Товарный потолок при социализме
После прочтения:
"Закон стоимости и его роль при социализме" под ред. Цаголова, М., 1959.
(см. примечание 1).
Товарный потолок - моё образное наименование барьера между социалистическим и товарным сектором экономики.
- план
----- товарный потолок--------
- рынок
Составляющие барьера:
1) виды производства, полностью исключенные из товарного обмена (напр., военная продукция);
2) обычный товар, производимый по госзаказу, контрактации и т.п., и который поэтому "не есть товар в политико-экономическом смысле, во всяком случае не только товар, уже не товар, перестает быть товаром...";
3) средства производства начиная с некоторого уровня стоимости (возможно, разного для разных отраслей), находящиеся в монопольном пользовании гос. промышленности;
4) ограничение на размер частного капитала, при превышении которого он подлежит обобществлению.
Социалистический сектор не обязан совпадать с гос. собственностью:
некоторые гос. предприятия могут быть переданы в концессию, образуя т.о. госкапиталистический уклад;
и наоборот,
продукция частных предприятий, произведенная по госзаказу, или законтрактованная продукция крестьян является продукцией соц. сектора, поскольку производится не как товар, а по плану.
По Сталину товарный потолок с одной стороны образуется границей между колхозно-кооперативной и гос. собственностью, с др. стороны - между ср-вами пр-ва и предметами потребления. Нелепость этой составной конструкции вполне очевидна; в реальности действовала только граница между ср-вами пр-ва и предметами потребления, образованная эмпирически нащупанным барьером между наличным и безналичным оборотом (8). Тем не менее эта сталинская концепция продолжала переходить из учебника в учебник (и в хрущевские времена, и позже), давая такой удобный критерий наступления полного коммунизма - окончательное слияние колхозов с совхозами. Между тем никто не задумывался о некоторых следствиях из этой концепции: если предметы потребления являются товарами, то на них в торговле или в кустарном пр-ве вполне можно сколотить капиталец - не криминальный, путем хищений и пр. злоупотреблений, как это зачастую и происходило, а совершенно легально. С др. стороны, рабочая сила, оплаченная товарами (через денежный эквивалент - з/п), очевидно сама является товаром.
Проблема решалась опусканием товарного потолка еще ниже, ниже границы между ср-вами пр-ва и предметами потребления - добавлялись админ.-полицейские меры запрета "незаконного предпринимательства". В общем, свободный рынок был ограничен максимально, практически до низшего мыслимого предела - подсобными хоз-вами колхозников, связанных с рынком частной с/х продукции.
Что же касается колхозов, то несмотря на форму собственности по сути это были государственные хозрасчетные предприятия:
1) по закону им запрещался найм сторонней рабсилы, т.е. они не могли расти за счет поглощения нового живого труда;
2) фактически полностью управлялись партийно-хозяйственными органами;
3) накопление поддерживалось на планово-низком уровне в помощью манипуляции ценами и объемами обязательных поставок (6).
Формально и совхозы были на хозрасчете, но в том и состояла разница, что в колхозах хозрасчет был реальный, а в совхозах - липовый (7).
Стоит заметить, что по опыту работы промкооперации (9) в городах, которая не была ограничена в найме рабочей силы, п.1) даже излишен и достаточно одной жесткой опеки партийно-хозяйственных органов, а также централизованного снабжения фондами (монополии гос-ва на ср-ва пр-ва и основное сырье), чтобы признать кооперацию частью планового хоз-ва.
Здесь же можно заметить, что предприятия гос. торговли являлись хозрасчетными предприятиями, материальное стимулирование в которых было направлено на сокращение издержек обращения. Почему-то идеологов особенно раздражало применение категории "прибыль" к деятельности гос. предприятий, но совершенно не раздражала рыночная категория "торговля". Впрочем, бывали периоды, когда т.н. "свободная" торговля значительно теснилась пайковым распределением для привелегированных слоев (перед войной) или уравнительным распределением по карточкам.
Ограниченность и условность рынка при соц-ме.
- директивный план
- - условный рынок (хозрасчет)
----- товарный потолок--------
- ограниченный рынок
Рынок ограничен самим фактом существования потолка для него, но ниже потолка он действует вполне, со всеми своими категориями: законом стоимости, деньгами и т.д.
А в рамках планового сектора может быть выделен саморегулируемый сектор, контроль над которым производится финансовыми инструментами. Для этого в нем действуют особые счетные единицы, подобные деньгам. В этом секторе имитируется работа рынка, но все рыночные категории здесь условны: условная прибыль, цена, рента и т.д.
Советские экономисты всегда смешивали условный рынок с ограниченным, пытались натянуть одинаковые понятия на оба и ломали копья по вопросу, насколько полно можно имитировать рынок в хозрасчетных отношениях, насколько это соответствует понятиям соц-ма?
Вместо четкого разделения планового и товарного секторов, сов. экономисты их смешивали, как бы растворяя элементы товарности во всем объеме экономики, которая при этом вся целиком признавалась вполне управляемой. Дискуссия поэтому всегда шла по вопросу, достаточен ли имеющийся уровень товарности. Разумеется, всегда оказывалось, что товарности недостаточно.
Надеюсь, по возникавшему время от времени противопоставлению товарно-денежных отношений продуктообмену, якобы более свойственному соц-му, тоже всё понятно.
Закон стоимости при кап-ме и в переходный период.
Закон стоимости распределяет капитал между отраслями, но кроме того действует таким образом, что капитал концентрируется. Растущий капитал поглощает всё больше живого труда, образуются монополии, акционерные общества, капитал требует всё большей политической поддержки гос-ва, пока не сливается с ним в той или иной форме симбиоза.
Наконец, капитал достигает пределов своего роста, став по сути общественной собственностью, наступает кризис и революционный переход к соц-му - собственность, общественная по сути, обобществляется формально, становится государственной.
Эти обобществленные как по сути, так и по форме крупнейшие монополии и образуют социалистический сектор. Но как насчет прочей собственности? Мелкая собственность ежедневно рождает кап-м, т.е. концентрируется, растет, поглощает живой труд. И что же, она образует новые монополии и т.д., до нового соц-ма, конкурирующего соц-ма №2? Разумеется, нет. Социалистический сектор растет, товарный потолок понижается и растущий капитал разбивает об него голову.
Неизбежно возникает соблазн максимального понижения потолка, форсированного роста соц. сектора, формального обобществления и той частной собственности, которая по сути еще не является общественной. Тут обнаруживают себя объективные ограничители.
Ограничители на долю соц. сектора (государственную общенародную собственность):
1. Размер, т.е. способность поглощать живой труд, занимать раб. силу, причем достаточно полно использовать ее способности, при этом желательно еще и давая простор для их развития.
2. Эффективность, т.е. действенный учет и контроль, правильность критериев оценки экономической деятельности.
Нашей плановой экономике были свойственны всякие нарушения: напр., предприятия нарушали ассортимент (в пользу более выгодного).
3. Производительность, правильное целеполагание в планировании, способность производить именно то что надо и надлежащего качества.
Короче говоря, растущий соц. сектор должен обеспечивать опережающий рост производительности труда в общенациональном измерении (обычно говорят - общественной производительности труда).
Но можно действовать и по-другому: невзирая на падение производства освободить труд, занятый частной собственностью, путем ликвидации этой собственности. Затем этот труд как-нибудь поглощается соц. сектором, в надежде на постепенный рост производительности в этом секторе. У нас эти кавалерийские атаки на капитал прошли дважды - во времена "военного ком-ма" и сталинского "великого перелома". Упомянутые надежды (не говоря уже о теоретическом расчете) оба раза не играли какой-то роли в принятии общего решения, главными были привходящие политические обстоятельства. Но историческая практика показала, что и надежды были по меньшей мере опрометчивы.
В поисках коренной причины можно заметить, что вообще есть два вида связей в экономике:
1. Высший вертикальный централизованный план - П.
2. Низовой горизонтальный распределенный автоматизм - Р.
Естественно предположить, что в любом случае не избежать того или иного сочетания противоположностей П и Р.
Очевидны некоторые положительные стороны Р:
Р - более близкая связь для ассоциированных производителей, а значит быстрее способна удовлетворять их срочные потребности.
Р дает сравнительную базу для проверки эффективности П. Первоначальные варианты П могут нести исходно заложенный порочный принцип, от которого чем дальше, тем сложнее будет избавиться. (Так и случилось в советской действительности - т.н. валовые показатели.) И было бы весьма странно ожидать, что с первой попытки будет найден вполне совершенный метод составления общегосударственных планов. Следовательно, будет нужна и база для объективного сравнения.
То же для проверки справедливости оплаты труда. Оплата труда "по времени" (якобы свойственная соц-му) на самом деле - оплата по способностям, т.к. подразумевает тариф (цену 1 часа раб. вр. на разных должностных позициях). В определении тарифных расценок неизбежна большая доля произвола, тем более что решения по этому вопросу принимались, разумеется, гос. администрацией. Сам принцип оплаты по способностям противоречит научному соц-му. Пока невозможен переход к уравнительному коммунистическому принципу с этим противоречием можно мириться, если есть база для сравнения, объективно определенная в сфере экономики, где оплата производится "по труду", т.е. по стоимости труда.
Стоимость и соц-м.
Стоимость нельзя измерить, подсчитать или определить иными методами, как хотели столь многие советские экономисты в упомянутом сборнике. Стоимость - это отношение, отношение экономически свободных частных производителей, т.е. это отношение, свойственное только конкурентной рыночной среде. В плановом секторе стоимости нет по определению, там есть только себестоимость, т.е. индивидуальные издержки. Даже если к ней добавить нормальную прибыль, это будет не стоимость, а условная стоимость, выраженная в условных единицах, имеющих осмысленное значение только внутри нашего сектора.
Напр., если мы будем увеличивать толщину стенок выпускаемых труб, то их себестоимость будет непрерывно расти. А стоимость, начиная с достижения некоторой оптимальной толщины, будет наоборот, падать, т.к. будут падать потребительские качества такого утяжеленного изделия. Но по финансовым показателям, рассчитанным в наших у.е., мы этого никогда не узнаем.
Легко понять, что мы можем (и должны) исчислить затраты в плановом секторе (трудовые, материальные) в стоимостных показателях, взятых из рыночного сектора, и получить т.о. формальные цены для всего, производимого в плановом. Это не значит, что плановая продукция обретёт свою стоимость, мы просто сможем объективно сравнить эффективность.
Экономические законы соц-ма.
Подобно стоимости при соц-ме, совсем не так объективны и законы соц-ма, о которых столько написано в учебниках.
Напр., все знают закон сообщающихся сосудов. Это объективная природная закономерность. И вот кто-то придумал "закон насоса" - что насосная станция должна на всех этажах поддерживать нормальное давление в водопроводе. Это требование действительно можно оформить в виде буквального закона, только это будет человеческий закон, соответственно он будет систематически нарушаться, если нет достаточной мощности у насоса или нет инструментов контроля его работы, какими бы наказаниями этот "закон" ни грозил нарушителям.
Объективный закон один - соц-м неизбежен. А у соц-ма есть принципы, которые известны или еще должны быть выведены теоретиками. Если эти принципы (планомерного, пропорционального развития и пр.) нарушать, то соц-ма у вас в конце концов не будет. Только в этом условном смысле и можно говорить об экономических законах соц-ма.
Теперь можно рассмотреть строение планового сектора по соотношению элементов П/Р.
План:
- директивный (всеохватный, тотальный) план
- мат. стимулирование
- хозрасчет 1929 г. (без фондов развития пр-ва)
- хозрасчет 1965 г. (с фондами развития пр-ва)*
* Экономическая Энциклопедия. Политическая экономия. т.4, с.355.
Работа на выполнение норм
Тотальный план означает тотальность нормирования, скрупулезное нормирование всего: использования оборудования и деятельности работников. Такое возможно разве что на конвейерном пр-ве и местах, подобных железной дороге. Разумеется, гарантированный результат при этом должна давать и управленческая деятельность, что достижимо при наличии такой управленческой школы, которая сама как с конвейера выдавала бы кадры гарантированного качества.
В случае необходимости не возникает особых трудностей при реализации подобной организации работы. Напр., такая иллюстрация:
«Но если речь идет о самых дефицитных материалах, то та же самая цель достигается и другим путем, ибо эти материалы отпускаются предприятию с учетом каждого грамма и со строгим последующим контролем, направленным к тому, чтобы каждый грамм был использован по его прямому назначению.» (с. 323)
Работа на конечный результат
В большинстве случаев тотальное нормирование неуместно и полномочия по оптимизации рабочего процесса передаются самим коллективам и работникам, а стимулирование осуществляется по финансовым показателям.
С теоретической т.з. необходимость материального стимулирования, существования денег в той или иной форме и т.д. будет вызываться до тех пор, пока существуют такие факторы, как:
- разделение труда между отраслями (исторически: городом и деревней), вызывающее необходимость товарного обмена;
- разделение труда на физический и умственный, обуславливающий вознаграждение труда "по способностям" (и близкого по последствиям полового разделения труда);
- "индивидуальность потребления", на самом деле потребление в составе семьи, т.е. существование частных домохозяйств, делающее невозможным уравнительное распределение, т.к. состав семей неравен.
Т.е. устранение материального стимулирования откладывается до полного ком-ма, на необозримо далекую перспективу.
[В то же время нет препятствий для такого устранения прямо сейчас, для ограниченной возрастной группы, напр. до 20 лет, члены которой по понятным причинам еще минимально разделены по трудовым навыкам (или это разделение может быть минимизировано воспитанием) и еще/уже не включены в частные домохозяйства. Сказанное вовсе не исключает сохранения при этом формы материального стимулирования, которое по сути становится моральным.]
Пока мат. стимулирование остается в рамках предприятия, вопрос сводится к правильному определению расценок. Но для стимулирования отдельного предприятия в целом уже нужны правильные интегральные финансовые показатели его деятельности. С этим постоянно возникали трудности (2). Судя по конечному результату, советская экономика их так и не преодолела, вполне вероятно, что для условного рынка это вообще невозможно. Кроме того, надо соблюсти правильный баланс между общими интересами и интересами данного предприятия в дележе полученного прироста (4). Здесь перед нами во весь рост встает рыночная категория нормы прибыли.
Когда же мы выходим на отраслевой и межотраслевой уровень, то сталкиваемся с вопросом политики цен (5). Понятно, что это легко может стать буквально политическим вопросом - вопросом борьбы отраслевых и ведомственных интересов.
Далее, было бы контрпродуктивно ограничивать самостоятельный рост пр-ва в желательном направлении, следовательно нам нужен рынок ср-в пр-ва и банковский кредит(3). Но очевидно, не все предприятия одинаково эффективны, фонды должны переливаться, происходить слияния и поглощения, следовательно нужен фондовый рынок. (Правда, до этого ни один Либерман не додумался). На самом деле, это было бы полезно. Дело в том, что руководство плановым сектором никогда не откажется от своей прерогативы управления ценами. Но управлять ценами, препятствуя при этом свободному переливу сил и средств, означает обрекать экономику на хронический дефицит нужной продукции и перепроизводство ненужной.
В заключении можно классифицировать деятельность знаменитых зачинателей бригадного подряда и сходных форм. Как официально признанный герой Сериков, так и "диссиденты" Худенко и Туманов не только полностью действовали в правовом поле и по принятым правилам, но и не выходили за рамки мат. стимулирования внутри одного хозрасчетного предприятия. Они не нарушали плановый ассортимент, не захватывали лишних фондов (и не утаивали свои), тем более не покушались на поглощение др. социалистических предприятий и на неконтролируемый рост, что можно было бы счесть угрозой социалистическим принципам (совхоз Худенко по сути работал как совершенный колхоз, раскрывая все потенциальные возможности этой формы). Т.е. в сравнении с ними обычные хозрасчетные объединения зачастую позволяли даже большую "рыночную" свободу. Однако же (в случае "диссидентов") идеологи вставали и встают на дыбы, а советские управленцы хватались за дубинку прокуратуры. Тут можно выделить 2 причины:
1) столь значительное превышение привычного уровня з/п воспринималось как нарушение уравнительного коммунистического принципа в распределении, т.е. нарушало не законы, а принятые понятия;
2) этот успех на общем унылом фоне высвечивал никчёмность управленцев и угрожал их привилегированному положению.
Примечания.
1. Прочтение этой книги потребовало двух подходов с перерывом в пару лет, вызванном посторонними обстоятельствами. Если первый раз дискуссия впечатлила своим теоретическим уровнем, то второй раз наоборот - наивностью зашоренных идеологов, спором о словах. Видимо, это был последний раз, когда на полном серьёзе пытались применить к решению насущных экономических проблем (и к пониманию общества, в котором мы живем) аппарат марксистской политэкономии. Надо полагать, и экономическим сообществом, и властями было понято, что попытка провалилась. После этого возобладал прагматический подход (оказалось, если диктуют нужды практики, то академики легко докажут, что и при соц-ме действует закон стоимости), теория же отошла в область ритуальных заклинаний.
АПД. Критика существования рынка потреб. товаров. Они отвергают нашу концепцию планирования, говоря, что только производство некоторых товаров, которые имеют концентрированный рынок (что означает те, которые покупаются несколькими крупными предприятиями) можно планировать. Они имеют в виду производство машин и оборудования, которые закупаются в свою очередь крупными производственными предприятиями. По их словам, нельзя планировать производство потребительских товаров, потому что рынок рассредоточен. Они отмечают, что товары покупаются огромным количеством торговых точек и еще большей массой индивидуальных потребителей. Поэтому, мол, происходят колоссальные изменения спроса на различные продукты и их производство невозможно планировать.
В этих воззрениях появляются некоторые фундаментальные ошибки, главные из которых мы перечислим.
Во-первых: если мы не планируем производство потребительских товаров, мы не можем планировать производство средств производства. Ибо, в конце концов, средства производства служат для производства потребительских товаров. Без знания спроса на потребительские товары планирование производства средств производства неизбежно приводит к избытку производственных мощностей в одних областях производства и нехватке производственных мощностей в других. Это, конечно, будет видно только по фактическому спросу на потребительские товары на рынке. Далее будет видно, насколько данное расширение производства средств производства создало предпосылки для удовлетворения спроса на потребительские товары.
Но такое "планирование" средств производства не является планированием, поскольку оно не основано на знании тенденций спроса на эти средства производства. Основание и расширение предприятий без всякого знания конечного потребления усматривается при капитализме прежде всего в том, что возникает слишком много, а затем и неиспользуемых мощностей, в преждевременном закрытии предприятий, управляемых более слабыми капиталистами, и т. д. Дефицит производственных мощностей в других областях, связанных с этим, при капитализме проявляется не так заметно, потому что этот дефицит определенных продуктов может оказаться в краткосрочной перспективе сбалансированным ростом цен. Поэтому мы не можем назвать это планированием, когда производство потребительских товаров не планируется и тенденция в покупательной способности не прогнозируется.
Во-вторых, возражение, что производство потребительских товаров предназначено для рассеянного рынка (имея в виду прежде всего мелкие торговые точки), не относится к социализму, потому что торговые точки не рассеяны. Не существует огромного количества частных торговцев, которые действуют независимо друг от друга и друг против друга, как это бывает при капитализме. Торговля при социализме - это фактически единая национализированная торговля, которая, не исключая полностью определенной здоровой конкуренции между различными торговыми предприятиями, делает возможной единую организацию и концентрацию в отношениях между торговлей и производством, а также единую ценовую политику.
Это фактически обеспечивает единое исследование рынка и прогнозирование тенденций спроса для всего государства.
Sik Ota. Plan and market under socialism. 1967.
"Закон стоимости и его роль при социализме" под ред. Цаголова, М., 1959.
(см. примечание 1).
Товарный потолок - моё образное наименование барьера между социалистическим и товарным сектором экономики.
- план
----- товарный потолок--------
- рынок
Составляющие барьера:
1) виды производства, полностью исключенные из товарного обмена (напр., военная продукция);
2) обычный товар, производимый по госзаказу, контрактации и т.п., и который поэтому "не есть товар в политико-экономическом смысле, во всяком случае не только товар, уже не товар, перестает быть товаром...";
3) средства производства начиная с некоторого уровня стоимости (возможно, разного для разных отраслей), находящиеся в монопольном пользовании гос. промышленности;
4) ограничение на размер частного капитала, при превышении которого он подлежит обобществлению.
Социалистический сектор не обязан совпадать с гос. собственностью:
некоторые гос. предприятия могут быть переданы в концессию, образуя т.о. госкапиталистический уклад;
и наоборот,
продукция частных предприятий, произведенная по госзаказу, или законтрактованная продукция крестьян является продукцией соц. сектора, поскольку производится не как товар, а по плану.
По Сталину товарный потолок с одной стороны образуется границей между колхозно-кооперативной и гос. собственностью, с др. стороны - между ср-вами пр-ва и предметами потребления. Нелепость этой составной конструкции вполне очевидна; в реальности действовала только граница между ср-вами пр-ва и предметами потребления, образованная эмпирически нащупанным барьером между наличным и безналичным оборотом (8). Тем не менее эта сталинская концепция продолжала переходить из учебника в учебник (и в хрущевские времена, и позже), давая такой удобный критерий наступления полного коммунизма - окончательное слияние колхозов с совхозами. Между тем никто не задумывался о некоторых следствиях из этой концепции: если предметы потребления являются товарами, то на них в торговле или в кустарном пр-ве вполне можно сколотить капиталец - не криминальный, путем хищений и пр. злоупотреблений, как это зачастую и происходило, а совершенно легально. С др. стороны, рабочая сила, оплаченная товарами (через денежный эквивалент - з/п), очевидно сама является товаром.
Проблема решалась опусканием товарного потолка еще ниже, ниже границы между ср-вами пр-ва и предметами потребления - добавлялись админ.-полицейские меры запрета "незаконного предпринимательства". В общем, свободный рынок был ограничен максимально, практически до низшего мыслимого предела - подсобными хоз-вами колхозников, связанных с рынком частной с/х продукции.
Что же касается колхозов, то несмотря на форму собственности по сути это были государственные хозрасчетные предприятия:
1) по закону им запрещался найм сторонней рабсилы, т.е. они не могли расти за счет поглощения нового живого труда;
2) фактически полностью управлялись партийно-хозяйственными органами;
3) накопление поддерживалось на планово-низком уровне в помощью манипуляции ценами и объемами обязательных поставок (6).
Формально и совхозы были на хозрасчете, но в том и состояла разница, что в колхозах хозрасчет был реальный, а в совхозах - липовый (7).
Стоит заметить, что по опыту работы промкооперации (9) в городах, которая не была ограничена в найме рабочей силы, п.1) даже излишен и достаточно одной жесткой опеки партийно-хозяйственных органов, а также централизованного снабжения фондами (монополии гос-ва на ср-ва пр-ва и основное сырье), чтобы признать кооперацию частью планового хоз-ва.
Здесь же можно заметить, что предприятия гос. торговли являлись хозрасчетными предприятиями, материальное стимулирование в которых было направлено на сокращение издержек обращения. Почему-то идеологов особенно раздражало применение категории "прибыль" к деятельности гос. предприятий, но совершенно не раздражала рыночная категория "торговля". Впрочем, бывали периоды, когда т.н. "свободная" торговля значительно теснилась пайковым распределением для привелегированных слоев (перед войной) или уравнительным распределением по карточкам.
Ограниченность и условность рынка при соц-ме.
- директивный план
- - условный рынок (хозрасчет)
----- товарный потолок--------
- ограниченный рынок
Рынок ограничен самим фактом существования потолка для него, но ниже потолка он действует вполне, со всеми своими категориями: законом стоимости, деньгами и т.д.
А в рамках планового сектора может быть выделен саморегулируемый сектор, контроль над которым производится финансовыми инструментами. Для этого в нем действуют особые счетные единицы, подобные деньгам. В этом секторе имитируется работа рынка, но все рыночные категории здесь условны: условная прибыль, цена, рента и т.д.
Советские экономисты всегда смешивали условный рынок с ограниченным, пытались натянуть одинаковые понятия на оба и ломали копья по вопросу, насколько полно можно имитировать рынок в хозрасчетных отношениях, насколько это соответствует понятиям соц-ма?
Вместо четкого разделения планового и товарного секторов, сов. экономисты их смешивали, как бы растворяя элементы товарности во всем объеме экономики, которая при этом вся целиком признавалась вполне управляемой. Дискуссия поэтому всегда шла по вопросу, достаточен ли имеющийся уровень товарности. Разумеется, всегда оказывалось, что товарности недостаточно.
Надеюсь, по возникавшему время от времени противопоставлению товарно-денежных отношений продуктообмену, якобы более свойственному соц-му, тоже всё понятно.
Закон стоимости при кап-ме и в переходный период.
Закон стоимости распределяет капитал между отраслями, но кроме того действует таким образом, что капитал концентрируется. Растущий капитал поглощает всё больше живого труда, образуются монополии, акционерные общества, капитал требует всё большей политической поддержки гос-ва, пока не сливается с ним в той или иной форме симбиоза.
Наконец, капитал достигает пределов своего роста, став по сути общественной собственностью, наступает кризис и революционный переход к соц-му - собственность, общественная по сути, обобществляется формально, становится государственной.
Эти обобществленные как по сути, так и по форме крупнейшие монополии и образуют социалистический сектор. Но как насчет прочей собственности? Мелкая собственность ежедневно рождает кап-м, т.е. концентрируется, растет, поглощает живой труд. И что же, она образует новые монополии и т.д., до нового соц-ма, конкурирующего соц-ма №2? Разумеется, нет. Социалистический сектор растет, товарный потолок понижается и растущий капитал разбивает об него голову.
Неизбежно возникает соблазн максимального понижения потолка, форсированного роста соц. сектора, формального обобществления и той частной собственности, которая по сути еще не является общественной. Тут обнаруживают себя объективные ограничители.
Ограничители на долю соц. сектора (государственную общенародную собственность):
1. Размер, т.е. способность поглощать живой труд, занимать раб. силу, причем достаточно полно использовать ее способности, при этом желательно еще и давая простор для их развития.
2. Эффективность, т.е. действенный учет и контроль, правильность критериев оценки экономической деятельности.
Нашей плановой экономике были свойственны всякие нарушения: напр., предприятия нарушали ассортимент (в пользу более выгодного).
3. Производительность, правильное целеполагание в планировании, способность производить именно то что надо и надлежащего качества.
Короче говоря, растущий соц. сектор должен обеспечивать опережающий рост производительности труда в общенациональном измерении (обычно говорят - общественной производительности труда).
Но можно действовать и по-другому: невзирая на падение производства освободить труд, занятый частной собственностью, путем ликвидации этой собственности. Затем этот труд как-нибудь поглощается соц. сектором, в надежде на постепенный рост производительности в этом секторе. У нас эти кавалерийские атаки на капитал прошли дважды - во времена "военного ком-ма" и сталинского "великого перелома". Упомянутые надежды (не говоря уже о теоретическом расчете) оба раза не играли какой-то роли в принятии общего решения, главными были привходящие политические обстоятельства. Но историческая практика показала, что и надежды были по меньшей мере опрометчивы.
В поисках коренной причины можно заметить, что вообще есть два вида связей в экономике:
1. Высший вертикальный централизованный план - П.
2. Низовой горизонтальный распределенный автоматизм - Р.
Естественно предположить, что в любом случае не избежать того или иного сочетания противоположностей П и Р.
Очевидны некоторые положительные стороны Р:
Р - более близкая связь для ассоциированных производителей, а значит быстрее способна удовлетворять их срочные потребности.
Р дает сравнительную базу для проверки эффективности П. Первоначальные варианты П могут нести исходно заложенный порочный принцип, от которого чем дальше, тем сложнее будет избавиться. (Так и случилось в советской действительности - т.н. валовые показатели.) И было бы весьма странно ожидать, что с первой попытки будет найден вполне совершенный метод составления общегосударственных планов. Следовательно, будет нужна и база для объективного сравнения.
То же для проверки справедливости оплаты труда. Оплата труда "по времени" (якобы свойственная соц-му) на самом деле - оплата по способностям, т.к. подразумевает тариф (цену 1 часа раб. вр. на разных должностных позициях). В определении тарифных расценок неизбежна большая доля произвола, тем более что решения по этому вопросу принимались, разумеется, гос. администрацией. Сам принцип оплаты по способностям противоречит научному соц-му. Пока невозможен переход к уравнительному коммунистическому принципу с этим противоречием можно мириться, если есть база для сравнения, объективно определенная в сфере экономики, где оплата производится "по труду", т.е. по стоимости труда.
Стоимость и соц-м.
Стоимость нельзя измерить, подсчитать или определить иными методами, как хотели столь многие советские экономисты в упомянутом сборнике. Стоимость - это отношение, отношение экономически свободных частных производителей, т.е. это отношение, свойственное только конкурентной рыночной среде. В плановом секторе стоимости нет по определению, там есть только себестоимость, т.е. индивидуальные издержки. Даже если к ней добавить нормальную прибыль, это будет не стоимость, а условная стоимость, выраженная в условных единицах, имеющих осмысленное значение только внутри нашего сектора.
Напр., если мы будем увеличивать толщину стенок выпускаемых труб, то их себестоимость будет непрерывно расти. А стоимость, начиная с достижения некоторой оптимальной толщины, будет наоборот, падать, т.к. будут падать потребительские качества такого утяжеленного изделия. Но по финансовым показателям, рассчитанным в наших у.е., мы этого никогда не узнаем.
Легко понять, что мы можем (и должны) исчислить затраты в плановом секторе (трудовые, материальные) в стоимостных показателях, взятых из рыночного сектора, и получить т.о. формальные цены для всего, производимого в плановом. Это не значит, что плановая продукция обретёт свою стоимость, мы просто сможем объективно сравнить эффективность.
Экономические законы соц-ма.
Подобно стоимости при соц-ме, совсем не так объективны и законы соц-ма, о которых столько написано в учебниках.
Напр., все знают закон сообщающихся сосудов. Это объективная природная закономерность. И вот кто-то придумал "закон насоса" - что насосная станция должна на всех этажах поддерживать нормальное давление в водопроводе. Это требование действительно можно оформить в виде буквального закона, только это будет человеческий закон, соответственно он будет систематически нарушаться, если нет достаточной мощности у насоса или нет инструментов контроля его работы, какими бы наказаниями этот "закон" ни грозил нарушителям.
Объективный закон один - соц-м неизбежен. А у соц-ма есть принципы, которые известны или еще должны быть выведены теоретиками. Если эти принципы (планомерного, пропорционального развития и пр.) нарушать, то соц-ма у вас в конце концов не будет. Только в этом условном смысле и можно говорить об экономических законах соц-ма.
Теперь можно рассмотреть строение планового сектора по соотношению элементов П/Р.
План:
- директивный (всеохватный, тотальный) план
- мат. стимулирование
- хозрасчет 1929 г. (без фондов развития пр-ва)
- хозрасчет 1965 г. (с фондами развития пр-ва)*
* Экономическая Энциклопедия. Политическая экономия. т.4, с.355.
Работа на выполнение норм
Тотальный план означает тотальность нормирования, скрупулезное нормирование всего: использования оборудования и деятельности работников. Такое возможно разве что на конвейерном пр-ве и местах, подобных железной дороге. Разумеется, гарантированный результат при этом должна давать и управленческая деятельность, что достижимо при наличии такой управленческой школы, которая сама как с конвейера выдавала бы кадры гарантированного качества.
В случае необходимости не возникает особых трудностей при реализации подобной организации работы. Напр., такая иллюстрация:
«Но если речь идет о самых дефицитных материалах, то та же самая цель достигается и другим путем, ибо эти материалы отпускаются предприятию с учетом каждого грамма и со строгим последующим контролем, направленным к тому, чтобы каждый грамм был использован по его прямому назначению.» (с. 323)
Работа на конечный результат
В большинстве случаев тотальное нормирование неуместно и полномочия по оптимизации рабочего процесса передаются самим коллективам и работникам, а стимулирование осуществляется по финансовым показателям.
С теоретической т.з. необходимость материального стимулирования, существования денег в той или иной форме и т.д. будет вызываться до тех пор, пока существуют такие факторы, как:
- разделение труда между отраслями (исторически: городом и деревней), вызывающее необходимость товарного обмена;
- разделение труда на физический и умственный, обуславливающий вознаграждение труда "по способностям" (и близкого по последствиям полового разделения труда);
- "индивидуальность потребления", на самом деле потребление в составе семьи, т.е. существование частных домохозяйств, делающее невозможным уравнительное распределение, т.к. состав семей неравен.
Т.е. устранение материального стимулирования откладывается до полного ком-ма, на необозримо далекую перспективу.
[В то же время нет препятствий для такого устранения прямо сейчас, для ограниченной возрастной группы, напр. до 20 лет, члены которой по понятным причинам еще минимально разделены по трудовым навыкам (или это разделение может быть минимизировано воспитанием) и еще/уже не включены в частные домохозяйства. Сказанное вовсе не исключает сохранения при этом формы материального стимулирования, которое по сути становится моральным.]
Пока мат. стимулирование остается в рамках предприятия, вопрос сводится к правильному определению расценок. Но для стимулирования отдельного предприятия в целом уже нужны правильные интегральные финансовые показатели его деятельности. С этим постоянно возникали трудности (2). Судя по конечному результату, советская экономика их так и не преодолела, вполне вероятно, что для условного рынка это вообще невозможно. Кроме того, надо соблюсти правильный баланс между общими интересами и интересами данного предприятия в дележе полученного прироста (4). Здесь перед нами во весь рост встает рыночная категория нормы прибыли.
Когда же мы выходим на отраслевой и межотраслевой уровень, то сталкиваемся с вопросом политики цен (5). Понятно, что это легко может стать буквально политическим вопросом - вопросом борьбы отраслевых и ведомственных интересов.
Далее, было бы контрпродуктивно ограничивать самостоятельный рост пр-ва в желательном направлении, следовательно нам нужен рынок ср-в пр-ва и банковский кредит(3). Но очевидно, не все предприятия одинаково эффективны, фонды должны переливаться, происходить слияния и поглощения, следовательно нужен фондовый рынок. (Правда, до этого ни один Либерман не додумался). На самом деле, это было бы полезно. Дело в том, что руководство плановым сектором никогда не откажется от своей прерогативы управления ценами. Но управлять ценами, препятствуя при этом свободному переливу сил и средств, означает обрекать экономику на хронический дефицит нужной продукции и перепроизводство ненужной.
В заключении можно классифицировать деятельность знаменитых зачинателей бригадного подряда и сходных форм. Как официально признанный герой Сериков, так и "диссиденты" Худенко и Туманов не только полностью действовали в правовом поле и по принятым правилам, но и не выходили за рамки мат. стимулирования внутри одного хозрасчетного предприятия. Они не нарушали плановый ассортимент, не захватывали лишних фондов (и не утаивали свои), тем более не покушались на поглощение др. социалистических предприятий и на неконтролируемый рост, что можно было бы счесть угрозой социалистическим принципам (совхоз Худенко по сути работал как совершенный колхоз, раскрывая все потенциальные возможности этой формы). Т.е. в сравнении с ними обычные хозрасчетные объединения зачастую позволяли даже большую "рыночную" свободу. Однако же (в случае "диссидентов") идеологи вставали и встают на дыбы, а советские управленцы хватались за дубинку прокуратуры. Тут можно выделить 2 причины:
1) столь значительное превышение привычного уровня з/п воспринималось как нарушение уравнительного коммунистического принципа в распределении, т.е. нарушало не законы, а принятые понятия;
2) этот успех на общем унылом фоне высвечивал никчёмность управленцев и угрожал их привилегированному положению.
Примечания.
1. Прочтение этой книги потребовало двух подходов с перерывом в пару лет, вызванном посторонними обстоятельствами. Если первый раз дискуссия впечатлила своим теоретическим уровнем, то второй раз наоборот - наивностью зашоренных идеологов, спором о словах. Видимо, это был последний раз, когда на полном серьёзе пытались применить к решению насущных экономических проблем (и к пониманию общества, в котором мы живем) аппарат марксистской политэкономии. Надо полагать, и экономическим сообществом, и властями было понято, что попытка провалилась. После этого возобладал прагматический подход (оказалось, если диктуют нужды практики, то академики легко докажут, что и при соц-ме действует закон стоимости), теория же отошла в область ритуальных заклинаний.
АПД. Критика существования рынка потреб. товаров. Они отвергают нашу концепцию планирования, говоря, что только производство некоторых товаров, которые имеют концентрированный рынок (что означает те, которые покупаются несколькими крупными предприятиями) можно планировать. Они имеют в виду производство машин и оборудования, которые закупаются в свою очередь крупными производственными предприятиями. По их словам, нельзя планировать производство потребительских товаров, потому что рынок рассредоточен. Они отмечают, что товары покупаются огромным количеством торговых точек и еще большей массой индивидуальных потребителей. Поэтому, мол, происходят колоссальные изменения спроса на различные продукты и их производство невозможно планировать.
В этих воззрениях появляются некоторые фундаментальные ошибки, главные из которых мы перечислим.
Во-первых: если мы не планируем производство потребительских товаров, мы не можем планировать производство средств производства. Ибо, в конце концов, средства производства служат для производства потребительских товаров. Без знания спроса на потребительские товары планирование производства средств производства неизбежно приводит к избытку производственных мощностей в одних областях производства и нехватке производственных мощностей в других. Это, конечно, будет видно только по фактическому спросу на потребительские товары на рынке. Далее будет видно, насколько данное расширение производства средств производства создало предпосылки для удовлетворения спроса на потребительские товары.
Но такое "планирование" средств производства не является планированием, поскольку оно не основано на знании тенденций спроса на эти средства производства. Основание и расширение предприятий без всякого знания конечного потребления усматривается при капитализме прежде всего в том, что возникает слишком много, а затем и неиспользуемых мощностей, в преждевременном закрытии предприятий, управляемых более слабыми капиталистами, и т. д. Дефицит производственных мощностей в других областях, связанных с этим, при капитализме проявляется не так заметно, потому что этот дефицит определенных продуктов может оказаться в краткосрочной перспективе сбалансированным ростом цен. Поэтому мы не можем назвать это планированием, когда производство потребительских товаров не планируется и тенденция в покупательной способности не прогнозируется.
Во-вторых, возражение, что производство потребительских товаров предназначено для рассеянного рынка (имея в виду прежде всего мелкие торговые точки), не относится к социализму, потому что торговые точки не рассеяны. Не существует огромного количества частных торговцев, которые действуют независимо друг от друга и друг против друга, как это бывает при капитализме. Торговля при социализме - это фактически единая национализированная торговля, которая, не исключая полностью определенной здоровой конкуренции между различными торговыми предприятиями, делает возможной единую организацию и концентрацию в отношениях между торговлей и производством, а также единую ценовую политику.
Это фактически обеспечивает единое исследование рынка и прогнозирование тенденций спроса для всего государства.
Sik Ota. Plan and market under socialism. 1967.