Марк Гурари об историческом центре Королёва
Историческому центру космической столицы России, месту, где изменилась история человечества очень повезло: центральная городская улица Циолковского была построена в годы, предшествующие знаменитому постановлению "Об устранении излишеств", это позволяет нам наблюдать не столько безликие хрущевки (их у нас тоже хватает), а красивые, нарядные дома, которые в своём масштабе, в своём характере, в своей структуре очень... человечны.
Градозащитники из Королёва, в частности, ВООПИиК много лет работают над городской историей и архитектурой, опыт, знания и умения работать с материалом, с темой прочно закрепились и стали неотъемлемой частью жизни. Однако, мы всегда ориентируемся на мнение специалистов, людей, которые много десятилетий провели в изучении архитектуры, истории, градостроительства и реставрации. Среди них есть профессионалы высшего класса, есть аттестованные эксперты, есть профессиональные архитекторы, в общем, прекрасные люди, которые являются специалистами и большими друзьями нашего наукограда.
В день начала сноса «Белочки», для записи сюжета Вести-Москва к нам приехал Марк Натанович Гурари - архитектор, академик Академии архитектурного наследия, заместитель председателя совета Союза московских архитекторов по градостроительному развитию. Марк Натанович - с 1989 по 2012 гг. принимал участие в работе Президиума ЭКОСа (Экспертно-консультативного Совета при главном архитекторе Москвы).
Его мнение и позиция выразилась в следующем:
Click to viewРасшифровка:
Марк Гурари, я зампредседателя совета Союза московских архитекторов по градостроительному развитию.
Собственно, этот совет я создал семь лет назад по моей инициативе. Пригласил такого прекрасного архитектора, вице-президента Академии архитектуры Лежаву. Он был председателем и, кстати, совсем недавно ушел из этой жизни. И, кроме того, я академик Академии архитектурного наследия.
Вы знаете, я увидел, что это огромная ценность. Почему? Это ансамбль, что сейчас редко встречается. Ансамбль малых домов двухэтажных, пятиэтажных, общественных зданий, именно в данном случае с детским садом. И, во-вторых, конечно, так называемый сталинский ампир здесь представлен именно наиболее мягкой такой, человечной формой. Потому что нет по требованию престижности, как в Москве, когда там уже громадные здания были. И вот это все как бы отвечает представлениям человека.
Эти дома, вроде бы, одинаковые, но они все разные. Умело, то, что их вел одна рука, один архитектор, это очень важно. Умело даны непередаваемые свои особенности каждому дому. При этом они имеют какой-то общий тип, и это как раз усиливает единение.
И второй важнейший, конечно. То, что здесь жили люди, которые вывели, так сказать, Россию, человека России в космос. Это же историческое явление вообще для всей Земли, для всего человечества.
И я привожу пример. Скажем, я был, летал недавно в Красноярск. Овсянка деревня, где родина Астафьевых. Прекрасный писатель, его домик восстановлен, там показаны все элементы быта, там даже муляжи сидят - значит, дети как играют. А ведь эти люди не меньше сделали для культуры, для человечества вообще. То есть какая-нибудь опытная американская туристическая фирма из этого сделала всемирный такой вот объект и привозила бы, и действительно было бы интересно. Конечно, это все должно быть сохранено.
Сзади нас стоит огромный дом, пустой. Мало того, видите, многоэтажные дома, они усиливают отчуждение людей. Уже установили, не наши, американские специалисты, исследователи, что чем выше дом, тем выше отчуждение. Здесь найдена мера. Здесь есть лишение двора, здесь есть общее такое, общее жилое место. И здесь гораздо легче заводить знакомство. Есть определенный предел просто.
Вы посмотрите на тот дом. Там надо искать свое окошко, отсчитывать, сколько этажей. На пяти-четырех, а уж тем более двухэтажном доме у вас это само собой, это на стадии инстинкта.
И еще, архитектура эта отражает очень важный этап, это уж я добавлю, героический этап в истории нашей страны. Сегодня этого колоссально не хватает в условиях кризиса, об этом я говорил. В мире во всем экономического и духовного мы ищем ценности, на какие опереться, этапы, могут нам как-то дать плодотворные, опору. Так вот, героический этап - это 40-50-е годы, подъем страны и запуск спутника. Конечно, в этом смысле это как памятник этого этапа они нам необходимы.
И я закончу тем, что у меня очень серьезные историки есть, мыслители в Совете. Они очень правильно заметили. Все говорят: где национальная идея? Ищут национальную идею. Она не обязательно выражается словами. Вот суммарная архитектура и Кремль, конечно, с храмами, и вот такие жилые человеческие кварталы - это все часть национальной идеи. Уничтожая это, мы уничтожаем код вот этот национальной идеи, которую так ищут.
- Как Вы оцениваете эту архитектуру, эту композицию?
Прежде всего, я ее оцениваю как часть общего ансамбля. Единые детали, то есть это то, о чем я говорил - единство зданий жилых и общественных, это очень ценно. Но, кроме того, это уютный домик. Вот я хотел бы, чтобы мой внук ходил в такой детский сад. Потому что современные детские сады с окраской, с выбором панелей, они не очень человечны. Они несут эффект, так сказать, современных технологий. Но ребенку-то нужен уют, он должен знать, что жилье, оно уютное, оно обращено к нему. Даже если он был типовой.
Тем более автор - Гулецкая Любовь Петровна умело ввела несколько декоративных деталей в той мере, сколько надо, чтобы предать ему неповторимость. Это все очень ценно. Ведь, вообще-то, человек складывается до шести лет, его сознание. Дальше идет обучение, образование. Так вот, именно то здание, куда он ходит, жилье его, его квартира, его детский сад, они формируют его взгляды на долгие годы гораздо больше, чем мы, вот так принято думать.
Что привлекает, вот эта человечность масштаба, человечность пространства. Потому что я живу в девятиэтажном панельном великолепном доме, и рядом такие, слава богу, хоть не четырнадцать. Но уже отчуждение гораздо сильнее. И окна в окна, посмотрите, здесь какие расстояния, темнее. И уже вот меньше мы общаемся, мы меньше даже знаем тех, кто живет в нашем доме. Вот здесь это все.
И вообще, простите, Вы мне показали там площади, бульвары все. Я не ожидал такого, видать. Это, вообще-то, хорошая архитектура. Ну, может быть, слишком большие площади, была такая тенденция. Но это всегда можно посадить деревья, сделать уютный сквер. Пространство зато есть.
А ведь сейчас все идет к уплотнению и затеснению. И уже наш главный архитектор Москвы говорит, что понятие инсоляции (это нормы освещенности), она не нужна. И чем плотнее, тем лучше. Чем выше человек живет, тем удобнее.
- По поводу двухэтажек. На Ваш взгляд, эти двухэтажки, вписываются ли они в ансамбль? Являются ли они ценными с точки зрения архитектуры и окружающей среды? Как Вы считаете, лучше жить или лучше градостроительная среда была как двухэтажки или как все-таки современная застройка? [речь идёт про исторический квартал на Фрунзе]
Нет, Вы знаете, во-первых, застройка должна быть разной. В зависимости от потребности людей. Потому что молодым, например, интересно, может быть, пожить в башне. Или Вы приехали в командировку. Что вам двухэтажный дом в чужом городе? Большой высокий дом, там кафе, магазины, общение. Может быть, это важнее.
А жить, конечно, вообще человеку лучше на земле. Но не всегда это экономика позволяет. Поэтому двухэтажные, двух-, трехэтажные. После войны в Москве, в Измайлово строили двух-, трехэтажные дома. Уютнейшие кварталы были. Но, к сожалению, все снесли. Пять этажей - хуже, и на пятый этаж тяжелее подниматься. Но эта мера еще допустима. Это компромисс, чтобы все-таки сохранить это представление о своем жилье.
И для Подмосковных городов, я повторяю, характерна эта удачная редакция сталинского ампира, когда он более человечный, но неповторимый. В Кунцево пытались снести дома, великолепные, прямо чувствуется, что это твой дом. Это не механическая пятиэтажка, где из-за экономии приходилось упрощать. Я с удовольствием бы жил в таком доме. Но судьбой мне Москва отведена.
- Как Вы считаете, нужно ли сохранять двухэтажки?
Да. Я думаю, что да. Во-первых, это как благоприятная среда, комфортная по-настоящему. Не тот вот, сколько этажей. Это некомфортный дом. Там, во-первых, просто физиология плохая, начиная с восьмого этажа. А во-вторых, он отчужденный. А во-вторых, это как школа архитекторам, чтобы они знали, какое комфортное в действительности жилье бывает. Это очень важно, это еще школа для нас. Точка отсчета, понимаете, для всех.
Мы уничтожаем это, и вот мы думаем, что то, что стоит 16 этажей - это норма. Особенно для тех, кто придет после нас. Они не будут знать, что бывают такие, более человечные кварталы.
В условия кризиса и экономического, и духовного ценности прошлого надо сохранять и спасать как одну из опор восстановления, возрождения жизни.
Всё самое свежее я теперь публикую в Группе Вконтакте. Подписывайтесь!
А чтобы не пропускать посты, подписывайтесь на Дайджест новостей! Это почтовая рассылка самых интересных новостей и статей за последнее время, связанных с городом.
И не забывайте про Твиттер, Фейсбук и Ютюб…
… и ещё сайт о Генплане Королёва и о Правилах землепользования и застройки!