ответили из темноты.
Ветки зашуршали, раздвинулись, и Топтыгин хлопнулся на задницу:
- Ни фига себе, - ошарашенно сказал Медведь. - Ты, вообще, кто?
Перед ним переминалась с лапы на лапу огромная, больше Рыси (хотя и меньше Тигра) кошка. Сложением она, скорее, напоминала Полосатого, хотя морду имела узкую, но самым странным оказался цвет: от носа до кончика хвоста зверюга была черной, как уголь, с едва видимым узором.
- Это Лакшми, - ответила за гостью Рыся.
Рысь легко спрыгнула на землю и подошла к черной кошке.
- Она из зверинца сбежала.
- Откуда? - все еще пребывая в полном обалдении переспросил Медведь.
- Из зверинца, - повторил неслышно подошедший сзади Тигр.
- Из зверинца... Ты - пантера! - во внезапном озарении Медведь хлопнул себя по лбу. - Вот черт!
- Я не черт! - обиженно сказала черная кошка.
- Это фигура речи, - успокоил ее Медведь. - Так как сбежала-то?
- Из грузовика выскочила, - объяснила Пантера. - Замок расшатался - и я выпрыгнула.
- А зачем?
Кошки - все три, уставились на Топтыгина.
- То есть как зачем? - недоуменно спросила Рысь.
- Дурацкий вопрос, если честно, - фыркнул Тигр.
- Я хотела на свободу, - объяснила Пантера.
- На свободу. Да, прекрасно, - кивнул Медведь. - Подожди пока тут. Тигр, Рыся, отойдем на минутку.
Проломившись обратно через кусты, Медведь повернулся к кошкам:
- Ее надо вернуть обратно.
- Что? - выпучила глаза Рыся.
- Не понимаю, - напряженно сказал Тигр. - Объяснись, пожалуйста. Ты хочешь вернуть ее в зверинец? В клетку три на три метра?
- Именно, - кинул Медведь.
Рыся зашипела и припала к земле, но Тигр положил ей лапу на спину и маленькая кошка умолкла.
- Я знаю тебя давно, - медленно начал Тигр. - Всю жизнь мы были если не врагами, то соперниками, но при всей твоей злобности, жадности и неопрятности, я всегда считал, что ты честный Медведь. Одно дело - напасть сзади и съесть, другое - выдать зверя людям в клетку. Если бы это сказал кто-то другой, я бы уже напал, но, ты - другое дело. Возможно, мы тебя неправильно поняли. Я снова прошу - поясни, что ты имел в виду.
Медведь вздохнул и сел, положив передние лапы на колени.
- Она выросла в зверинце, - просто сказал Топтыгин.
- И что? - злобно прошипела Рысь.
- А, - Тигр тоже сел, обвив хвостом задние лапы. - Теперь понимаю.
- Что понимаешь? - робко спросил подошедший Волк.
- Она не выживет в тайге, - тяжело ответил Медведь. - Она не умеет охотиться. У нее короткая шерсть и слабые лапы. И она черная.
- Не знала, что ты расист, - фыркнулая Рыся.
- Я не расист, - не совсем уверенно ответил Медведь. - Просто...
- Я понял тебя, - Тигр встал и несколько раз прошел вдоль кромки кустарника, хлеща себя хвостом по бокам, - Ты прав, но я все равно не могу... Не могу заставить себя сделать это. Это я ее нашел. Сперва думал съесть, но потом почему-то удержался. Она шла по лесу, глазела по сторонам, прыгала на каждый шорох, как... Как детеныш. Я не смог ее убить.
- А еще говоришь, что это я старею, - усмехнулся Медведь. - Да, она - детеныш. Кто-то возьмется кормить и обучать ее? Так, чтобы она сама могла жить в лесу? Да она не то что кабана - зайца не задавит!
Звери замолчали.
- Слушайте, - внезапно сказал Волк. - А эта пантера... Вам не кажется, что она на леопарда очень похожа?
- Она и есть леопард, из Индии, - кивнул Тигр. - Просто черный. Так бывает - мутация.
- Не знаю насчет мутаций, - Волк переступил лапами. - Но Лапочкин говорил, что к нам в лес недавно пришел Леопард.
- Откуда? - удивился Медведь.
- Вроде бы с юга, из Китая, - ответил Серый.
- А почему мы об этом ничего не знаем? - спросил Тигр.
- Прячется хорошо, - пояснил Волк. - Их ведь совсем мало осталось.
- Хорошо, мы поняли, - сказала Рыся. - Что дальше?
- Ну-у-у, - Волк посмотрел в землю. - Это ведь самка...
- И?
- А он самец, - теперь Серый скосил глаза в сторону. - Так Лапочкин сказал, Леопард к нему ходил, регистрироваться.
Звери переглянулись.
- То есть ты намекаешь... - протянул Тигр.
- Леопардов осталось мало, - начал объяснять Волк. - Два десятка, что ли. Вообще. Всего. И этот наш - один на сотни километров. А тут - самка! Понимаете?
- Не-а, - помотала головой Рыся. - Он - наш, местный, Дальневосточный Леопард. Она... Откуда она там? Из Индии? И как ты себе это представляешь?
- А что тут такого? - возмутился Серый.
- Ах да, вечно забываю, кто у тебя жена, - насмешливо мяукнула Рысь.
- И что не так с Бертой? - зарычал Волк.
- Ну и кто тут у нас расист? - хмыкнул Медведь. - Так ты, Серый, думаешь, его можно с этой Лакшми... Повязать?
- Грубиян ты, - вздохнул Тигр, - Познакомить.
Медведь задумался. В последнее время он все чаще ловил себя на мысли, что ведет себя не как полагается добропорядочному Медведю. Медведь от века - индивидуалист, кулак, которому нет дела ни до чего, кроме собственного сала и шкуры. Жрать, покрывать медведиц, драться с тиграми и другими медведями, зимой спать в берлоге - таков от века медвежий закон. К сожалению, для простой, правильной, ор-то-док-сальной медвежьей жизни нужно очень много места и, по возможности, чтобы вокруг не было людей. Реальность же была совсем иной - места мало, людей много. Чтобы выжить, пришлось измениться - поддерживать мир с Тигром, таскать из берлоги в берлогу карабин, ноутбук и енота, договариваться с лосями и постоянно советоваться с Лапочкиным. Раньше ему было наплевать на то, сколько осталось леопардов и не случится ли беда с детенышами Рыси, но сейчас... Сейчас, по большому счету, наверное, тоже наплевать, но с упрямой ожесточенностью Топтыгин решил не уступать губителям своего Леса ни пяди, а Лес заключал в себя и его обитателей.
- Хорошо, - он встал и встряхнулся. - Ведем ее к Лапочкину. Тигр, ты говорил, что в Сихотэ-Алинском заповеднике есть что-то вроде приюта для тигров, которые не могут жить сами по себе.
- Есть, - кивнул Тигр, - площадка в лесу, их там кормят. В основном те, кого подобрали тигрятами, когда их матери погибли.
- Значит, так тоже можно, - подумал вслух Медведь. - Ладно, пошли к Лапочкину. Рыся, зови пантеру.
Лесничий был дома и встретил их на крыльце, от греха подальше загнав собак в дом. Не то чтобы зоолог не доверял Тигру, но лишний раз решил его не искушать: собака для гигантской кошки - что шоколад для человека. Скрестив руки на груди, Лапочкин хмуро осмотрел компанию, и, наконец, остановил тяжелый взгляд на Лакшми. Пантера припала к земле и спрятала морду в лапы.
- Вы что, совсем обалдели? - тихо спросил Лесничий.
- А что такое? - нагло спросила Рыся, но встретившись глазами с зоологом немедленно отвернулась и принялась вылизываться.
Медведь вдруг понял, что уже и забыл, когда Лапочкин смотрел кому-нибудь из них в глаза. Лесничий знал и уважал звериные обычаи и не оскорблял друзей прямым вызовом. Похоже, дело и впрямь серьезное.
- Михалыч, ты чего такой нервный? - осторожно спросил Тигр.
Зоолог вздохнул и вдруг сел на ступеньку:
- Азмун, выходи - это свои, - крикнул он назад.
Медведь вдруг понял, что в доме есть кто-то еще. Он знал, что жена и дети лесничего живут в городе, иногда навещая Лапочинка на кордоне, но их запах был старый - недели три, не меньше. Здесь был кто-то другой. Волк с шумом принюхался, затем попятился:
- Вот черт, - прорычал он. - Как я его не заметил?
- Он зашел с другой стороны, - ответил Лапочкин, - а потом я тут все вымыл и подмел. Рисковать нельзя.
Дверь открылась, и на крыльцо вышел великолепный зверь. Он казался больше пантеры, с тяжелой круглой головой и маленькими круглыми ушами, с великолепной, желто-пятнистой шкурой.
- Здравствуйте, - голос зверя был спокойным. - Меня зовут Азмун, я - Леопард.
- Здравствуй, - кивнул Топтыгин. - Я - Медведь.
- Приветствую, я - Тигр.
- Рысь, очень приятно.
- Э-э-э, Волки мы. Серый.
Медведь решил, что Азмун очень напоминает Тигра: такие же спокойные, плавные движения, такая же сила, разве что величия чуть поменьше, зато, сразу видно, этот будет побыстрей. Взгляд Леопарда остановился на Пантере, и его зрачки расширились, хвост вытянулся и задрожал.
- Я Лакшми, - тихо сказала черная кошка. - Я - Пантера из зверинца. Я убежала.
Леопард медленно спустился с крыльца и осторожно, плавными тягучими шагами, начал приближаться к Лакшми. Та припала к земле, черный хвост дергался, Пантера словно не знала, что ей делать: бежать или напасть самой.
- Азмун, - позвал Лапочкин. - Отойди, не время.
Леопард замер и искоса посмотрел на зоолога, потом угрожающе то ли зарычал, то ли заурчал.
- А ну!
Медведь шагнул было вперед, когда прямо перед Леопардом, нос к носу, оказался Тигр. Топтыгин в очередной раз порадовался про себя, что у него с Полосатым пусть хрупкий, но мир - гигантский кот двигался быстро, очень быстро. Над поляной загремел знаменитый тигриный рык, и Азмун припал к земле. Тигр навис над ним, опустил огромную, оскаленную пасть прямо к голове Леопарда, и рыкнул снова. Лапочкин побледнел - даже зная, что ярость зверя направлена не на него, зоолог почувствовал первобытный ужас, от которого подгибаются ноги. Внезапно Полосатый убрал клыки и сел, словно ничего не произошло.
- Азмун, - мягко, даже вкрадчиво заговорил Тигр. - Ты у нас недавно, и не знаешь наших законов. Лапочкин - друг и защитник этого Леса еще с тех времен, когда я не родился, и даже моя мать не родилась. Рычать на него не позволено никому. Он помогает нам, он, как я вижу, помогает тебе. Не надо ему угрожать.
Леопард, припавший было к земле, медленно выпрямился, шерсть на его загривке улеглась.
- Хорошо. Я запомню это. Я не собирался на него нападать, ведь он действительно мне помогает. Впрочем, я тут ненадолго.
- Почему? - подала голос Рыся.
- Завтра за ним придет машина, - сказал зоолог. - Его увезут в заповедник, в Кедровую Падь, я договорился.
Он спустился с крыльца и подошел к Пантере.
- А вот что делать с тобой? Ну, что молчишь?
Лакшми вздрогнула и посмотрела на Лапочкина снизу вверх:
- Ты говоришь? Ты можешь говорить? - в голосе черной кошки был священный ужас.
- Да уж, как-то вот могу, - он опустился на колено рядом с Пантерой так, что ее голова оказалась на одном уровне с его лицом. - Зачем ты убежала, Лакшми?
- Я всю жизнь прожила в клетке, - Лакшми опустила голову. - Когда нас везли, я почуяла запахи этого леса и поняла, что больше я так жить не смогу.
Зоолог вздохнул.
- Боюсь, ты и в лесу жить не сможешь. Я должен вернуть тебя обратно.
- Я не пойду, - кошка припала к земле. - Не хочу!
- Здесь ты не выживешь.
- Ну и пусть!
- Ты не понимаешь, что говоришь, - жестко сказал Лапочкин. - Хорошо, если ты просто умрешь от голода. Хуже, если ты попробуешь напасть на человека - тебя будут искать, лес прочешут, кроме тебя, пострадают многие другие.
- Не пойду!
Лакшми метнулась прочь и скрылась в кустах.
- Тигр, прошу, проследи за ней, - быстро сказал зоолог.
- Хорошо, - могучий кот кивнул и бесшумно исчез в лесу.
- Вот, не было печали, - вздохнул Лапочкин.
- Думаешь, ее будут искать? - спросил Медведь.
- Мне пока никто не звонил, - пожал плечами лесничий. - Похоже, они там до следующей остановки ее не хватятся, а так - сотни километров, если что, я постараюсь убедить их, что искать Пантеру тут бесполезно - не зима, следы так просто не найдешь.
- Так ты уже согласен ее оставить? - насмешливо мяукнула Рыся.
- Вот черт, - Лапочкин развел руками, словно удивляясь сам себе. - И впрямь... Жалко ее. Но здесь она не выживет.
- А если как на Сихотэ-Алине сделать? - спросил Волк. - Ну, подкармливать ее? А что шерсть короткая - так на холоде отрастет. Азмун, а ты чего молчишь?
Леопард, лежавший в стороне, удивленно поднял голову:
- Я?
- Ты, ты. Это же твоя самка.
Леопард положил голову на лапы и посмотрел куда-то мимо Волка.
- Не знаю. Она моего рода, хоть и черная, но... С тех пор, как я ушел от матери, я не видел больше других Леопардов. Может быть, я уже последний.
- Так тем более, - вступил в разговор Медведь, - а так - будешь не последний.
- Для чего? - Азмун холодно посмотрел на Медведя. - Если у нас будут котята, если бы даже они родились - их ждет то же, что и нас. Я - последний.
- Ты не последний, - сказал Лапочкин, - Только на нашей стороне таких как ты - двадцать. И через границу - еще восемнадцать.
- Это ненадолго, - Азмун зевнул. - Люди убивают нас. Сам же говоришь - нас осталось меньше сорока.
- Не понимаю, - тихо сказала Рыся. - Вас так мало - зачем вас убивать?
- Наверное, как раз поэтому, - Леопард перевернулся на бок. - Я не думаю об этом. Мне все равно.
- Ну ладно врать-то, - раздраженно рыкнул Медведь. - Что мы, не видели, как ты на нее смотрел?
Азмун повенул голову в его сторону:
- Хорошо, я соврал. Она мне понравилась. Что это меняет? Меня увезут в заповедник, ее - в зверинец.
- А если не увезут? - тихо спросил Лапочкин.
- Что? - Леопард выглядел озадаченным.
Лесничий молчал, глядя перед собой, и Медведь вдруг почувствовал, что, похоже, его друг-человек принял какое-то важное решение.
- Я могу сообщить, что ты ушел с участка, - медленно начал зоолог. - После того, как утонул губернатор, - он ядовито посмотрел на Медведя, который сделал вид, что ничего не понял, - вскрылись некоторые другие аферы, к тому же, кажется, Президенту у нас понравилось. Со следующего месяца охота здесь запрещена. Совсем. Ходят слухи о том, что здесь будут делать если не заповедник, то национальный парк. Даже если пантера не сможет охотиться сама - кабанов здесь будет в достатке, в крайнем случае, буду покупать ей мясо...
- Зачем тебе это все? - удивленно спросил Азмун.
- Затем, что пока я жив - это мой лес, - просто ответил Лапочкин.
Леопард медленно поднялся и подошел к зоологу.
- Теперь я понимаю, почему Полосатый чуть не разорвал меня. Да, я хочу остаться. Я хочу... Хочу не быть последним. Спасибо.
- Михалыч, а тебе не влетит? - озабоченно спросил Медведь. - Рано или поздно ведь все выплывет.
- Ну, губернатор-то не выплыл, - ехидно заметил Лапочкин.
- Так то губернатор, - осклабился Медведь, - Амур-батюшка - он широкий и бурный.
- Ну и я как-нибудь выкручусь. Если уж пятнадцать лет назад они меня не достали, то теперь и подавно. Ладно, пойду звонить, что леопард отсюда ушел.
Зоолог поднялся и ушел в дом.
- Ну вот, мало нам кошек в лесу, - вздохнул Волк. - Зимой придется от вас на заставе отсиживаться. Бывайте.
Серый поднялся и затрусил в лес.
- Бывайте, мальчики, - Рыся потянулась и тоже было двинулась к лесу, но потом обернулась. - Она симпатичная, эта твоя Лакшми. Будет с кем поболтать, пока у нее котята не появятся.
Проводив кошку взглядом, Медведь грузно поднялся:
- Ну, значит, соседями будем. Ты не думай, у нас лес дружный, без крайней нужды друг друга не едим.
- Я заметил, - Леопард посмотрел на Топтыгина и осклабился. - Знаешь, вы здорово похожи на людей.
- С кем поведешься - от того и наберешься, - Медведь с хрустом потянулся. - А Лапочкин говорит, что люди все больше становятся похожи на зверей. Слушай, один вопрос только, можно?
- Спрашивай.
- Тебя не смущает что она... черная?
Леопард удивленно посмотрел на Медведя, и вдруг зачихал-засмеялся:
- А как ты думаешь, у меня большой выбор?
(с) И.Кошкин
"Старею, - подумал Косолапый, переворачиваясь на бок. - Вот еще года два назад он бы так ко мне не подобрался."
Перед ним сидел, высунув язык, старый знакомый - Волк. Серый был явно чем-то взволнован, он перебирал передними лапами, хвост метался из стороны в сторону, бока ходили ходуном.
- Будешь так подкрадываться - пришибу спросонья, - буркнул Медведь.
Вообще говоря, летом серые медведям не враги - в это время стаи разбиваются на пары, чтобы произвести на свет новых волчат. Впрочем, данному конкретному Волку Топтыгин доверял, как самому себе - слишком много им довелось пережить вместе. Спускаясь к воде, Михайло Потапыч вдруг понял, как сильно изменилась тайга за последние десять лет. Жизнь мчалась вперед сумасшедшими скачками - чтобы выжить, приходилось эволюционировать.
Подозвав свистом Ондатру, Топтыгин обстоятельно почистил зубы, отпустил потрепанного зверька обратно в Амур и повернулся к Волку:
- Ну, что там у тебя? - недовольно спросил Медведь.
Волк, приплясывая, метался вдоль кромки воды, слегка поскуливая, и Михайло Потапыч вдруг почувствовал, как в животе заворочались нехорошие предчувствия. Серый был чем-то очень, очень взволнован, но принюхавшись, Медведь с облегчением понял, что страха Волк не испытывает. Предчувствие из живота, впрочем, не уходило, и Медведь подумал, что, пожалуй, эту оленью тушу он передержал - мясо следовало съесть еще неделю назад, а теперь пристрастие к тонкому ароматом и нежному вкусу тухлятины обернулось бурлением в кишках.
- Слушай, Миша, тут у нас такое! - от избытка чувств Волк трижды крутанулся на месте, - Идем скорей!
- Да в чем дело-то? - уже с интересом повторил вопрос Топтыгин.
- Пойдем, сам увидишь! - ответил Серый.
- Ну, смотри, - для порядка погрозил Медведь. - Если ерунда какая-то - уши надеру!
Идти пришлось довольно долго, Волк вел Топтыгина от реки, через сопки, пока Хозяин Тайги не начал ощущать в воздухе еле уловимый запах горелого бензина. Где-то впереди, очень далеко послышалось гудение, и Медведь резко остановился:
- Ты что, к шоссе меня ведешь, что ли?
- Ну да, - ответил Волк. - Давай, тут близко уже.
- Ты с ума сошел? - Топтыгин сел на задницу. - Что я там забыл? Еще пальнут из машины на ходу для забавы!
Серый уже чуть не подпрыгивал на месте:
- Да мы уже почти пришли! Ну ты чего?
Медведь тяжело покачал головой, но затем поднялся и вновь пошел за Волком. Через сто шагов ноздри поймали знакомый запах и Топтыгин снова остановился. Встав на задние лапы, он громко заревел, потом уперся в молодую березку и начал гнуть ее, пока та с громким треском не сломалась. Через полминуты кусты впереди раздвинулись и на поляну вышел Тигр:
- Ну чего ты ревешь? - издевательски сказал Полосатый. - Я тебя давно учуял. Стареешь, что ли?
- А если учуял, что сам голос не подал? - подавив раздражение, ответил Медведь. - Договаривались же предупреждать друг друга, чтобы не наскочить внезапно!
- Да такой глухой старый пень, как ты, все равно бы не услышал, - усмехнулся Тигр.
Медведь, склонив голову, посмотрел на Полосатого. На первый взгляд, Тигр явно нарывался на драку, но ни в голосе, ни в запахе его Топтыгин не чувствовал злобы. Со старостью приходит мудрость - Михайло Потапыч вдруг ясно понял, что Тигр взволнован не меньше Волка. Это уже было по-настоящему интересно.
- Хватит выпендриваться, - беззлобно сказал Медведь. - В чем дело?
Тигр ухмыльнулся во весь рост и шагнул в сторону:
- Иди, сам посмотри.
Косясь на Полосатого, Медведь шагнул в заросли, проломился через кусты и внезапно вывалился на полянку.
- Осторожней, ты, туша! - мяукнуло недовольно сверху.
Рыся наконец отправила детей во взрослую жизнь и теперь наслаждалась коротким покоем. Характера ее это, впрочем, не улучшило.
- Чего осторожней-то? Ты же наверху сидишь? - буркнул Медведь, глядя вверх. - Привет, кстати.
- Привет, - Рыся свесила лапу с ветки и указала куда-то вниз. - Ты что, совсем ослеп?
В конце поляны начинался небольшой взлобок, с которого свесилась сломанная недавним ураганам сосна. Там, в тени под ветвями, явно кто-то сидел, и Медведь шагнул вперед:
- Эй, кто там прячется? - настороженно спросил Топтыгин.
- Здравствуйте, - робко ответили из темноты.
Голос был мягкий, но сильный, хотя и женский, и явно кошачий.
- Ты бы вышла на белый свет, что ли? - заметил Медведь. - А то ты меня видишь, я тебя - нет. Некрасиво получается.
- Извините, - ответили из темноты.
Ветки зашуршали, раздвинулись, и Топтыгин хлопнулся на задницу:
- Ни фига себе, - ошарашенно сказал Медведь. - Ты, вообще, кто?
Перед ним переминалась с лапы на лапу огромная, больше Рыси (хотя и меньше Тигра) кошка. Сложением она, скорее, напоминала Полосатого, хотя морду имела узкую, но самым странным оказался цвет: от носа до кончика хвоста зверюга была черной, как уголь, с едва видимым узором.
- Это Лакшми, - ответила за гостью Рыся.
Рысь легко спрыгнула на землю и подошла к черной кошке.
- Она из зверинца сбежала.
- Откуда? - все еще пребывая в полном обалдении переспросил Медведь.
- Из зверинца, - повторил неслышно подошедший сзади Тигр.
- Из зверинца... Ты - пантера! - во внезапном озарении Медведь хлопнул себя по лбу. - Вот черт!
- Я не черт! - обиженно сказала черная кошка.
- Это фигура речи, - успокоил ее Медведь. - Так как сбежала-то?
- Из грузовика выскочила, - объяснила Пантера. - Замок расшатался - и я выпрыгнула.
- А зачем?
Кошки - все три, уставились на Топтыгина.
- То есть как зачем? - недоуменно спросила Рысь.
- Дурацкий вопрос, если честно, - фыркнул Тигр.
- Я хотела на свободу, - объяснила Пантера.
- На свободу. Да, прекрасно, - кивнул Медведь. - Подожди пока тут. Тигр, Рыся, отойдем на минутку.
Проломившись обратно через кусты, Медведь повернулся к кошкам:
- Ее надо вернуть обратно.
- Что? - выпучила глаза Рыся.
- Не понимаю, - напряженно сказал Тигр. - Объяснись, пожалуйста. Ты хочешь вернуть ее в зверинец? В клетку три на три метра?
- Именно, - кинул Медведь.
Рыся зашипела и припала к земле, но Тигр положил ей лапу на спину и маленькая кошка умолкла.
- Я знаю тебя давно, - медленно начал Тигр. - Всю жизнь мы были если не врагами, то соперниками, но при всей твоей злобности, жадности и неопрятности, я всегда считал, что ты честный Медведь. Одно дело - напасть сзади и съесть, другое - выдать зверя людям в клетку. Если бы это сказал кто-то другой, я бы уже напал, но, ты - другое дело. Возможно, мы тебя неправильно поняли. Я снова прошу - поясни, что ты имел в виду.
Медведь вздохнул и сел, положив передние лапы на колени.
- Она выросла в зверинце, - просто сказал Топтыгин.
- И что? - злобно прошипела Рысь.
- А, - Тигр тоже сел, обвив хвостом задние лапы. - Теперь понимаю.
- Что понимаешь? - робко спросил подошедший Волк.
- Она не выживет в тайге, - тяжело ответил Медведь. - Она не умеет охотиться. У нее короткая шерсть и слабые лапы. И она черная.
- Не знала, что ты расист, - фыркнулая Рыся.
- Я не расист, - не совсем уверенно ответил Медведь. - Просто...
- Я понял тебя, - Тигр встал и несколько раз прошел вдоль кромки кустарника, хлеща себя хвостом по бокам, - Ты прав, но я все равно не могу... Не могу заставить себя сделать это. Это я ее нашел. Сперва думал съесть, но потом почему-то удержался. Она шла по лесу, глазела по сторонам, прыгала на каждый шорох, как... Как детеныш. Я не смог ее убить.
- А еще говоришь, что это я старею, - усмехнулся Медведь. - Да, она - детеныш. Кто-то возьмется кормить и обучать ее? Так, чтобы она сама могла жить в лесу? Да она не то что кабана - зайца не задавит!
Звери замолчали.
- Слушайте, - внезапно сказал Волк. - А эта пантера... Вам не кажется, что она на леопарда очень похожа?
- Она и есть леопард, из Индии, - кивнул Тигр. - Просто черный. Так бывает - мутация.
- Не знаю насчет мутаций, - Волк переступил лапами. - Но Лапочкин говорил, что к нам в лес недавно пришел Леопард.
- Откуда? - удивился Медведь.
- Вроде бы с юга, из Китая, - ответил Серый.
- А почему мы об этом ничего не знаем? - спросил Тигр.
- Прячется хорошо, - пояснил Волк. - Их ведь совсем мало осталось.
- Хорошо, мы поняли, - сказала Рыся. - Что дальше?
- Ну-у-у, - Волк посмотрел в землю. - Это ведь самка...
- И?
- А он самец, - теперь Серый скосил глаза в сторону. - Так Лапочкин сказал, Леопард к нему ходил, регистрироваться.
Звери переглянулись.
- То есть ты намекаешь... - протянул Тигр.
- Леопардов осталось мало, - начал объяснять Волк. - Два десятка, что ли. Вообще. Всего. И этот наш - один на сотни километров. А тут - самка! Понимаете?
- Не-а, - помотала головой Рыся. - Он - наш, местный, Дальневосточный Леопард. Она... Откуда она там? Из Индии? И как ты себе это представляешь?
- А что тут такого? - возмутился Серый.
- Ах да, вечно забываю, кто у тебя жена, - насмешливо мяукнула Рысь.
- И что не так с Бертой? - зарычал Волк.
- Ну и кто тут у нас расист? - хмыкнул Медведь. - Так ты, Серый, думаешь, его можно с этой Лакшми... Повязать?
- Грубиян ты, - вздохнул Тигр, - Познакомить.
Медведь задумался. В последнее время он все чаще ловил себя на мысли, что ведет себя не как полагается добропорядочному Медведю. Медведь от века - индивидуалист, кулак, которому нет дела ни до чего, кроме собственного сала и шкуры. Жрать, покрывать медведиц, драться с тиграми и другими медведями, зимой спать в берлоге - таков от века медвежий закон. К сожалению, для простой, правильной, ор-то-док-сальной медвежьей жизни нужно очень много места и, по возможности, чтобы вокруг не было людей. Реальность же была совсем иной - места мало, людей много. Чтобы выжить, пришлось измениться - поддерживать мир с Тигром, таскать из берлоги в берлогу карабин, ноутбук и енота, договариваться с лосями и постоянно советоваться с Лапочкиным. Раньше ему было наплевать на то, сколько осталось леопардов и не случится ли беда с детенышами Рыси, но сейчас... Сейчас, по большому счету, наверное, тоже наплевать, но с упрямой ожесточенностью Топтыгин решил не уступать губителям своего Леса ни пяди, а Лес заключал в себя и его обитателей.
- Хорошо, - он встал и встряхнулся. - Ведем ее к Лапочкину. Тигр, ты говорил, что в Сихотэ-Алинском заповеднике есть что-то вроде приюта для тигров, которые не могут жить сами по себе.
- Есть, - кивнул Тигр, - площадка в лесу, их там кормят. В основном те, кого подобрали тигрятами, когда их матери погибли.
- Значит, так тоже можно, - подумал вслух Медведь. - Ладно, пошли к Лапочкину. Рыся, зови пантеру.
Лесничий был дома и встретил их на крыльце, от греха подальше загнав собак в дом. Не то чтобы зоолог не доверял Тигру, но лишний раз решил его не искушать: собака для гигантской кошки - что шоколад для человека. Скрестив руки на груди, Лапочкин хмуро осмотрел компанию, и, наконец, остановил тяжелый взгляд на Лакшми. Пантера припала к земле и спрятала морду в лапы.
- Вы что, совсем обалдели? - тихо спросил Лесничий.
- А что такое? - нагло спросила Рыся, но встретившись глазами с зоологом немедленно отвернулась и принялась вылизываться.
Медведь вдруг понял, что уже и забыл, когда Лапочкин смотрел кому-нибудь из них в глаза. Лесничий знал и уважал звериные обычаи и не оскорблял друзей прямым вызовом. Похоже, дело и впрямь серьезное.
- Михалыч, ты чего такой нервный? - осторожно спросил Тигр.
Зоолог вздохнул и вдруг сел на ступеньку:
- Азмун, выходи - это свои, - крикнул он назад.
Медведь вдруг понял, что в доме есть кто-то еще. Он знал, что жена и дети лесничего живут в городе, иногда навещая Лапочинка на кордоне, но их запах был старый - недели три, не меньше. Здесь был кто-то другой. Волк с шумом принюхался, затем попятился:
- Вот черт, - прорычал он. - Как я его не заметил?
- Он зашел с другой стороны, - ответил Лапочкин, - а потом я тут все вымыл и подмел. Рисковать нельзя.
Дверь открылась, и на крыльцо вышел великолепный зверь. Он казался больше пантеры, с тяжелой круглой головой и маленькими круглыми ушами, с великолепной, желто-пятнистой шкурой.
- Здравствуйте, - голос зверя был спокойным. - Меня зовут Азмун, я - Леопард.
- Здравствуй, - кивнул Топтыгин. - Я - Медведь.
- Приветствую, я - Тигр.
- Рысь, очень приятно.
- Э-э-э, Волки мы. Серый.
Медведь решил, что Азмун очень напоминает Тигра: такие же спокойные, плавные движения, такая же сила, разве что величия чуть поменьше, зато, сразу видно, этот будет побыстрей. Взгляд Леопарда остановился на Пантере, и его зрачки расширились, хвост вытянулся и задрожал.
- Я Лакшми, - тихо сказала черная кошка. - Я - Пантера из зверинца. Я убежала.
Леопард медленно спустился с крыльца и осторожно, плавными тягучими шагами, начал приближаться к Лакшми. Та припала к земле, черный хвост дергался, Пантера словно не знала, что ей делать: бежать или напасть самой.
- Азмун, - позвал Лапочкин. - Отойди, не время.
Леопард замер и искоса посмотрел на зоолога, потом угрожающе то ли зарычал, то ли заурчал.
- А ну!
Медведь шагнул было вперед, когда прямо перед Леопардом, нос к носу, оказался Тигр. Топтыгин в очередной раз порадовался про себя, что у него с Полосатым пусть хрупкий, но мир - гигантский кот двигался быстро, очень быстро. Над поляной загремел знаменитый тигриный рык, и Азмун припал к земле. Тигр навис над ним, опустил огромную, оскаленную пасть прямо к голове Леопарда, и рыкнул снова. Лапочкин побледнел - даже зная, что ярость зверя направлена не на него, зоолог почувствовал первобытный ужас, от которого подгибаются ноги. Внезапно Полосатый убрал клыки и сел, словно ничего не произошло.
- Азмун, - мягко, даже вкрадчиво заговорил Тигр. - Ты у нас недавно, и не знаешь наших законов. Лапочкин - друг и защитник этого Леса еще с тех времен, когда я не родился, и даже моя мать не родилась. Рычать на него не позволено никому. Он помогает нам, он, как я вижу, помогает тебе. Не надо ему угрожать.
Леопард, припавший было к земле, медленно выпрямился, шерсть на его загривке улеглась.
- Хорошо. Я запомню это. Я не собирался на него нападать, ведь он действительно мне помогает. Впрочем, я тут ненадолго.
- Почему? - подала голос Рыся.
- Завтра за ним придет машина, - сказал зоолог. - Его увезут в заповедник, в Кедровую Падь, я договорился.
Он спустился с крыльца и подошел к Пантере.
- А вот что делать с тобой? Ну, что молчишь?
Лакшми вздрогнула и посмотрела на Лапочкина снизу вверх:
- Ты говоришь? Ты можешь говорить? - в голосе черной кошки был священный ужас.
- Да уж, как-то вот могу, - он опустился на колено рядом с Пантерой так, что ее голова оказалась на одном уровне с его лицом. - Зачем ты убежала, Лакшми?
- Я всю жизнь прожила в клетке, - Лакшми опустила голову. - Когда нас везли, я почуяла запахи этого леса и поняла, что больше я так жить не смогу.
Зоолог вздохнул.
- Боюсь, ты и в лесу жить не сможешь. Я должен вернуть тебя обратно.
- Я не пойду, - кошка припала к земле. - Не хочу!
- Здесь ты не выживешь.
- Ну и пусть!
- Ты не понимаешь, что говоришь, - жестко сказал Лапочкин. - Хорошо, если ты просто умрешь от голода. Хуже, если ты попробуешь напасть на человека - тебя будут искать, лес прочешут, кроме тебя, пострадают многие другие.
- Не пойду!
Лакшми метнулась прочь и скрылась в кустах.
- Тигр, прошу, проследи за ней, - быстро сказал зоолог.
- Хорошо, - могучий кот кивнул и бесшумно исчез в лесу.
- Вот, не было печали, - вздохнул Лапочкин.
- Думаешь, ее будут искать? - спросил Медведь.
- Мне пока никто не звонил, - пожал плечами лесничий. - Похоже, они там до следующей остановки ее не хватятся, а так - сотни километров, если что, я постараюсь убедить их, что искать Пантеру тут бесполезно - не зима, следы так просто не найдешь.
- Так ты уже согласен ее оставить? - насмешливо мяукнула Рыся.
- Вот черт, - Лапочкин развел руками, словно удивляясь сам себе. - И впрямь... Жалко ее. Но здесь она не выживет.
- А если как на Сихотэ-Алине сделать? - спросил Волк. - Ну, подкармливать ее? А что шерсть короткая - так на холоде отрастет. Азмун, а ты чего молчишь?
Леопард, лежавший в стороне, удивленно поднял голову:
- Я?
- Ты, ты. Это же твоя самка.
Леопард положил голову на лапы и посмотрел куда-то мимо Волка.
- Не знаю. Она моего рода, хоть и черная, но... С тех пор, как я ушел от матери, я не видел больше других Леопардов. Может быть, я уже последний.
- Так тем более, - вступил в разговор Медведь, - а так - будешь не последний.
- Для чего? - Азмун холодно посмотрел на Медведя. - Если у нас будут котята, если бы даже они родились - их ждет то же, что и нас. Я - последний.
- Ты не последний, - сказал Лапочкин, - Только на нашей стороне таких как ты - двадцать. И через границу - еще восемнадцать.
- Это ненадолго, - Азмун зевнул. - Люди убивают нас. Сам же говоришь - нас осталось меньше сорока.
- Не понимаю, - тихо сказала Рыся. - Вас так мало - зачем вас убивать?
- Наверное, как раз поэтому, - Леопард перевернулся на бок. - Я не думаю об этом. Мне все равно.
- Ну ладно врать-то, - раздраженно рыкнул Медведь. - Что мы, не видели, как ты на нее смотрел?
Азмун повенул голову в его сторону:
- Хорошо, я соврал. Она мне понравилась. Что это меняет? Меня увезут в заповедник, ее - в зверинец.
- А если не увезут? - тихо спросил Лапочкин.
- Что? - Леопард выглядел озадаченным.
Лесничий молчал, глядя перед собой, и Медведь вдруг почувствовал, что, похоже, его друг-человек принял какое-то важное решение.
- Я могу сообщить, что ты ушел с участка, - медленно начал зоолог. - После того, как утонул губернатор, - он ядовито посмотрел на Медведя, который сделал вид, что ничего не понял, - вскрылись некоторые другие аферы, к тому же, кажется, Президенту у нас понравилось. Со следующего месяца охота здесь запрещена. Совсем. Ходят слухи о том, что здесь будут делать если не заповедник, то национальный парк. Даже если пантера не сможет охотиться сама - кабанов здесь будет в достатке, в крайнем случае, буду покупать ей мясо...
- Зачем тебе это все? - удивленно спросил Азмун.
- Затем, что пока я жив - это мой лес, - просто ответил Лапочкин.
Леопард медленно поднялся и подошел к зоологу.
- Теперь я понимаю, почему Полосатый чуть не разорвал меня. Да, я хочу остаться. Я хочу... Хочу не быть последним. Спасибо.
- Михалыч, а тебе не влетит? - озабоченно спросил Медведь. - Рано или поздно ведь все выплывет.
- Ну, губернатор-то не выплыл, - ехидно заметил Лапочкин.
- Так то губернатор, - осклабился Медведь, - Амур-батюшка - он широкий и бурный.
- Ну и я как-нибудь выкручусь. Если уж пятнадцать лет назад они меня не достали, то теперь и подавно. Ладно, пойду звонить, что леопард отсюда ушел.
Зоолог поднялся и ушел в дом.
- Ну вот, мало нам кошек в лесу, - вздохнул Волк. - Зимой придется от вас на заставе отсиживаться. Бывайте.
Серый поднялся и затрусил в лес.
- Бывайте, мальчики, - Рыся потянулась и тоже было двинулась к лесу, но потом обернулась. - Она симпатичная, эта твоя Лакшми. Будет с кем поболтать, пока у нее котята не появятся.
Проводив кошку взглядом, Медведь грузно поднялся:
- Ну, значит, соседями будем. Ты не думай, у нас лес дружный, без крайней нужды друг друга не едим.
- Я заметил, - Леопард посмотрел на Топтыгина и осклабился. - Знаешь, вы здорово похожи на людей.
- С кем поведешься - от того и наберешься, - Медведь с хрустом потянулся. - А Лапочкин говорит, что люди все больше становятся похожи на зверей. Слушай, один вопрос только, можно?
- Спрашивай.
- Тебя не смущает что она... черная?
Леопард удивленно посмотрел на Медведя, и вдруг зачихал-засмеялся:
- А как ты думаешь, у меня большой выбор?
(с) И.Кошкин