Красная армия, многонациональная и легендарная, ч. I - китайцы
Плакат времен гражданской войны «Так большевистские карательные отряды из латышей и китайцев насильственно отбирают хлеб, разоряют деревни и расстреливают крестьян.»
«Имеются сведения о том, что среди этих «интернационалистов» Тухачевского, заливших кровью Тамбовщину, было немало китайцев. Кроме того, под руководством ЧК действовали чисто китайские карательные отряды, выполнявшие такие задания, которые не хотели выполнять русские чекисты и бойцы ЧОН.»
«На Лубянку из всех мест заключения было привезено много народа. Там им было объявлено, что все они сегодня будут расстреляны…И у этого человека, который сам должен был умереть через несколько часов, для каждого нашлось слово утешения. [...] Расстреляли всех в Петровском парке. Казнь была совершена публично. Чекисты выкрикивали имена казнимых. Указывая на Щегловитова, они кричали: "Вот бывший Царский министр, который всю жизнь проливал кровь рабочих и крестьян..." За несколько минут до расстрела Белецкий бросился бежать, но приклады китайцев вогнали его в смертный круг. После расстрела все казненные были ограблены"
Видимо, для современников участие китайцев в таких акциях было обычным делом.
Латыши и китайцы в гражданской войне
Тема участия иностранцев в Гражданской войне на стороне Красной армии в СССР не относилась к замалчиваемым. Словосочетание «латышские стрелки» слышал почти любой, кто хотя бы учился в средней школе, многим знакома фигура Белы Куна, не является секретом участие в РККА китайцев.Однако далее простого знания о существовании явления дело, как правило, не идет. Между тем история иностранной красной гвардии действительно достойна рассмотрения и понимания. Эти люди оказывались в России по разным причинам и в силу разных обстоятельств попадали в РККА, а боевой путь интернациональных частей был зачастую тяжек и брутален даже на общем фоне Гражданской войны. Зачастую иностранцы оказывались самым надежным и самым жестоким элементом красных войск. С другой стороны, следует понять, насколько справедлив стереотип о Красной армии как о формировании, где первую скрипку играли иностранцы и малые народы будущего СССР. Составить полный перечень иностранных вооруженных формирований в рядах РККА и ЧК здесь невозможно, поскольку через красные вооруженные силы прошли представители массы народов, от турок до финнов. Поэтому речь здесь будет идти о многочисленных группах интернационалистов, оставивших заметный след в истории Гражданской войны и ставших во многом ее символом и даже жупелом: латышах и китайцах.
Конец XIX века был для Китая откровенно не лучшим временем. Внешний контроль, раздел страны на сферы влияния, постоянные политические кризисы - все это не лучшим образом сказывалось на благополучии страны. Среди прочих болезненных проблем находилось перенаселение. Площадь обрабатываемой земли практически не росла на протяжении десятилетий, а вот численность сельского населения увеличивалась достаточно быстро. За последнюю четверть XIX века и первую треть ХХ население Китая выросло на треть, несмотря на все миграции. Это означало, что множество азиатов должны были покинуть свои дома и искать новое жилье. Массы китайцев отправились по планете. В 70-е годы XIX века они, например, составили 14% трудоспособного населения Калифорнии. Другие отправлялись на юго-восток: в Индонезию и Индокитай.
В Россию, разумеется, китайцы также переселялись. Первоначально их миграция ограничивалась Дальним Востоком. К концу XIX века Русский Дальний Восток имел, согласно Е.И.Нестеровой, около трехсот тысяч населения, в соседней Маньчжурии обитали девять миллионов человек, еще около трех миллионов населяли Хэйлунцзян - таким образом, по китайскую сторону границы в этом регионе жило даже не в разы, а на порядок больше людей. В 1860-е годы на Дальний Восток начали во все большем числе прибывать китайские рабочие и промысловики. В 1880-е годы с Дальнего Востока уже писали, что китайцы «без заявлений властям и по собственному произволу селятся в разных трущобах и разрабатывают землю». Интенсивность этой миграции сдерживалась только общей суровостью края, его плохим климатом и неухоженностью.
Русские постепенно осваивали Приморье, мигрантов включали в общий ход жизни империи, однако в начале ХХ века произошло всем известное событие, катастрофическое для всей цивилизации: началась Первая мировая война. На жизни китайцев этот конфликт сказался своеобразно. Русское правительство нуждалось в рабочих руках, чтобы заменить ушедших на фронт мужчин, поэтому людей старались привлечь буквально отовсюду. В течение мировой войны в Российскую империю легально въехали, по разным данным, 150-200 тысяч китайских рабочих (кроме них, на территории империи имелось достаточно много нелегалов, сколько точно, установить невозможно). Даже урезанная по сравнению с русскими работниками заработная плата была, с точки зрения нищих китайцев, вовсе не плохой, тем паче, что русский рубль был на тот момент крепкой валютой. Китайские рабочие появились на Урале, в Новгороде, Риге, Карелии, Москве, Петрограде. Условия их работы были достаточно тяжелыми. Рабочий день мог длиться 12 часов, а чиновники на местах были склонны к злоупотреблениям по части оплаты и условий труда, так что имелось достаточно много случаев бегства с работ и превращения рабочих в «бродячих китайцев». Вероятно, китайские проблемы были бы разрешены, но в 1917 году Россия взорвалась Гражданской войной.
Около тридцати тысяч китайцев уехали из России, однако вскоре Транссибирская магистраль застопорилась и азиаты оказались в глубине России, не имея возможности вернуться домой. В этих условиях они и начали переходить на службу к большевикам.
Многие из этих «гастарбайтеров войны» плохо понимали, кто, за что и против кого сражается. Рабочий Ли Фуцин, например, попал в красный партизанский отряд при таких обстоятельствах: нищие кули, скитаясь по Украине, встретили некоего Иванова, который предложил им нехитрую программу выживания: бить царские войска, у которых в пакгаузах есть и хлеб, и одежда. Только после нескольких налетов на армейские склады Ли Фуцин понял, что отрядом руководят большевики.
Китайский дипломат сообщал о мотивации некоторых из этих рабочих: «Секретарь Ли пригласил завербованных в армию рабочих в посольство и откровенно поговорил с ними. Они разрыдались и сказали: „Разве можно забыть свою родину? Но в России очень трудно найти работу, а у нас нет денег на обратный путь. Мы не можем свести концы с концами, потому и записались в солдаты“». Вообще в воспоминаниях китайских солдат РККА красной нитью идет одна и та же тема: инфляция, отсутствие работы, отсутствие возможности добыть пищу, как следствие - вступление в РККА. Политикой большинство китайцев просто не интересовалось.
С другой стороны, были и вполне идейно мотивированные китайцы. Подчеркнуто эгалитаристская идеология красных, их огромное внимание к агитации и пропаганде привели множество кули в ряды Красной армии. Красные вполне целенаправленно создавали пропагандистские подразделения для работы именно с иностранцами. Многие китайцы отмечали впоследствии уважительное отношение со стороны красных, и это также должно было импонировать вчерашним чернорабочим. В результате сочетания идеологической накачки и готовности обеспечить провиантом китайские отряды начали расти в Красной армии как грибы после дождя.
В общей сложности в РККА служили, по разным оценкам, от тридцати-сорока до семидесяти тысяч китайцев. Находясь в чуждой среде, не понимая языка, будучи всем обязаны большевикам, они составляли очень стойкие и мотивированные красноармейские отряды. Китаец не мог дезертировать и уйти домой: дом находился за тысячи километров. Китаец не мог перейти к белым, националистам или зеленым: там его ожидала смерть. «Казак китайца как поймает, обязательно убьет да еще над ним и поиздевается», - писал красный командир И. Якир, одним из первых сформировавший китайский отряд в полтысячи бойцов. Типичен был эпизод, произошедший возле Станицы Луганской: батальон китайцев был разгромлен, после чего две сотни пленных, включая У Эр-Ху, командира батальона, были казнены. Китайцы и сами отличались жестокостью: например, весной 1919 года в Одессе китайцы вырезали пленных добровольцев.
Единого центра, который централизованно командовал бы китайцами, не было. Жители Поднебесной могли воевать и поодиночке, и в составе национальных отрядов силой до батальона. Многочисленность отрядов приводила к тому, что действительно создавалось впечатление, будто китайцы составляют едва ли не главную ударную силу РККА. Это же обстоятельство серьезно затрудняет детальный рассказ о боевой истории десятков отдельных отрядов. Тем не менее можно выделить некую общую линию.
Первые китайские подданные в качестве частных лиц принимали участие уже в штурме Зимнего и захвате власти в Москве. Масштаб этого участия был довольно ограниченным. Собственно, отряды Красной гвардии из китайцев начали формироваться в начале 1918 года под руководством китайских же коммунистов. В силу «размазанности» китайцев по России создавалось не какое-то отдельное крупное формирование, а множество относительно мелких отрядов масштаба батальона.
Эти батальоны были задействованы в бою уже в конце 1917 года. Против формирующихся армии Дона и Добровольческой армии Деникина красные использовали смешанный, собранный на ходу конгломерат частей, в числе которых был и китайский отряд некоего Шен Чен-хо. Вскоре в Донбассе была создана еще одна рота. В январе 1918 года появился смешанный чешско-югославско-китайский отряд в Одессе. В марте еще один китайский отряд воевал против белых и англичан на Крайнем Севере.
Одним из первых отрядов китайцев был батальон И. Якира, сформированный под Тирасполем. Именно к бойцам этого батальона относится пикантная история: китайцы потребовали от Якира не просто платы за участие в боевых действиях, но также захотели получать деньги за убитых товарищей - и добились своего. В условиях усталости России от мировой войны Якиру не приходилось выбирать. Он и без того имел много оружия и мало людей.
Гражданская война охватывала все новые и новые территории. В начале 1918 года начались бои на Дальнем Востоке, в которых местные китайцы участвовали на обеих сторонах конфликта. И атаман Семенов, и местный красный командующий Лазо активно вербовали китайцев под свои знамена. Вообще на этом этапе иностранцы составляли до 10% красных сил в Забайкалье.
Поскольку китайские рабочие имелись в самых разных регионах, отряды китайской Красной гвардии действовали буквально везде, начиная от Петрограда и заканчивая даже Грозным. Китайцы даже сформировали своего рода интернационал внутри интернационала: например, на Восточном фронте, где наступала армия Колчака, китайские отряды действовали в составе полков латышских стрелков. Вообще специфика Гражданской войны была такова, что отряд мог представлять собой немыслимый национальный «салат»: например, в Чапаевской дивизии один из полков был интернациональным и включал чехов, поляков, венгров, немцев и китайцев; в Одессе действовал отряд из 200 чехов, сотни китайцев, 12 сербов и пятерых немцев.
Многочисленным представительство китайцев в РККА было на Дальнем Востоке и в Сибири. Так, 1-й Сибирский стрелковый полк, сформированный весной 1920 года, насчитывал около тысячи китайцев и корейцев, и, судя по всему, оказался наиболее многочисленной восточноазиатской частью в РККА в целом.
Помимо частей на фронте, красные задействовали китайцев и корейцев для партизанской войны, главным образом за Байкалом. Как водится, кроме чисто китайских партизанских отрядов, на Дальнем Востоке партизанили смешанные формирования, вроде отряда из русских, китайцев и венгров, действовавшего под Хабаровском.
Особенностью дальневосточной китайской партизанщины была достаточно активная борьба против японцев. С одной стороны, для красных интервенты действительно были серьезным противником, с другой - на военные соображения накладывались традиционно скверные отношения китайцев и японцев. Для корейских красных сражения на Дальнем Востоке и вовсе были частью партизанской войны против японцев внутри самой Кореи. Дополнительно осложняла ситуацию полупрозрачность границы с Китаем. Дальний Восток был погружен в чудовищный хаос, в котором белые, красные, японцы, корейцы, независимые китайские формирования убивали друг друга на огромных почти первобытных пространствах.
Китайское правительство беспокоило происходящее на северо-восточных рубежах страны. В Пекине опасались, что волна революции может легко выплеснуться из России и затопить сам Китай. «Недавно здесь появились люди, называющие себя членами Китайской социалистической партии. Они распространяют листовки, агитируют за экстремизм.
Оказалось, что они - с того берега, побывали в руках у русских. Необходимо расследовать это дело и потребовать, чтобы российская рабоче-солдатская власть запретила посылать подстрекателей на наш берег», - писали из Хэйхэ в китайское министерство иностранных дел. Позже другой источник сообщал: «Вождь экстремистов Троцкий посылает китайцев, служивших в Красной армии, в Харбин, а дальше они будут рассредоточиваться и подстрекать народ. По слухам, весной по всему Китаю начнутся беспорядки. Эти люди везут с собой огромные суммы денег, спрятанные в чемоданах с двойным дном, чайниках, термосах, зашитые в одежду или головные уборы».
Однако фактически китайцы могли принять только самые простые меры вроде усиления полицейского контроля.
Особняком в составе китайских интернационалистов стояли хунхузы. Звучным словом обозначались разбойники, сколачивавшие банды на северо-востоке Китая. Красные рассматривали их как «потенциально революционную, но сырую массу» и старались подключить к участию в войне. Китайское правительство по политическим соображениям было категорически против советской агитации среди хунхузов, однако по своей слабости не могло нейтрализовать ни агитаторов, ни самих разбойников, так что китайские хунхузы активно пополняли собой советские партизанские части.
В целом китайцы демонстрировали пристойный уровень боеспособности на общем фоне красных войск. В частности, китайцы сыграли заметную роль в победе большевиков над войсками Дона и добровольцами в самом начале войны, находясь в авангарде красных войск. Однако, разумеется, успех сопутствовал китайцам не всегда. В качестве примера конкретного боевого эпизода с участием бывших подданных Поднебесной можно рассмотреть, например, их действия во время Ижевского-Воткинского восстания. Летом 1918 года вспыхнуло антибольшевистское восстание, быстро охватившее крупные пространства Удмуртии. Командующий советской 3-й армией Берзин, чьи коммуникации оказались под ударом, без малейшего восторга обнаружил новую проблему и начал энергичные попытки задавить повстанческое движение в зародыше. Для этого Берзин использовал действовавшую на Каме Пермскую бронефлотилию, составленную из обвешанных броней и оснащенных пушками гражданских речных судов.
В качестве десанта должны были выступить сначала «обычные», а затем китайские красногвардейцы. Китайский отряд был задействован, когда у пристани Галево уже была разбита первая волна десанта. Командир десанта просил подкрепления, и Берзин обещал таковые: «Сегодня выезжает к вам восемьдесят человек. Завтра - триста пятьдесят китайцев». Вообще отряд, который Берзин отправил воевать Ижевск и Воткинск, был типичным лоскутным одеялом: китайцы, матросы и рабочие под командованием латышского командира Ю. Аплока. В начале сентября это пестрое войско высадилось на камский берег у деревни Бабки. Китайцы под командой Го Лайбиня захватили Бабки, однако на следующий день воткинцы перешли в контрнаступление. Ход боя решила пулеметная команда повстанцев, занявшая колокольню и неожиданно ударившая по китайскому отряду в момент перехода по мосту во фланг. В результате остатки китайского батальона вынуждены были спасаться бегством на пароходе.
После войны часть китайцев осела в советских войсках и органах госбезопасности. Например, некий Цзи Шоушань в 1920 году на бронепоезде «Красная Астрахань» участвовал в «подавлении кулацких восстаний в Майкопе, Кургане, а также в станице Лабинской». Многих китайцев вернули на родину ради экспорта революции, а некоторые оказались расстреляны за «контрреволюционную деятельность» в рамках политической борьбы внутри СССР.
Чуждость местному населению, жестокость собственная и ожидаемая жестокость от белых приводили к тому, что китайцы стали очень упорными красными солдатами. «Китайцы были очень дисциплинированны и дрались до последней капли крови», - писал знаменитый советский спецслужбист П. Судоплатов. Ему вторит Якир: «Китаец - он стоек, он ничего не боится. Брат родной погибнет в бою, а он и глазом не моргнет: подойдет, глаза ему прикроет, и все тут. Опять возле него сядет, в фуражке - патроны, и будет спокойно патрон за патроном выпускать… Китаец будет драться до последнего».
Отдельную мрачную страницу в истории китайских отрядов на Гражданской войне составляет участие их в карательных мероприятиях. В частности, именно китайцы расстреляли адмирала Щастного после того, как он, не желая сдавать немцам боевые корабли, привел Балтийский флот из Гельсингфорса в Петроград и был приговорен Троцким к расстрелу. Вообще китайцы не имели большого влияния в ЧК, просто по той причине, что они плохо знали русский язык. Однако на низовых должностях интернационалисты активно использовались. Например, «Сводка сведений о злодеяниях большевиков» от 26 августа 1919 года сообщала: «Население с ужасом вспоминает зверства большевистской Чрезвычайки, свирепствовавшей с приездом в Херсон двух китайцев, специалистов пыток, препарировавших живых людей».Характерна история гибели протоиерея Восторгова: «Перед смертью он произнес горячую речь, которая даже на красноармейцев произвела столь сильное впечатление, что они отказались стрелять. Протоиерей был убит китайцем».
Летом 1919 г. перед занятием Киева деникинцами «ежедневно отряд китайских солдат проводил по улицам 60-70 несчастных смертников». Китайцы не могли выступать в качестве самостоятельной «чужеземной опричнины», но вполне исправно служили исполнителями чужой воли.
Кроме того, китайцы активно задействовались в составе заградотрядов. Так, широкую известность получил заградотряд Золотаренко, в котором служили как раз китайцы. В конце 1918 года заградотряды начали создаваться повсеместно, и китайцы не остались в стороне от этого процесса. Так, в декабре 1918 года штаб Южного фронта доносил, что «в 8-й армии из военнопленных и частью из китайцев был составлен небольшой отряд интернационалистов. Лучшая часть интернационалистов влилась в заградительные отряды». В октябре 1919 г. политотдел того же фронта просил китайских политработников и литературу для заградотряда 46-й дивизии.
В целом, китайцы были для красных настоящей находкой. Дисциплинированные, стойкие в бою и жестокие за пределами поля боя, они были грозной силой в умелых руках. Для белых же они оказались одним из объектов настоящей, бескомпромиссной ненависти. Фактически китаец, с точки зрения белых, находился примерно на одном уровне с комиссаром. Лучше всего общее отношение к китайцам выразил Антон Туркул в такой ремарке:
«Большевики откатились на запад. Мы шли по их тылам. У Трактира, памятного по Крымской кампании 1854 года, мы увидели в громадной лощине катящиеся цепи красных. Артиллерия открыла по ним ураганный огонь. Наша конница поскакала в атаку. Тысячи полторы красных было взято в плен. Конница гнала большевиков, не останавливаясь, и вдруг затопталась в беспорядке на месте. Она наткнулась на батальон китайцев.
Китайцы встретили нашу кавалерию залпами с колена. Отчаянные потери. Едва ли не четверть всадников переранена и перебита. Смертельно ранен в живот ротмистр Михайловский.
Быстрая атака пеших разведчиков и 1-го батальона опрокинула китайцев. Человек триста захватили в плен. У многих были на пальцах золотые обручальные кольца с расстрелянных, в карманах портсигары и часы, тоже с расстрелянных. Азиатские палачи Чека, с их крысиной вонью, со сбитыми в черный войлок волосами, с плоскими темными лицами, ожесточили наших. Все триста китайцев были расстреляны».
Источник: http://maxpark.com/community/politic/content/3394470
Китайский беспредел в России http://polusharie.com/index.php?topic=12900.0
"А мы вашего папашку зверькам скормили" http://ruskline.ru/monitoring_smi/2006/12/08/a_my_vashego_papashku_zver_kam_skormili_okonchanie
КИТАЙЦЫ НА СЛУЖБЕ У БОЛЬШЕВИКОВ