(no subject)
В те баснословные года, когда перестройка выпустила на свободу всякое разное, в больнице, где я тогда утруждалась, создали платное отделеньице нетрадиционной медицины. Небольшое.
Я на эту весть никакого внимания не обратила, по своей неиспорченности решив, что речь об акупунктуре и пиявках. Оказалось же, отделение представляло собой шайку хилеров-целителей всех конфессий, за деньги пользовавших пациентов больницы. Больница была огромная, желающих (больных или их родственников) хватало. На дурака не нужен нож.
В реанимации общебольничные шторма были почти неслышны, докатываясь лишь в виде ласковых волн прибоя. Но тут повезло - ко мне явился жрец вуду.
Я лежала на диване в ординаторской, для солидности положив на грудь справочник Машковского. Реаниматолог же как солдат: при любой возможности лечь норовит - ноги еще пригодятся. В дверь ординаторской всунулась голова коллеги и сообщила:
- К тебе вудуист. Точно, к тебе - я проверил, у него квитанция. Все оплачено. За дверями ждет.
- Кто?
- Религия такая. Он шаман той религии. Платный шаман, с хозрасчетного отделения. К тебе.
«Заказали», - устало подумала я, пихая ноги в тапочки. Мне представлялась маленькая куколка, изображающая меня: зеленый костюм, тапки на толстой подошве (у нас у всех такие, по кровище ходить), шатенка из пакли, нарисованные глаза - зеленые. Платный шаман втыкает иголки. И ведь оплатил же кто-то. Интересно, дорого?
Вудуист оказался шустрым, мелко-улыбчивым, с большим чемоданом принадлежностей культа. Квитанция об оплате удостоверяла, что колдовать он должен над вверенным мне больным, а значит, ему было действительно ко мне.
Я выдала жрецу халат и допустила к больному. Он резво расставил вокруг свои причиндалы, налил в чашу какой-то жидкости, попытался зажечь сухие травки (я запретила).
- Воду на повязки не лить. Аппаратуру не трогать. Ничего не трогать. По всем вопросам звать меня. - проинструктировала я колдуна и пошла посмотреть больных. По дороге остановилась поправить свет гинекологу-консультанту, уже устроившемуся около больной.
- Вот спасибочки, - обрадовалась гинеколог. - И я еще хотела насчет амилазы спросить…
Узнать, что хотела спросить бедняжка, не удалось - раздался вой. Вой был тягучий и грозный, он плыл по реанимации, выворачивая душу и напоминая о вечности. Так мог выть волк Фенрир, узнав об отмене Рагнарёка. У меня от этого воя зачесалось внутри головы, где-то за глазами.
-Что, что такое? - захлопотала гинеколог, заглядывая, куда ей по специальности положено.
В понимании человека ее профессии все происходящее либо исходит оттуда, либо не существует вовсе. Многие узкие специалисты норовят игнорировать то, что к обслуживаемому ими органу прицеплен весь остальной организм, но гинекологи в этом чемпионы. Они искренне убеждены, что за пределами малого таза, как за МКАДом, жизни нет.
Я высунула голову из-за перегородки. Вудуист выл, воздев руки над дыхательной аппаратурой. Лицо у него было вдохновенное.
- Сейчас я его попрошу, - пообещала я и устремилась к знахарю. Превратили реанимацию в шапито, бармалей их забодай. По дороге я зацепилась за двух нейрохирургов, зашедших посмотреть своего больного.
- Это у вас платный так разоряется? - одобрительно поинтересовался старший из них. - Потом еще делай-лама придет.
- Куда еще делай-ламу?! Этот вообще…вудуист.
- Ничего, там синкретизм. И если несколько сразу заказать, то дешевле. Родственники оплачивают несколько вариантов, в надежде, что какой-то да поможет. У них и по фотографии лечат, не знаю, как называется. И еще один тощий такой есть, с фурункулезом - биополя исправляет. И психолог еще есть. Уринотерапией увлекается.
- И маг есть, ворожит чего-то. Просил какую-нибудь личную вещь больного ему дать. - рассказал опытный коллега, и молодой смотрел на него внимательно и уважительно, привыкнув запоминать все. - Я велел мочевой катетер вынуть и ему отдать - это очень личное, я считаю.
Нейрохирурги были похожи друг на друга, как двое из ларца, только с разницей лет в десять. Говорили и действовали они слаженно и хором, вид имели аккуратный, взгляд на жизнь - разумный. Мне вообще хирурги всегда нравились: они не устраивают драм на пустом месте и у них у всех лет до 40 ровное хорошее настроение. Правда, после 40 у всех ровное плохое, но при их нагрузках это ожидаемо.
- Я думаю, христианство все-таки лучше, - мягко сказал молодой-из-ларца.
Все уставились на него, даже возившаяся рядом медсестра. Высказывание было крайне неожиданно: врачи вообще традиционно равнодушны к вопросам религии - про бессмертную душу к концу интернатуры они уже все знают, а ритуально-обрядовой части им хватает на работе.
- Не орут так, я хочу сказать, - пояснил хирург.
В этот момент жрец внезапно замолчал. Ощущение было, будто из моего черепа выхватили перо, вставленное туда, как в чернильницу.
Я, ощутив себя обновленной, понеслась по жизни с удвоенной легкостью. Я распрощалась с хирургами, выгнала колдуна, полечила больных, послала наркомана, раздала указания, совместила кровь, выдернула пару дренажей и по инерции даже посмотрела глазное дно - уже из чистого любопытства. Сделав несколько бесцельных, но эффектных кругов по реанимации (ну, как кондор), я склонилась к мысли вернуться к дивану и справочнику Машковского. Но тут подошла медсестра.
- Там к больному пришли, выйдете?
- Конечно. Иду.
За дверью стоял следующий шаман с улыбкой Гуинплена на устах сахарных. На его одежде были нашиты какие-то беличьи хвостики и кроличьи лапки, монетки и веревочки. Поверх этого висел крест размером с диаконский. В руке волхва была квитанция об оплате. Я прикрыла глаза и сосчитала до четырех. Открыла и спросила:
- Выть будете?
Я на эту весть никакого внимания не обратила, по своей неиспорченности решив, что речь об акупунктуре и пиявках. Оказалось же, отделение представляло собой шайку хилеров-целителей всех конфессий, за деньги пользовавших пациентов больницы. Больница была огромная, желающих (больных или их родственников) хватало. На дурака не нужен нож.
В реанимации общебольничные шторма были почти неслышны, докатываясь лишь в виде ласковых волн прибоя. Но тут повезло - ко мне явился жрец вуду.
Я лежала на диване в ординаторской, для солидности положив на грудь справочник Машковского. Реаниматолог же как солдат: при любой возможности лечь норовит - ноги еще пригодятся. В дверь ординаторской всунулась голова коллеги и сообщила:
- К тебе вудуист. Точно, к тебе - я проверил, у него квитанция. Все оплачено. За дверями ждет.
- Кто?
- Религия такая. Он шаман той религии. Платный шаман, с хозрасчетного отделения. К тебе.
«Заказали», - устало подумала я, пихая ноги в тапочки. Мне представлялась маленькая куколка, изображающая меня: зеленый костюм, тапки на толстой подошве (у нас у всех такие, по кровище ходить), шатенка из пакли, нарисованные глаза - зеленые. Платный шаман втыкает иголки. И ведь оплатил же кто-то. Интересно, дорого?
Вудуист оказался шустрым, мелко-улыбчивым, с большим чемоданом принадлежностей культа. Квитанция об оплате удостоверяла, что колдовать он должен над вверенным мне больным, а значит, ему было действительно ко мне.
Я выдала жрецу халат и допустила к больному. Он резво расставил вокруг свои причиндалы, налил в чашу какой-то жидкости, попытался зажечь сухие травки (я запретила).
- Воду на повязки не лить. Аппаратуру не трогать. Ничего не трогать. По всем вопросам звать меня. - проинструктировала я колдуна и пошла посмотреть больных. По дороге остановилась поправить свет гинекологу-консультанту, уже устроившемуся около больной.
- Вот спасибочки, - обрадовалась гинеколог. - И я еще хотела насчет амилазы спросить…
Узнать, что хотела спросить бедняжка, не удалось - раздался вой. Вой был тягучий и грозный, он плыл по реанимации, выворачивая душу и напоминая о вечности. Так мог выть волк Фенрир, узнав об отмене Рагнарёка. У меня от этого воя зачесалось внутри головы, где-то за глазами.
-Что, что такое? - захлопотала гинеколог, заглядывая, куда ей по специальности положено.
В понимании человека ее профессии все происходящее либо исходит оттуда, либо не существует вовсе. Многие узкие специалисты норовят игнорировать то, что к обслуживаемому ими органу прицеплен весь остальной организм, но гинекологи в этом чемпионы. Они искренне убеждены, что за пределами малого таза, как за МКАДом, жизни нет.
Я высунула голову из-за перегородки. Вудуист выл, воздев руки над дыхательной аппаратурой. Лицо у него было вдохновенное.
- Сейчас я его попрошу, - пообещала я и устремилась к знахарю. Превратили реанимацию в шапито, бармалей их забодай. По дороге я зацепилась за двух нейрохирургов, зашедших посмотреть своего больного.
- Это у вас платный так разоряется? - одобрительно поинтересовался старший из них. - Потом еще делай-лама придет.
- Куда еще делай-ламу?! Этот вообще…вудуист.
- Ничего, там синкретизм. И если несколько сразу заказать, то дешевле. Родственники оплачивают несколько вариантов, в надежде, что какой-то да поможет. У них и по фотографии лечат, не знаю, как называется. И еще один тощий такой есть, с фурункулезом - биополя исправляет. И психолог еще есть. Уринотерапией увлекается.
- И маг есть, ворожит чего-то. Просил какую-нибудь личную вещь больного ему дать. - рассказал опытный коллега, и молодой смотрел на него внимательно и уважительно, привыкнув запоминать все. - Я велел мочевой катетер вынуть и ему отдать - это очень личное, я считаю.
Нейрохирурги были похожи друг на друга, как двое из ларца, только с разницей лет в десять. Говорили и действовали они слаженно и хором, вид имели аккуратный, взгляд на жизнь - разумный. Мне вообще хирурги всегда нравились: они не устраивают драм на пустом месте и у них у всех лет до 40 ровное хорошее настроение. Правда, после 40 у всех ровное плохое, но при их нагрузках это ожидаемо.
- Я думаю, христианство все-таки лучше, - мягко сказал молодой-из-ларца.
Все уставились на него, даже возившаяся рядом медсестра. Высказывание было крайне неожиданно: врачи вообще традиционно равнодушны к вопросам религии - про бессмертную душу к концу интернатуры они уже все знают, а ритуально-обрядовой части им хватает на работе.
- Не орут так, я хочу сказать, - пояснил хирург.
В этот момент жрец внезапно замолчал. Ощущение было, будто из моего черепа выхватили перо, вставленное туда, как в чернильницу.
Я, ощутив себя обновленной, понеслась по жизни с удвоенной легкостью. Я распрощалась с хирургами, выгнала колдуна, полечила больных, послала наркомана, раздала указания, совместила кровь, выдернула пару дренажей и по инерции даже посмотрела глазное дно - уже из чистого любопытства. Сделав несколько бесцельных, но эффектных кругов по реанимации (ну, как кондор), я склонилась к мысли вернуться к дивану и справочнику Машковского. Но тут подошла медсестра.
- Там к больному пришли, выйдете?
- Конечно. Иду.
За дверью стоял следующий шаман с улыбкой Гуинплена на устах сахарных. На его одежде были нашиты какие-то беличьи хвостики и кроличьи лапки, монетки и веревочки. Поверх этого висел крест размером с диаконский. В руке волхва была квитанция об оплате. Я прикрыла глаза и сосчитала до четырех. Открыла и спросила:
- Выть будете?