Центоны и макаронная поэзия ассорти
Избранное из отсюда вот: http://www.livejournal.com/users/the_mockturtle/73626.html
Выхожу один я на дорогу -
С южных гор до северных морей;
Ночь тиха. Пустыня внемлет Б-гу
Необъятной Родины своей.
===
"Бой с грузинкой"
Я ждал, и вот в тени ночной
Грузинки голос молодой,
Так безыскусственно живой,
Так сладко вольный будто он,
Протяжный жалобный как стон,
Лишь звуки дружеских имен
Произносить был приучен.
Простая песня то была,
но в мысль она мне залегла...
Удар мой верен был и скор,
Мой сук суровый как топор
Широкий лоб ее рассек...
Она скользила меж камней,
Смеясь неловкости своей,
Хотя лила из раны кровь
Густой широкою волной
Покрыла тенью золотой
Лицо и грудь ее;и зной
Дышал от уст ее и щек.
И мрак очей был так глубок,
Так полон тайнами любви,
Что думы пылкие мои
Смутились. Помню только я
Что в горло ей успел воткнуть
И там два раза повернуть
Свое оружье... Я завыл,
Рванулся из последних сил,
И мы, сплетясь, как пара змей,
Обнявшись крепче двух друзей,
Упали разом, и во мгле
Бой продолжался на земле.
Когда же я очнулся вновь
И отлила от сердца кровь,
Она была уж далеко...
===
Слава тебе, безысходная боль:
Косточки, косточки, косточки в ряд.
Умер вчера сероглазый король -
Здесь проходил пионерский отряд.
Вечер весенний был душен и ал,
Мальчик в болоте нашел пулемет.
Муж мой, вернувшись, спокойно сказал:
"Больше в деревне никто не живет".
Знаешь, с охоты его принесли,
Маленький мальчик на дерево влез.
Тело у старого дуба нашли:
Дядя Кузьма достает свой обрез.
Жаль королеву - такой молодой.
Выстрел раздался и мальчика крик.
За ночь одну она стала седой.
"Сорок второй!" - улыбнулся старик.
Дочку свою я сейчас разбужу,
Девочка в поле гранату нашла.
В серые глазки ее погляжу:
"Что мне с ней делать?", - спросила она.
А за окном шелестят тополя.
"Дерни колечко!" - ей дядя сказал.
Нет на земле твоего короля,
Долго по воздуху бантик летал.
===
У границы тучи ходят хмуро -
Не поля родные, не леса,
У высоких берегов Амура
Я такие видел чудеса:
Там живут - и песня в том порука -
Плеск волны, мерцание весла,
Три танкиста, три веселых друга
И жена французского посла.
Ох, не слабо, братцы, ох, не слабо
Полегли туманы высоки,
Крокодилы, пальмы, баобабы (бабы! бабы!)
Перешли границу у реки.
И в жару, и в стужу, и в ненастье
Наступала грозная броня
На постель, распaхнутую настежь,
Под напором стали и огня!
Мчались танки, ветер подымая,
Исжигая душу мне дотла -
Полетели наземь самураи
И жена францусзкого посла!
Снятся мне не Зины и не Гали,
Край суровый тишиной объят -
В Сенегале, братцы, в Сенегале
Часовые Родины стоят!
===
Товарищ Сталин, вы большой ученый,
мне нравится, что вы больны не мной,
ведь я - простой советский заключенный,
и никогда тяжелый шар земной
не уплывет под нашими ногами, -
ведь мы в тайге с утра и до утра.
За солнце не у нас над головами
спасибо вам - я греюсь у костра.
За что сижу, поистине не знаю -
за наши негулянья под луной?
Я это все, конечно, понимаю:
спасибо вам и сердцем и рукой
за редкость встреч закатными часами,
где конвоиры, словно псы, грубы,
за то, что Вы меня, не зная сами,
как обостренье классовой борьбы,
так любите! мы крест несем задаром
морозом дымным, и в тоске смешной
мы как деревья валимся на нары
за то, что вы больны, увы, не мной.
===
Встаю, проклятьем заклейменный
Передо мной явилась ты
Кипит мой разум возмущенный
И гений чистой красоты
Я помню чудное мгновенье:
Весь мир голодных и рабов
Как мимолетное виденье
Был в смертный бой идти готов
В минуты скорби безмятежной
Над сворой псов и палачей
Звучал мне тихо голос нежный
Сиял огнем своих лучей
Никто не дал мне избавленья:
Тянулись тихо дни мои
Добился я освобожденья
Без слез, без жизни, без любви.
В глуши, во мраке заточенья,
Не бог, не царь и не герой,
Без божества, без вдохновенья,
Своею собственной рукой!
И если гром великий грянет
Во тьме безбрежной суеты
Для нас все так же солнце станет
Светить сквозь милые черты...
===
Коня! Полцарства за коня!
Столбами вьется пыль!
Давно, давно ты ждешь меня,
Старуха Изергиль!
Что это? Ворон в вышине?
Нет, ворон я не твой!
"Куда идешь?" - сказал он мне,
Качая головой, -
"Куда несешься ты, баран,
Средь соплеменных гор,
Как сон, как утренний туман?" -
И каркнул: "Nevermore!"
Но прокатился, хохоча,
Весенний первый гром, -
И он растаял, как свеча,
В тумане голубом...
===
Александр Немировский
ДОРОГА ЖИЗНИ
Гул затих. Я вышел на подмостки
Необъятной родины своей.
В золотых и темно-синих блестках
Сделать жизнь значительно трудней.
Мчатся танки, ветер подымая,
В ту страну, где тишь и благодать.
Я другой такой страны не знаю,
Я не знаю, где тебя искать.
Но разведка доложила точно -
В старомодном ветхом шушуне!
Если только можно, авва отче,
Не грусти так шибко обо мне.
Солнца луч, закаты и восходы -
Встречи с ними ты уже не жди.
У природы нет плохой погоды,
Лучшее, конечно, впереди.
Ночь тиха, пустыня внемлет Богу,
Все пройдет, как с белых яблонь дым.
Молодым везде у нас дорога -
Я не буду больше молодым.
Уж не жду от жизни ничего я -
Старикам везде у нас почет.
Я ищу свободы и покоя,
А любовь Катюша сбережет
===
По полю танки грохотали
В Казань дорогой столбовой,
И все биндюжники вставали -
И лейтенант, и рядовой.
Вот кто-то с горочки спустился
Hа ловлю счастья и чинов:
Hаш Костя, кажется, влюбился
И в смертный бой вести готов.
Течет шампанское рекою,
Забыв, что здесь идут бои.
"Hе уходи, побудь со мною,
Хоть поутру, да на свои!"
Теперь и сам не рад, что встретил
Атаки яростные те:
Старик Державин нас заметил
Hа безымянной высоте.
По танку вдарила болванка.
Hе покачнуло б шар земной!
Приятно думать у лежанки,
Как будто в бурях есть покой.
Машина пламенем объята.
"Вставай красавица, проснись!
Враги сожгли родную хату..."
И раздается женский визг:
"Вставай, проклятьем заклейменный!
Вот-вот рванет боекомплект!"
Hа почве, зноем раскаленной,
Любить иных - тяжелый крест.
И молвил он, сверкнув очами:
"Прощай, родимый экипаж!"
"Вставай, вставай, однополчанин!
Ты не один? Какой пассаж!"
Трубач израненный привстанет:
"Дай, Джим, на счастье лапу мне.
Любовь нечаянно нагрянет,
Я знаю - истина в вине".
И полетят тут телеграммы:
"Я шел к вам столько долгих лет,
Я так давно не видел маму,
Hо сожалений горьких нет".
Теперь зима и те же ели.
Во свете радужных надежд
Hа свадьбу грузчики надели
Медаль за город Будапешт.
Мир полон радости и счастья,
И славил сладостный певец
(Хоть это труд и стыд напрасный),
Какой у парня был конец...
===
ЕЩЕ ОДИН ВИЗИТ МУЗЫ
(абстрактный пушкинистский центон)
Прошла любовь - явилась муза!
Вошла и села у окна...
Довольно! С плеч долой обуза
Бокала полного вина!
Она за тайну мне сказала
(Была беспечней день от дня):
"Так, сердце я теперь узнала -
Давно, давно ты ждешь меня,
Готовый вновь предаться узам.
Я знаю: не твоя вина,
Что благосклонствуешь ты музам!"
Уединенье... Тишина...
===
Мой дядя, самых честных правил,
Когда не в шутку занемог,
То уважать себя заставил,
И лучше выдумать не мог.
Но в нем мучительный недуг
Развил тогда могучий дух
Его отцов: без жалоб он
Томился: даже слабый стон
Из уст его не вылетал,
Он знаком пищу отвергал,
И тихо, молча умирал...
Да, были люди в наше время!
Не то, что нынешнее поемя!
Богатыри, не вы...
Его пример - другим наука!
Но Боже мой, какая скука
Под гнетом власти роковой
Нетерпеливою душой
Внимать Отчизны призываньям,
И ждать, с томленьем упованья
Минуты вольности святой,
Как ждет любовник молодой
Минуты верного свиданья:
Вообрази: я здесь одна,
Никто меня не понимает...
===
Вставай, проклятьем заклейменный!
Я так намаялся один,
Кипит наш разум возмущенный -
Давай вдвоем его сьедим.
Я буду ждать желанной встречи
До основанья, а затем -
Ты приходи ко мне под вечер:
Кто был ничем тот станет всем.
===
Он стоит пред раскаленным горном,
Прислонясь к дверному косяку.
Взгляд спокойный кажется покорным...
"Что случится на моем веку?"
На меня наставлен сумрак ночи,
Только он один еще не спит,
Если только можно... Авва, отче -
Что меня с землею разлучит?
Шум затих. Я вышел на подмостки,
Прошлое увидев наяву.
Я ловлю в далеком отголоске
Пыльную и мятую "траву".
Я люблю. Твой замысел упрямый
Возвращается. Блестит луна.
Но сейчас идет иная драма -
Сонная и теплая жена
дома ждет его в большой постели...
И играть согласен эту роль.
Кончил. И глаза повеселели...
Ты на этот раз меня уволь!
Но продуман распорядок действий...
Невысокий старый человек,
Я один. Все тонет в фарисействе
За недолгий мой и горький век.
Выхожу один я на дорогу -
С южных гор до северных морей;
Ночь тиха. Пустыня внемлет Б-гу
Необъятной Родины своей.
===
"Бой с грузинкой"
Я ждал, и вот в тени ночной
Грузинки голос молодой,
Так безыскусственно живой,
Так сладко вольный будто он,
Протяжный жалобный как стон,
Лишь звуки дружеских имен
Произносить был приучен.
Простая песня то была,
но в мысль она мне залегла...
Удар мой верен был и скор,
Мой сук суровый как топор
Широкий лоб ее рассек...
Она скользила меж камней,
Смеясь неловкости своей,
Хотя лила из раны кровь
Густой широкою волной
Покрыла тенью золотой
Лицо и грудь ее;и зной
Дышал от уст ее и щек.
И мрак очей был так глубок,
Так полон тайнами любви,
Что думы пылкие мои
Смутились. Помню только я
Что в горло ей успел воткнуть
И там два раза повернуть
Свое оружье... Я завыл,
Рванулся из последних сил,
И мы, сплетясь, как пара змей,
Обнявшись крепче двух друзей,
Упали разом, и во мгле
Бой продолжался на земле.
Когда же я очнулся вновь
И отлила от сердца кровь,
Она была уж далеко...
===
Слава тебе, безысходная боль:
Косточки, косточки, косточки в ряд.
Умер вчера сероглазый король -
Здесь проходил пионерский отряд.
Вечер весенний был душен и ал,
Мальчик в болоте нашел пулемет.
Муж мой, вернувшись, спокойно сказал:
"Больше в деревне никто не живет".
Знаешь, с охоты его принесли,
Маленький мальчик на дерево влез.
Тело у старого дуба нашли:
Дядя Кузьма достает свой обрез.
Жаль королеву - такой молодой.
Выстрел раздался и мальчика крик.
За ночь одну она стала седой.
"Сорок второй!" - улыбнулся старик.
Дочку свою я сейчас разбужу,
Девочка в поле гранату нашла.
В серые глазки ее погляжу:
"Что мне с ней делать?", - спросила она.
А за окном шелестят тополя.
"Дерни колечко!" - ей дядя сказал.
Нет на земле твоего короля,
Долго по воздуху бантик летал.
===
У границы тучи ходят хмуро -
Не поля родные, не леса,
У высоких берегов Амура
Я такие видел чудеса:
Там живут - и песня в том порука -
Плеск волны, мерцание весла,
Три танкиста, три веселых друга
И жена французского посла.
Ох, не слабо, братцы, ох, не слабо
Полегли туманы высоки,
Крокодилы, пальмы, баобабы (бабы! бабы!)
Перешли границу у реки.
И в жару, и в стужу, и в ненастье
Наступала грозная броня
На постель, распaхнутую настежь,
Под напором стали и огня!
Мчались танки, ветер подымая,
Исжигая душу мне дотла -
Полетели наземь самураи
И жена францусзкого посла!
Снятся мне не Зины и не Гали,
Край суровый тишиной объят -
В Сенегале, братцы, в Сенегале
Часовые Родины стоят!
===
Товарищ Сталин, вы большой ученый,
мне нравится, что вы больны не мной,
ведь я - простой советский заключенный,
и никогда тяжелый шар земной
не уплывет под нашими ногами, -
ведь мы в тайге с утра и до утра.
За солнце не у нас над головами
спасибо вам - я греюсь у костра.
За что сижу, поистине не знаю -
за наши негулянья под луной?
Я это все, конечно, понимаю:
спасибо вам и сердцем и рукой
за редкость встреч закатными часами,
где конвоиры, словно псы, грубы,
за то, что Вы меня, не зная сами,
как обостренье классовой борьбы,
так любите! мы крест несем задаром
морозом дымным, и в тоске смешной
мы как деревья валимся на нары
за то, что вы больны, увы, не мной.
===
Встаю, проклятьем заклейменный
Передо мной явилась ты
Кипит мой разум возмущенный
И гений чистой красоты
Я помню чудное мгновенье:
Весь мир голодных и рабов
Как мимолетное виденье
Был в смертный бой идти готов
В минуты скорби безмятежной
Над сворой псов и палачей
Звучал мне тихо голос нежный
Сиял огнем своих лучей
Никто не дал мне избавленья:
Тянулись тихо дни мои
Добился я освобожденья
Без слез, без жизни, без любви.
В глуши, во мраке заточенья,
Не бог, не царь и не герой,
Без божества, без вдохновенья,
Своею собственной рукой!
И если гром великий грянет
Во тьме безбрежной суеты
Для нас все так же солнце станет
Светить сквозь милые черты...
===
Коня! Полцарства за коня!
Столбами вьется пыль!
Давно, давно ты ждешь меня,
Старуха Изергиль!
Что это? Ворон в вышине?
Нет, ворон я не твой!
"Куда идешь?" - сказал он мне,
Качая головой, -
"Куда несешься ты, баран,
Средь соплеменных гор,
Как сон, как утренний туман?" -
И каркнул: "Nevermore!"
Но прокатился, хохоча,
Весенний первый гром, -
И он растаял, как свеча,
В тумане голубом...
===
Александр Немировский
ДОРОГА ЖИЗНИ
Гул затих. Я вышел на подмостки
Необъятной родины своей.
В золотых и темно-синих блестках
Сделать жизнь значительно трудней.
Мчатся танки, ветер подымая,
В ту страну, где тишь и благодать.
Я другой такой страны не знаю,
Я не знаю, где тебя искать.
Но разведка доложила точно -
В старомодном ветхом шушуне!
Если только можно, авва отче,
Не грусти так шибко обо мне.
Солнца луч, закаты и восходы -
Встречи с ними ты уже не жди.
У природы нет плохой погоды,
Лучшее, конечно, впереди.
Ночь тиха, пустыня внемлет Богу,
Все пройдет, как с белых яблонь дым.
Молодым везде у нас дорога -
Я не буду больше молодым.
Уж не жду от жизни ничего я -
Старикам везде у нас почет.
Я ищу свободы и покоя,
А любовь Катюша сбережет
===
По полю танки грохотали
В Казань дорогой столбовой,
И все биндюжники вставали -
И лейтенант, и рядовой.
Вот кто-то с горочки спустился
Hа ловлю счастья и чинов:
Hаш Костя, кажется, влюбился
И в смертный бой вести готов.
Течет шампанское рекою,
Забыв, что здесь идут бои.
"Hе уходи, побудь со мною,
Хоть поутру, да на свои!"
Теперь и сам не рад, что встретил
Атаки яростные те:
Старик Державин нас заметил
Hа безымянной высоте.
По танку вдарила болванка.
Hе покачнуло б шар земной!
Приятно думать у лежанки,
Как будто в бурях есть покой.
Машина пламенем объята.
"Вставай красавица, проснись!
Враги сожгли родную хату..."
И раздается женский визг:
"Вставай, проклятьем заклейменный!
Вот-вот рванет боекомплект!"
Hа почве, зноем раскаленной,
Любить иных - тяжелый крест.
И молвил он, сверкнув очами:
"Прощай, родимый экипаж!"
"Вставай, вставай, однополчанин!
Ты не один? Какой пассаж!"
Трубач израненный привстанет:
"Дай, Джим, на счастье лапу мне.
Любовь нечаянно нагрянет,
Я знаю - истина в вине".
И полетят тут телеграммы:
"Я шел к вам столько долгих лет,
Я так давно не видел маму,
Hо сожалений горьких нет".
Теперь зима и те же ели.
Во свете радужных надежд
Hа свадьбу грузчики надели
Медаль за город Будапешт.
Мир полон радости и счастья,
И славил сладостный певец
(Хоть это труд и стыд напрасный),
Какой у парня был конец...
===
ЕЩЕ ОДИН ВИЗИТ МУЗЫ
(абстрактный пушкинистский центон)
Прошла любовь - явилась муза!
Вошла и села у окна...
Довольно! С плеч долой обуза
Бокала полного вина!
Она за тайну мне сказала
(Была беспечней день от дня):
"Так, сердце я теперь узнала -
Давно, давно ты ждешь меня,
Готовый вновь предаться узам.
Я знаю: не твоя вина,
Что благосклонствуешь ты музам!"
Уединенье... Тишина...
===
Мой дядя, самых честных правил,
Когда не в шутку занемог,
То уважать себя заставил,
И лучше выдумать не мог.
Но в нем мучительный недуг
Развил тогда могучий дух
Его отцов: без жалоб он
Томился: даже слабый стон
Из уст его не вылетал,
Он знаком пищу отвергал,
И тихо, молча умирал...
Да, были люди в наше время!
Не то, что нынешнее поемя!
Богатыри, не вы...
Его пример - другим наука!
Но Боже мой, какая скука
Под гнетом власти роковой
Нетерпеливою душой
Внимать Отчизны призываньям,
И ждать, с томленьем упованья
Минуты вольности святой,
Как ждет любовник молодой
Минуты верного свиданья:
Вообрази: я здесь одна,
Никто меня не понимает...
===
Вставай, проклятьем заклейменный!
Я так намаялся один,
Кипит наш разум возмущенный -
Давай вдвоем его сьедим.
Я буду ждать желанной встречи
До основанья, а затем -
Ты приходи ко мне под вечер:
Кто был ничем тот станет всем.
===
Он стоит пред раскаленным горном,
Прислонясь к дверному косяку.
Взгляд спокойный кажется покорным...
"Что случится на моем веку?"
На меня наставлен сумрак ночи,
Только он один еще не спит,
Если только можно... Авва, отче -
Что меня с землею разлучит?
Шум затих. Я вышел на подмостки,
Прошлое увидев наяву.
Я ловлю в далеком отголоске
Пыльную и мятую "траву".
Я люблю. Твой замысел упрямый
Возвращается. Блестит луна.
Но сейчас идет иная драма -
Сонная и теплая жена
дома ждет его в большой постели...
И играть согласен эту роль.
Кончил. И глаза повеселели...
Ты на этот раз меня уволь!
Но продуман распорядок действий...
Невысокий старый человек,
Я один. Все тонет в фарисействе
За недолгий мой и горький век.