Энгельс о Конте ( Соч., 2-е изд., т.39, с. 326-327)
206
ФЕРДИНАНДУ ТЁННИСУ
В КИЛЬ
Лондон, 24 января 1895 г.
41, Regent's Park Road, N. W.
Уважаемый г-н профессор!
Я должен прежде всего поблагодарить Вас за Вашу критику книги Барта* и интересную
статью о Песталоцци, любезно присланные мне327. Причиной опоздания - за которое при-
ношу извинения - была моя перегруженность, усугубленная к тому же переездом (прошу
обратить внимание на изменение адреса!).
С г-ном Бартом Вы обошлись, по-моему, несколько снисходительно, у меня бы он, во вся-
ком случае, так легко не отделался. Приходится, правда, привыкать к тому, что в литератур-
ных спорах противник, подобно адвокату, замалчивает то, с чем он не согласен, и привлекает
то, что к делу не относится, рассчитывая пустить этим читателю пыль в глаза. Но г-н Барт
проделывает все же это таким образом и в таких размерах, что напрашивается вопрос: про-
стое ли это невежество и ограниченность или же нарочитое, сознательное искажение? Взять
хотя бы раздел о Марксе, - чем можно объяснить встречающиеся там чудовищные ошибки?
Почти все они непостижимы для человека, который якобы читал моего «Анти-Дюринга» и
«Фейербаха»**, где эти ошибки в достаточной мере предупреждены. И что сказать о припи-
сываемой мне идиотской причинной связи на стр. 135:
«Во Франции кальвинизм был побежден, и потому в XVIII веке христианство уже не способно было впредь
служить идеологической маскировкой для какого-нибудь прогрессивного класса»?
Когда я сопоставляю с этим оригинал «Фейербаха», стр. 65328, то почти не в состоянии по-
верить, что здесь нет сознательного искажения.
Меня заинтересовали Ваши замечания относительно Огюста Конта. Что касается этого
«философа», тут, по-моему, предстоит проделать еще значительную работу. Конт был в те-
чение пяти лет секретарем и близким другом Сен-Симона. Этот последний положительно
страдал от обилия мыслей; он был в одно и то же время и гением и мистиком.
Разработать вопрос до полной ясности, расположить материал и
систематизировать его - на это он не был способен. И вот в лице Конта он привлек к себе
человека, который, возможно, после смерти учителя должен был предложить миру эти бью-
щие через край идеи в упорядоченном виде. Конт с его математической подготовкой и мыш-
лением казался - в противоположность другим ученикам-мечтателям - особенно подхо-
дящим для этого. Но Конт внезапно порвал с «учителем» и отошел от школы; спустя долгое
время он выступил со своей «позитивной философией»329.
В этой системе налицо три характерных элемента:
1) ряд гениальных мыслей, которые,
однако, почти как правило, в той или иной степени испорчены, так как были недостаточно
развиты в соответствии с
2) узким филистерским мировоззрением, находящимся в резком
противоречии с этой гениальностью;
3) безусловно имеющая своим источником сен-симонизм, но освобожденная от всякого мистицизма,
до крайности нелепая, иерархически
организованная религиозная конституция с форменным папой во главе, что дало возмож-
ность Гексли сказать про контизм, что это - католицизм без христианства330.
Бьюсь об заклад, что пункт 3 дает ключ к разрешению необъяснимого иначе противоречия
между пунктами 1 и 2; все свои гениальные идеи Конт заимствовал у Сен-Симона, но, груп-
пируя их по своему собственному разумению, он изуродовал их: сорвав с них свойственный
им мистицизм, он в то же время опошлил их, переработал их на свой собственный филистер-
ский лад. Легко доказать сен-симонистское происхождение очень многих его идей, и я убеж-
ден, что это удалось бы и в отношении всех остальных, найдись человек, который серьезно
взялся бы за это. Это было бы, конечно, уже давным-давно обнаружено, если бы сочинения
самого Сен-Симона не были совершенно заглушены после 1830 г. шумом сен-симонистской
школы и религии, которые выпячивали и развивали отдельные стороны учения «учителя» в
ущерб всей величественной концепции в целом.
Теперь мне хотелось бы уточнить еще один пункт, а именно - примечание на стр. 513331.
Маркс никогда не был генеральным секретарем Интернационала, а только секретарем для
Германии и России. А из лондонских контистов332 никто не принимал участия в основании
Интернационала. Во времена Коммуны большой заслугой профессора Э. Бизли было то, что
он защищал в печати Интернационал от тогдашних яростных нападок; Фредерик Харрисон
также публично защищал Коммуну333. Но несколько лет спустя контисты значительно охла-
дели к рабочему движению; рабочие стали уж слишком сильны, и для сохранения надлежащего
равновесия между капиталистами и рабочими (ведь производителями по Сен-Симону явля-
ются и те и другие334) пришлось теперь снова поддерживать первых, и с тех пор контисты
потеряли всякий интерес к рабочему вопросу.
С почтением
Ваш Ф. Энгельс
* П. Барт. «Философия истории Гегеля и гегельянцев до Маркса и Хартмана включительно» Ред.
** Ф. Энгельс. «Людвиг Фейербах и конец немецкой классической философии». Ред.
Впервые опубликовано на русском языке
в журнале «Большевик» № 14, 1935 г.
Печатается по рукописи
Перевод с немецкого
ФЕРДИНАНДУ ТЁННИСУ
В КИЛЬ
Лондон, 24 января 1895 г.
41, Regent's Park Road, N. W.
Уважаемый г-н профессор!
Я должен прежде всего поблагодарить Вас за Вашу критику книги Барта* и интересную
статью о Песталоцци, любезно присланные мне327. Причиной опоздания - за которое при-
ношу извинения - была моя перегруженность, усугубленная к тому же переездом (прошу
обратить внимание на изменение адреса!).
С г-ном Бартом Вы обошлись, по-моему, несколько снисходительно, у меня бы он, во вся-
ком случае, так легко не отделался. Приходится, правда, привыкать к тому, что в литератур-
ных спорах противник, подобно адвокату, замалчивает то, с чем он не согласен, и привлекает
то, что к делу не относится, рассчитывая пустить этим читателю пыль в глаза. Но г-н Барт
проделывает все же это таким образом и в таких размерах, что напрашивается вопрос: про-
стое ли это невежество и ограниченность или же нарочитое, сознательное искажение? Взять
хотя бы раздел о Марксе, - чем можно объяснить встречающиеся там чудовищные ошибки?
Почти все они непостижимы для человека, который якобы читал моего «Анти-Дюринга» и
«Фейербаха»**, где эти ошибки в достаточной мере предупреждены. И что сказать о припи-
сываемой мне идиотской причинной связи на стр. 135:
«Во Франции кальвинизм был побежден, и потому в XVIII веке христианство уже не способно было впредь
служить идеологической маскировкой для какого-нибудь прогрессивного класса»?
Когда я сопоставляю с этим оригинал «Фейербаха», стр. 65328, то почти не в состоянии по-
верить, что здесь нет сознательного искажения.
Меня заинтересовали Ваши замечания относительно Огюста Конта. Что касается этого
«философа», тут, по-моему, предстоит проделать еще значительную работу. Конт был в те-
чение пяти лет секретарем и близким другом Сен-Симона. Этот последний положительно
страдал от обилия мыслей; он был в одно и то же время и гением и мистиком.
Разработать вопрос до полной ясности, расположить материал и
систематизировать его - на это он не был способен. И вот в лице Конта он привлек к себе
человека, который, возможно, после смерти учителя должен был предложить миру эти бью-
щие через край идеи в упорядоченном виде. Конт с его математической подготовкой и мыш-
лением казался - в противоположность другим ученикам-мечтателям - особенно подхо-
дящим для этого. Но Конт внезапно порвал с «учителем» и отошел от школы; спустя долгое
время он выступил со своей «позитивной философией»329.
В этой системе налицо три характерных элемента:
1) ряд гениальных мыслей, которые,
однако, почти как правило, в той или иной степени испорчены, так как были недостаточно
развиты в соответствии с
2) узким филистерским мировоззрением, находящимся в резком
противоречии с этой гениальностью;
3) безусловно имеющая своим источником сен-симонизм, но освобожденная от всякого мистицизма,
до крайности нелепая, иерархически
организованная религиозная конституция с форменным папой во главе, что дало возмож-
ность Гексли сказать про контизм, что это - католицизм без христианства330.
Бьюсь об заклад, что пункт 3 дает ключ к разрешению необъяснимого иначе противоречия
между пунктами 1 и 2; все свои гениальные идеи Конт заимствовал у Сен-Симона, но, груп-
пируя их по своему собственному разумению, он изуродовал их: сорвав с них свойственный
им мистицизм, он в то же время опошлил их, переработал их на свой собственный филистер-
ский лад. Легко доказать сен-симонистское происхождение очень многих его идей, и я убеж-
ден, что это удалось бы и в отношении всех остальных, найдись человек, который серьезно
взялся бы за это. Это было бы, конечно, уже давным-давно обнаружено, если бы сочинения
самого Сен-Симона не были совершенно заглушены после 1830 г. шумом сен-симонистской
школы и религии, которые выпячивали и развивали отдельные стороны учения «учителя» в
ущерб всей величественной концепции в целом.
Теперь мне хотелось бы уточнить еще один пункт, а именно - примечание на стр. 513331.
Маркс никогда не был генеральным секретарем Интернационала, а только секретарем для
Германии и России. А из лондонских контистов332 никто не принимал участия в основании
Интернационала. Во времена Коммуны большой заслугой профессора Э. Бизли было то, что
он защищал в печати Интернационал от тогдашних яростных нападок; Фредерик Харрисон
также публично защищал Коммуну333. Но несколько лет спустя контисты значительно охла-
дели к рабочему движению; рабочие стали уж слишком сильны, и для сохранения надлежащего
равновесия между капиталистами и рабочими (ведь производителями по Сен-Симону явля-
ются и те и другие334) пришлось теперь снова поддерживать первых, и с тех пор контисты
потеряли всякий интерес к рабочему вопросу.
С почтением
Ваш Ф. Энгельс
* П. Барт. «Философия истории Гегеля и гегельянцев до Маркса и Хартмана включительно» Ред.
** Ф. Энгельс. «Людвиг Фейербах и конец немецкой классической философии». Ред.
Впервые опубликовано на русском языке
в журнале «Большевик» № 14, 1935 г.
Печатается по рукописи
Перевод с немецкого