Московская готика. Центральная телефонная станция
Есть между Милютинским переулком и Малой Лубянкой здание, кажущееся огромным даже в наше многоэтажное время. Это бывшая московская Центральная телефонная станция. Первые телефоны пришли в Москву с компанией, основанной изобретателем телефона Александром Беллом Bell Telephone Company в октябре 1882-го года. Их было всего 26. Понятно, что счастливыми обладателями стали люди состоятельные. Абонентская плата по тем временам была очень высокой - 250 рублей в год.
А где большие деньги - там и желающие их заработать. В 1901 году американцев в России сменило Шведско-Датско-Русское акционерное телефонное общество под руководством телефонного мастера Ларса Магнуса Эрикссона и ювелира Хенрика Торстена Седергрена. Ежегодный тариф сразу упал с 250 рублей до 79, а количество номеров увеличилось до 4650.
Эрикссон - основатель всемирно известной компании Ericsson, он уже имел опыт монтажа аналогичной станции в Стокгольме. Техническая документация проекта разрабатывалась в Швеции специалистами его компании. Там же, на стокгольмском заводе фирмы, были произведены отдельные узлы и фрагменты технического оснащения будущей станции. Окончательная сборка осуществлялась в Москве и частично - на Эрикссоновской фабрике в Петербурге. Для монтажа оборудования из Стокгольма приезжали шведские мастера и высококвалифицированные рабочие.
Здание для новой телефонной станции решили построить в Милютинском переулке по проекту И.Г. Классона (по другим данным А.Ф. Мейснера) под руководством другого этнического шведа с созвучной фамилией Эрихсон, родившегося в России. Девиз нового проекта "Каждой московской квартире - телефон!".
2. Первым зданием станции была квадратная в плане башня в неоготическом стиле, расположенная в глубине участка. Вид со стороны Малой Лубянки.
3. В таком же стиле был оформлен и подъезд к станции со стороны Милютинского переулка.
Милютинский переулок (в то время Старый Казённый) вообще был в своё время самым готическим переулком Москвы: здесь уже стоял польский неоготический собор Петра и Павла с богадельней и библиотекой, дом страхового общества Россия и мог завершить готическую картину доходный дом Н. Феттер и Е. Гинкель, если бы не водовороты истории, не позволившие достроить его по первоначальному проекту Дубовского. И на соседнем участке стоит французский католический собор св. Людовика, пусть и в стиле классицизм. Так что выбор архитектурного стиля был более чем уместен.
4.
5. На фотографии, сделанной с башни телефонной станции, в правой половине видны польский костёл и дом страхового общества Россия. В нижней части кадра французский католический собор св. Людовика.
Первым делом в 1903 году телефонизировали Кремль. Поставку кабеля новому предприятию осуществлял купец Константин Сергеевич Алексеев, более известный нам под псевдонимом Станиславский. Директор товарищества Даниловской камвольной мануфактуры Станиславский, представитель прославленного рода предпринимателей Алексеевых, вплоть до революции руководил и золотоканительной фабрикой на улице Малая Алексеевская (ныне Станиславского). А уж после революции фабрика волочения золота и серебра превратилась в завод «Электропровод». На полную мощь станция заработала в 1904-м году.
Но быстро выяснилось, что этой самой мощности не хватает и что надо строить дальше. В 1907-1908 годах к проекту подключился Отто Вильгельмович фон Дессин, выпускник Рижского политехнического училища, прошедший стажировку в Германии и Австрии. Второй очередью телефонной станции стало здание, построенное архитектором Дессином (стройку вела контора Ф.Ф. Миритца и И. И. Герасимова) на основе железобетонного каркаса. Сооружение вознеслось на высоту 76 метров, что на тот момент являлось рекордом в Москве для гражданских зданий. Строить пришлось на месте парадного входа в первое здание станции. Эта громадина закрыла всю красоту готической башни.
6.
7. Высотка имела девять этажей и подвал. Ее почти глухие стены украшали редкие узкие окна и ниши, а крышу - резные башенки.
8.
9.
10. В оформлении использованы скандинавские готические мотивы. Парадный фасад, выходящий на переулок, симметричен. В его центре - полукруглая арка, облицованная красным гранитом.
11. По краям арки гротескные скульптуры мужчины и женщины с телефонными трубками в руках. Мужчина с требовательным выражением лица: "Алё, барышня, Кремль мне срочно!"
12. И спокойная, улыбающаяся барышня: "соединяю!"
Вообще, начинались коммутаторы вовсе не с барышень, а с юношей. «Телефонные юноши» должны были вежливо откликнуться на звонок, узнать, с кем хочет говорить абонент, и вручную провести соединение. Но связь была не совершенна и требовательные абоненты часто раздражались и срывались на крик. Со временем стало ясно, что женский голос действует на разъяренных пользователей успокаивающе, да и как-то на женщин кричать считалось не комильфо. И 1 сентября 1878 года в бостонской телефонной компании Dispatch начала работать Эмма Натт, первая в мире "барышня".
Работа телефонистки была непростой. К желающим предъявляли высокие требования: хорошая дикция, стрессоустойчивость, приятный голос, знание иностранных языков, привлекательная внешность. Требовались и определённые антропометрические данные: высокий рост и достаточно длинные руки, чтобы свободно доставать до штекеров всех соединительных гнезд. Также «барышни» должны были знать наизусть имена, титулы и прочие данные всех абонентов. Эту работу хорошо оплачивали, поэтому от желающих не было отбоя. Кроме того, иногда у телефонисток появлялись поклонники, влюбившиеся в их голос. А это сулило выгодный брак, так как малоимущих среди абонентов не было. Правда, вышедшие замуж, кроме старших телефонисток, тут же увольнялись.
Вообще порядки здесь были сродни монастырским: замужних на работу не принимали и всячески барышень ограждали от мужеского полу в рабочее время. Монтёры могли заходить в операционный зал только по вызову начальства, в столовую, где питались операционистки, вход мужчинам тоже был запрещён - никакие помыслы не должны были отвлекать барышень от молитвы работы. Но зато здесь была вполне приличная зарплата - 32 рубля в месяц, а нормативная нагрузка за тот же период - 200 часов. На каждые 200 абонентов приходилось три барышни.
Принятые на станцию ученицы в течение первого месяца работы зарплату не получали. По окончании обучения они становились так называемыми 'кандидатками' и получали жалованье на треть меньшее, чем штатные работницы. В штат их переводили лишь по истечении года работы. Двухнедельный оплачиваемый отпуск телефонистке полагался только по прошествии двух лет, выходной - лишь один в месяц
13. Двадцать восемь распределительных и сто двенадцать соединительных коммутаторов разместились в центральном операционном зале телефонной станции. Компания не поскупилась, потратила на реализацию проекта 34 млн рублей. На фото видно, что оконные ниши имеют стреловидную готическую форму, а вот расстекловка стилю не соответствует.
14.
15. Телефонная станция - объект стратегический, поэтому осенью 1917-го за неё развернулись серьёзные бои. Первыми заняли станцию юнкера и отключили телефоны. Большевики остались без связи и не могли управлять своими боевиками. переулок перегородили баррикадами.
В связи с большой важностью станции, большевики под командованием Г.А. Усиевича начали военную операцию по её захвату. Артиллерию было решено не использовать, чтобы не нанести непоправимого урона оборудованию станции. Обстреливали здание из пулемётов и бомбомёта, который установили на верхнем этаже недостроенного доходного дома Феттер и Гинкель.
Здание телефонной станции имело толстые стены и маленькие окна, было как бы создано для обороны. Его легко можно было превратить в неприступную крепость, но юнкера после трёх дней боёв сдались. Думаю, что у них просто кончились боеприпасы и еда, а наладить снабжение не получилось.
16. О тех событиях напоминает мемориальная доска на стене здания станции. А поскольку вешали её в советское время, понятно, кто тут "хорошие парни", а кто плохие.
После революции Московская городская телефонная сеть была национализирована без какой-либо компенсации Шведско-Датско-Русскому акционерному обществу. В советское время здание использовалось по прямому назначению, в нем находился Центральный московский телефонный узел. После того, как станции стали автоматическими, необходимость в услугах барышень отпала.
17. Для размещения аппаратуры и расширения телефонной сети был построен ещё один корпус. Он относительно неплохо вписался в ансамбль, могло быть и хуже.
Следующая техническая революция была уже цифровая, такие большие помещения стали не нужны и комплекс опустел. Капитальный ремонт объекта культурного наследия регионального значения планировался Московской телефонной сетью на 2012-2013 годы. Бюро «Рождественка» под руководством архитектора Наринэ Тютчевой уже было начало восстановительные работы и раскрыло первоначальный объем операционного зала.
Однако реставрация была заморожена, так как управляющая компания АФК «Система» решила продать памятник фирме Urban Group, которая в свою очередь в 2018 году выставила здание телефонной станции на продажу, причем с проектом апартаментов, несмотря на сохранение в кадастровой и градостроительной документации прежнего вида использования.
Наружные стены выглядят вполне себе крепкими, а что там внутри - не знаю, но подозреваю. что ничего хорошего.
А где большие деньги - там и желающие их заработать. В 1901 году американцев в России сменило Шведско-Датско-Русское акционерное телефонное общество под руководством телефонного мастера Ларса Магнуса Эрикссона и ювелира Хенрика Торстена Седергрена. Ежегодный тариф сразу упал с 250 рублей до 79, а количество номеров увеличилось до 4650.
Эрикссон - основатель всемирно известной компании Ericsson, он уже имел опыт монтажа аналогичной станции в Стокгольме. Техническая документация проекта разрабатывалась в Швеции специалистами его компании. Там же, на стокгольмском заводе фирмы, были произведены отдельные узлы и фрагменты технического оснащения будущей станции. Окончательная сборка осуществлялась в Москве и частично - на Эрикссоновской фабрике в Петербурге. Для монтажа оборудования из Стокгольма приезжали шведские мастера и высококвалифицированные рабочие.
Здание для новой телефонной станции решили построить в Милютинском переулке по проекту И.Г. Классона (по другим данным А.Ф. Мейснера) под руководством другого этнического шведа с созвучной фамилией Эрихсон, родившегося в России. Девиз нового проекта "Каждой московской квартире - телефон!".
2. Первым зданием станции была квадратная в плане башня в неоготическом стиле, расположенная в глубине участка. Вид со стороны Малой Лубянки.
3. В таком же стиле был оформлен и подъезд к станции со стороны Милютинского переулка.
Милютинский переулок (в то время Старый Казённый) вообще был в своё время самым готическим переулком Москвы: здесь уже стоял польский неоготический собор Петра и Павла с богадельней и библиотекой, дом страхового общества Россия и мог завершить готическую картину доходный дом Н. Феттер и Е. Гинкель, если бы не водовороты истории, не позволившие достроить его по первоначальному проекту Дубовского. И на соседнем участке стоит французский католический собор св. Людовика, пусть и в стиле классицизм. Так что выбор архитектурного стиля был более чем уместен.
4.
5. На фотографии, сделанной с башни телефонной станции, в правой половине видны польский костёл и дом страхового общества Россия. В нижней части кадра французский католический собор св. Людовика.
Первым делом в 1903 году телефонизировали Кремль. Поставку кабеля новому предприятию осуществлял купец Константин Сергеевич Алексеев, более известный нам под псевдонимом Станиславский. Директор товарищества Даниловской камвольной мануфактуры Станиславский, представитель прославленного рода предпринимателей Алексеевых, вплоть до революции руководил и золотоканительной фабрикой на улице Малая Алексеевская (ныне Станиславского). А уж после революции фабрика волочения золота и серебра превратилась в завод «Электропровод». На полную мощь станция заработала в 1904-м году.
Но быстро выяснилось, что этой самой мощности не хватает и что надо строить дальше. В 1907-1908 годах к проекту подключился Отто Вильгельмович фон Дессин, выпускник Рижского политехнического училища, прошедший стажировку в Германии и Австрии. Второй очередью телефонной станции стало здание, построенное архитектором Дессином (стройку вела контора Ф.Ф. Миритца и И. И. Герасимова) на основе железобетонного каркаса. Сооружение вознеслось на высоту 76 метров, что на тот момент являлось рекордом в Москве для гражданских зданий. Строить пришлось на месте парадного входа в первое здание станции. Эта громадина закрыла всю красоту готической башни.
6.
7. Высотка имела девять этажей и подвал. Ее почти глухие стены украшали редкие узкие окна и ниши, а крышу - резные башенки.
8.
9.
10. В оформлении использованы скандинавские готические мотивы. Парадный фасад, выходящий на переулок, симметричен. В его центре - полукруглая арка, облицованная красным гранитом.
11. По краям арки гротескные скульптуры мужчины и женщины с телефонными трубками в руках. Мужчина с требовательным выражением лица: "Алё, барышня, Кремль мне срочно!"
12. И спокойная, улыбающаяся барышня: "соединяю!"
Вообще, начинались коммутаторы вовсе не с барышень, а с юношей. «Телефонные юноши» должны были вежливо откликнуться на звонок, узнать, с кем хочет говорить абонент, и вручную провести соединение. Но связь была не совершенна и требовательные абоненты часто раздражались и срывались на крик. Со временем стало ясно, что женский голос действует на разъяренных пользователей успокаивающе, да и как-то на женщин кричать считалось не комильфо. И 1 сентября 1878 года в бостонской телефонной компании Dispatch начала работать Эмма Натт, первая в мире "барышня".
Работа телефонистки была непростой. К желающим предъявляли высокие требования: хорошая дикция, стрессоустойчивость, приятный голос, знание иностранных языков, привлекательная внешность. Требовались и определённые антропометрические данные: высокий рост и достаточно длинные руки, чтобы свободно доставать до штекеров всех соединительных гнезд. Также «барышни» должны были знать наизусть имена, титулы и прочие данные всех абонентов. Эту работу хорошо оплачивали, поэтому от желающих не было отбоя. Кроме того, иногда у телефонисток появлялись поклонники, влюбившиеся в их голос. А это сулило выгодный брак, так как малоимущих среди абонентов не было. Правда, вышедшие замуж, кроме старших телефонисток, тут же увольнялись.
Вообще порядки здесь были сродни монастырским: замужних на работу не принимали и всячески барышень ограждали от мужеского полу в рабочее время. Монтёры могли заходить в операционный зал только по вызову начальства, в столовую, где питались операционистки, вход мужчинам тоже был запрещён - никакие помыслы не должны были отвлекать барышень от молитвы работы. Но зато здесь была вполне приличная зарплата - 32 рубля в месяц, а нормативная нагрузка за тот же период - 200 часов. На каждые 200 абонентов приходилось три барышни.
Принятые на станцию ученицы в течение первого месяца работы зарплату не получали. По окончании обучения они становились так называемыми 'кандидатками' и получали жалованье на треть меньшее, чем штатные работницы. В штат их переводили лишь по истечении года работы. Двухнедельный оплачиваемый отпуск телефонистке полагался только по прошествии двух лет, выходной - лишь один в месяц
13. Двадцать восемь распределительных и сто двенадцать соединительных коммутаторов разместились в центральном операционном зале телефонной станции. Компания не поскупилась, потратила на реализацию проекта 34 млн рублей. На фото видно, что оконные ниши имеют стреловидную готическую форму, а вот расстекловка стилю не соответствует.
14.
15. Телефонная станция - объект стратегический, поэтому осенью 1917-го за неё развернулись серьёзные бои. Первыми заняли станцию юнкера и отключили телефоны. Большевики остались без связи и не могли управлять своими боевиками. переулок перегородили баррикадами.
В связи с большой важностью станции, большевики под командованием Г.А. Усиевича начали военную операцию по её захвату. Артиллерию было решено не использовать, чтобы не нанести непоправимого урона оборудованию станции. Обстреливали здание из пулемётов и бомбомёта, который установили на верхнем этаже недостроенного доходного дома Феттер и Гинкель.
Здание телефонной станции имело толстые стены и маленькие окна, было как бы создано для обороны. Его легко можно было превратить в неприступную крепость, но юнкера после трёх дней боёв сдались. Думаю, что у них просто кончились боеприпасы и еда, а наладить снабжение не получилось.
16. О тех событиях напоминает мемориальная доска на стене здания станции. А поскольку вешали её в советское время, понятно, кто тут "хорошие парни", а кто плохие.
После революции Московская городская телефонная сеть была национализирована без какой-либо компенсации Шведско-Датско-Русскому акционерному обществу. В советское время здание использовалось по прямому назначению, в нем находился Центральный московский телефонный узел. После того, как станции стали автоматическими, необходимость в услугах барышень отпала.
17. Для размещения аппаратуры и расширения телефонной сети был построен ещё один корпус. Он относительно неплохо вписался в ансамбль, могло быть и хуже.
Следующая техническая революция была уже цифровая, такие большие помещения стали не нужны и комплекс опустел. Капитальный ремонт объекта культурного наследия регионального значения планировался Московской телефонной сетью на 2012-2013 годы. Бюро «Рождественка» под руководством архитектора Наринэ Тютчевой уже было начало восстановительные работы и раскрыло первоначальный объем операционного зала.
Однако реставрация была заморожена, так как управляющая компания АФК «Система» решила продать памятник фирме Urban Group, которая в свою очередь в 2018 году выставила здание телефонной станции на продажу, причем с проектом апартаментов, несмотря на сохранение в кадастровой и градостроительной документации прежнего вида использования.
Наружные стены выглядят вполне себе крепкими, а что там внутри - не знаю, но подозреваю. что ничего хорошего.