Цели и критерии (2)
Я очень надеюсь, что когда путинский режим в конечном итоге уйдет в историю, не будут забыты не только прямые преступники, уничтожавшую страну, но и те, кто принимал участие в пособничестве им. В частности, работники цеха пропаганды.
Их вина ничуть не меньше - хотя бы потому, что именно их «работа» перенаправляла внимание людей, создавала для них ложные цели банальным враньем либо чуть более тонкими передергиваниями.
Сейчас из всех розеток несется все более усиливающийся вой про блестящие победы, которые Россия одерживает в Сирии, да и на Украине наши усилия ведут к будущей блистательной победе, которая, конечно же, не за горами. Вот на этом моменте мне бы как раз и хотелось остановиться чуть подробнее.
Люди, громогласно заявляющие о наших победах в Сирии или на той же Украине, к сожалению, совершенно не понимают смысла произносимых ими лозунгов. А зря.
В любой войне (или более общий вариант - борьбе) на самом деле могут быть три конечных исхода. Самый привычный вариант: один участник победил, второй проиграл. Этот сценарий обычно называют «вин-луз» (win-lose). Но есть и два других: win-win и lose-lose, когда выигрывают или, наоборот, проигрывают оба участника соревнования.
При этом и победа, и поражение - вещи относительные. Советский Союз, вне всякого сомнения, победил во Второй мировой войне, но цена победы была невероятно высока. США - тоже победители, но цена их победы неизмеримо ниже. А значит, и сравнения степени их побед вполне возможны и обоснованы.
Единственным критерием, которым можно оперировать при определении: можно ли назвать полученный результат победой или поражением для любого участника, служат цели, которые преследует этот участник в войне, те задачи, которые он вынужден решать столь крайним и совершенно непредсказуемым способом. Если вы способны назвать цели (причем не выдуманные «хитрые планы» - этого гов..а как раз насочинять можно бесчисленно), реальные цели - то они и становятся точкой отсчета. Достигнуты цели - значит, победа. Не достигнуты - значит, поражение. И опять же, не забываем про относительность этих понятий и величин.
Советский Союз, вступив 22 июня в войну, был вынужден исходить из одной-единственной абсолютной задачи: выживания. Не абстрактного, а совершенно конкретного выживания страны, людей и, скорее всего, здесь нужно говорить не только о физическом, но и цивилизационном выживании. Мы должны были в случае поражения повторить судьбу индейцев Мезоамерики - то есть, исчезнуть и раствориться навсегда. И это не фигура речи.
Уже поэтому 9 мая мы с полным правом называем днем победы: просто потому, что цель была достигнута. Причем на тот момент - абсолютно. А раз так - то цена победы значения не имела (как бы это не казалось диким современным гуманистам). Вопрос стоял «или-или» и никаких иных сценариев не предвиделось.
Все остальные задачи, возникшие в ходе реализации основной цели, определяли соответствие уплаченной цены достигнутому результату. Здесь, безо всякого сомнения, должен и может быть спор - от строго научного до сугубо публицистического, и это нормально. Однако на фоне абсолютного (крайне редкого, кстати, в войнах) результата эти споры носят второстепенный характер. Без победы, без решения ключевой задачи все остальные теряли свой смысл. В том числе и её чудовищная цена.
О цене, кстати. Опять же - сейчас крайне модно сравнивать быт и жизнь советского человека с Западом. И упрекать совруководство, и понимающе кивать головой - люди потянулись к западным свободам и изобилию, поэтому Союз был обречен. Как раз цена, уплаченная за выживание страны и народа, определяла послевоенную жизнь народа. Одна треть национального богатства страны была уничтожена (всё, что создавалось столетиями нашими предками, между прочим, и всё это сгорело на треть за четыре года). СССР помимо своего восстановления решал задачи восстановления половины Европы, а также огромнейшего Китая. Неудивительно, что и через десятилетия раны войны не были затянуты. И это если не говорить еще и о людских потерях. США решали ту же задачу. За минусом того, что их территория была не разрушена, их экономика набрала ход, Штаты вообще оказались единственной страной, заработавшей на той войне. Так что схожие с нами задачи они решали с гораздо большими степенями свободы в решениях.
Но достаточно об истории, вернемся к определениям.
Нужно понять и затвердить, что произносить столь непростое слово «победа» налево-направо по любому поводу и без него - признак, скажем так, малости ума. Порядок всегда один: цель - достижение цели - и только после этого определение: победа перед нами или поражение.
А теперь о Сирии. Увы. По совокупности происходящих событий говорить о победе России сейчас или в неком будущем по неким туманным итогам этой войны не приходится. В первую очередь потому, что так до сих пор (а мы, на минуточку, воюем там уже почти два года), нашему руководству так и не удалось сформулировать цель - а что, собственно, мы там делаем? Чего добиваемся? Раз так - то до сих пор непонятно - что с чем сравнивать. А раз так - то как можно назвать победой достижение неизвестного никому результата?
Повторюсь - изобрести на коленке многомудрый «хитрый план», подгоняя под него разного рода абстракции - это не сформулировать цель. Скажем, «борьба на дальних подступах» - это вообще не цель. Равно как и «борьба за сохранение территориальной целостности Сирии». Это процесс, а не цель. Цель всегда конкретна и измерима, процесс лишь описывает какие-то мероприятия, причем оконечность этих мероприятий может так и остаться туманной.
Если мы боремся с «международным терроризмом», то нужно четко и внятно сказать - а что же такое международный терроризм. Причем без двузначностей и разных толкований. А то может оказаться, что Кремль понимает под ним что-то свое, а нам скармливают что-то совсем другое.
Я, к примеру, понимаю, что если десять-сто- или даже тысяча человек можно назвать террористами, то как быть, если их десять тысяч? А сто тысяч? Это тоже террористы? А миллионы людей, которые вдруг проникаются идеями сноса несправедливого мира даже с оружием в руках и начинают поддерживать тех, кто с этим оружием ведет борьбу - как их классифицировать? Миллион террористов - это, согласитесь, уже перебор.
С этой квалификацией пока крайне негусто. Понятием «международный терроризм» жонглируют уже второе десятилетие, и пока ясности в этом вопросе нет. Вообще. То есть, определения есть, но они как 282 статья - трактуются сообразно заказу сверху. У нас вон Кунгуров - террорист, нормально? За лайк в соцсетях 205 получить - как два пальца...
Второй момент - а какова цель борьбы с «международным терроризмом»? Убить всех? Вот все сотни тысяч с оружием в руках и миллионы, которые их поддерживают? А если не убивать - то что тогда назвать конечной целью? Где тот рейхстаг, водрузив знамя над которым, можно начинать праздновать победу? И если ни наше, ни какое-либо еще руководство не в состоянии сформулировать, что будет являться целью этой борьбы - то, может, ее вообще нет?
Я могу сказать, почему никто не может сформулировать. Это-то как раз понятно. Потому что сами страны-борцы с международным терроризмом и воспроизводят его нон-стопом. Запад, создав пресловутый «золотой миллиард», создал его за счет бесчеловечного грабежа всех остальных миллиардов людей, загоняя их в нищету и беспросветное существование. Западу в этом вопросе помогают старосты и бургомистры, осуществляющие контроль над территориями своих стран в интересах реализации политики «золотого миллиарда». Тот же кремлевский режим, загоняющий нашу страну в кромешную нищету, грабя национальное достояние и вывозя его в метрополию, лишая наш народ принадлежащего ему по праву - разве он не капо в созданном Западе концлагере?
В таких условиях возникновение сопротивления неизбежно - и оно в том числе принимает экстремальные формы. Эти формы и принято называть терроризмом, подгоняя под него и действительно маргинальные террористические течения и группировки, и возникающие национально-освободительные движения под самой разной вывеской и лозунгами, но целью которых является сброс ига завоевателей. Собственно, русские, воюющие с Ордой за независимость Руси, с точки зрения ордынских ханов тоже были самыми что ни на есть террористами, восставшими против установленного порядка. Ополчение Донбасса, желающее остаться людьми - с точки зрения путинского партнера Порошенко тоже террористы. Потому что он - нелюдь. Обычная и вполне конкретная нелюдь. Мразь. Неудивительно, что люди для него - враги и террористы. А как иначе-то?
Вот это как раз и не могут озвучить ни американские руководители, ни их прихлебатели из числа коллаборационистов (в том числе и кремлевские доны и оябуны). Это будет означать признать за собой вину за возникновение международного терроризма, который в значительном числе случаев как раз и является национально (клерикально и ли как еще)-освободительным движением. Почему США так свирепо ненавидят Иран? Да потому - в Ираке в 79 году победило клерикально-освободительное движение, установившее независимый от грабительской политики США режим. Да, режим неприятный, да, во многом выглядит он с нашей точки зрения не очень. Но - он победил. И освободил свою страну от необходимости быть рабом. И этим фактом стал врагом США, входящим с тех пор в первую пятерку. Собственно, и Советский Союз занимал лидирующие позиции среди врагов Запада поэтому - советское руководство не собиралось подчиняться враждебным планам, реализуя свой собственный путь развития. Его можно критиковать - не вопрос, но это был суверенный проект.
Вернемся к определениям. «Борьба на дальних подступах» - это что? Борьба с кем? Во имя чего? С какой целью? Каждый из этих вопросов так до сих пор и не имеет однозначного ответа, а отвечая на них, политики немедленно пускаются в многословные объяснения и рассказы. Что само по себе служит подозрением на тему: «это жжж неспроста».
А раз так - то что считать победой России в Сирии, если мы ведем там некую абстрактную войну с не менее абстрактным противником? Нам не нравится ИГИЛ? Ну да, ребята не очень. Но нам-то что от них надо? Это сугубо иракское, а впоследствии - иракско-сирийское явление, созданное не нами. Их врагом являются много кто, но до войны в Сирии Россия была в этом перечне на очень далеких от начала местах. Они возвращаются к нам и мы боимся, что они нас тут начнут взрывать? Ну так пусть приходят - сюда много кто приходил, и многие не вернулись. Это задача спецслужб. Пусть отвлекутся от лайков в соцсетях и займутся делом. «Там»-то что нам надо от них? А кроме того - интересный вопрос. А почему они уходят «туда», чтобы затем вернуться «сюда»? Может, в России созданы такие условия, что многие люди берут в руки оружие и идут «туда» защищать своё понятие справедливости? И тогда не проще ли в России наводить порядок, ликвидируя чудовищную несправедливость, вынуждающую этих людей становиться террористами? Глядишь, тогда и бороться не с кем будет?
Правда, тогда нашему руководству придется прекратить разворовывать и уничтожать страну. Засада. Незадача-то какая. А это задача гораздо сложнее, чем бомбить далеких сирийцев, убивая стариков, женщин, детей. И плодя будущих врагов нашей страны и народа. Возможно, именно здесь зарыта собака - нежелание создавать в собственной стране достойные условия для собственного народа и прикрывается абстрактной и абсолютно лживой задачей борьбы на дальних подступах с каким-то международным терроризмом силами армии. К такой задаче, между прочим, совершенно не предназначенной.
Аналогичная проблема возникает и в том случае, если мы попытаемся исходить из еще одной заявленной вслух лжи: Россия борется в Сирии за ее территориальную целостность. Я даже не буду задаваться вопросом - а что мешало нам начать эту борьбу в 11 году? Или тогда российское руководство понятия не имело, к чему все идет? Ну ладно, Медведев лопухнулся с Ливией - допустим. Но одного раза достаточно или как? Уже в 11 году стало понятно, что целью войны в Сирии как раз и является ее расчленение на конфессиональные анклавы, но тогда-то задача сохранения целостности решалась совсем иными силами и средствами. Тогда-то режим Асада был в силе, у него была армия, было под контролем более 90% территории страны, экономика не была разрушена. Но я не стану задаваться этим вопросом. Он риторический.
Сейчас Россия делит Сирию на «зоны деэскалации», одним из важных пунктов соглашения о которых является ввод на территорию Сирии иностранных «гарантов» - то есть, чистой воды оккупация. Сейчас-то что мешает понять - это уже не борьба за территориальную целостность, а именно что раздел страны. То есть - провозглашая одну задачу, Кремль в открытую реализует совершенно противоположную? По факту это уже поражение - то есть, недостижение заявленной цели. И можно сколько угодно закрашивать карты в красивые цвета - факт-то уже не скрыть. Раздел и распад страны институционализируется, а значит - это чистой воды поражение в свете заявленной задачи сохранения целостности. Или это и было целью? Просто порвать страну вместе с такими же лживыми партнерами и выдать это за достижение прямо противоположного результата? Ну хорошо, допустим. А в чем здесь выгода России и ее национальные интересы? Хотелось бы заслушать не вралей-пропагандистов, а непосредственного Верховного. Два года прошло - пора бы.
Уже поэтому всему голосить про невероятные достижения и победы в складывающихся обстоятельствах - признак не самого умного человека. Да, массовый вой на эту тему раздаётся. Неудивительно, если вам телевизор каждый день ездит по ушам, да еще при том задумываться о смысле - не конек этих людей. Но если по уму - то прежде чем голосить, нужно хотя бы себе ответить на вопросы, которые там, выше по тексту. Нет ответа - значит, нужно умерить пыл. И подумать, наконец - а что мы там делаем.
Про Украину же я даже говорить не хочу. Потому прямо в один абзац. Если с разумом и логикой подойти к вопросу, то перечень недоуменных вопросов на порядок длиннее заданных по Сирии. И ответы на них выглядят крайне неочевидными. Во всяком случае предательство 20-25 миллионов искренне надеющихся в 14 году на Россию людей под вывеской «Сами, всё сами» - это предательство. Чистой, как слеза, воды. И если Путин - предатель, и здесь вопросов уже нет, то как назвать тех, кто продолжает оправдывать это предательство? И может ли предательство считаться победой в принципе? Для нормальных людей, конечно, нет. Для тех, кто способен думать, причем тем органом, который и предназначен для этого природой.
Их вина ничуть не меньше - хотя бы потому, что именно их «работа» перенаправляла внимание людей, создавала для них ложные цели банальным враньем либо чуть более тонкими передергиваниями.
Сейчас из всех розеток несется все более усиливающийся вой про блестящие победы, которые Россия одерживает в Сирии, да и на Украине наши усилия ведут к будущей блистательной победе, которая, конечно же, не за горами. Вот на этом моменте мне бы как раз и хотелось остановиться чуть подробнее.
Люди, громогласно заявляющие о наших победах в Сирии или на той же Украине, к сожалению, совершенно не понимают смысла произносимых ими лозунгов. А зря.
В любой войне (или более общий вариант - борьбе) на самом деле могут быть три конечных исхода. Самый привычный вариант: один участник победил, второй проиграл. Этот сценарий обычно называют «вин-луз» (win-lose). Но есть и два других: win-win и lose-lose, когда выигрывают или, наоборот, проигрывают оба участника соревнования.
При этом и победа, и поражение - вещи относительные. Советский Союз, вне всякого сомнения, победил во Второй мировой войне, но цена победы была невероятно высока. США - тоже победители, но цена их победы неизмеримо ниже. А значит, и сравнения степени их побед вполне возможны и обоснованы.
Единственным критерием, которым можно оперировать при определении: можно ли назвать полученный результат победой или поражением для любого участника, служат цели, которые преследует этот участник в войне, те задачи, которые он вынужден решать столь крайним и совершенно непредсказуемым способом. Если вы способны назвать цели (причем не выдуманные «хитрые планы» - этого гов..а как раз насочинять можно бесчисленно), реальные цели - то они и становятся точкой отсчета. Достигнуты цели - значит, победа. Не достигнуты - значит, поражение. И опять же, не забываем про относительность этих понятий и величин.
Советский Союз, вступив 22 июня в войну, был вынужден исходить из одной-единственной абсолютной задачи: выживания. Не абстрактного, а совершенно конкретного выживания страны, людей и, скорее всего, здесь нужно говорить не только о физическом, но и цивилизационном выживании. Мы должны были в случае поражения повторить судьбу индейцев Мезоамерики - то есть, исчезнуть и раствориться навсегда. И это не фигура речи.
Уже поэтому 9 мая мы с полным правом называем днем победы: просто потому, что цель была достигнута. Причем на тот момент - абсолютно. А раз так - то цена победы значения не имела (как бы это не казалось диким современным гуманистам). Вопрос стоял «или-или» и никаких иных сценариев не предвиделось.
Все остальные задачи, возникшие в ходе реализации основной цели, определяли соответствие уплаченной цены достигнутому результату. Здесь, безо всякого сомнения, должен и может быть спор - от строго научного до сугубо публицистического, и это нормально. Однако на фоне абсолютного (крайне редкого, кстати, в войнах) результата эти споры носят второстепенный характер. Без победы, без решения ключевой задачи все остальные теряли свой смысл. В том числе и её чудовищная цена.
О цене, кстати. Опять же - сейчас крайне модно сравнивать быт и жизнь советского человека с Западом. И упрекать совруководство, и понимающе кивать головой - люди потянулись к западным свободам и изобилию, поэтому Союз был обречен. Как раз цена, уплаченная за выживание страны и народа, определяла послевоенную жизнь народа. Одна треть национального богатства страны была уничтожена (всё, что создавалось столетиями нашими предками, между прочим, и всё это сгорело на треть за четыре года). СССР помимо своего восстановления решал задачи восстановления половины Европы, а также огромнейшего Китая. Неудивительно, что и через десятилетия раны войны не были затянуты. И это если не говорить еще и о людских потерях. США решали ту же задачу. За минусом того, что их территория была не разрушена, их экономика набрала ход, Штаты вообще оказались единственной страной, заработавшей на той войне. Так что схожие с нами задачи они решали с гораздо большими степенями свободы в решениях.
Но достаточно об истории, вернемся к определениям.
Нужно понять и затвердить, что произносить столь непростое слово «победа» налево-направо по любому поводу и без него - признак, скажем так, малости ума. Порядок всегда один: цель - достижение цели - и только после этого определение: победа перед нами или поражение.
А теперь о Сирии. Увы. По совокупности происходящих событий говорить о победе России сейчас или в неком будущем по неким туманным итогам этой войны не приходится. В первую очередь потому, что так до сих пор (а мы, на минуточку, воюем там уже почти два года), нашему руководству так и не удалось сформулировать цель - а что, собственно, мы там делаем? Чего добиваемся? Раз так - то до сих пор непонятно - что с чем сравнивать. А раз так - то как можно назвать победой достижение неизвестного никому результата?
Повторюсь - изобрести на коленке многомудрый «хитрый план», подгоняя под него разного рода абстракции - это не сформулировать цель. Скажем, «борьба на дальних подступах» - это вообще не цель. Равно как и «борьба за сохранение территориальной целостности Сирии». Это процесс, а не цель. Цель всегда конкретна и измерима, процесс лишь описывает какие-то мероприятия, причем оконечность этих мероприятий может так и остаться туманной.
Если мы боремся с «международным терроризмом», то нужно четко и внятно сказать - а что же такое международный терроризм. Причем без двузначностей и разных толкований. А то может оказаться, что Кремль понимает под ним что-то свое, а нам скармливают что-то совсем другое.
Я, к примеру, понимаю, что если десять-сто- или даже тысяча человек можно назвать террористами, то как быть, если их десять тысяч? А сто тысяч? Это тоже террористы? А миллионы людей, которые вдруг проникаются идеями сноса несправедливого мира даже с оружием в руках и начинают поддерживать тех, кто с этим оружием ведет борьбу - как их классифицировать? Миллион террористов - это, согласитесь, уже перебор.
С этой квалификацией пока крайне негусто. Понятием «международный терроризм» жонглируют уже второе десятилетие, и пока ясности в этом вопросе нет. Вообще. То есть, определения есть, но они как 282 статья - трактуются сообразно заказу сверху. У нас вон Кунгуров - террорист, нормально? За лайк в соцсетях 205 получить - как два пальца...
Второй момент - а какова цель борьбы с «международным терроризмом»? Убить всех? Вот все сотни тысяч с оружием в руках и миллионы, которые их поддерживают? А если не убивать - то что тогда назвать конечной целью? Где тот рейхстаг, водрузив знамя над которым, можно начинать праздновать победу? И если ни наше, ни какое-либо еще руководство не в состоянии сформулировать, что будет являться целью этой борьбы - то, может, ее вообще нет?
Я могу сказать, почему никто не может сформулировать. Это-то как раз понятно. Потому что сами страны-борцы с международным терроризмом и воспроизводят его нон-стопом. Запад, создав пресловутый «золотой миллиард», создал его за счет бесчеловечного грабежа всех остальных миллиардов людей, загоняя их в нищету и беспросветное существование. Западу в этом вопросе помогают старосты и бургомистры, осуществляющие контроль над территориями своих стран в интересах реализации политики «золотого миллиарда». Тот же кремлевский режим, загоняющий нашу страну в кромешную нищету, грабя национальное достояние и вывозя его в метрополию, лишая наш народ принадлежащего ему по праву - разве он не капо в созданном Западе концлагере?
В таких условиях возникновение сопротивления неизбежно - и оно в том числе принимает экстремальные формы. Эти формы и принято называть терроризмом, подгоняя под него и действительно маргинальные террористические течения и группировки, и возникающие национально-освободительные движения под самой разной вывеской и лозунгами, но целью которых является сброс ига завоевателей. Собственно, русские, воюющие с Ордой за независимость Руси, с точки зрения ордынских ханов тоже были самыми что ни на есть террористами, восставшими против установленного порядка. Ополчение Донбасса, желающее остаться людьми - с точки зрения путинского партнера Порошенко тоже террористы. Потому что он - нелюдь. Обычная и вполне конкретная нелюдь. Мразь. Неудивительно, что люди для него - враги и террористы. А как иначе-то?
Вот это как раз и не могут озвучить ни американские руководители, ни их прихлебатели из числа коллаборационистов (в том числе и кремлевские доны и оябуны). Это будет означать признать за собой вину за возникновение международного терроризма, который в значительном числе случаев как раз и является национально (клерикально и ли как еще)-освободительным движением. Почему США так свирепо ненавидят Иран? Да потому - в Ираке в 79 году победило клерикально-освободительное движение, установившее независимый от грабительской политики США режим. Да, режим неприятный, да, во многом выглядит он с нашей точки зрения не очень. Но - он победил. И освободил свою страну от необходимости быть рабом. И этим фактом стал врагом США, входящим с тех пор в первую пятерку. Собственно, и Советский Союз занимал лидирующие позиции среди врагов Запада поэтому - советское руководство не собиралось подчиняться враждебным планам, реализуя свой собственный путь развития. Его можно критиковать - не вопрос, но это был суверенный проект.
Вернемся к определениям. «Борьба на дальних подступах» - это что? Борьба с кем? Во имя чего? С какой целью? Каждый из этих вопросов так до сих пор и не имеет однозначного ответа, а отвечая на них, политики немедленно пускаются в многословные объяснения и рассказы. Что само по себе служит подозрением на тему: «это жжж неспроста».
А раз так - то что считать победой России в Сирии, если мы ведем там некую абстрактную войну с не менее абстрактным противником? Нам не нравится ИГИЛ? Ну да, ребята не очень. Но нам-то что от них надо? Это сугубо иракское, а впоследствии - иракско-сирийское явление, созданное не нами. Их врагом являются много кто, но до войны в Сирии Россия была в этом перечне на очень далеких от начала местах. Они возвращаются к нам и мы боимся, что они нас тут начнут взрывать? Ну так пусть приходят - сюда много кто приходил, и многие не вернулись. Это задача спецслужб. Пусть отвлекутся от лайков в соцсетях и займутся делом. «Там»-то что нам надо от них? А кроме того - интересный вопрос. А почему они уходят «туда», чтобы затем вернуться «сюда»? Может, в России созданы такие условия, что многие люди берут в руки оружие и идут «туда» защищать своё понятие справедливости? И тогда не проще ли в России наводить порядок, ликвидируя чудовищную несправедливость, вынуждающую этих людей становиться террористами? Глядишь, тогда и бороться не с кем будет?
Правда, тогда нашему руководству придется прекратить разворовывать и уничтожать страну. Засада. Незадача-то какая. А это задача гораздо сложнее, чем бомбить далеких сирийцев, убивая стариков, женщин, детей. И плодя будущих врагов нашей страны и народа. Возможно, именно здесь зарыта собака - нежелание создавать в собственной стране достойные условия для собственного народа и прикрывается абстрактной и абсолютно лживой задачей борьбы на дальних подступах с каким-то международным терроризмом силами армии. К такой задаче, между прочим, совершенно не предназначенной.
Аналогичная проблема возникает и в том случае, если мы попытаемся исходить из еще одной заявленной вслух лжи: Россия борется в Сирии за ее территориальную целостность. Я даже не буду задаваться вопросом - а что мешало нам начать эту борьбу в 11 году? Или тогда российское руководство понятия не имело, к чему все идет? Ну ладно, Медведев лопухнулся с Ливией - допустим. Но одного раза достаточно или как? Уже в 11 году стало понятно, что целью войны в Сирии как раз и является ее расчленение на конфессиональные анклавы, но тогда-то задача сохранения целостности решалась совсем иными силами и средствами. Тогда-то режим Асада был в силе, у него была армия, было под контролем более 90% территории страны, экономика не была разрушена. Но я не стану задаваться этим вопросом. Он риторический.
Сейчас Россия делит Сирию на «зоны деэскалации», одним из важных пунктов соглашения о которых является ввод на территорию Сирии иностранных «гарантов» - то есть, чистой воды оккупация. Сейчас-то что мешает понять - это уже не борьба за территориальную целостность, а именно что раздел страны. То есть - провозглашая одну задачу, Кремль в открытую реализует совершенно противоположную? По факту это уже поражение - то есть, недостижение заявленной цели. И можно сколько угодно закрашивать карты в красивые цвета - факт-то уже не скрыть. Раздел и распад страны институционализируется, а значит - это чистой воды поражение в свете заявленной задачи сохранения целостности. Или это и было целью? Просто порвать страну вместе с такими же лживыми партнерами и выдать это за достижение прямо противоположного результата? Ну хорошо, допустим. А в чем здесь выгода России и ее национальные интересы? Хотелось бы заслушать не вралей-пропагандистов, а непосредственного Верховного. Два года прошло - пора бы.
Уже поэтому всему голосить про невероятные достижения и победы в складывающихся обстоятельствах - признак не самого умного человека. Да, массовый вой на эту тему раздаётся. Неудивительно, если вам телевизор каждый день ездит по ушам, да еще при том задумываться о смысле - не конек этих людей. Но если по уму - то прежде чем голосить, нужно хотя бы себе ответить на вопросы, которые там, выше по тексту. Нет ответа - значит, нужно умерить пыл. И подумать, наконец - а что мы там делаем.
Про Украину же я даже говорить не хочу. Потому прямо в один абзац. Если с разумом и логикой подойти к вопросу, то перечень недоуменных вопросов на порядок длиннее заданных по Сирии. И ответы на них выглядят крайне неочевидными. Во всяком случае предательство 20-25 миллионов искренне надеющихся в 14 году на Россию людей под вывеской «Сами, всё сами» - это предательство. Чистой, как слеза, воды. И если Путин - предатель, и здесь вопросов уже нет, то как назвать тех, кто продолжает оправдывать это предательство? И может ли предательство считаться победой в принципе? Для нормальных людей, конечно, нет. Для тех, кто способен думать, причем тем органом, который и предназначен для этого природой.