Киндерсюрприз по-африкански.
И. Л. Андреев пишет в своей монографии "Тамтам сзывает посвящённых" (М.: Прогресс-Традиция, 2008. С. 154):
"Неоднократно в разные годы в далёких друг от друга странах Тропической Африки я сталкивался с согласием, готовностью и даже упорным желанием матери либо обоих родителей подарить приглянувшимся европейцам, в частности мне как хорошему, по их мнению, человеку, одного из своих детей. Обычно речь шла о младшем, лишь недавно вышедшем из грудного возраста и уже способном обходиться без материнского молока, отлучение от которого здесь происходит довольно поздно, по нашим меркам, и в основном по инициативе самого ребёнка".
И учёный африканист приводит два случая, когда ему предлагали детей сначала в Кении, а затем в Мали. Его долго терзала мысль: как это сочетается с традиционной африканской любовью к детям, особенно маленьким? Он говорит, что "даже специально читал под этим углом зрения Зигмунда Фрейда и Эриха Фромма. Но ничего не прояснилось. Скорее, наоборот. Ребёнок - «имущество» матери, её живой «капитал»? «Награда » за муки родов? Источник вечных хлопот и беспокойства? Надежда на обеспечение в старости?
Всё это проблемы иной, вещистской, потребительской индустриальной цивилизации Запада, а вовсе не африканской, традиционной, близкой к истокам и ещё не «потерявшей» окончательно человека как вечную основу и высший смысл бытия. Рождение ребёнка рассматривается африканцами, скорее, как «возвращение» на землю для новой жизни духа одного из достойных и уважаемых предков.
Житейская логика проблемы «дарения» детей, как я убедился в результате личных бесед и опросов, оказалась на удивление простой и бесхитростной. Породниться с хорошим человеком никогда не лишне. Всё равно что заключить морганатический брак в средневековой Европе. Новый «отец» увезёт малыша в даль дальнюю?! Ну и что из этого? Свет повидает, выучится, потом, Бог даст, может, на родину потянет? Глядишь, родителям на старости лет чем-то сможет помочь, а главное - братьям и сёстрам, племянникам и племянницам".
Здесь, на мой взгляд, мы имеем дело с поздним реликтом т. наз. "экономики дара". Википедия говорит: " Экономики дара были распространены до появления рыночной экономики, но постепенно исчезли, когда общество стало более сложным. Некоторые элементы такой экономики сохранилось до настоящего времени".
Очевидно, элементом "экономики дара" можно считать и обычай т. наз. "гостеприимного гетеризма", сохранявшийся у чукчей вплоть до XX века. Скорее всего, во времена доисторические этот обычай был распространён на гораздо более обширных территориях.
И, вполне возможно, что " самый позорный обычай у вавилонян", описанный Геродотом, тоже являлся осколком "экономики дара". Суть этой экономики заключается в том, что услуги оказываются без каких-либо конкретных договорённостей о немедленной награде, но эта награда подразумевается в будущем: сегодня я сделаю тебе хорошо, а потом, когда-нибудь, когда представится возможность, и ты сделаешь мне хорошо. Таким образом, "самый позорный обычай у вавилонян" мог быть на самом деле средством поддержания мира с чужеземцами. Наверно, вавилоняне могли мыслить примерно так, обращаясь к соседним племенам и народам: если вы люди, а не звери, вы же не станете платить злом за добро; наши женщины оказывали вам услуги как гостям дорогим, да к тому же теперь среди нас проживает много детей, рождённых от ваших мужчин, - не станете же вы воевать с собственными детьми и внуками!
"Неоднократно в разные годы в далёких друг от друга странах Тропической Африки я сталкивался с согласием, готовностью и даже упорным желанием матери либо обоих родителей подарить приглянувшимся европейцам, в частности мне как хорошему, по их мнению, человеку, одного из своих детей. Обычно речь шла о младшем, лишь недавно вышедшем из грудного возраста и уже способном обходиться без материнского молока, отлучение от которого здесь происходит довольно поздно, по нашим меркам, и в основном по инициативе самого ребёнка".
И учёный африканист приводит два случая, когда ему предлагали детей сначала в Кении, а затем в Мали. Его долго терзала мысль: как это сочетается с традиционной африканской любовью к детям, особенно маленьким? Он говорит, что "даже специально читал под этим углом зрения Зигмунда Фрейда и Эриха Фромма. Но ничего не прояснилось. Скорее, наоборот. Ребёнок - «имущество» матери, её живой «капитал»? «Награда » за муки родов? Источник вечных хлопот и беспокойства? Надежда на обеспечение в старости?
Всё это проблемы иной, вещистской, потребительской индустриальной цивилизации Запада, а вовсе не африканской, традиционной, близкой к истокам и ещё не «потерявшей» окончательно человека как вечную основу и высший смысл бытия. Рождение ребёнка рассматривается африканцами, скорее, как «возвращение» на землю для новой жизни духа одного из достойных и уважаемых предков.
Житейская логика проблемы «дарения» детей, как я убедился в результате личных бесед и опросов, оказалась на удивление простой и бесхитростной. Породниться с хорошим человеком никогда не лишне. Всё равно что заключить морганатический брак в средневековой Европе. Новый «отец» увезёт малыша в даль дальнюю?! Ну и что из этого? Свет повидает, выучится, потом, Бог даст, может, на родину потянет? Глядишь, родителям на старости лет чем-то сможет помочь, а главное - братьям и сёстрам, племянникам и племянницам".
Здесь, на мой взгляд, мы имеем дело с поздним реликтом т. наз. "экономики дара". Википедия говорит: " Экономики дара были распространены до появления рыночной экономики, но постепенно исчезли, когда общество стало более сложным. Некоторые элементы такой экономики сохранилось до настоящего времени".
Очевидно, элементом "экономики дара" можно считать и обычай т. наз. "гостеприимного гетеризма", сохранявшийся у чукчей вплоть до XX века. Скорее всего, во времена доисторические этот обычай был распространён на гораздо более обширных территориях.
И, вполне возможно, что " самый позорный обычай у вавилонян", описанный Геродотом, тоже являлся осколком "экономики дара". Суть этой экономики заключается в том, что услуги оказываются без каких-либо конкретных договорённостей о немедленной награде, но эта награда подразумевается в будущем: сегодня я сделаю тебе хорошо, а потом, когда-нибудь, когда представится возможность, и ты сделаешь мне хорошо. Таким образом, "самый позорный обычай у вавилонян" мог быть на самом деле средством поддержания мира с чужеземцами. Наверно, вавилоняне могли мыслить примерно так, обращаясь к соседним племенам и народам: если вы люди, а не звери, вы же не станете платить злом за добро; наши женщины оказывали вам услуги как гостям дорогим, да к тому же теперь среди нас проживает много детей, рождённых от ваших мужчин, - не станете же вы воевать с собственными детьми и внуками!