Двуликая Фемида
Попробую поставить достаточно проблемную дилемму. Должно ли правосудие судить строго по закону, или главное- это неотвратимость наказания, а проблема законности осуждения уже вторична? Служители Фемиды советской закваски, как правило, первый пункт считали превалирующим. Я помню историю, когда преступнику отменяли приговор лишь из-за того, что судья забывал спросить подсудимого-белоруса о необходимости предоставления переводчика. Приговор отменяли и новый суд давал ему столько же, но... уже с соблюдением всех норм законодательства!
В условиях Криминальной революции в России эти представления несколько изменились. Появилось негласное представление, что закон вторичен, а справедливое наказание- первично. Но становится ли он от этого справедливым? Ведь правосудие, наказывая людей, преступивших закон, если оно само нарушает закон... становится в один ряд с преступностью. Как бы оба нарушают закон. И простые законопослушные граждане начинают отдаляться от междуусобчика, с ужасом смотря на баталии незаконнопослушных оппонентов, где один из них, как правило, прикрывается к тому же именем народа... Дилемма.
Я уже неоднократно писал о таких случаях. Самым характерным был случай с "бандой Липова". Куча преступлений, несколько убийств. Сначала осуждают рядовых членов "банды". Обвинитель якобы доказывает, что именно Липов планировал преступления, снабжал оружием, автомобилями, заказами. Суд соглашается с обвинениями. "Банда Липова" подтверждена и уезжает на "крытку". А самого Липова пока разыскивали. Потом его ловят. Суд и.... присяжные резюмируют:...не доказано, что Липов планировал, снабжал и т.д. и т.п. Липов уже не член "банды Липова". А подельники продолжают сидеть как "банда Липова" (реально "липовая банда"). Пишут протесты и им ответы примерно следующей мысли: Да не все ли равно какой банды? Хоть Пупкина! Но банда есть!
То есть первый суд доказал, что Липов организовал и руководил бандой, второй это опроверг, но это не привело к отмене решения первого суда! Я встречался с операми из МОБУ, которые вели это дело по ОРД. Их резюме: "Да на них крови- мама не горюй!". А как же закон? Получается, что ради неотвратимости наказания можно интерпретировать закон. Но кто является гарантом истинности наказания? Суд? Который аналогично нарушил закон? Есть ли вера после этого в правосудие? И столь уж правомерна связка "опера-прокурор-судья", когда опер с уверенностью говорит прокурору "Это он. Точно!", прокурор шепчет судье "Виновен. Уверен", а судья на основе "внутреннего убеждения" выносит приговор, иногда нарушая закон? А ведь зачастую проходит время и тот же опер (или прокурор) бывает пойман за фальсификацию доказательств по другому делу... Это не гложет судью?
И мне никогда не было понятно, почему, допустив юридический промах, вышестоящая инстанция так неохотно отменяет приговора (практически никогда) и не проводит новые судебные процессы с вынесением, например, тех же сроков. Почему? Ведь и ошибку исправить можно и неотвратимость наказания соблюсти. Корпоративная солидарность? Зная, что за отменой неминуемо последует административное наказание накосячившего судьи (выговор- делов то!), суды высшей инстанции защищают огрехи нижестоящих? И это правосудие? Так с какого тогда у нас, простых граждан, будет вера, что справедливость есть? Так же тогда вышестоящий суд покроет ошибку своих коллег, если они ошибочно осудят невиновного за убийство. Дилемма? Да нет... Это уже скорее системные преступления!
Из пресс-релиза Управления ФСБ России по Самарской области:
"В начале февраля 2010 г. в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий Управлением ФСБ России по Самарской области была получена информация о незаконной деятельности на территории региона организованной преступной группы, специализирующейся, в том числе на поставках наркотического средства - марихуаны из Волгоградской области в г. Самару с целью ее дальнейшей оптовой продажи.
Лидер группировки, которая поставляла марихуану в Самару, приговорен к 9 годам колонии строгого режима 21 апреля 2010 года во время транспортировки очередной партии наркотиков на личном легковом автомобиле ВАЗ - 217230 «Приора» задержан лидер группировки Новичков Дмитрий, 1973 г.р. и его водитель.
При осмотре места происшествия в указанной автомашине была обнаружена и изъята марихуана общей массой 5576,6 грамм, которая предполагалась к реализации через сеть
Лидер группировки, которая поставляла марихуану в Самару, приговорен к 9 годам колонии строгого режима мелкооптовых дилеров.
По данному факту следственным отделом Управления возбуждено уголовное дело по признакам преступления предусмотренного ч.1 ст. 30 «приготовление к совершению преступления» и п. «г» ч.3 ст. 228.1 «незаконные производство, сбыт, или пересылка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов» УК России.
В июле т.г. дело было передано в прокуратуру Самарской области, а затем в Железнодорожный районный суд г. Самары.
Лидер группировки, которая поставляла марихуану в Самару, приговорен к 9 годам колонии строгого режима1 сентября 2010 года приговором данного суда Новичков Д. И. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 228 УК РФ, а также ч.1.ст. 30 п. «г» и ч.3 ст. 228-1 УК РФ и приговорен к 9 годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима".
Источник фото
Я не ознакамливался пока с фабулой самого дела. Сидит он и сидит. Совершил, получи расплату. Но вот как эта расплата его постигла, меня заинтересовало... Предваряя нападки на Новичкова, акцентирую внимание: здесь не идет речь о виновности и степени вины осужденного, речь о допустимости правосудия также нарушать закон и, уж грубо говоря, в вопросе- А в чем тогда отличие правосудия от преступника, если и оно нарушает закон и есть ли гарантия, что преступное правосудие карает справедливо преступника?
Из письма Новичкова Д.И.:
" Принимало меня наше областное ФСБ, следствие вели они же, передавать дело никому не захотели, да и закон им позволял. Понятное дело, прокурор у них тоже свой, называется помошник областного прокурора по надзору за исполнением законов о федеральной безопасности, межнациональных отношениях и противодействии экстремизму, даже офис у этого прокурора не на Чапаевской, сидят они в здании КБЖД, со двора.
Судили меня в Железнодорожном суде, по месту совершения преступления, обвиняли в приготовлении к сбыту наркотических средств. Надо заметить, что доказательств на приготовление не было. И вот в ходе прений прокурор говорит, что помимо приготовления к сбыту в моих действиях усматривается пособничество в покушении на приобретение без цели сбыта, и просит приобщить свои прения в письменном виде (есть протокол судебного заседания, где его речи нет вообще, а только предложение о приобщении прений в письменном виде).
В конечном итоге меня судят не только за приготовление, но и за покушение на приобретение. Понятно, что это им было надо, чтобы утяжелить приговор, потому как, кроме перевозки, там другого состава нет. Когда начал готовить кассацию, запросил копии всех материалов дела, что накопились в ходе судебного разбирательства, а письменных прений прокурора там нет, в описи так же не фигурируют.
Получается, что суд вынес приговор только со слов гособвинителя, без наличия к тому письменных обоснований, другими словами, и если исходить из отсутствия письменных прений в деле, суд по своей инициативе прибавил мне ещё одно обвинение, то есть взял на себя функцию обвинения, а это железобетонная отмена приговора.
Надо знать, что как только судья вынесла приговор, практически на следующий день ушла в отпуск и, насколько мне известно, покинула город. С отпуска вышла только 05.11.2010, приговор вынесла 01.09.2010. Вот тут и начинается самое интересное.
Кассацию мне назначают на 10.11. и я специально перед самими рассмотрением указываю за эту тему с прениями в дополнении к кассационной жалобе, которое с другими ходатайствами поступает в областной суд в день слушания.
10.11. Судебная коллегия говорит, что поступила документация, которая требует изучения и откладывает заседание на 15.11.
15.11 в ходе заседания я узнаю, что 05.11. прокурор подал заявление о внесении изменений в протокол судебного заседания относительно своей речи в прениях и судья утвердила это заявление своим постановлением от того же числа.
Стали разбираться. В описи дела, из которого формировалась кассация (том 4), заявление прокурора и постановление судьи отсутствует. Сделали запрос в Железнодорожный суд о том, каким образом заявление прокурора попало в суд. Суд дает ответ, что заявление прокурора фигурирует под таким то номером и делает нам копию журнала входящей корреспонденции. Из копии журнала видно, что под тем номером фигурирует моя кассационная жалоба, а не заявление прокурора.
Согласно закону, замечания на протокол судебного заседания можно подать в течении 3-х дней с момента его получения. Если же этот срок пропущен, то сторона обращается с заявлением, в котором просит восстановить пропущенный срок на подачу заявления о замечаниях на протокол судебного заседания. О чём суд и должен вынести постановление. Я обратился в суд с запросом- прокурор выходил с таким заявлением о восстановлении срока? На что суд ответил, что прокурор с таким заявлением не обращался.
Теперь встают вопросы, откуда прокурор узнал, что в деле нет его письменных прений? Вернее, кто ему об этом сообщил и почему вынесенное 05.11. судебное постановление и заявление, на основании которого оно вынесено, не попали в кассацию до 10.11? Как заявление прокурора попало в суд, почему их нет в сопроводительных письмах, которые прикладываются к документам, направляемым в кассацию и кто их в кассацию привёз?
Как это происходило всё на самом деле можно только догадываться, но с полной уверенностью можно утверждать о следующем.
Мой адвокат за неделю до кассации несколько раз ходил в областной суд знакомится с делом, о чём на корочках дела есть соответствующие записи. Последний раз он знакомился с делом 09.11. Ни заявления прокурора, ни постановления судьи там не было. Более того, он утверждал, что и суд дело на ознакомление тоже не брал.
Таким образом, когда судья-докладчик взяла в руки дело и прочла дополнения к кассации и удостоверилась в отсутствии письменных прений прокурора, то дала об этом знать в первую инстанции, которая в свою очередь дали об этом знать прокурору. Видимо, они надеялись успеть всё сделать быстро и успеть к заседанию, поэтому в спешке забыли за законную процедуру внесения заявления с замечаниями на протокол, ни как не зарегистрировали это заявление, не внесли эти бумаги в опись, замечания написали на фуфлыжном прокурорском бланке, короче наделали в попыхах ляпов.
Понятное дело- не успели, поэтому и отложилась кассация на 15.11
Куда я только за этотне писал- от квалификационной коллегии до Лубянки, налицо подлог, превышение полномочий, но все делают вид, что ничего нет и главное- все ответы в одно предложение..."
Я не берусь утверждать, что юридически здесь что то страшное... Ответы на все жалобы однозначны:
"Замечания осужденного на протокол судебного заседания рассмотрены по правилам ст.260 УПК РФ. Оснований сомневаться в правильности их отклонения у судебной коллегии не имеется" (источник)
И потому опять чисто риторические вопросы: А не проще ли правосудию признавать свои ошибки (как оно, кстати, требует от обвиняемых) и исправлять их? Тем самым оставаясь примером эталона законоисполнения. Ведь, будем откровенны, на сам срок это мало когда влияет. И не являются ли массовые нарушения закона в процессе законоприменения фактором, который ставит правосудие на... одну ступень с преступностью? Трудные вопросы... Но лишь ответив на них, мы что то изменим в обществе, так как уже неоднократно заявлялось, что именно Фемида у нас является наиболее... коррумпированной.
P.S. Документы по делу:
