Чем колхозник лучше крестьянина
Оригинал взят у historian30h в Чем колхозник лучше крестьянина
В последнее время я в блоге часто поднимаю тему «крестьянской» жадности, которая определяла отношения между городом (большевиками) и деревней и в годы гражданской войны, и на рубеже 1920-х-1930-х гг., когда проблема изъятия лишнего хлеба из села для голодающего города ставила страну в состояние гражданской войны. А тут как раз товарищ Балаев вспомнил о том, как его с товарищами спасли от голода советские колхозники в 1982 г. В этом воспоминании - яркая картинка, показывающая, как принципиально изменилась психология крестьян за годы Советской власти.
«А в августе 1982 года мы, четверка неудовлетворенных заработком в стройотряде, составили бригаду и поехали искать, кому что нужно построить или сломать, нам было без разницы, что делать, лишь бы заплатили. Два пятикурсника, тезки-Витьки, и нас, уже второкурсников, двое, Андрей и я.
Нашли. В селе Раковка Уссурийского района ПМК строила новую совхозную контору. Фундамент под ноль стоял, нужно было вывести с нуля кирпичную кладку под перекрытия. А каменщиков в ПМК почему-то не оказалось для этого объекта. Сама ПМК была в г.Уссурийске, до Раковки километров 20 . Бригаду нужно было на вахту вывозить. Либо гонять за ней транспорт каждый день. Наверно поэтому объект был заморожен.
Каменщики из нас были, как рукавица из валенка, но нам было ничего не страшно. Мы себя назвали каменщиками. Нас отвезли в кузове ГАЗ-52 в Раковку, там поселили в вагончик. В селе был такой городок на окраине - 4 вагончика-времянки. ПМК там что-то строило и раньше там на вахте строители жили. К нашему приезду вагончики пустыми стояли.
Мы приступили к работе. О работе позже. Обязательно напишу. Мы там столкнулись с настоящим реликтом - настоящим стахановцем. Не в кавычках, и не прозвище такое - с самым натуральным стахановцем.
А вот через пару дней у нас закончились деньги. Не рассчитали мы финансы. И жрать нам стало нечего. В сельском магазине и так покупать нечего было. Мы купили там риса и вермишели, килек в томате, хлеба. Варили рис и вермишель, потом бросали туда консерву, перемешивали и этим питались два дня. Но потом и на это денег не стало. Поехали в ПМК, попросили аванс. Нам отказали. Правильно отказали. Дай аванс - а потом ищи ветра в поле, мы же временные рабочие. Нужно было хоть какую-то часть работы сделать, чтобы на аванс рассчитывать, а мы только-только приступили.
У меня в Уссурийском пединституте училась одноклассница. Даже ее попробовали найти, чтобы денег занять. Но - август! Чего ей сидеть в общаге и ждать бывшего одноклассника? На каникулах, естественно, дома была.
Приехали мы на последние копейки на рейсовом автобусе из Уссурийска в Раковку, бредем голодные и понурые по селу, один из Викторов предложил хотя бы у местных попросить картошки в долг.
То, что произошло дальше…
… Возле одного из домов мы увидели женщину, которая металась по ограде с ведрами, один из Витьков подошел к калитке и окликнул ее:
-Женщина, извините пожалуйста, можно у вас спросить?
-Чего?
- Вы нам немного картошки в долг не дадите? Мы рассчитаемся потом, заплатим. Зарплату получим и заплатим.
- А вы кто?
-Да мы контору вашу совхозную строим.
-Студенты, что ли? (на нас и куртки стойотрядовские были, и в селе уже знали о новых людях)
- Да.
-Ребята, да у меня нет накопанной. Вы в вагончиках живете? Дочка придет, скажу, накопает, принесет.
Мы подумали, что женщина просто вежливо нас послала. Дальше увидели еще деда, который курил сидя на лавке возле забора своего дома. У него спросили. Дед сказал нам подождать. Ушел в ограду. Через примерно полчаса вынес ржавое старое ведро, полное молодой картошки.
-Держи, студент.
-Батя, сколько мы должны? Аванс получим - заплатим.
-Пошел на х…! Ведро потом принеси.
Пришли к своему вагончику. Варить картошку (у нас было эмалированное ведро, сковородка, эмалированные миски кружки, алюминиевые вилки и ложки - в ПМК выдали под отчет) мы не стали. Жрать одну варенную картошку - бррр! Печеная вкуснее. Набрали хвороста, развели костер и набросали в него картошки. Сидим вокруг костра, как индейцы, и курим одну «Приму» ( в самом конце первого курса и я закурил), сигарету по кругу пускаем.
Уже темнеет. Романтики полные карманы.
На велосипеде к нашему костру подъехала девчонка лет 12, на руле болтается ведро. В нем - картошка наполовину, а сверху огурцы и помидоры.
- Мамка сказала вам передать, пересыпьте себе и ведро мне отдайте.
«Индейцам» жить становится всё радостнее. «Индейцы» уже начинают о хлебе мечтать. А мечты сбываются. Ковыляет дед, который нам первым картошки отвалил. Присел у костра, покурил, расспросил - кто мы и откуда. Обозвал интеллигентами и ушел. Через примерно полчаса вернулся с булкой хлеба и куском сала. Дед выкурил свою сигарету, попросил у нас закурить. Ему выдали полупустую «Приму». Последняя сигарета в последней пачке оставалась. Дед еще раз обозвал нас интеллигентами и ушел.
В тот же вечер у нас появилось курево - блок «Астры».
На следующий вечер совсем не знакомая нам женщина из села принесла еще сала и хлеба. Потом пришла другая женщина, принесла полведра яиц, еще и отругала свою соседку, которая сала принесла, а тушенки пожалела. У нас и трех-литровая банка домашней тушенки появилась.
Утром собираемся на работу, девчонка на велосипеде подъезжает, привозит 2-х литровую банку молока:
-Мамка сказала вам отвезти, вечером за банкой приеду.
Стоишь с этой банкой, как дурак, и не знаешь, что сказать. Лук, чеснок, огурцы, помидоры, уже просто лежали у порога нашего вагончика, когда мы затемно с работы возвращались. Сигарет набралось - можно было продавать уже. Сахар. Чай. Приморская вишня в 3-х литровых банках.
Еще, периодически, заходили мужики местные, присаживались к нашему столу:
-Закуска у вас есть. Ну, давайте закусим, - и на столе бутылка водки. Потом еще мужики, еще бутылки… Мы начинали стонать, что нам с утра пахать.
-Слабаки. Студенты.
Отмазываться было бесполезно.
Уже на второй день мы перестали мямлить, что с получки рассчитаемся. Потому что получали на это стандартный ответ:
-Идите на х… со своей получкой.
Обычное село. Примерно 20 км от города Уссурийска. Не какая-то там глухомань, где патриархальные нравы сохранились. Среднестатистическое село». ИСТОЧНИК
Совершенно невозможно представить, чтобы подобная история произошла в начале 20 века или в 1920-е гг. хотя бы в одном русском селе с общиной. А вот история для советского колхозного села совершенно обыденная.
Мы с отцом в поездках за грибами и на рыбалку несколько раз оказывались в сложном положении, когда машина вязла в грязи или ломалась. И каждый раз нас выручали колхозники из ближайшей деревни, когда трактором, когда ужином, ночлегом, а разок и банькой.
Я очень прошу тут поделиться подобными личными воспоминаниями о том, как вас выручили советские колхозники в советское время.
В последнее время я в блоге часто поднимаю тему «крестьянской» жадности, которая определяла отношения между городом (большевиками) и деревней и в годы гражданской войны, и на рубеже 1920-х-1930-х гг., когда проблема изъятия лишнего хлеба из села для голодающего города ставила страну в состояние гражданской войны. А тут как раз товарищ Балаев вспомнил о том, как его с товарищами спасли от голода советские колхозники в 1982 г. В этом воспоминании - яркая картинка, показывающая, как принципиально изменилась психология крестьян за годы Советской власти.
«А в августе 1982 года мы, четверка неудовлетворенных заработком в стройотряде, составили бригаду и поехали искать, кому что нужно построить или сломать, нам было без разницы, что делать, лишь бы заплатили. Два пятикурсника, тезки-Витьки, и нас, уже второкурсников, двое, Андрей и я.
Нашли. В селе Раковка Уссурийского района ПМК строила новую совхозную контору. Фундамент под ноль стоял, нужно было вывести с нуля кирпичную кладку под перекрытия. А каменщиков в ПМК почему-то не оказалось для этого объекта. Сама ПМК была в г.Уссурийске, до Раковки километров 20 . Бригаду нужно было на вахту вывозить. Либо гонять за ней транспорт каждый день. Наверно поэтому объект был заморожен.
Каменщики из нас были, как рукавица из валенка, но нам было ничего не страшно. Мы себя назвали каменщиками. Нас отвезли в кузове ГАЗ-52 в Раковку, там поселили в вагончик. В селе был такой городок на окраине - 4 вагончика-времянки. ПМК там что-то строило и раньше там на вахте строители жили. К нашему приезду вагончики пустыми стояли.
Мы приступили к работе. О работе позже. Обязательно напишу. Мы там столкнулись с настоящим реликтом - настоящим стахановцем. Не в кавычках, и не прозвище такое - с самым натуральным стахановцем.
А вот через пару дней у нас закончились деньги. Не рассчитали мы финансы. И жрать нам стало нечего. В сельском магазине и так покупать нечего было. Мы купили там риса и вермишели, килек в томате, хлеба. Варили рис и вермишель, потом бросали туда консерву, перемешивали и этим питались два дня. Но потом и на это денег не стало. Поехали в ПМК, попросили аванс. Нам отказали. Правильно отказали. Дай аванс - а потом ищи ветра в поле, мы же временные рабочие. Нужно было хоть какую-то часть работы сделать, чтобы на аванс рассчитывать, а мы только-только приступили.
У меня в Уссурийском пединституте училась одноклассница. Даже ее попробовали найти, чтобы денег занять. Но - август! Чего ей сидеть в общаге и ждать бывшего одноклассника? На каникулах, естественно, дома была.
Приехали мы на последние копейки на рейсовом автобусе из Уссурийска в Раковку, бредем голодные и понурые по селу, один из Викторов предложил хотя бы у местных попросить картошки в долг.
То, что произошло дальше…
… Возле одного из домов мы увидели женщину, которая металась по ограде с ведрами, один из Витьков подошел к калитке и окликнул ее:
-Женщина, извините пожалуйста, можно у вас спросить?
-Чего?
- Вы нам немного картошки в долг не дадите? Мы рассчитаемся потом, заплатим. Зарплату получим и заплатим.
- А вы кто?
-Да мы контору вашу совхозную строим.
-Студенты, что ли? (на нас и куртки стойотрядовские были, и в селе уже знали о новых людях)
- Да.
-Ребята, да у меня нет накопанной. Вы в вагончиках живете? Дочка придет, скажу, накопает, принесет.
Мы подумали, что женщина просто вежливо нас послала. Дальше увидели еще деда, который курил сидя на лавке возле забора своего дома. У него спросили. Дед сказал нам подождать. Ушел в ограду. Через примерно полчаса вынес ржавое старое ведро, полное молодой картошки.
-Держи, студент.
-Батя, сколько мы должны? Аванс получим - заплатим.
-Пошел на х…! Ведро потом принеси.
Пришли к своему вагончику. Варить картошку (у нас было эмалированное ведро, сковородка, эмалированные миски кружки, алюминиевые вилки и ложки - в ПМК выдали под отчет) мы не стали. Жрать одну варенную картошку - бррр! Печеная вкуснее. Набрали хвороста, развели костер и набросали в него картошки. Сидим вокруг костра, как индейцы, и курим одну «Приму» ( в самом конце первого курса и я закурил), сигарету по кругу пускаем.
Уже темнеет. Романтики полные карманы.
На велосипеде к нашему костру подъехала девчонка лет 12, на руле болтается ведро. В нем - картошка наполовину, а сверху огурцы и помидоры.
- Мамка сказала вам передать, пересыпьте себе и ведро мне отдайте.
«Индейцам» жить становится всё радостнее. «Индейцы» уже начинают о хлебе мечтать. А мечты сбываются. Ковыляет дед, который нам первым картошки отвалил. Присел у костра, покурил, расспросил - кто мы и откуда. Обозвал интеллигентами и ушел. Через примерно полчаса вернулся с булкой хлеба и куском сала. Дед выкурил свою сигарету, попросил у нас закурить. Ему выдали полупустую «Приму». Последняя сигарета в последней пачке оставалась. Дед еще раз обозвал нас интеллигентами и ушел.
В тот же вечер у нас появилось курево - блок «Астры».
На следующий вечер совсем не знакомая нам женщина из села принесла еще сала и хлеба. Потом пришла другая женщина, принесла полведра яиц, еще и отругала свою соседку, которая сала принесла, а тушенки пожалела. У нас и трех-литровая банка домашней тушенки появилась.
Утром собираемся на работу, девчонка на велосипеде подъезжает, привозит 2-х литровую банку молока:
-Мамка сказала вам отвезти, вечером за банкой приеду.
Стоишь с этой банкой, как дурак, и не знаешь, что сказать. Лук, чеснок, огурцы, помидоры, уже просто лежали у порога нашего вагончика, когда мы затемно с работы возвращались. Сигарет набралось - можно было продавать уже. Сахар. Чай. Приморская вишня в 3-х литровых банках.
Еще, периодически, заходили мужики местные, присаживались к нашему столу:
-Закуска у вас есть. Ну, давайте закусим, - и на столе бутылка водки. Потом еще мужики, еще бутылки… Мы начинали стонать, что нам с утра пахать.
-Слабаки. Студенты.
Отмазываться было бесполезно.
Уже на второй день мы перестали мямлить, что с получки рассчитаемся. Потому что получали на это стандартный ответ:
-Идите на х… со своей получкой.
Обычное село. Примерно 20 км от города Уссурийска. Не какая-то там глухомань, где патриархальные нравы сохранились. Среднестатистическое село». ИСТОЧНИК
Совершенно невозможно представить, чтобы подобная история произошла в начале 20 века или в 1920-е гг. хотя бы в одном русском селе с общиной. А вот история для советского колхозного села совершенно обыденная.
Мы с отцом в поездках за грибами и на рыбалку несколько раз оказывались в сложном положении, когда машина вязла в грязи или ломалась. И каждый раз нас выручали колхозники из ближайшей деревни, когда трактором, когда ужином, ночлегом, а разок и банькой.
Я очень прошу тут поделиться подобными личными воспоминаниями о том, как вас выручили советские колхозники в советское время.