откуда красота эстрады 60-х годов
Но когда интернет сделал доступным записи эстрады середины 60-х, причём не те, которые популярны или культовы сейчас, а все подряд, я убедился, что уровнь советской эстрады моего любимого периода и в самом деле высок. Однако дело было не в высоком уровне профессионализма - если бы советские эстрадные певцы и певицы и в самом деле были классные профессионалы, они не опустились бы до убожества середины 70-х годов, до этих безликих «концертов для певца с оркестром». Талант у советских исполнителей был, а вот профессионализма не хватало (исключения из этого правила есть, кое-кто уровень не снижал). Вернее, далеко не все понимали, что они, собственно, делают на эстраде.
Теперь мне понятно, в чём заковыка. Оказывается, советская эстрада до середины 60-х открыто имитировала французскую поп-сцену. Мелодии, манера пения, даже усложнённость текстов - всё это оттуда, «из городу парижу, игде мой миленкой живёт».
как при всякой поверхностной имитации, упускалось главное: внутренняя конструкция оригинала. У французских певиц стиля йе-йе была хорошо продуманная система имиджей. Никто из них не пел что попало. Каждая звёздочка играла определённую роль и, в рамках сложной драматургии, обращалась к совершенно конкретной аудитории. Перепутать их было невозможно не только потому что различались тембры голосов. Главное - различались роли, которые играли певицы. Никогда Сильвия Вартан не стала бы петь песню, написанную для Клео. Музыкальный номер Франсуаз Арди не подошёл бы Шанталь Гойя. Французская поп-сцена была разнообразной и чётко поделённой по амплуа. Франс Галль талантливо обыгрывала буржуазную «девочку из хорошей семьи» правой ориантации. Шанталь Гойя пела от имени всех девочек на грани взросления. Сильвия Вартан провоцировала консьюмеристским эротизмом в духе «Модести Блейз». Франсуаз Арди культивировала меланхолию отсутствия любви - некоммуникабельность, Антониони, разбавленный солнцем в холодной воде.
Драматургические разработки образов звёздочек шестидесятых годов сложны, изящны. Это не маски, за которыми может быть всё, что угодно. Это именно роли. И не случайно французские актрисы того времени тоже пели - Мирей Дарк, Бриджит Бардо... Это было частью актёрской работы.
На советской же эстраде Лещенко мог петь песню Хиля, а Эдита Пьеха исполнять вокальный номер квартета «Аккорд». Никто не удивлялся. Поэтому упадок этого сектора советской массовой кульутры был предрешён. Едва лишь «контролирующие органы» намекнули товарищам артистам, что, мол, хватит низкопоклонствовать перед загнивающей Европой, есть, дескать, у нас свой собственный путь, как всё моментально скисло. Потому что над разработкой индивидуальных творческих амплуа никто даже не задумался. Апофеоз неадекватности грянул на рубеже 70-х и 80-х, когда в фильме "Душа" София Ротару запела песни Андрея Макаревича. Это было катастрофическое несовпадение песни с исполнителем, настолько режущее глаз и ухо, что даже закалённая советская публика, не дрогнув воспринимавшая "Стою на полустаночке в цветастом полушалочке", офигела в нехорошем смысле слова.
Вот и получилось, что в семидесятые годы из всей советской эстрады можно было слушать лишь «артистов театра и кино» и тех певиц, которые активно работали в кинематографа, пели за экраном. Они, в силу своей специфики, оставались драматичны и эффектны.
http://alexander-pavl.livejournal.com/169854.html