Хафтар
Во Франции умер генерал Халифа Хафтар - ливийский союзник Путина. Умер, в общем-то, естественной смертью, у него было крайне неважное здоровье задолго до событий 2011 года. Да и во Францию он выехал несколько недель назад именно с целью лечения.
Тем не менее для Кремля это, безусловно, неудачное стечение обстоятельств. Интерес к Ливии вполне очевиден и объективен. Ливия - это даже не столько нефть (хотя наличие ликвидного ресурса позволяет работать с туземными представителями не за их спасибо), сколько то, что Ливия - болевая точка Европы. Через нее на юг континента попадает до 60% всех нелегальных мигрантов из стран Африки.
Кризис 2015 года выявил критическую точку уязвимости Европы - неспособность одномоментного приема беженцев в количестве, превышающем примерно в полтора-два раза обычное. Миллион беженцев (более половины которых было из самой Европы, с Балкан) в 15 году - это вполне приемлемое количестве для европейских структур, но они "перегрузились" летом, когда в Европу хлынуло вдвое-втрое большее количество людей, чем обычно. Коллапс наступил именно в этот момент, хотя, повторюсь, общее число беженцев в 15 году не слишком отличалось от прежних лет.
Иначе говоря, кто контролирует поток беженцев - тот держит Европу за очень чувствительное место. Не сказать, что это совсем уж неразрешимая для европейцев проблема, в конце концов когда потребовалось - гуманизм забыли, и проблему сомалийских пиратов решили быстро, решительно и жестко. Хотя мероприятие было не из дешевых, да и сейчас определенные издержки наличествуют. Тем не менее, угроза в политике всегда действенна. В этом смысле нацеленность Кремля в Ливию выглядит вполне обоснованной: именно угроза в любой момент открыть клапан и запустить в Европу потоки мигрантов с юга может быть весомым аргументом в любых переговорах, особенно на важные темы.
Генерал Хафтар в этом смысле оказался очень кстати. Вялая гражданская война в Ливии после свержения Каддафи была обусловлена примерно равными ресурсными возможностями всех её участников. Классическая пустынная война, которая ведется всегда против того, кто сильнее на данный момент. При этом воевать друг с другом насмерть никто не спешит, так как победа обойдется дорого, и даже если ты победишь в одной конкретной схватке, твоей неизбежной слабостью воспользуются более умные соседи, у которых хватило ума отсидеться в сторонке.
Хафтар формально воспринимался как человек Соединенных Штатов, но его проблема в том, что патронировала его Клинтон, как сдерживающий братьев-мусульман фактор, и после 12 года даже при новой администрации Обамы (но уже без Клинтон) Хафтара не то чтобы позабыли, просто стало не до него. И его в итоге подобрал Кремль.
Никакой любви здесь нет и быть не может - голый и очень циничный расчет. Хафтар получал дополнительный внешний ресурс, позволяющий ему быть всегда сильнее любого из своих противников, Кремль получал контроль над территорией и потоком беженцев. Причем оплата за сторонние услуги оказывалась ливийской нефтью (вполне возможно, что чистой контрабандой, так как и оружие в Ливию запрещено поставлять до сих пор). И уж такой гешефт мимо наших проплыть точно не мог. Запах денег, да еще и совершенно нелегальных - что может быть более заманчивым. Но это про исполнителей (хотя, возможно, благодарность засылалась и выше). На уровне интересов правящей братвы ливийская история позволяла им в итоге получить аргумент в газовых спорах с европейцами, особенно, если бы те начали колебаться.
Ряд сообщений о задержаниях российских судов вблизи ливийских берегов (хотя, конечно, суда все сплошь и рядом были зарегистрированы на каких-будь Багамах и Панамах) только подтверждает не совсем легальные шашни с генералом, равно как и его частые визиты в Москву.
И вот - неудача. Неудача в том смысле, что в окружении Хафтара далеко не все одобряли сделку с Кремлем в силу самых разных соображений. Строго объективно преемнику Хафтара деваться особо некуда: проблема до конца не решена, без внешней подпитки ресурсами окончательная победа выглядит не слишком вероятной, кроме того, в Ливии начинает все сильнее проявляться фактор ИГИЛ (с ливийским акцентом). Ливийский ИГИЛ - это, безусловно, джихадисты Дерна (и их Шура исламской молодежи), однако основная ресурсная база ливийского вилайета ИГ - это бывшие каддафисты. В Ливии один в один повторяется сюжет Ирака, где деклассированные и сброшенные на социальное дно баасисты стали организационным скелетом Исламского государства, внеся в его структуру опыт управления и багаж практических навыков. После победы ливийской революции три племени страны - варфалла, каддафа и меграха - существенно были подвинуты в местной иерархии, причем глубоко вниз. При Каддафи трайбализм постепенно изживал себя, однако родственные связи, племенная солидарность в том или ином виде присутствовала всегда.
В ситуации резкой деградации страны на поверхность немедленно всплыли более ранние формы общественной организации, и территориально-племенное деление вновь стало себя проявлять. Племя каддафа в большей степени, чем остальные, пострадало в ходе трансформаций послереволюционной Ливии, и неудивительно, что его представители во многом стали пополнять ливийский ИГИЛ. Они же рассматривают всех нынешних руководителей Ливии - и бенгазийских, и триполитанских, и мисуратских - как своих несомненных врагов, а уж упорство ИГИЛ в борьбе со своими противниками известно теперь уже всем.
В общем, что будет после смерти Хафтара - пока неясно. Все будет зависеть от того, просчитан ли такой вариант в Кремле (и в других столицах, в которых не нравится активность Путина в Ливии), и как к нему подготовлились. Кто станет преемником Хафтара и какую политику он станет проводить далее.
https://zen.yandex.ru/media/el_murid/haftar-5ad10006dcaf8eda2a87451d
Тем не менее для Кремля это, безусловно, неудачное стечение обстоятельств. Интерес к Ливии вполне очевиден и объективен. Ливия - это даже не столько нефть (хотя наличие ликвидного ресурса позволяет работать с туземными представителями не за их спасибо), сколько то, что Ливия - болевая точка Европы. Через нее на юг континента попадает до 60% всех нелегальных мигрантов из стран Африки.
Кризис 2015 года выявил критическую точку уязвимости Европы - неспособность одномоментного приема беженцев в количестве, превышающем примерно в полтора-два раза обычное. Миллион беженцев (более половины которых было из самой Европы, с Балкан) в 15 году - это вполне приемлемое количестве для европейских структур, но они "перегрузились" летом, когда в Европу хлынуло вдвое-втрое большее количество людей, чем обычно. Коллапс наступил именно в этот момент, хотя, повторюсь, общее число беженцев в 15 году не слишком отличалось от прежних лет.
Иначе говоря, кто контролирует поток беженцев - тот держит Европу за очень чувствительное место. Не сказать, что это совсем уж неразрешимая для европейцев проблема, в конце концов когда потребовалось - гуманизм забыли, и проблему сомалийских пиратов решили быстро, решительно и жестко. Хотя мероприятие было не из дешевых, да и сейчас определенные издержки наличествуют. Тем не менее, угроза в политике всегда действенна. В этом смысле нацеленность Кремля в Ливию выглядит вполне обоснованной: именно угроза в любой момент открыть клапан и запустить в Европу потоки мигрантов с юга может быть весомым аргументом в любых переговорах, особенно на важные темы.
Генерал Хафтар в этом смысле оказался очень кстати. Вялая гражданская война в Ливии после свержения Каддафи была обусловлена примерно равными ресурсными возможностями всех её участников. Классическая пустынная война, которая ведется всегда против того, кто сильнее на данный момент. При этом воевать друг с другом насмерть никто не спешит, так как победа обойдется дорого, и даже если ты победишь в одной конкретной схватке, твоей неизбежной слабостью воспользуются более умные соседи, у которых хватило ума отсидеться в сторонке.
Хафтар формально воспринимался как человек Соединенных Штатов, но его проблема в том, что патронировала его Клинтон, как сдерживающий братьев-мусульман фактор, и после 12 года даже при новой администрации Обамы (но уже без Клинтон) Хафтара не то чтобы позабыли, просто стало не до него. И его в итоге подобрал Кремль.
Никакой любви здесь нет и быть не может - голый и очень циничный расчет. Хафтар получал дополнительный внешний ресурс, позволяющий ему быть всегда сильнее любого из своих противников, Кремль получал контроль над территорией и потоком беженцев. Причем оплата за сторонние услуги оказывалась ливийской нефтью (вполне возможно, что чистой контрабандой, так как и оружие в Ливию запрещено поставлять до сих пор). И уж такой гешефт мимо наших проплыть точно не мог. Запах денег, да еще и совершенно нелегальных - что может быть более заманчивым. Но это про исполнителей (хотя, возможно, благодарность засылалась и выше). На уровне интересов правящей братвы ливийская история позволяла им в итоге получить аргумент в газовых спорах с европейцами, особенно, если бы те начали колебаться.
Ряд сообщений о задержаниях российских судов вблизи ливийских берегов (хотя, конечно, суда все сплошь и рядом были зарегистрированы на каких-будь Багамах и Панамах) только подтверждает не совсем легальные шашни с генералом, равно как и его частые визиты в Москву.
И вот - неудача. Неудача в том смысле, что в окружении Хафтара далеко не все одобряли сделку с Кремлем в силу самых разных соображений. Строго объективно преемнику Хафтара деваться особо некуда: проблема до конца не решена, без внешней подпитки ресурсами окончательная победа выглядит не слишком вероятной, кроме того, в Ливии начинает все сильнее проявляться фактор ИГИЛ (с ливийским акцентом). Ливийский ИГИЛ - это, безусловно, джихадисты Дерна (и их Шура исламской молодежи), однако основная ресурсная база ливийского вилайета ИГ - это бывшие каддафисты. В Ливии один в один повторяется сюжет Ирака, где деклассированные и сброшенные на социальное дно баасисты стали организационным скелетом Исламского государства, внеся в его структуру опыт управления и багаж практических навыков. После победы ливийской революции три племени страны - варфалла, каддафа и меграха - существенно были подвинуты в местной иерархии, причем глубоко вниз. При Каддафи трайбализм постепенно изживал себя, однако родственные связи, племенная солидарность в том или ином виде присутствовала всегда.
В ситуации резкой деградации страны на поверхность немедленно всплыли более ранние формы общественной организации, и территориально-племенное деление вновь стало себя проявлять. Племя каддафа в большей степени, чем остальные, пострадало в ходе трансформаций послереволюционной Ливии, и неудивительно, что его представители во многом стали пополнять ливийский ИГИЛ. Они же рассматривают всех нынешних руководителей Ливии - и бенгазийских, и триполитанских, и мисуратских - как своих несомненных врагов, а уж упорство ИГИЛ в борьбе со своими противниками известно теперь уже всем.
В общем, что будет после смерти Хафтара - пока неясно. Все будет зависеть от того, просчитан ли такой вариант в Кремле (и в других столицах, в которых не нравится активность Путина в Ливии), и как к нему подготовлились. Кто станет преемником Хафтара и какую политику он станет проводить далее.
https://zen.yandex.ru/media/el_murid/haftar-5ad10006dcaf8eda2a87451d