Разум, время, вычисления.
Номо сапиенс, включившись в игру построения смыслов жизни, принял в наследство груз обязательств оставшийся в генетической памяти рода приматов, которые развивали руки и кисти, что впоследствии позволили им вцепиться в камень и палку. Начался каменный век и все заверте...
С тех пор наиболее развитая часть человечьего мозга, в той части, в которой она формирует отвечающую за собственно сознание, кору, часть описывающая динамику хватательных движений рук и пальцев. А как следствие, поскольку инструмент определяет те мелодии которые на нем можно сыграть, верхняя граница человеческой разумности не может превышать отраженные в нейронных связях виртуозные навыки использования рук. Будь то руки скрипача Пагании, неизвестной секретарши-машинистки, печатающей 500 знаков в минуту, геймера проходящего неизвестный уровень шутера за минимальное время или карманника, залезающего к вам в карман штанов в метро с целью освободить их от бумажника и сотового телефона.
Но это же все сознание, которое специфично для вида, и не характерно для остальных участников гонки за выживание в эволюционных голодных играх. У шимпанзе с этой точки зрения все должно быть прекрасно, и лицо и мысли и душа и тело и остальные анатомические детали. Но родовая специализация структуры головного мозга довлеет и над нашими ближайшими конкурентами, а потому, сползем еще ниже по эволюционному дереву, чтобы понять, в какой момент разумность, а именно, способность отдельной особи получать новый навык, закреплять его в памяти, и передавать этот навык потомству, как это понятие коррелирует с механизмом восприятия времени, т.е. так называемыми биологическими часами, управляющими процессом приспособления к ходу времени.
Отсюда, естественным образом возникает вопрос - какими бы могли быть часы, сконструированные не фирмой Ролекс, а свиньями, домашними тараканами или грибами. Для ответа на него вдадимся в понятие существа времени.
Все живые существа замечают не просто ход времени, а смену внешнего сигнала, связанного с восприятием реальности. Зверь линяет весной и таракан реагирует на смену дня и ночи так же непосредственно, как и человек. Но это есть лишь реакция более-менее сложной нейросети на изменения окружающей среды, и ничего общего с внутренним системным временем не имеющая.
Наличие в сети нейроимпульсов собственного времени обусловлено тем, что обучение и эволюция сходных организмов происходит не просто по уровню лучшей приспособляемости к внешним условиям среды, но и за счет внутренней конкуренции вида. Среде глубоко безразлично, выживут брюнеты или блондины, а вот внутри вида вопрос выбора модного цвета самцов для спаривания происходит не просто на фоне случайного выбора, а возможности жизни, как природного фактора влиять на собственное будущее. Понятно, что последнее предложение несет скрытые намеки на божественность, но эта гипотеза, как будет видно в последствии будет использована лишь с целью пробросить мостик от концепции всезнания бога к вариативности выбора определенным образом настроенных проекций мультиверса, в которых реализуются те свойства наблюдателя, которые не противоречат его существованию.
Итак, собственное время в живой системе наверняка существует. Связано это по-видимому с тем, что в квантовой системе с ограниченным количеством равноудаленных уровней, возмущения вызывают такие переходы между уровнями, которые обеспечивают существование некоторой несущей частоты. Или, по другому, наличие в нас встроенных биологических часов есть отсылка жизни к тому, что есть квантовый уровень реальности, в котором жизнь это наблюдатель квантового события, таким образом сконструированного, что из всей полноты выборов сцен существования она выбирает наиболее гладкую (в привычном геометрическом смысле) и плоскую метрику, в которой минимизированы действия физических процессов, и, как следствие этого, количество материальных взаимодействий сведено до четырех известных. Если выбор будет таким, что окажется возможным наблюдать в явной форме взаимодействие цветных состояний, то, это скорее всего приведет к тому, что сложный объект в этом эксперименте-акте наблюдения будет разрушен. То есть конкретный брюнет возможно и проживет долгую и счастливую жизнь и даже оставит потомство, но в его генотипе участок, влияющий на фенотип рода и вида не встроится, так что белая кошка с синими глазами всегда окажется слепой и беззащитной перед встречей с более крупным хищником.
Теперь, когда вопрос божественного всезнания естественным образом редуцирован в область физически проверяемых принципов, можно задаться вопросом о том, какими же будут собственно вычисления, производящие не просто аналитический выбор живого организма в рамках эволюционного отбора, а контролирующие исходный внутренний счет ритма квантовой системы, являющейся основанием для выбора тех взаимодействий, которые не противоречат природе вещей.
Что в сети, например, гриба заставляет те или иные пространственно периодические клетки образовывать споры, а другие выбрасывать пищу вовне, туда где гриб прогнозирует собственный рост? Как стая приматов осознает, что для охраны от хищника надо применять огонь или палку? Чем руководствуется корпорация, когда открывает для себя новый продукт, с которым раньше ни имела дела?
И вот для ответа на эти, и многие другие вопросы, вычислительная модель обсчета вероятностей выбора, как минимизации какой-либо условно термодинамической поверхности явно не пригодна. И вычислимость становится фактором усложняющим интуитивно-естественный отклик системы. Или же считать надо не вероятности, а что-то еще, на чем можно так же полно разложить вариативный ряд выборов действительности. Может ли в качестве подобного инструмента выступать мем как отдельный ограждающий жизнь элемент, своего рода барьерный камень разбросанный где-то над пропастью во ржи, который останавливает (или просто предупреждает) развитие и распространение культурной информации в направлении, в котором носитель с неизбежностью придет к гибели? Пожалуй, что ответ на этот вопрос будет положительным.
Почему это так - попробуем понять на культуре явления породившего все сущее в нашей вселенной - модель (или гипотезу) большого взрыва. Не зная что и как взорвалось, а также что могло предшествовать этому взрыву, мы наблюдаем локально, что расширение происходит. Мем, который соответствует этой модели таков "все остальные точки возникшие в результате взрыва равноправны и наблюдение производящееся из разных точек даст подобную картину разлета после взрыва". Вычисления, следующие из работы с этим мемом с легкостью дают законы сохранения энергии, импульса и момента при произведении соответственно переносов точки наблюдения в другой момент по времени, смещения вдоль пространственных координат или же поворота сдоль заданной оси. Но нас сейчас интересует не формальный вывод законов физики нашего мира, тем более, что любой желающий, прослушавший курс классической механики в состоянии сделать это самостоятельно, а скорее продолжение идеи того, как мем, основанный на культуре взрыва, дает развитие другим мемам, образующим информационную среду, по типу структурированной от простого движения и отражения до таких сложнейших явлений как самопознающая окружающий мир жизнь и ее разнообразие.
Но об этом, пожалуй в следующих постах.
С тех пор наиболее развитая часть человечьего мозга, в той части, в которой она формирует отвечающую за собственно сознание, кору, часть описывающая динамику хватательных движений рук и пальцев. А как следствие, поскольку инструмент определяет те мелодии которые на нем можно сыграть, верхняя граница человеческой разумности не может превышать отраженные в нейронных связях виртуозные навыки использования рук. Будь то руки скрипача Пагании, неизвестной секретарши-машинистки, печатающей 500 знаков в минуту, геймера проходящего неизвестный уровень шутера за минимальное время или карманника, залезающего к вам в карман штанов в метро с целью освободить их от бумажника и сотового телефона.
Но это же все сознание, которое специфично для вида, и не характерно для остальных участников гонки за выживание в эволюционных голодных играх. У шимпанзе с этой точки зрения все должно быть прекрасно, и лицо и мысли и душа и тело и остальные анатомические детали. Но родовая специализация структуры головного мозга довлеет и над нашими ближайшими конкурентами, а потому, сползем еще ниже по эволюционному дереву, чтобы понять, в какой момент разумность, а именно, способность отдельной особи получать новый навык, закреплять его в памяти, и передавать этот навык потомству, как это понятие коррелирует с механизмом восприятия времени, т.е. так называемыми биологическими часами, управляющими процессом приспособления к ходу времени.
Отсюда, естественным образом возникает вопрос - какими бы могли быть часы, сконструированные не фирмой Ролекс, а свиньями, домашними тараканами или грибами. Для ответа на него вдадимся в понятие существа времени.
Все живые существа замечают не просто ход времени, а смену внешнего сигнала, связанного с восприятием реальности. Зверь линяет весной и таракан реагирует на смену дня и ночи так же непосредственно, как и человек. Но это есть лишь реакция более-менее сложной нейросети на изменения окружающей среды, и ничего общего с внутренним системным временем не имеющая.
Наличие в сети нейроимпульсов собственного времени обусловлено тем, что обучение и эволюция сходных организмов происходит не просто по уровню лучшей приспособляемости к внешним условиям среды, но и за счет внутренней конкуренции вида. Среде глубоко безразлично, выживут брюнеты или блондины, а вот внутри вида вопрос выбора модного цвета самцов для спаривания происходит не просто на фоне случайного выбора, а возможности жизни, как природного фактора влиять на собственное будущее. Понятно, что последнее предложение несет скрытые намеки на божественность, но эта гипотеза, как будет видно в последствии будет использована лишь с целью пробросить мостик от концепции всезнания бога к вариативности выбора определенным образом настроенных проекций мультиверса, в которых реализуются те свойства наблюдателя, которые не противоречат его существованию.
Итак, собственное время в живой системе наверняка существует. Связано это по-видимому с тем, что в квантовой системе с ограниченным количеством равноудаленных уровней, возмущения вызывают такие переходы между уровнями, которые обеспечивают существование некоторой несущей частоты. Или, по другому, наличие в нас встроенных биологических часов есть отсылка жизни к тому, что есть квантовый уровень реальности, в котором жизнь это наблюдатель квантового события, таким образом сконструированного, что из всей полноты выборов сцен существования она выбирает наиболее гладкую (в привычном геометрическом смысле) и плоскую метрику, в которой минимизированы действия физических процессов, и, как следствие этого, количество материальных взаимодействий сведено до четырех известных. Если выбор будет таким, что окажется возможным наблюдать в явной форме взаимодействие цветных состояний, то, это скорее всего приведет к тому, что сложный объект в этом эксперименте-акте наблюдения будет разрушен. То есть конкретный брюнет возможно и проживет долгую и счастливую жизнь и даже оставит потомство, но в его генотипе участок, влияющий на фенотип рода и вида не встроится, так что белая кошка с синими глазами всегда окажется слепой и беззащитной перед встречей с более крупным хищником.
Теперь, когда вопрос божественного всезнания естественным образом редуцирован в область физически проверяемых принципов, можно задаться вопросом о том, какими же будут собственно вычисления, производящие не просто аналитический выбор живого организма в рамках эволюционного отбора, а контролирующие исходный внутренний счет ритма квантовой системы, являющейся основанием для выбора тех взаимодействий, которые не противоречат природе вещей.
Что в сети, например, гриба заставляет те или иные пространственно периодические клетки образовывать споры, а другие выбрасывать пищу вовне, туда где гриб прогнозирует собственный рост? Как стая приматов осознает, что для охраны от хищника надо применять огонь или палку? Чем руководствуется корпорация, когда открывает для себя новый продукт, с которым раньше ни имела дела?
И вот для ответа на эти, и многие другие вопросы, вычислительная модель обсчета вероятностей выбора, как минимизации какой-либо условно термодинамической поверхности явно не пригодна. И вычислимость становится фактором усложняющим интуитивно-естественный отклик системы. Или же считать надо не вероятности, а что-то еще, на чем можно так же полно разложить вариативный ряд выборов действительности. Может ли в качестве подобного инструмента выступать мем как отдельный ограждающий жизнь элемент, своего рода барьерный камень разбросанный где-то над пропастью во ржи, который останавливает (или просто предупреждает) развитие и распространение культурной информации в направлении, в котором носитель с неизбежностью придет к гибели? Пожалуй, что ответ на этот вопрос будет положительным.
Почему это так - попробуем понять на культуре явления породившего все сущее в нашей вселенной - модель (или гипотезу) большого взрыва. Не зная что и как взорвалось, а также что могло предшествовать этому взрыву, мы наблюдаем локально, что расширение происходит. Мем, который соответствует этой модели таков "все остальные точки возникшие в результате взрыва равноправны и наблюдение производящееся из разных точек даст подобную картину разлета после взрыва". Вычисления, следующие из работы с этим мемом с легкостью дают законы сохранения энергии, импульса и момента при произведении соответственно переносов точки наблюдения в другой момент по времени, смещения вдоль пространственных координат или же поворота сдоль заданной оси. Но нас сейчас интересует не формальный вывод законов физики нашего мира, тем более, что любой желающий, прослушавший курс классической механики в состоянии сделать это самостоятельно, а скорее продолжение идеи того, как мем, основанный на культуре взрыва, дает развитие другим мемам, образующим информационную среду, по типу структурированной от простого движения и отражения до таких сложнейших явлений как самопознающая окружающий мир жизнь и ее разнообразие.
Но об этом, пожалуй в следующих постах.