"Новое средневековье" (навстречу визиту Патриарха в Андроников)
Братья и сестры, редакция нашего музейного блога приносит свои соболезнования родным и близким пассажиров, погибших во время взрывов в московском метро 29 марта 2010 г. Нельзя не заметить, что крушение «Невского экспресса» в Тверской области в прошлом году пришлось на начало Рождественского поста, а конец Великого поста ныне омрачен трагедией, которая унесла почти полсотни человеческих жизней. Вместе с тем несколько смущают слова председателя Совета Федерации Сергея Миронова, который в своем блоге отметил, что «взрывы произошли на Страстной неделе в канун светлого праздника Пасхи, в день, когда церковь проповедует "смирение души и тела". Значит, террористы хотели оскорбить чувства верующих». Почему-то при этом Сергей Миронов предпочел умолчать, что взрывы в центре столицы прогремели именно на иудейское празднование песаха, не зря же в тот же день была объявлена тревога в нью-йоркской подземке. Да и «всезнающий» Жириновский («наш Жирик», как его ласково называет Михаил Швыдкой) озвучил, по обыкновению, «совершенно секретную» информацию, что теракты были устроены в отместку за недавнее разрешение российских властей войскам НАТО пользоваться оперативным простором нашей страны при проведении своих операций в Афганистане. Кстати, с подобным заявлением действительно выступил в то время Усама бен Ладен, но почему-то никто из аналитиков на отечественных СМИ об этом сейчас не вспоминает…
Конечно, произошла ужасная трагедия, которая в одночасье побудила сотни людей сплотиться, поставить иконы, возжечь свечи и вознести совместные молитвы об упокоении невинных жертв терактов. Но неужели только такая кровавая драма способна заставить поколение next очнуться от угара «жизни в кайф» и задуматься о вечных ценностях?! Еще недавно каким-то только насмешкам не предавались увещевания наших пастырей, призывающих не служить мамоне, а вспомнить о своей душе. Именно раскол нынешнего российского общества на «олигархов» и «проживающих за чертой бедности» делает всю нацию крайне уязвимой перед любой агрессией. Казалось бы, Церковь сейчас способна взять на себя консолидирующую роль в нашем обществе, но лик «немытой» России почему-то отталкивает от себя кое-кого из духовенства, предпочитающего «дары» олигархов, зарубежные «паломничества» и космополитизм (или «уранополитизм», по их выражению). Ну что же, не хотите любить историю своей страны, будете изучать чужую…
Click to viewМежду тем, примеры из нашей родной истории способны пролить свет и на природу конфликта сторонников и противников передачи Церкви реквизированных богоборцами ценностей (см. видео). Почему-то до сих пор никто из сторон, принимавших участие в прениях, ни разу не вспомнил, в какой жуткой атмосфере всеобщего одичания происходило изъятие церковного имущества. Как только «верхи» изменили присяге Царю и Отечеству, весь народ пал жертвой безбожных сил, предавших поруганию наши святыни и всю русскую культуру. Что самое интересное, внешне всё тогда выглядело вполне благопристойно и сопровождалось лозунгами о «достоянии республики» и музейном просветительстве. Не правда ли, весьма созвучно тому, с чем выступают в дискуссиях последнего времени т.н. «представители музейного сообщества»?! Их демагогия способна ввести в заблуждение даже столь искушенных журналистов, как уважаемый gurbolikov, всерьез полагающий, что ими движет протест против разрушения Москвы:-) Полноте, если бы таково было их credo, то они не поносили бы почем зря нашего подвижника-реставратора П.Д. Барановского.
На самом деле слова и поступки нынешних борцов против возврата святынь Церкви обнаруживают генетическое родство с их предшественниками времени «безбожных пятилеток», разгар которых пришелся на 1928-1929 гг., когда музейные органы взялись сокращать списки охраняемых культовых памятников. По далеко не полным данным, за первую половину 1929 г. в стране было закрыто 423, а только за август - 103 культовых здания (Антирелигиозник. 1929. № 9. С. 106-107; № 10. С. 111). На одном из пленумов Союза Воинствующих Безбожников (СВБ) с удовлетворением отмечалось, что «Главнаука, за последнее время пересмотрела все памятники, подлежащие охране под нашим углом зрения, и из 7 тыс. памятников, которые числились по спискам Главнауки, мы сохраним только 1 тысячу. Это значительное продвижение вперед» (Антирелигиозник. 1930. № 5. С. 116). Ф. Олещук, один из ведущих деятелей СВБ, в статье «Через кампанию к систематическому наступлению» предлагал объявить «решительную борьбу с примиренческим отношением к религии со стороны советских общественных организаций». В 1928 г. отдел культуры московских профсоюзов заявил: «Художественные музеи-храмы, монастыри в большинстве случаев являются своеобразными очагами религиозных настроений» (Кандидов Б. Монастыри-музеи и антирелигиозная пропаганда. М., 1929. С. 136). В начале 1929 г. в Москве под руководством председателя Центрального Совета СВБ Ем. Ярославского (Губельмана) состоялось совещание писателей, художников, режиссеров, киноработников, созванное Союзом Безбожников и посвященное «задачам литературы и искусства в деле антирелигиозной пропаганды». Одновременно в резолюции I Московской областной конференции своего Союза безбожники записали: «23. Поставить перед Наркомпросом вопрос о немедленном пересмотре исторической и художественной ценности церквей, создав для этого авторитетную комиссию с привлечением в нее представителей общественных организаций, в частности от Союза Воинствующих Безбожников. <...> 25. Добиться переименования городов, улиц и площадей, носящих религиозные названия».
Сама Главнаука, занимавшаяся охраной памятников, обратилась летом 1929 г. ко всем музеям со специальным методическим письмом, указав на «необходимость развертывания антирелигиозной работы в музеях». Повсюду стали открываться музеи атеизма. В Москве такой музей с середины 1928 г. разместился в Страстном монастыре на Пушкинской площади. К началу 1930-х гг. историко-бытовой музей в Донском монастыре переименовали в Музей антирелигиозного искусства, а в Новодевичьем возник Музей раскрепощения женщины. Яростным нападкам безбожников подверглись города-памятники - Владимир, Суздаль, Юрьев-Польский, Сергиев Посад. «Кунсткамера гражданина Саваофа» (о Суздале), «Болото имени Господа Бога» (о Владимире), «Троицкая Лавра как крепостник-эксплуататор» - под такими оскорбительными для верующих заголовками публиковались в «Безбожнике» и «Безбожнике у станка» статьи о национальных святынях (см. илл.).
В середине 1929 г. прошел «исторический» II Съезд Союза Воинствующих Безбожников, на котором была провозглашена подготовка к проведению в конце 1929 г.одной из самых мрачных акций - «антирождеству XX века», не знавшей себе равных по чудовищному замыслу и катастрофическим последствиям для страны и нации в целом. Опьяневший от успехов своих подручных, Ем. Ярославский (Губельман) размышлял о пятилетнем плане работы безбожников: «...Не только сжигать иконы, не только сшибать церковные головки, не только колокола снимать, а выдергивать корешки, которые сидят глубоко в сознании, подсознании и т. д.». Волна антирелигиозной истерии захлестнула Россию, Украину и Белоруссию. Главный «спектакль» готовился Союзом Воинствующих Безбожников в Первопрестольной на Рождество - 25 декабря 1929 г. Декабрьский номер «Антирелигиозника» содержал обширные методические материалы для организации беспрецедентной провокации, в частности, были помещены подробные описания антирождественских костюмов - «Ловец», «Паразиты», «Святой мусор», «Поповское орудие», а также советы, как их изготовить. На всех предприятиях и в учреждениях Москвы к Рождеству готовились, как к первомайской или октябрьской демонстрации: шились костюмы, добывались кресты, церковные облачения. Каждый район имел собственный план действий, свой маршрут шествия колонн. Замоскворецкий райсовет Союза Воинствующих Безбожников, например, решил провести широкую атеистическую массовку «под знаком очищения рабочего быта от религиозной рухляди». В дни Рождества в московских магазинах устроили специальные антирелигиозные витрины, повсюду разбрасывались атеистические листовки. К Рождеству приурочивались конкурсы на массовую сдачу икон и церковных книг, как на металлолом или макулатуру.
Многотысячное гуляние жителей Москвы в день Рождества из-за сильных морозов не состоялось и было перенесено на 6 января - праздник Крещения. На этом позорном глумливом гулянии было все: отряды факельщиков, колонны с оркестром, антирелигиозные плакаты, автомобили с ряжеными попами и монахами. Как утверждали корреспонденты, к вечеру в Парке культуры и отдыха собралось около 100 тыс. человек, «...стихийно вспыхивали то там, то здесь в толпе костры из икон, религиозных книг, карикатурных макетов, гробов религии и.т. д.». Еще более глумливая инсценировка прошла недалеко от Парка культуры, на катке «Красные Хамовники»: «Боги и попы с церковными песнями бросились, махая крестами, на «пятилетку», появился отряд буденновцев и дал залп, от выстрелов загорелась церковь, церковь сгорает; этот пожар церкви был показан чрезвычайно эффектно» (Антирелигиозник. 1930. № 2. С. 103-104; № 3. С. 50). На нужды маскарада из имущества закрытых храмов городские власти Пензы выделили 17 комплектов священнических одеяний. 6 января 1930 г. во время демонстрации безбожников в Твери было брошено в костер 2 тысячи икон. В Туле сожжено 1500 священных образов, массовое уничтожение икон практиковалось и в деревнях. В Домодедовском московском округе сожжено 175 икон, в Коломне возникли безбожные цеха, а Подольск вообще объявил себя безбожным городом (Шохор В. Учтем опыт антирождественской кампании // Антирелигиозник. 1930. № 3. С. 47-51).
В морозные январские дни 1930 г. на улицах и площадях Москвы, Тулы, Серпухова пылали страшные костры из икон, церковных книг и облачений (см. видео). Во время потрясшей весь христианский мир антирождественского кощунства руководители СВБ вспомнили опыт кампании 1918-1922 гг. по «вскрытию мощей». В Тамбове состоялось публичное вскрытие мощей свт. Питирима, чьи честные мощи были переданы в местный музей. Тогда же власти и безбожники Кашина потревожили останки Св. Анны Кашинской. В крошечном городке, где на 7 тысяч жителей было 33 церкви и 3 монастыря, подобное кощунство вызвало большие волнения, в результате чего 53 человека было арестовано (позже пятерых из них расстреляли). Гробница же Св. Анны Кашинской после вскрытия была перенесена в клуб безбожников (Безбожник. 1930. № 3. С. 9).
В подцензурные официальные газеты и журналы по понятным причинам не могла просочиться информация о каком-либо противодействии безбожной истерии. Хотя отдельные факты чудом были напечатаны, например, что в 1929 г. в Центральной Черноземной области было «до 20 случаев, спровоцированных попами и сектантами массовых эксцессов». «Верующие,- гневался один из авторов журнала «Безбожник»,- обжалуют каждое... постановление о закрытии собирают тысячи подписей». В некоторых деревнях женщины с топорами и ухватами требовали открытия упраздненных храмов. Когда пришли закрывать Введенскую церковь в Бауманском районе Москвы, там оказалась засада из прихожан.
По науськиванию безбожников на одном из антирелигиозных вечеров, устроенном в Москве 30 декабря 1929 г., была принята очередная подстрекательская резолюция: «Требовать от правительства самых суровых мер наказания... принимать своевременные меры по разоблачению контрреволюционной деятельности попов и сектантов в их вредительской работе на транспорте, заводах, фабриках и других предприятиях и в общественных местах, а также в сельском хозяйстве. Требовать скорейшего выполнения Моссоветом внесенного в наказ предложения о закрытии церкви Троицы в Капельках, Иоанна Предтечи, Кедровской, Пятницкой и Алексеевского монастыря с превращением очагов дурмана в очаги культуры, сдачи колоколов на индустриализацию страны; предметы религиозного обихода передать на тракторную колонну "Безбожник". Требовать от правительства прекращения выдачи бумаги для печатания всякой религиозной литературы и сдачи помещений под секты. Да здравствует Союз воинствующих безбожников!». Напомним, что к этому времени перестали выходить епархиальные ведомости, еще недавно имевшиеся в каждой губернии. Общий месячный тираж всех пяти православных информационных изданий Москвы, Ленинграда, Тулы, Казани, Иркутска не превышал 14 тыс. экз. В Москве издавался лишь «Вестник Св. Синода» тиражом менее 3 тыс. экз. (Бодякшин И. Дела наших врагов (О религиозной печати за 1928 г.) // Антирелигиозник. 1929. № 6. С. 82-88). В то же время тираж одной только газеты «Безбожник» в 1928 г. составлял 56 тысяч! А ведь кроме того огромными тиражами печатались «Безбожник у станка», «Антирелигиозник», газета «Деревенский безбожник» и прочая подобная пропагандистская продукция.
Дальнейшие события показали, что такие резолюции московских безбожников не остались на бумаге. В декабре-январе 1929-1930 гг. Моссовет принимал решения о массовом закрытии храмов и сносе ряда церквей, причем за неделю до Рождества был взорван древнейший кремлевский храм - собор Чуда Михаила Архангела в Чудовом монастыре. Динамит подкладывался уже и под бесценные памятники Симонова монастыря. В города и деревни Подмосковья столичные безбожники направили десятки бригад своих единоверцев, и там закипела «адова» работа. В Бежецком округе с октября 1929 по январь 1930 гг. закрылась каждая третья церковь, в Тульском округе за 3 месяца из 760 храмов было упразднено 200, в Серпуховском - из 278 церквей закрыто 100. В Москве, Рязани, Калуге, Бежецке и многих других городах запретили колокольный звон, колокола повсюду снимались и переплавлялись на литейных заводах.
В те же «окаянные дни», когда осуществлялся поэтапный план разрушения духовного центра Русской Православной Церкви - обители прп. Сергия, из Лавры «на выставки» и «реставрации» была изъята чудотворная икона «Живоначальной Троицы» письма прп. Андрея Рублева, что вряд ли было случайностью. Вскоре вслед за изгнанием сергиевой братии 27 января 1930 г. с лаврской колокольни были сброшены колокола-великаны, и голос Лавры, знакомый всей православной Руси, умолк, казалось бы, навеки...
Упомянутой в резолюции безбожников от 30.12.1929 г. как «Кедровская» была известная в народе шатровая Воскресенская церковь, построенная в начале XX в. у входа в Сокольнический парк. Храм этот москвичи нередко называли Кедровским по имени крупного церковного деятеля И.И. Кедрова, председателя Строительного комитета. В конце 20-х гг. именно в эту церковь стали стекаться православные святыни из закрываемых и приговоренных храмов. Сюда, например, перевезли знаменитую Иверскую икону Божией Матери из уничтоженной часовни у Воскресенских ворот. Видимо, этот чудотворный образ ( http://expertmus.livejournal.com/22524.html) и отвел беду от церкви, почти непрерывно подвергавшейся нападкам воинствующих безбожников (ЦГАМО. Ф. 4570. Оп. 1. Д. 22).
Весьма красноречивым примером является история московской церкви Покрова на Нижней Красносельской улице, которая тоже была приговорена в 1929 г. к закрытию и сносу по написанной словно «под копирку» резолюции безбожников. Встревоженные верующие отправили в Моссовет множество писем с единственной просьбой - не закрывать храм. «Приход церкви Покрова,- говорится в одном из таких обращений,- обнимает громадный район, где проживают десятки тысяч верующих; просим не лишать нас духовного утешения. Во имя провозглашенной Декретом Конституции Свободы просим не отнимать от нас этой свободы. Кому нужен клуб, кому площадки, а нам нужен храм» (ЦГАМО. Ф. 4570. Оп. 1. Д. 16. Л. 239-240). Когда через три года власти под натиском безбожников вернулись к вопросу сноса церкви, верующие также не захотели быть сторонними наблюдателями. Заступилась за храм и Патриархия, что в 1930-е гг., надо признать, случалось не часто. Вот что писал в Моссовет Заместитель Патриаршего Местоблюстителя митрополит Сергий (Страгородский): «Всецело присоединяясь к заявлению группы верующих при Покровской церкви на Красносельской улице г. Москвы, усердно прошу оставить означенную церковь (является в данное время, кроме того, как бы Крестовой церковью Заместителя Патриаршего Местоблюстителя) в пользовании верующих. Тем более, что вопрос об уличном движении, которому якобы мешает церковное здание, легко разрешается сносом лишь одной алтарной части (выходящей на тротуар) без сноса всего здания, в котором могло бы тогда по-прежнему совершаться культовое служение».
Трудно сейчас без боли читать это компромиссное предложение, однако другого выхода в ту безбожную пору, видимо, просто не было. 2 января 1933 г. президиум Мособлисполкома все же постановил Покровскую церковь закрыть и снести «как мешающую движению». А ровно через 2 месяца Президиум ВЦИК вынес окончательный вердикт: «Постановление президиума Мособлисполкома утвердить, указанную церковь ликвидировать и снести». В феврале 1933 г. в госфонды устремился поток церковного имущества: из храма вывезли на склады 130 кг золоченых и 20 кг посеребренных предметов, 40 кг бархата, десять церковных облачений, серебряные сосуды общим весом более 8 кг, около сотни тяжелых подсвечников, паникадил и хоругвей, 3 золоченых иконостаса, 18 киотов, около 10 т цветного металла основном колокольной бронзы, которые было вскоре переплавлены и переработаны на специальных заводах. Но сам храм, вопреки логике событий тех лет, выжил, правда, в «гражданском виде», для чего с него срубили кресты, сломали колокольню, разрушили апсиды, и, надругавшись таким образом над жертвой, оставили ее в покое...
Чудовищные масштабы безбожного иконоборчества в России потрясли верующих во всем мире. Напрасно власти в спешном порядке «для прикрытия» приказали музейщикам устроить зарубежную выставку русских икон 1929-1932 гг. в Лондоне и Чикаго, куда попала даже уникальная «Владимирская» письма прп. Андрея Рублева: http://expertmus.livejournal.com/52864.html. Католическая Церковь во главе с Папой Римским Пием XI выразила гневное возмущение антирождественскими акциями 1929-1930 гг. «Мы глубоко потрясены ужасными и святотатственными злодеяниями против Бога и души, которые, повторяясь, усиливаются изо дня в день среди бесчисленного населения России»,- писал в своем открытом письме в феврале 1930 г. Пий XI. Далее в этом послании, ставшем вскоре известным всему миру, говорилось: «Во время последнего празднования Святого Рождества не только государством закрывается несколько сот церквей, сжигаются многочисленные иконы; приказывается работать всем работникам и воспитанникам школ, отменяются воскресные дни, но служащие учреждений, мужчины и женщины, принуждались подписывать формальные заявления об отступничестве от религии с хулой на Бога, под угрозой лишения их карточек на хлеб, одежду, жилье... Сверх того во всех городах и во многих деревнях были организованы бесчестные карнавальные представления, подобные тем, которые иностранные дипломаты могли наблюдать собственными глазами в Москве, в центре города в продолжение Рождественских дней; они видели повозки, на которых в большом количестве ехали мальчишки, одетые в священнические облачения, предававшие глумлению и оплевыванию Святой Крест; на других грузовиках были водружены Рождественские деревья, на которых были развешаны многочисленные куклы, изображающие епископов католических и православных; в центре города другие мальчишки совершали многообразные святотатства против креста». 19 марта 1930 г. по призыву Папы Римского Пия XI в базилике Св. Петра и во многих храмах Европы состоялись молебны за гонимых верующих в Советской России.
Единодушное возмущение миллионов граждан разных государств гонениями на веру в нашей стране официальная печать обозвала «крестовым походом капитала и церкви против СССР», а безбожники через официальную пропаганду попытались вызвать новую вспышку антирелигиозной истерии. Опять райкомы и отделения Союза Воинствующих Безбожников занялись подготовкой массовых шествий, на сей раз уже против т.н. «крестового похода». Вновь на страницах органа СВБ «Безбожник» появились фотографии костров из икон, а сами снимки сопровождались выразительными комментариями, например: «В ответ на антисоветское выступление Папы Римского рабочие и работницы г. Подольска организовали уличные демонстрации 8 марта. Рабочие в знак протеста против поджигателей войны вынесли из своих квартир иконы и сожгли их» (Безбожник. 1930. № 6. С. 10).
Еще не успела закончиться святотатственная антирождественская вакханалия, как власть и активисты Союза Воинствующих Безбожников принялись за составление планов антипасхальной кампании. По мысли Центрального Совета СВБ, она должна была начаться 15-20 марта 1930 г. До 10 апреля намечалось провести подготовительный, с 10 апреля до 1 мая - ударный и с 1 по 15 мая - заключительный этапы этой акции. Антипасхальные мероприятия проходили под многозначительным лозунгом: «За безбожную Москву, за безбожные колхозные деревни». «Мы ставим задачу,- писали руководители СВБ,- добиться закрытия церквей и других молитвенных зданий г. Москвы и рабочих центров и в районах сплошной коллективизации, а также роспуска церковных Советов...». Плакат «Даешь Москву безбожную!», на котором огромные краны крушат церковные главы, стал одним из красноречивых символов столицы этого времени. В журнале «Безбожник» в разделе «Закроем центры мракобесия и контрреволюции» некий Владимирский писал: «По Москве осталось незакрытыми 240 церквей. Не создано общественное мнение по их закрытию. Так, в Бауманском районе еще не закрыто 28, в Пролетарском 26, в Краснопролетарском - 30 церквей. Всего по Москве общественное мнение создалось вокруг закрытия 87 церквей, а по 153 ничего не слышно» (Безбожник. 1930. № 4. С. 14)…
Среди первых жертв, преданных безбожниками поруганию, был наш Спасо-Андроников монастырь (Википедия), где, согласно архивным зондажам и материалам археологических раскопок, до 1922 г. находился один из первых концлагерей ВЧК, главным образом для иностранцев, в котором совершались расстрелы заключенных, о чем сохранились свидетельства очевидцев. По «странному» стечению обстоятельств об этом историческом факте нет ни слова в книге Александра Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ», умалчивает о нем и новейший путеводитель по нашему Музею имени Андрея Рублева, выпущенный «под руководством директора музея проф. Г.В. Попова», как сказано на титульном листе (М.: изд-во «Пенаты», 2009).
Остаётся надеяться, что Патриарх Кирилл, который завтра 31 марта 2010 г., накануне Великого Четверга, планирует посетить Андроников монастырь в 17 часов дня, вознесет молитву в соборе Спаса Нерукотворного Спасо-Андроникова монастыря о пострадавших окрест новомучениках и отслужит по ним литию. А заодно Его Святейшество должен получить наконец ответ от настоятеля Спасского собора о. Вячеслава Савиных, почему он допустил многолетнюю волокиту с честными мощами основателей Спасо-Андроникова монастыря, которые чудесным образом были обретены 9 марта 1993 г., на праздник Первого (IV) и второго (452) обретения главы Иоанна Предтечи. Об этом сенсационном открытии его автор, научный руководитель раскопок Олег Германович Ульянов, незамедлительно поставил в известность Святейшего Патриарха Алексия в письме дирекции музея от 12.03.1993 г. (исх. № 50-01/08). Как уже информировал наш музейный сайт, 4 января 1994 г. Патриарх Алексий посетил Андроников монастырь, где спустился сам в раскоп под св. престолом и чествовал «святые мощи угодников Божиих», о чем сообщалось в статье О.Г. Ульянова «От твоих могил не отрекусь» (Московский журнал. № 11. 1997 г. см. фото: http://expertmus.livejournal.com/47950.html). Кроме того, Патриарх тогда благословил извлечь деревянную колоду прп. Андроника († 1373) из раскопа и восстановить ее для поклонения верующих, однако настоятель Спасского собора о. Вячеслав Савиных до сих пор не выполнил патриаршего благословения. Вместо этого священник всеми правдами и неправдами стал добиваться отстранения неугодного ему музейного специалиста мирового уровня, который категорически отказался выдать чудесно обретенные мощи за останки прп. Андрея Рублева, на чем настаивал о. Вячеслав Савиных. См. подробнее статью «КОМУ НУЖЕН АЖИОТАЖ ВОКРУГ МОГИЛЫ ПРП, АНДРЕЯ РУБЛЕВА», а также Экспертное заключение по запросу ТВ о могиле прп. Андрея Рублева.
© Блог научного коллектива Музея имени Андрея Рублева.
Эксперты приводят в пример воцерковлённое сообщество - сообщество Музея древнерусской культуры и искусства имени Андрея Рублёва: http://rublev-museum.livejournal.com/392705.html
#память #МузейРублева #МузейАндреяРублева #музей_имени_Рублева #Андроников #МузейноеЕдинство #rublevmuseum #АндрониковМонастырь #samnekropol