Как загибалась американская сталь.
Заклепаны клокочущие пасти.
В остывших недрах мрак и тишина.
Но спазмами и судорогой страсти
Здесь вся земля от века сведена.
Забастовка 1959 года, продолжавшаяся 116 дней, закончилась победой профсоюзов. Закаленные в 20-летней борьбе они значительно усилились и укрепили свой авторитет. Четыреста тысяч рабочих готовы были в любой момент остановить работу всей сталелитейной отрасли, имевшей стратегическое значение для экономики США.
Неудивительно, что собственники предприятий не желали более сталкиваться с хорошо организованным сплоченным противником и старались мирно решать все возникающие финансовые разногласия. Государство со своей стороны относилось к этому социальному миру только положительно.
Но были у длительной забастовки 1959 года и негативные последствия. Потребители лишенные местной продукции впервые обратили внимание на импортную сталь. Европа и Япония, еще недавно лежавшие в руинах, при американской же помощи быстро восстановили свой промышленный потенциал и теперь готовы были поставлять металл по более низким ценам.
Одним из первых закрылся завод в Дулуте, Миннесота. В начале 20-го века правительство Миннесоты вынудило корпорацию "ЮС Стил" построить металлургический завод. Но из-за ограниченного рынка сбыта он оказался лишним и был ликвидирован. На переднем плане цементный завод, принадлежавший дочерней структуре "ЮС Стил". Сейчас на этом месте ядовитый пустырь.
Комбинат компании "Бетлехем Стил" в Джонстауне, Пенсильвания. Из-за своего внутриконтинентального положения в подверженной разрушительным наводнениям угольной котловине, оказался убыточным и был закрыт к началу 1990-х годов.
Сыграла роль технологическая отсталость американских производителей. Как сказал один из профсоюзных лидеров «наша металлургия выросла большая, толстая и глупая . Американцы активно расширявшие мощности в 1950-х годах, потратили 9 миллиардов на строительство мартеновских печей не обратив внимание на новый перспективный кислородный конвертер имевший ряд преимуществ. Во первых он требовал меньших инвестиций: 17 долларов на тонну установленной мощности против 35 долларов у мартена. Во вторых сокращал операционные расходы с 4 до 9 долларов на тонну. В третьих экономил время - одна плавка занимала 45 минут вместо 6,5 часов на мартене. (Наш Кузнецкий меткомбинат так хреново себя чувствовал в 90-е годы во многом из-за того что плавил сталь в устаревших мартенах)Крупные американские компании стали устанавливать конвертеры только в 1964 году. К 1970 году 36 процентов американской стали все еще выплавлялось в мартеновских печах, тогда как в Европе 26 процентов, в Японии 4 процента. К 1982 году США производство стали в мартенах составляло 8 процентов.
Новенький кислородно-конвертерный цех в Гэри, Индиана. 1970 г.
Другим важным изобретением стала непрерывная разливка стали. Этот метод внедренный в производство в конце 1960-х гг. снижает затраты энергии наполовину и сокращает расход металла на 15 процентов. К 1975 году непрерывно разливалось лишь 9 процентов американской стали, в то время как в Европе это показатель составлял 16 процентов, в Японии 31 процент.
К 1968 г. импорт стали вырос до 16,7 млн. т. или 16 процентов от потребления стали в США. В 1969 г. под давлением американских компаний правительство США пошло на ограничение импорта на период до 1974 года, но эти меры вкупе с выросшим потреблением привело лишь к росту цен. С 1970 по 1980 год реальная цена выросла на 25 процентов. Профсоюзы, умело пугая собственников предприятий забастовками, за этот же период сумели поднять заплату рабочих на 37 процентов.
Зарплаты и цены росли, не оглядываясь на такие мелочи как спрос и производительность труда. Если американский металлург в 1970 году получал на 40 процентов больше чем средний индустриальный рабочий в США, то в 1980 году эта разница составляла уже 80 процентов. Рабочий класс металлургических предприятий действительно превратился в гегемона. В мелких городках вся жизнь крутилась вокруг завода. Самочувствие местной торговли и сферы услуг полностью зависело от толщины кошелька металлурга. Городская пресса, политики и бизнес сообщество с уважением смотрело на самого высокооплачиваемого промышленного рабочего мира.
Смена закончилась. Хомстед, Пенсильвания. 1973 г.
Но растущие цены на сталь спровоцировали появление нового конкурента для крупных предприятий - т.н. мини-заводов. Оснащенные электрическими печами, работающими на металлоломе, широко внедрившие непрерывную разливку стали, эти мини-заводы оттяпали значительную долю рынка. С 13 процентов в 1968 году она возросла до 28 процентов в 1981 году.
Кроме того в начале 1970-х годов завершился инфраструктурный бум. Строительство дорог, мостов и прочих коммуникаций значительно сократилось. С окончанием войны во Вьетнаме снизилось производство вооружений. Нефтяной кризис и рецессия 1974-75 годов вызвали обвал в автомобилестроении. Сократился не только выпуск автомобилей, но и сами автомобили стали легче. С середины 1970 до начала 1980х средний вес машины снизился на 37 процентов. Алюминий и пластмасса все активнее вытесняли с рынка сталь. Применение предварительно напряженного железобетона давало двукратную экономию металла. В итоге с 1973 по 1984 год потребление стали в США сократилось со 149 млн.т. до 113 млн. т.
В 1973 на последней волне послевоенного промышленного бума производство стали в США достигло исторического максимума в 137 миллионов тонн. (Для сравнения в СССР в 1973 году было выплавлено 131 млн. т. и с 1974 года Советский Союз вышел на твердое первое место в мире по выплавке стали).
После подъема последовало падение. Из-за общего экономического кризиса производство стали в США 1975 году составило лишь 106 миллионов тонн. И хотя затем объем вырос, но одновременно пополз вверх импорт, так как в Европе и Японии потребление черных металлов тоже сокращалось, выталкивая излишек на внешний рынок. С 11,3 млн.т. в 1975 импорт вырос до 20 млн. т. в 1978.
Тянули на дно и выросшие экологические требования. В 1970-х гг. американские металлурги тратили на природоохранные мероприятия десятую часть своих инвестиций.
Комбинат компании "Рипаблик Стил" в Кливленде, Огайо сбрасывает неочищенные стоки в реку Кайахога. После того как в 1969 г. Кайахога в очередной раз загорелась, на проблему загрязнения водоемов наконец обратили серьезное внимание.
Комбинат компании "Джонс энд Лафлин" в Аликуиппе, Пенсильвания, тоже что-то сливает в реку Огайо
Сам комбинат слили в начале 1980-х гг. Бульдозер сгребает в кучку то что от него осталось.
В итоге совокупные прибыли американских сталелитейных компаний падают с 2,5 миллиардов в 1974 до почти нуля в 1977. Некоторые уходят в убыток. Аналитики с Уолл Стрит твердят, что самая правильная стратегия в отношении сталелитейных заводов - это не вкладывая ничего, содрать как можно больше наличности и убежать подальше от этой проклятой Богом индустрии.
Следует жесткая реакция. Начинается сокращение устаревших, убыточных мощностей. В «черный» понедельник 19 сентября 1977 года закрывается комбинат Кэмпбелл Уоркс в Янгстауне, Огайо. Через две недели сокращается производство на комбинатах в Джонстауне, Пенсильвания и Лакаванне, Нью Йорк. Всего с августа до конца сентября уволено 20000 рабочих. Но это все пока цветочки. В целом черная металлургия еще питает надежды на светлое будущее. Закрытие нескольких старых заводов имеет локальное значение и не вызывает особых переживаний у остальных.
Коллектив комбината Кэмпбелл Уоркс в Янгстауне, Огайо несет похоронный крест после того как президент Картер отказался предоставить займ на выкуп завода. Март 1979 г.
В 1979 г. крупнейшая компания отрасли «ЮС Стил» стремительно теряет прибыль и в ноябре 1979 г. ее руководство принимает решение не размазывать инвестиции как раньше тонким слоем по всем предприятиям, а поддерживать сильнейших, отказываясь от убыточных активов. В декабре публично объявлено о закрытии 13 структурных подразделений на различных заводах компании. Следом в 1980 году вся экономика США на непродолжительное время уходит в минус, производство стали крупнейших компаний США падает на 22 процента . За год с лета 1979 по лето 1980 занятость сокращается на 90 тысяч человек. Но и это еще только начало.
Протест против закрытия предприятий. Штаб квартира "ЮС Стил". Ноябрь 1979 г.
Немного приподнявшись с осени 1980 г. до лета 1981 г., американская экономика камнем бросается вниз, скатываясь в сильнейшую рецессию.
Янгстаун, Огайо. Октябрь 1980 г. Кандидат в президенты Рональд Рейган на остановленном комбинате Кэмпбелл Уоркс: "Проклятые демократы до чего страну довели. Заводы закрыты, фабрики заглохли, поля зарастают, коровы не доены. Сталина на вас нет." При Рейгане правда заводам еще хуже придется.
Число занятых в черной металлургии в 1974-87 гг.
Черная металлургия несется в пропасть быстрее прочих отраслей. Если в 1981 году выплавка стали составила 110 млн. т., то в 1982 только 67,7 млн.т. К началу 1983 г. загрузка мощностей едва превышает треть общего объема. Импортная сталь, оказавшаяся на 20 процентов дешевле местной, активно раскупается американскими потребителями и в 1984 году занимает 21 процент рынка. Совокупная прибыль сталелитейных компаний в 1981 году составившая 1,7 миллиарда долларов сменяется в 1982 г. убытком в размере 3,4 миллиарда, в 1983 г. - 2,2 миллиарда долларов. В этих условиях крупные вертикально интегрированные компании продолжают снижать издержки, закрывая убыточные производства. Уже не до сантиментов и переживаний. Лишь бы выжить. Занятость в отрасли падает с 430 тысяч летом 1981 г. до 270 тысяч летом 1983 г. На предприятиях закрываются цех за цехом.
Труднее всего приходилось рабочим среднего возраста, посвятившим многие годы металлургическому производству. Работу по специальности найти практически невозможно, переучиваться, менять профессию тяжело, да и уровень зарплаты в других отраслях хорошо если дотягивал до половины прежней. Многих увольняли за год- два до выработки пенсионного стажа. Люди плакали, умоляли дать им доработать необходимый срок. Но работать было негде.
Безработные металлурги получают продовольственную помощь. Брэддок, Пенсильвания, Январь, 1983 г.
В начале 1980-х сокращения коснулись и белых воротничков. Если производственные рабочие по своему опыту хорошо знали, что отрасль циклична, то управленческий и обслуживающий персонал был защищен твердым окладом. Несмотря на непрерывные рапорты об убытках, менеджеры влезали в ипотеку, брали автокредиты и т.п. И тут, внезапно… ликвидации подвергались почти все обслуживающие подразделения - водители, служба безопасности, столовые, загородные клубы, библиотеки, рекламный отдел и т.д. Все что еще казалось необходимым переведено на аутсорсинг.
Менеджеры, секретари, делопроизводители, многие без образования вдруг теряли должности, приносившие 22-25 тысяч долларов в год и в один момент оказывались в реальном мире где их способности оценивались лишь в половину прежнего.
Процедуру увольнения сравнивали со смертной казнью. Сотрудников по одному вызывали в кабинет, где сообщали, что в их услугах больше не нуждаются. Некоторые впадали в истерику и тогда их вели в соседнюю комнату, где работала целая бригада советников-психологов, чьей задачей была помощь в составлении резюме и консультации по дальнейшим вариантам трудоустройства. Но приходилось просто утешать и отвозить домой расстроенного сотрудника, ожидая пока не пройдет шок.
Когда ликвидировали комбинат в Хомстеде, Пенсильвания даже никого никуда не вызывали. Просто звонили и сообщали - контора закрывается, откройте ящик стола, достаньте оттуда все бумаги, выкиньте в мусорное ведро и идите на все четыре стороны. Некоторые, уходя, уносили с собой все, что могли унести. Начальство вывозило добро грузовиками, все от писчей бумаги до подъемных кранов. Компании собственнику было уже все равно.
Снос доменных печей комбината "Огайо Уоркс". Янгстаун, август 1984 г. Бывшие рабочие со слезами на глазах провожают домны в последний путь.
Средний и высший менеджмент страдал гораздо меньше или вообще не страдал. Как правило они получали приличные отступные в размере 250-300 тысяч, многие и больше. Разумеется профсоюзы наслышанные о таких золотых парашютах никак не хотели идти на серьезные сокращения зарплат. Но все козыри уже были на руках у компаний. Прокатные станы, коксовые батареи, доменные и мартеновские цеха закрывались с чудовищной скоростью. Убыточными становились уже не только устаревшие заводы, но и вполне современные предприятия. Например в 1982 году было остановлена выплавка чугуна и стали на комбинате компании «Кайзер Стил» в Калифорнии. Модернизированное, автоматизированное производство, оснащенное по последнему слову техники, стало заложником своего географического положения. Завод находился в 80 километрах от побережья и нес большие расходы на транспортировку сырья. На Западном побережье доля импортной стали достигала 40 процентов. Так что выгоднее было закрывать горячие цеха и катать готовый продукт из импортной заготовки.
Терминатор купается в Фонтане. В 1991 г. на бывшем комбинате компании "Кайзер Стил" в Фонтане, Калифорния, проходили съемки фильма. Горячие цеха тогда уже были проданы под разбор китайцам и пришлось договариваться с новыми собственниками чтобы они немного подождали.
Завод компании МакЛаут в Трентоне, близ Детройта в свое время был самым современным металлургическим предприятием США. Здесь были установлены первый кислородный конвертер, первая машина непрерывной разливки стали, впервые внедрены автоматизированные системы управления. Но это ему не помогло.
Руины завода в Трентоне, Мичиган..
В целом по отрасли мощность металлургических предприятий 1974 по 1988 год упала со 145 миллионов тонн до 90 млн. тонн. Общая занятость с 530 тысяч до 200 тысяч. Но постепенное сокращение продолжалось и позже.
Особенно страдало производство чугуна. Даже правильней было бы озаглавить всю статью «Как загибался американский чугун». В 2012 г. его выплавка составила 33 миллиона тонн, или 36 процентов от уровня 1973 года. В то время как выплавка стали за тот же период снизилась до 91 млн. т., или 66 процентов от уровня 1973 г. Дело в том, что 60 процентов американского металла сейчас выплавляется в электропечах, еще 10-11 процентов составляет импорт.
Лакаванна, Нью-Йорк. Комбинат компании "Бетлехем Стил" при жизни.
Сейчас на его месте ветряные электростанции.
Ржавые домны завода в Стьюбенвилле,Огайо. Взорваны в 2013 г.
Пустырь на месте могучего комбината компании "ЮС Стил" в южном Чикаго.
Огнедышащий гигант компании "Бетлехем Стил" в Спарроус-Пойнт, Мэриленд, закрылся одним из последних.в 2012 г. На странице в фейсбуке местные обвиняют российскую "Северсталь" в том что она разрушила доменную печь и украла какие-то очень важные части перед тем как продать завод на металлолом.
Комбинат в Пуэбло, Колорадо в начале 1980-х гг. перешел на электропечи и превратился в рельсовый заводик. Сейчас принадлежит какой-то мутной конторе по имени "Евраз". Остатки доменных печей оставлены в напоминание о былой славе.
Не осталось ни одного металлургического комбината на северо-востоке и западе США. В районе Питсбурга действует только один небольшой комбинат. Основное производство чугуна сосредоточилось в районе Великих Озер.
Южный берег озера Мичиган одно из крупнейших в мире скоплений предприятий черной металлургии. Вдали видны комбинат "Гэри Уоркс" компании "ЮС Стил" и "Индиана Харбор" компании "Арселор Миттал". За спиной у фотографа находится комбинат в Бернс-Харбор также принадлежащий "Арселору"
Отель-казино "Америстар" расположенный как раз между двумя комбинатами "Гэри" и "Индиана-Харбор". Вообще казино в США давнее средство для диверсификации экономики. Еще с тех пор как их разрешили строить в индейских резервациях.
Бывший фордовский комбинат в Дирборне, Мичиган. Сейчас принадлежит компании "Северсталь".
В первое время после закрытия заводов среди рабочих и жителей городов царило недоумение - «Как так закрылись? Да не может быть такого. А когда откроются?» Собирались митинги, писали обращения президенту, иногда рабочие предлагали купить заводы вскладчину и вновь запустить их в оборот. В Уиртоне, Западная Вирджиния так и произошло. Коллектив предприятия в 1982 году выкупил металлургический комбинат у компании «Нэйшнл Стил» за 250 миллионов долларов и даже в первые годы комбинат работал с прибылью, но потом все равно загнулся.
Для металлургических городов и городков остановка заводов была настоящей трагедией. Они в раз теряли большую часть налогов, так что нечем было платить зарплату, оплачивать электричество, воду, и прочие удобства. Половина населения жила на пособие по безработице, когда пособие заканчивалось, то профсоюзы организовывали сбор средств на продовольственную помощь голодающим безработным. В 1986 году во время съемок фильма «Робокоп» в цехах недавно остановленного комбината в Монессене, Пенсильвания, съемочная группа пожертвовала в фонд помощи безработным металлургам 10 тысяч долларов, т.к. было неуютно работать среди людей, не имеющих денег даже на покупку продуктов питания.
Магазины, бары, парикмахерские, аптеки и прочий мелкий бизнес разорялся и центральные некогда оживленные улицы становились пустыми и безлюдными, пугая нечастых прохожих заколоченными фанерой окнами.
Разорению городских магазинов способствовало и строительство гигантских молов расположенных на крупных магистралях. Тут сказывалась американская «феодальная» раздробленность - множество мелконарубленных муниципалитетов из которых только один получал профит от строительства торгового центра. (Думаю в американских условиях Новокузнецк состоял бы из 3-4 отдельных городов - Центр, Ильинка, Запсиб, Кузнецк ).
Все кто мог уехать - уезжали, население металлургических районов сокращалось. Те кто остались погрузились в атмосферу депрессии и отчаяния. Пышным цветом расцвела организованная преступность, алкоголизм, наркомания, самоубийства.
Впрочем города могли винить и себя в своем бедственном положении. Например Янгстаун, Огайо один из крупнейших центров черной металлургии США, пока еще дышали домны и сталь лилась рекой, практически ничего не сделал для диверсификации экономики. Как сказал один из местных историков - «Кто убил металлургию Янгстауна? Откровенно говоря она убила сама себя с помощью суицидального эгоизма. Стальные магнаты плохо обращались с рабочими и проложили дорогу боевому профсоюзному движению и потере корпоративного духа. Затем компании перестали инвестировать в модернизацию производства. Стальные магнаты и городские власти боролись с приходом в город других отраслей, таких как производство автомобилей, алюминия и пластмасс. Профсоюзы вдохновленные своими успехами, продолжали требовать и бастовать до тех пор пока не стали получать больше чем другие промышленные рабочие. Железные дороги сопротивлялись строительству судоходного канала от озера Эри до реки Махонинг что позволило бы значительно снизить расходы на транспортировку угля, железной руды и известняка. Когда действуют такие силы, действительно можно убить».
Большое отличие от того же Питсбурга где после Второй Мировой войны бизнесом и городской властью было принято решение на переход к более чистым отраслям промышленности, к развитию образования, науки, здравоохранения. Собственно это был единственный способ поднять городскую экономику. Ставка на сохранение любым способом тяжелой промышленности не срабатывала. В условиях возраставшей производительности труда для выпуска прежнего объема продукции требовалось все меньше работников. А испорченная грязными заводами экология делала города непривлекательными для жизни. Так например Гэри, Индиана, где в радиусе 15 километров находятся три металлургических комбината общей мощностью 23 млн. т. стали в год, не сильно отличается по качеству жизни от Янгстуна, Огайо который в 1980-е гг.потерял практически всю свою металлургию. Я бы даже сказал, что Янгстаун со своим университетским кварталом выглядит поприличнее, хотя оба города в свое время носили гордое звание Murder City (по русски Убийск).
Заброшенный отель "Хилтон" в Гэри, Индиана. Вид с балкона одного из номеров.
Брошенное жилое здание в Гэри
Разрушенный театр в Янгстауне, Огайо.
Если же в целом говорить об упадке американской черной металлургии, то можно заметить что он был закономерен и даже неизбежен. После двух десятилетий экстенсивного послевоенного промышленного роста, США как и другие развитые страны претерпели структурную перестройку. Их экономика выходила на другой качественно новый уровень. Бурно развивались наукоемкие отрасли. В 1977 году, когда закрывались убыточные заводы Янгстауна и Джонстауна, в Калифорнии поступил в продажу первый массовый персональный компьютер от Apple, а на киноэкраны вышла первая часть Звездных войн, принесшая за год проката более 200 миллионов долларов прибыли.
Солнечный пояс, протянувшийся от Северной Каролины до Калифорнии, брал верх над Ржавым Поясом. И эти изменения были крайне болезненны для старых промышленных центров, выворачивая их буквально наизнанку. Рабочие места, средний класс жителей покидали города ради пригородов, в центре же воцарялась серость нищета и разруха. На одном из хоккейных сайтов прочитал сравнение «Команда обычно отражает дух города. Филадельфия 70-х - рабочий и бандитский город, там все пили и смотрели хоккей в барах, поэтому к алкоголю там было самое нейтральное отношение. Филадельфия по микроклимату в 70-е напоминала сегодняшние Новокузнецк и Златоуст. Рабочие и пьющие города».
Или вот описание Нью-Йорка начала 1970-х гг. - «Грязный, опасный и бедный. Политическая коррупция, опустевший бюджет и бремя вьетнамской войны убивали город. Метро покрытое уродливыми граффити и вечно опаздывающими поездами. Казалось вся инфраструктура пришла в упадок. Таймс-Сквер, этот вселенский перекресток, выглядел убого и порочно. Ночью там было полно сутенеров, проституток и наркоторговцев. Преступность свирепствовала и полиция не могла с ней справиться. Парки были заброшены, заполнены грабителями и насильниками, вытоптанные газоны, покрыты мусором».
Постепенно, строя новые дороги, проводя благоустройство территории, снося трущобы, бывшим промцентрам удалось значительно улучшить качество городской среды. А опираясь на свои университеты, поддерживая науку и культуру, вкладывая средства в развитие человеческого потенциала они значительно укрепили свою экономическую базу.
Отель-казино "Сэндс" построенный на территории бывшего комбината в Бетлехеме, Пенсильвания.
Вид из президентского номера отеля-казино "Сэндс". Часть цехов спасена от разрушения и оставлена в назидание потомкам.
Торговый центр на месте комбината в Хомстеде, Пенсильвания.
Коммерческая застройка на месте бывшего комбината компании "Джонс энд Лафлин" в Питсбурге, Пенсильвания.
В остывших недрах мрак и тишина.
Но спазмами и судорогой страсти
Здесь вся земля от века сведена.
Забастовка 1959 года, продолжавшаяся 116 дней, закончилась победой профсоюзов. Закаленные в 20-летней борьбе они значительно усилились и укрепили свой авторитет. Четыреста тысяч рабочих готовы были в любой момент остановить работу всей сталелитейной отрасли, имевшей стратегическое значение для экономики США.
Неудивительно, что собственники предприятий не желали более сталкиваться с хорошо организованным сплоченным противником и старались мирно решать все возникающие финансовые разногласия. Государство со своей стороны относилось к этому социальному миру только положительно.
Но были у длительной забастовки 1959 года и негативные последствия. Потребители лишенные местной продукции впервые обратили внимание на импортную сталь. Европа и Япония, еще недавно лежавшие в руинах, при американской же помощи быстро восстановили свой промышленный потенциал и теперь готовы были поставлять металл по более низким ценам.
Одним из первых закрылся завод в Дулуте, Миннесота. В начале 20-го века правительство Миннесоты вынудило корпорацию "ЮС Стил" построить металлургический завод. Но из-за ограниченного рынка сбыта он оказался лишним и был ликвидирован. На переднем плане цементный завод, принадлежавший дочерней структуре "ЮС Стил". Сейчас на этом месте ядовитый пустырь.
Комбинат компании "Бетлехем Стил" в Джонстауне, Пенсильвания. Из-за своего внутриконтинентального положения в подверженной разрушительным наводнениям угольной котловине, оказался убыточным и был закрыт к началу 1990-х годов.
Сыграла роль технологическая отсталость американских производителей. Как сказал один из профсоюзных лидеров «наша металлургия выросла большая, толстая и глупая . Американцы активно расширявшие мощности в 1950-х годах, потратили 9 миллиардов на строительство мартеновских печей не обратив внимание на новый перспективный кислородный конвертер имевший ряд преимуществ. Во первых он требовал меньших инвестиций: 17 долларов на тонну установленной мощности против 35 долларов у мартена. Во вторых сокращал операционные расходы с 4 до 9 долларов на тонну. В третьих экономил время - одна плавка занимала 45 минут вместо 6,5 часов на мартене. (Наш Кузнецкий меткомбинат так хреново себя чувствовал в 90-е годы во многом из-за того что плавил сталь в устаревших мартенах)Крупные американские компании стали устанавливать конвертеры только в 1964 году. К 1970 году 36 процентов американской стали все еще выплавлялось в мартеновских печах, тогда как в Европе 26 процентов, в Японии 4 процента. К 1982 году США производство стали в мартенах составляло 8 процентов.
Новенький кислородно-конвертерный цех в Гэри, Индиана. 1970 г.
Другим важным изобретением стала непрерывная разливка стали. Этот метод внедренный в производство в конце 1960-х гг. снижает затраты энергии наполовину и сокращает расход металла на 15 процентов. К 1975 году непрерывно разливалось лишь 9 процентов американской стали, в то время как в Европе это показатель составлял 16 процентов, в Японии 31 процент.
К 1968 г. импорт стали вырос до 16,7 млн. т. или 16 процентов от потребления стали в США. В 1969 г. под давлением американских компаний правительство США пошло на ограничение импорта на период до 1974 года, но эти меры вкупе с выросшим потреблением привело лишь к росту цен. С 1970 по 1980 год реальная цена выросла на 25 процентов. Профсоюзы, умело пугая собственников предприятий забастовками, за этот же период сумели поднять заплату рабочих на 37 процентов.
Зарплаты и цены росли, не оглядываясь на такие мелочи как спрос и производительность труда. Если американский металлург в 1970 году получал на 40 процентов больше чем средний индустриальный рабочий в США, то в 1980 году эта разница составляла уже 80 процентов. Рабочий класс металлургических предприятий действительно превратился в гегемона. В мелких городках вся жизнь крутилась вокруг завода. Самочувствие местной торговли и сферы услуг полностью зависело от толщины кошелька металлурга. Городская пресса, политики и бизнес сообщество с уважением смотрело на самого высокооплачиваемого промышленного рабочего мира.
Смена закончилась. Хомстед, Пенсильвания. 1973 г.
Но растущие цены на сталь спровоцировали появление нового конкурента для крупных предприятий - т.н. мини-заводов. Оснащенные электрическими печами, работающими на металлоломе, широко внедрившие непрерывную разливку стали, эти мини-заводы оттяпали значительную долю рынка. С 13 процентов в 1968 году она возросла до 28 процентов в 1981 году.
Кроме того в начале 1970-х годов завершился инфраструктурный бум. Строительство дорог, мостов и прочих коммуникаций значительно сократилось. С окончанием войны во Вьетнаме снизилось производство вооружений. Нефтяной кризис и рецессия 1974-75 годов вызвали обвал в автомобилестроении. Сократился не только выпуск автомобилей, но и сами автомобили стали легче. С середины 1970 до начала 1980х средний вес машины снизился на 37 процентов. Алюминий и пластмасса все активнее вытесняли с рынка сталь. Применение предварительно напряженного железобетона давало двукратную экономию металла. В итоге с 1973 по 1984 год потребление стали в США сократилось со 149 млн.т. до 113 млн. т.
В 1973 на последней волне послевоенного промышленного бума производство стали в США достигло исторического максимума в 137 миллионов тонн. (Для сравнения в СССР в 1973 году было выплавлено 131 млн. т. и с 1974 года Советский Союз вышел на твердое первое место в мире по выплавке стали).
После подъема последовало падение. Из-за общего экономического кризиса производство стали в США 1975 году составило лишь 106 миллионов тонн. И хотя затем объем вырос, но одновременно пополз вверх импорт, так как в Европе и Японии потребление черных металлов тоже сокращалось, выталкивая излишек на внешний рынок. С 11,3 млн.т. в 1975 импорт вырос до 20 млн. т. в 1978.
Тянули на дно и выросшие экологические требования. В 1970-х гг. американские металлурги тратили на природоохранные мероприятия десятую часть своих инвестиций.
Комбинат компании "Рипаблик Стил" в Кливленде, Огайо сбрасывает неочищенные стоки в реку Кайахога. После того как в 1969 г. Кайахога в очередной раз загорелась, на проблему загрязнения водоемов наконец обратили серьезное внимание.
Комбинат компании "Джонс энд Лафлин" в Аликуиппе, Пенсильвания, тоже что-то сливает в реку Огайо
Сам комбинат слили в начале 1980-х гг. Бульдозер сгребает в кучку то что от него осталось.
В итоге совокупные прибыли американских сталелитейных компаний падают с 2,5 миллиардов в 1974 до почти нуля в 1977. Некоторые уходят в убыток. Аналитики с Уолл Стрит твердят, что самая правильная стратегия в отношении сталелитейных заводов - это не вкладывая ничего, содрать как можно больше наличности и убежать подальше от этой проклятой Богом индустрии.
Следует жесткая реакция. Начинается сокращение устаревших, убыточных мощностей. В «черный» понедельник 19 сентября 1977 года закрывается комбинат Кэмпбелл Уоркс в Янгстауне, Огайо. Через две недели сокращается производство на комбинатах в Джонстауне, Пенсильвания и Лакаванне, Нью Йорк. Всего с августа до конца сентября уволено 20000 рабочих. Но это все пока цветочки. В целом черная металлургия еще питает надежды на светлое будущее. Закрытие нескольких старых заводов имеет локальное значение и не вызывает особых переживаний у остальных.
Коллектив комбината Кэмпбелл Уоркс в Янгстауне, Огайо несет похоронный крест после того как президент Картер отказался предоставить займ на выкуп завода. Март 1979 г.
В 1979 г. крупнейшая компания отрасли «ЮС Стил» стремительно теряет прибыль и в ноябре 1979 г. ее руководство принимает решение не размазывать инвестиции как раньше тонким слоем по всем предприятиям, а поддерживать сильнейших, отказываясь от убыточных активов. В декабре публично объявлено о закрытии 13 структурных подразделений на различных заводах компании. Следом в 1980 году вся экономика США на непродолжительное время уходит в минус, производство стали крупнейших компаний США падает на 22 процента . За год с лета 1979 по лето 1980 занятость сокращается на 90 тысяч человек. Но и это еще только начало.
Протест против закрытия предприятий. Штаб квартира "ЮС Стил". Ноябрь 1979 г.
Немного приподнявшись с осени 1980 г. до лета 1981 г., американская экономика камнем бросается вниз, скатываясь в сильнейшую рецессию.
Янгстаун, Огайо. Октябрь 1980 г. Кандидат в президенты Рональд Рейган на остановленном комбинате Кэмпбелл Уоркс: "Проклятые демократы до чего страну довели. Заводы закрыты, фабрики заглохли, поля зарастают, коровы не доены. Сталина на вас нет." При Рейгане правда заводам еще хуже придется.
Число занятых в черной металлургии в 1974-87 гг.
Черная металлургия несется в пропасть быстрее прочих отраслей. Если в 1981 году выплавка стали составила 110 млн. т., то в 1982 только 67,7 млн.т. К началу 1983 г. загрузка мощностей едва превышает треть общего объема. Импортная сталь, оказавшаяся на 20 процентов дешевле местной, активно раскупается американскими потребителями и в 1984 году занимает 21 процент рынка. Совокупная прибыль сталелитейных компаний в 1981 году составившая 1,7 миллиарда долларов сменяется в 1982 г. убытком в размере 3,4 миллиарда, в 1983 г. - 2,2 миллиарда долларов. В этих условиях крупные вертикально интегрированные компании продолжают снижать издержки, закрывая убыточные производства. Уже не до сантиментов и переживаний. Лишь бы выжить. Занятость в отрасли падает с 430 тысяч летом 1981 г. до 270 тысяч летом 1983 г. На предприятиях закрываются цех за цехом.
Труднее всего приходилось рабочим среднего возраста, посвятившим многие годы металлургическому производству. Работу по специальности найти практически невозможно, переучиваться, менять профессию тяжело, да и уровень зарплаты в других отраслях хорошо если дотягивал до половины прежней. Многих увольняли за год- два до выработки пенсионного стажа. Люди плакали, умоляли дать им доработать необходимый срок. Но работать было негде.
Безработные металлурги получают продовольственную помощь. Брэддок, Пенсильвания, Январь, 1983 г.
В начале 1980-х сокращения коснулись и белых воротничков. Если производственные рабочие по своему опыту хорошо знали, что отрасль циклична, то управленческий и обслуживающий персонал был защищен твердым окладом. Несмотря на непрерывные рапорты об убытках, менеджеры влезали в ипотеку, брали автокредиты и т.п. И тут, внезапно… ликвидации подвергались почти все обслуживающие подразделения - водители, служба безопасности, столовые, загородные клубы, библиотеки, рекламный отдел и т.д. Все что еще казалось необходимым переведено на аутсорсинг.
Менеджеры, секретари, делопроизводители, многие без образования вдруг теряли должности, приносившие 22-25 тысяч долларов в год и в один момент оказывались в реальном мире где их способности оценивались лишь в половину прежнего.
Процедуру увольнения сравнивали со смертной казнью. Сотрудников по одному вызывали в кабинет, где сообщали, что в их услугах больше не нуждаются. Некоторые впадали в истерику и тогда их вели в соседнюю комнату, где работала целая бригада советников-психологов, чьей задачей была помощь в составлении резюме и консультации по дальнейшим вариантам трудоустройства. Но приходилось просто утешать и отвозить домой расстроенного сотрудника, ожидая пока не пройдет шок.
Когда ликвидировали комбинат в Хомстеде, Пенсильвания даже никого никуда не вызывали. Просто звонили и сообщали - контора закрывается, откройте ящик стола, достаньте оттуда все бумаги, выкиньте в мусорное ведро и идите на все четыре стороны. Некоторые, уходя, уносили с собой все, что могли унести. Начальство вывозило добро грузовиками, все от писчей бумаги до подъемных кранов. Компании собственнику было уже все равно.
Снос доменных печей комбината "Огайо Уоркс". Янгстаун, август 1984 г. Бывшие рабочие со слезами на глазах провожают домны в последний путь.
Средний и высший менеджмент страдал гораздо меньше или вообще не страдал. Как правило они получали приличные отступные в размере 250-300 тысяч, многие и больше. Разумеется профсоюзы наслышанные о таких золотых парашютах никак не хотели идти на серьезные сокращения зарплат. Но все козыри уже были на руках у компаний. Прокатные станы, коксовые батареи, доменные и мартеновские цеха закрывались с чудовищной скоростью. Убыточными становились уже не только устаревшие заводы, но и вполне современные предприятия. Например в 1982 году было остановлена выплавка чугуна и стали на комбинате компании «Кайзер Стил» в Калифорнии. Модернизированное, автоматизированное производство, оснащенное по последнему слову техники, стало заложником своего географического положения. Завод находился в 80 километрах от побережья и нес большие расходы на транспортировку сырья. На Западном побережье доля импортной стали достигала 40 процентов. Так что выгоднее было закрывать горячие цеха и катать готовый продукт из импортной заготовки.
Терминатор купается в Фонтане. В 1991 г. на бывшем комбинате компании "Кайзер Стил" в Фонтане, Калифорния, проходили съемки фильма. Горячие цеха тогда уже были проданы под разбор китайцам и пришлось договариваться с новыми собственниками чтобы они немного подождали.
Завод компании МакЛаут в Трентоне, близ Детройта в свое время был самым современным металлургическим предприятием США. Здесь были установлены первый кислородный конвертер, первая машина непрерывной разливки стали, впервые внедрены автоматизированные системы управления. Но это ему не помогло.
Руины завода в Трентоне, Мичиган..
В целом по отрасли мощность металлургических предприятий 1974 по 1988 год упала со 145 миллионов тонн до 90 млн. тонн. Общая занятость с 530 тысяч до 200 тысяч. Но постепенное сокращение продолжалось и позже.
Особенно страдало производство чугуна. Даже правильней было бы озаглавить всю статью «Как загибался американский чугун». В 2012 г. его выплавка составила 33 миллиона тонн, или 36 процентов от уровня 1973 года. В то время как выплавка стали за тот же период снизилась до 91 млн. т., или 66 процентов от уровня 1973 г. Дело в том, что 60 процентов американского металла сейчас выплавляется в электропечах, еще 10-11 процентов составляет импорт.
Лакаванна, Нью-Йорк. Комбинат компании "Бетлехем Стил" при жизни.
Сейчас на его месте ветряные электростанции.
Ржавые домны завода в Стьюбенвилле,Огайо. Взорваны в 2013 г.
Пустырь на месте могучего комбината компании "ЮС Стил" в южном Чикаго.
Огнедышащий гигант компании "Бетлехем Стил" в Спарроус-Пойнт, Мэриленд, закрылся одним из последних.в 2012 г. На странице в фейсбуке местные обвиняют российскую "Северсталь" в том что она разрушила доменную печь и украла какие-то очень важные части перед тем как продать завод на металлолом.
Комбинат в Пуэбло, Колорадо в начале 1980-х гг. перешел на электропечи и превратился в рельсовый заводик. Сейчас принадлежит какой-то мутной конторе по имени "Евраз". Остатки доменных печей оставлены в напоминание о былой славе.
Не осталось ни одного металлургического комбината на северо-востоке и западе США. В районе Питсбурга действует только один небольшой комбинат. Основное производство чугуна сосредоточилось в районе Великих Озер.
Южный берег озера Мичиган одно из крупнейших в мире скоплений предприятий черной металлургии. Вдали видны комбинат "Гэри Уоркс" компании "ЮС Стил" и "Индиана Харбор" компании "Арселор Миттал". За спиной у фотографа находится комбинат в Бернс-Харбор также принадлежащий "Арселору"
Отель-казино "Америстар" расположенный как раз между двумя комбинатами "Гэри" и "Индиана-Харбор". Вообще казино в США давнее средство для диверсификации экономики. Еще с тех пор как их разрешили строить в индейских резервациях.
Бывший фордовский комбинат в Дирборне, Мичиган. Сейчас принадлежит компании "Северсталь".
В первое время после закрытия заводов среди рабочих и жителей городов царило недоумение - «Как так закрылись? Да не может быть такого. А когда откроются?» Собирались митинги, писали обращения президенту, иногда рабочие предлагали купить заводы вскладчину и вновь запустить их в оборот. В Уиртоне, Западная Вирджиния так и произошло. Коллектив предприятия в 1982 году выкупил металлургический комбинат у компании «Нэйшнл Стил» за 250 миллионов долларов и даже в первые годы комбинат работал с прибылью, но потом все равно загнулся.
Для металлургических городов и городков остановка заводов была настоящей трагедией. Они в раз теряли большую часть налогов, так что нечем было платить зарплату, оплачивать электричество, воду, и прочие удобства. Половина населения жила на пособие по безработице, когда пособие заканчивалось, то профсоюзы организовывали сбор средств на продовольственную помощь голодающим безработным. В 1986 году во время съемок фильма «Робокоп» в цехах недавно остановленного комбината в Монессене, Пенсильвания, съемочная группа пожертвовала в фонд помощи безработным металлургам 10 тысяч долларов, т.к. было неуютно работать среди людей, не имеющих денег даже на покупку продуктов питания.
Магазины, бары, парикмахерские, аптеки и прочий мелкий бизнес разорялся и центральные некогда оживленные улицы становились пустыми и безлюдными, пугая нечастых прохожих заколоченными фанерой окнами.
Разорению городских магазинов способствовало и строительство гигантских молов расположенных на крупных магистралях. Тут сказывалась американская «феодальная» раздробленность - множество мелконарубленных муниципалитетов из которых только один получал профит от строительства торгового центра. (Думаю в американских условиях Новокузнецк состоял бы из 3-4 отдельных городов - Центр, Ильинка, Запсиб, Кузнецк ).
Все кто мог уехать - уезжали, население металлургических районов сокращалось. Те кто остались погрузились в атмосферу депрессии и отчаяния. Пышным цветом расцвела организованная преступность, алкоголизм, наркомания, самоубийства.
Впрочем города могли винить и себя в своем бедственном положении. Например Янгстаун, Огайо один из крупнейших центров черной металлургии США, пока еще дышали домны и сталь лилась рекой, практически ничего не сделал для диверсификации экономики. Как сказал один из местных историков - «Кто убил металлургию Янгстауна? Откровенно говоря она убила сама себя с помощью суицидального эгоизма. Стальные магнаты плохо обращались с рабочими и проложили дорогу боевому профсоюзному движению и потере корпоративного духа. Затем компании перестали инвестировать в модернизацию производства. Стальные магнаты и городские власти боролись с приходом в город других отраслей, таких как производство автомобилей, алюминия и пластмасс. Профсоюзы вдохновленные своими успехами, продолжали требовать и бастовать до тех пор пока не стали получать больше чем другие промышленные рабочие. Железные дороги сопротивлялись строительству судоходного канала от озера Эри до реки Махонинг что позволило бы значительно снизить расходы на транспортировку угля, железной руды и известняка. Когда действуют такие силы, действительно можно убить».
Большое отличие от того же Питсбурга где после Второй Мировой войны бизнесом и городской властью было принято решение на переход к более чистым отраслям промышленности, к развитию образования, науки, здравоохранения. Собственно это был единственный способ поднять городскую экономику. Ставка на сохранение любым способом тяжелой промышленности не срабатывала. В условиях возраставшей производительности труда для выпуска прежнего объема продукции требовалось все меньше работников. А испорченная грязными заводами экология делала города непривлекательными для жизни. Так например Гэри, Индиана, где в радиусе 15 километров находятся три металлургических комбината общей мощностью 23 млн. т. стали в год, не сильно отличается по качеству жизни от Янгстуна, Огайо который в 1980-е гг.потерял практически всю свою металлургию. Я бы даже сказал, что Янгстаун со своим университетским кварталом выглядит поприличнее, хотя оба города в свое время носили гордое звание Murder City (по русски Убийск).
Заброшенный отель "Хилтон" в Гэри, Индиана. Вид с балкона одного из номеров.
Брошенное жилое здание в Гэри
Разрушенный театр в Янгстауне, Огайо.
Если же в целом говорить об упадке американской черной металлургии, то можно заметить что он был закономерен и даже неизбежен. После двух десятилетий экстенсивного послевоенного промышленного роста, США как и другие развитые страны претерпели структурную перестройку. Их экономика выходила на другой качественно новый уровень. Бурно развивались наукоемкие отрасли. В 1977 году, когда закрывались убыточные заводы Янгстауна и Джонстауна, в Калифорнии поступил в продажу первый массовый персональный компьютер от Apple, а на киноэкраны вышла первая часть Звездных войн, принесшая за год проката более 200 миллионов долларов прибыли.
Солнечный пояс, протянувшийся от Северной Каролины до Калифорнии, брал верх над Ржавым Поясом. И эти изменения были крайне болезненны для старых промышленных центров, выворачивая их буквально наизнанку. Рабочие места, средний класс жителей покидали города ради пригородов, в центре же воцарялась серость нищета и разруха. На одном из хоккейных сайтов прочитал сравнение «Команда обычно отражает дух города. Филадельфия 70-х - рабочий и бандитский город, там все пили и смотрели хоккей в барах, поэтому к алкоголю там было самое нейтральное отношение. Филадельфия по микроклимату в 70-е напоминала сегодняшние Новокузнецк и Златоуст. Рабочие и пьющие города».
Или вот описание Нью-Йорка начала 1970-х гг. - «Грязный, опасный и бедный. Политическая коррупция, опустевший бюджет и бремя вьетнамской войны убивали город. Метро покрытое уродливыми граффити и вечно опаздывающими поездами. Казалось вся инфраструктура пришла в упадок. Таймс-Сквер, этот вселенский перекресток, выглядел убого и порочно. Ночью там было полно сутенеров, проституток и наркоторговцев. Преступность свирепствовала и полиция не могла с ней справиться. Парки были заброшены, заполнены грабителями и насильниками, вытоптанные газоны, покрыты мусором».
Постепенно, строя новые дороги, проводя благоустройство территории, снося трущобы, бывшим промцентрам удалось значительно улучшить качество городской среды. А опираясь на свои университеты, поддерживая науку и культуру, вкладывая средства в развитие человеческого потенциала они значительно укрепили свою экономическую базу.
Отель-казино "Сэндс" построенный на территории бывшего комбината в Бетлехеме, Пенсильвания.
Вид из президентского номера отеля-казино "Сэндс". Часть цехов спасена от разрушения и оставлена в назидание потомкам.
Торговый центр на месте комбината в Хомстеде, Пенсильвания.
Коммерческая застройка на месте бывшего комбината компании "Джонс энд Лафлин" в Питсбурге, Пенсильвания.