Папуа-Новая Россия. 45. Орогачивание потребителей, в том числе несемейных
товарный ряд: контуры будущего
ПОЧЕМУ У АЛТАЙСКИХ ПОТРЕБИТЕЛЕЙ
(В ТОМ ЧИСЛЕ НЕСЕМЕЙНЫХ)
РОГА С КОПЫТАМИ ВЫРОСЛИ
Два года хлебные витрины наших магазинов являют глазам покупателей небывалую картину. Просто хлеб, изделия обыкновенных, привычных всем марок и сортов, которые с незапамятных времен принято называть "белым", "серым" и "черным" хлебом, у хлебопекарной отрасли явно не в почете. Все кинулись делать хлеб новаторский, из зародышей, отрубей, проращенных зерен, и теперь именно такие изделия занимают большую часть места на витрине. Они снабжены этикетками с описаниями всяких свойств, целебных и профилактических, зачастую плакатами, которые хлебозаводчики вручают торговым предприятиям с просьбой размещать их на видных для покупателей местах, реклама хлебобулочных новаций печатается в прессе.
Что это за напасть такая, что людям, идущим со второй смены домой, обычных хлебных буханок уже не достается, и приходится брать новаторские?
Почему лишь в последние два года?
И стоит ли верить тому, что пишут производители, скармливая нам свои новации?
Обо всем по порядку.
* ЧТО ТАКОЕ НОВАЦИИ НА САМОМ ДЕЛЕ?
В отличие от городских покупателей, селяне новаторские хлебоизделия вниманием не жалуют. Что понятно: люди там знают многое такое, что неведомо горожанам. Мало того, что селяне сами регулярно пекут, как выразился бы специалист, хлебобулочные изделия, они еще держат коров, свиней, прочую живность, и поэтому ежедневно имеет дело с отрубями, с проросшим зерном, с так называемой обойной мукой, т.е. мукой грубого помола с большим количеством тех же отрубей и зародышей, никуда, кроме как на корм скоту, более негодной. Очень странно смотрелся бы в сельском магазине хлеб из того, что испокон века считалось кормами для КРС и другой домашней скотины. И если местная пекарня все-таки сделает хлеб из "скотской" муки (бардак он везде бардак), то люди хоть и берут хлеб - а куда деваться? - но при этом удостаивают местного труженика переработки матами и соответствующими пожеланиями.
Один из многочисленных актов нынешнего спектакля абсурда разыгрывается, когда такая пекарня, сэкономившая на нормальной муке, попадает в сферу внимания хлебной инспекции. Ее наказывают. Муку и изделия из нее забраковывают. Наказывается и сельское предприятие торговли, которое на свою голову продавало хлебобулочную продукцию в день, когда в районе гостят с визитом сотрудники Госторгинспекции из края. Изделия снимают с реализации. Хозяйку или хозяина штрафуют, а информацию о нем отдают в СМИ. Что называется, не повезло: оказался не в том месте, не в то время, не с тем товаром.
Вместе с тем, в городе на любой витрине лежат мало чем отличающиеся буханки и хлебцы, сделанные из такой же муки с отрубями, и кроме отдельных консервативных граждан, поздно идущих домой со смены или учебы и не застающих традиционного хлеба, все довольны. Магазины - ассортиментом на любой вкус, красивой фасовкой, эстетичной витриной; потребители, замороченные всякого рода вопросами похудения-оздоровления - очередным средством избавления от рублей и хворей; производители - способом продавать дешевую отрубную муку для скотины по цене изделий для человека; государство - отрадной картиной изобилия, оборотами продавца и производителя и, конечно, налогами с того и другого.
Разница между городским и типичным сельским переработчиком, один из которых на том же самом фактически сырье зарабатывает деньги и имидж, а другой - матюги и взыскания, заключается в двух буковках "т" и "у", сидящих не на трубе, а в бумаге. "Техусловия", то есть новаторский стандарт, считающийся как бы временным, который более богатый, цивилизованный, продвинутый городской переработчик пишет сам для себя, утверждает в инстанциях, после чего работает, угоняя всякую отрубную, "зародышевую" и просто плохо смолотую муку вперемешку с недомолотыми зернами в полном согласии с законом. А мука более приличная и приличнее стоящая идет на традиционные марки хлеба - Дарницкий, Столичный и прочие.
Разработать и утвердить ТУ, отпечатать этикетку, тиснуть листовочку в магазин и рекламку в прессу - мероприятия, требующие определенных организационных и денежных ресурсов. У совхозной пекарни таковых нет, вот и пекут там марки традиционные, нарываясь время от времени на санкции.
* КАК НАЧИНАЛОСЬ "ОРОГАЧИВАНИЕ" РОССИИ?
Не будем вспоминать блокадный Ленинград, где тоже ели отрубной хлеб, периоды коллективизации и разрухи с их голодом - тогда вопрос стоял просто: или скотское, или никакое. Истоки нынешнего пришествия "фуражного" хлеба, сопровождающегося байками про похудение-оздоровление, следует искать в 1980-х годах.
Когда ветшающий Союз задолжал деньги всем и вся, а со своих должников, кроме красных флагов над джунглями, так ничего и не получил, было принято политическое решение: экономить деньги, обходиться, где можно, своими силами. Зерна мы тогда закупали чуть не треть от потребности страны, и единственный реальный ресурс (помимо всяких ритуальных песнопений об ускорениях, интенсификациях и т.п.) сэкономить на импорте заключался в снижении планки качества пищевого зерна. Тогда-то и была поставлена на широкую ногу система ухода производителя от требований ГОСТа путем написания ТУ. К 1991 году "в целях экономии ресурсов пшеницы" было утверждено около десятка "временных" стандартов, общий смысл которых таков: гони, пекарь и макаронщик, продукт из чего негоже, корми народ. В пищепром допустили муку низкосортного помола, подняли допустимый предел зольности, опустили показатели содержания клейковины, допустили смешивание муки, ранее считавшейся непищевой, с нормальной мукой и т.д.
Отказ от иноземной пшеницы действительно состоялся. Правительство Рыжкова начало, а Черномырдина (в первое пришествие) закончило сворачивать импорт. К революции в области селекции, агротехники и т.д. это, разумеется, не привело, зато так перекосило спрос со стороны переработчиков, что лишенная замечательного канадского зерна Амбэ Дурум макаронная отрасль несколько лет вообще не делала нормальные макароны, и без того небольшой клин твердой пшеницы ужался еще наполовину, а "тэушная" мука (у пекарей слово ругательное), получив право на жизнь, невзирая ни на какие последующие решения и урожаи, только прибывала и прибывала на внутреннем рынке. Со временем к импорту пшеницы твердых сортов тихо возвратилась макаронная отрасль; и в конце концов макаронщики отрасль спасли. Некоторые дальновидные товарищи вложили деньги в итальянские технологии и теперь делают продукт не хуже, а лучше, чем в бывшем Нерушимом. Пекари же опускают показатели качества дальше-ниже.
Последние два года на потребительском рынке Алтайского края, который всегда был и остается "житницей", "хлебной столицей" Сибири, а после независимости Казахстана и всей России, наблюдается и вовсе кромешное безобразие. Прошлым летом доходило до того, что весь город был уставлен мукой якобы высшего сорта, а в реальности найти сколь-либо приличную муку было невозможно.
Почему так?
Понять это поможет некоторый ликбез.
* ПОЧЕМУ В ЗАПАДНЫХ СТРАНАХ НЕ РАДУЮТСЯ СВЕРХУРОЖАЯМ?
Когда случается небывалый урожай, с ним борются, ведут "битву", наполняют "закрома", дни и ночи, потом и матом добывают достославные пуды и центнеры с гектара и, в конце концов, худо ли, бедно ли, побеждают. Чествуют героев страды. Вручают награды и подарки. Ко Дню работников сельского хозяйства в основном мероприятие заканчивают.
Так было в течение всей доблестной советской истории.
Мы радовались за урожаи, гордились за край, и правильно гордились, потому что без алтайского вклада в, так сказать, "закрома Родины", наш покупатель без вариантов оплачивал бы труд хлеборобов квебекщины-мичиганщины, и никакое политическое руководство обойтись без импорта не сумело бы.
И вот, посреди этих трудовых побед, в обстановке этого праздника сама мысль о том, что небывалый урожай не такое уж однозначное благо, была бы кощунственной. Но в том благополучном мире, к которому мы, страна, как будто хотим прибиться, небывалым урожаям не радуются. Напротив, это большая проблема. Потому что когда земля рождает зерна больше чем обычно, его качество против обычного тоже падает, и чем тучнее урождаются на благодатной ниве золотые колосья, тем оно падает сильнее. Снижается содержание белка, а с ним - главные качественные характеристики, доля клейковины и стекловидность. Мука получается сниженного качества, "скотская". Девать эту низкосортицу - там, у них - особенно некуда. Государство, не в пример нашему, аграрных производителей поддерживает не словами, а деньгами, но - в оговоренных объемах, превышать которые не следует. Выходить с низкосортицей на внутренний рынок, равно как на объединенный европейский, никто не даст; а обширная и голодная Новая Папуа вроде нашей России, куда можно сплавить не лучшего качества излишки в порядке гуманитарной помощи или за деньги, подворачивается не каждый год. Словом, проблемы, проблемы, проблемы...
На Алтае второй год подряд урожайный. Обычно мы собираем - грубо - 3 миллиона тонн зерна. Собственная потребность края примерно 1 миллион, остальное всякими схемами и иными путями идет энергетикам, угольщикам с Кузбасса, гэсээмщикам из Омска и т.д. Алтай, если кто не знает, энергией себя обеспечивает едва наполовину, другую половину электричества получая по перетокам, а в части энергоносителей мы практически полностью зависим от поставок извне. Поставщики же, само собой, "скотскую" муку брать не будут, а выгребут что получше. И вот случается урожайный год, такой, как 2001-й, когда было собрано 5,2 миллиона тонн; 2002-й, принесший в "закрома", по уверениям руководства края, не меньше. Качество падает пропорционально количеству. Приличного зерна, из которой делается приличный хлеб, меньше обычного, и уж его-то выгребут со всем возможным старанием. А до тех хлебозаготовителей, кто в прошлом году еще не понял, что продавать фуражный товар выгоднее не как фураж, а как продукт для людей, в этом году сия истина дойдет окончательно. И поэтому с 2001 года мат-перемат стоит на кухнях, где хозяйки занимаются выпечкой, а в этом году даже самые рачительные гражданки брать муку мешками остерегаются.
В общем, кушать нам, господа и товарищи, всякую "отрубную" низкосортицу предстоит еще без малого год, а какую это принесет пользу нашему здоровью, и принесет ли, попробуем разобраться в следующем номере.