Август 2014 - 3
Август 2014 - 1
Август 2014 - 2
Основной удар пришелся на центр. Дальше все будет просто. Укры перегруппируются, пополнят б/к и будут искать слабое место в нашей обороне. Ну не идиоты же они. Вряд ли будут атаковать там, где получили отпор. Значит правый фланг под угрозой. Взялись за них плотно. Скорее всего, попытаются из деревни их выбить. Ведь пока мы здесь, им штурмовать Иловайск нельзя, мы угрожаем их флангу. В принципе наше положение стабильное. Люди устали, но держатся бодро. Паники нет. Укровской пехоты много. Но это не большая проблема. Огонь они, конечно, ведут плотный, но по сути бесполезный. Сближаться опасаются и укровская техника двигается без их прикрытия. Конечно, танки в городе, без пехоты - не большая проблема, но только в том случае, если есть чем ее уничтожать. А вот с этим были серьезные проблемы. Тарасов неоднократно связывался с Арсением по поводу БК. Арсений обещал, но БК все еще не привезли. Какое решение принять?
Раздался звонок. Звонил Граф - старший группы чеченцев. Было их человек 10. В бою он их не видел, они были на другом фланге.
- Тарасов, - сказал Граф, - куда нам идти?
- В смысле?
- Куда нам выходить из Грабского?
- Солнце видишь?
- Да.
- Иди в сторону Солнца вдоль дороги. Выйдешь в Грузко-Ломовку, там наши.
Разбираться, тем более по телефону, почему они отходят Тарасов не собирался. Ушли и хрен с ними. В Грузко-Ломовке таких «уклонистов» было до хрена, а эти хоть повоевали. (*Под «уклонистами» подразумеваются люди покидающие поле боя под благовидными предлогами. Например, когда легко раненого в руку сопровождает в тыл 6 и более человек под предлогом его эвакуации. Данная проблема изучалась военными психологами разных стран и подробно описана в многочисленных работах.*)
Разговор прервал начавший бой и Тарасов сразу забыл о «чехах». От недосыпания, усталости, контузий, соображал Тарасов плохо. Действовал на автомате. По сути, управление казаками, и так недостаточное, было потеряно. Каждые группы, фактически отрезанные друг от друга, сражались самостоятельно. Все, кто хотел свалить, сделали это в первый день. Да и сегодня ряды сражающих после утренней атаки поредели. Дело обычное. Тарасов уже привык полагаться только на собственные силы. Единственная группа, которой он доверял так же, как своим бойцам, были бойцы из Макеевской казачьей сотни - группа «Севера». С другими группами, сейчас находящими в Грабском, до этого он взаимодействовал не часто и не знал о них ничего.
Бой длился несколько часов с перерывами. Воспоминания об этом у Тарасова остались обрывочные. Цель. Стреляет. Наблюдает. Засекли. Меняет позицию. Давят слева - бойцов туда, где тяжело. Слушает «картину боя». Бежит. Стреляет. Рывок. Глоток воды. Болит все тело. От близкого разрыва его с силой бросило на стену, так что подняться сразу он не смог. Отбило все внутренности. Звон в голове стал еще сильнее. Уже и за боем следить тяжело. Едва хватает сил следить за своим сектором.
Как обычно все закончилось внезапно. Очередная пауза в бою. Успели пересчитаться. Перезарядится. А противник не атакует. Появилось время основательно осмотреться. Перекинулся в рацию со своими бойцами. Судя по докладам и по звукам боя, положение крайне тяжелое. Из БК - только для стрелкотни, пойдет техника - больше отбиваться нечем. Двухэтажка каким-то чудом еще держится. Но самое плохое то, что, похоже, нас отрезали. Кто-то из бойцов Тарасова доложил, что на переезде видели укровский танк.
Но ситуация была гораздо серьезнее, о чем Тарасов тогда не подозревал.
Танк я заметил поздно, после вспышки выстрела его пушки - он шёл по дороге со стороны переезда и был скрыт от меня домами и зелёнкой. Наш автобус пёр на всех парах из Киселёвки в Грабское - вёз парней на подмогу. Я его отчётливо видел в оптику. Вдруг - ярко жёлтая вспышка перед ним, совсем недалеко, метров триста и... факел огня из нашего автобуса! За нею ещё одна вспышка - добивал. Успевших выскочить ребят я не видел, орал в радио Малому. Ответил Крот, Малого рядом не было, он уехал за БК. Ору Кроту, чтоб срочно развернул 82-й! А тот - один, без расчёта! Благо 82-й машина нетяжёлая, он молодец - справился. Вижу, чуть правее, по огородам мчит укровская бэшка, двойка, подруливает поближе к нашему полыхающему автобусу, высаживается десант и тут Крот: «Готов стрелять! Куда наводить?» Ору ему: «Дым видишь?» «Вижу», кричит! «Наводи в него и дальность от тебя полторы!» Первая - недолёт. Вторая - дальше двести и..!!! Мина легла точно за бэшку! Смотрю, пехота укров запаниковала. Ору Кроту: «Накидывай, брат, есть накрытие!!!» И смотрим. Все мины вокруг бэшечки ровненько так ложатся! Мы с Ветром даже из укрытия выскочили и... и радость и горе переполняли нас. Мы попали! Уложили мину точно в цель. Кого - то из укров там тянули в бэшку, а значит мы смогли отомстить за тех парней, что были в автобусе! Крот кричит нам: «Всё. Мин нет!» Один ящик был. Последний. Все остальные лежали в чистом поле за железкой, выстрелянные невесть зачем. Такой обиды я не испытывал, может быть, никогда!..
Вышедшие из боя казаки стали собираться на Садовой улице. Оставив заслон на ангарах, Тарасов пошел туда, что бы оценить обстановку. На улице он увидел измученных бойцов, некоторые из них были перевязаны. Вдоль улицы стояла колона из легковых автомобилей. Выезд из деревни через ж/д переезд был закрыт танком. Мы в окружении. Сомнений больше не осталось. Двухэтажки еще держались. Там, судя по звукам, шел плотный бой. Что что, а в звуках боя Тарасов научился разбираться хорошо. Нужно было что-то решать.
Он оглянулся, толпа из разных казачьих подразделений собралась на крайней улице. Тарасов прикидывал разные варианты. Размышление прервал телефонный звонок. Удивленный Тарасов не глядя снял трубку.
- Слушаю.
- Как у вас дела? - спросил Опер.
- Ты знаешь, я не склонен к панике, - ответил Тарасов, - но похоже нам отсюда не выбраться. Мы в окружении.
- Тарасову хотелось передать последние слова жене, о которой он постоянно думал. Но он не стал это делать.
- Я прикинул - людей можно попытаться вывести, - продолжил он, - но всю технику придется бросить.
- Держитесь, Арсен собирает людей вам на помощь. Бросай все, главное выведи людей.
- Хорошо, - ответил Тарасов, - до связи. И повесил трубку.
Никакой помощи, тем более от Арсена, Тарасов не ожидал.
Самым простым было сжечь всю матчасть и выводить людей полем. Хотя место открытое, почти километр чистого поля. Часть пути они будут прикрыты от укров домами. Но у них раненые, а значит идти будут медленно и укры могут положить много наших. Да и машины с вещами бросать было жалко. И двухэтажки продолжают бой, а значит ребят надо было выручать.
Оглянувшись, Тарасов понял, что до паники дело не дошло исключительно потому, что люди были очень уставшие. Снова все ожидали, когда кто-то скажет, что нужно делать. Тарасов стал отдавать распоряжения. Машины в колону. Раненых погрузить. Занять места. Вещи которые мешают погрузить раненых - выкинуть к чертям. Погибших спрятать. Это место отметить. Гранатометчики ко мне. Все задвигались.
К нему подошли Клаус и Хорват. Кто-то протянул «Шмель» и исчез. На руках было два РПГ-7 и десяток выстрелов. Неплохо. Значит так, мужики, - сказал Тарасов, - идем пробивать коридор. На переезде танк. Первым стреляю я. «Шмелем «сбиваю динамическую защиту. После чего начинаете работать вы. Танк надо сжечь. Иначе не выйдем отсюда. Особо объяснять ничего не надо было. Бойцы были опытные, с первых дней рядом.
Рассредоточившись, выдвинулись к переезду. Обычно укры почему-то не прикрывали танки пехотой, поэтому предстояла в общем-то несложная работа.
Не доходя до переезда, услышали шум техники. Изготовились к стрельбе. Из-за поворота выехал танк, подставив левый борт. Позиция для выстрела была идеальной. Тарасов прицелился и выстрелил из «Шмеля». Тогда еще, несмотря на несколько контузий, «Шмель» его оглушил. Полное равнодушие к выстрелам из гранатометов он приобретет спустя несколько месяцев.
Попал Тарасов точно, во все стороны полетели куски железа, танк чихнул и остановился. Но не успел Тарасов обрадоваться, танк снова завелся и поехал по улице. Стреляйте, крикнул Тарасов. Хорват выскочил из-за забора не целясь выстрелил из РПГ и шмыгнул во двор. Граната пролетела намного выше танка. «Епрст», - мысленно выругался Тарасов. Б/к было мало, еще и этот досадный промах. Зато Клаус не промахнулся, но танк продолжил движение и проехал улицу. Тарасов с Клаусом перешли за танком через дворы на параллельную. Тарасов встал возле тракторного прицепа, приказав Клаусу оставаться за домом и изготовиться к стрельбе. На дороге, за пустырем, Тарасов увидел БМП, танк еще не показался. БМП вел огонь по двухэтажке, по ней же укры долбили из стрелкотни, плотность огня была очень высокая и Тарасов еще раз подивился стойкости обороняющихся бойцов. Наконец показался танк. «Клаус, пошел», - закричал Тарасов. Клаус выбежал из-за угла, прицелился и выстрелил в танк. Не дожидаясь результатов стрельбы, он вернулся за угол и стал готовиться к следующему выстрелу. Тарасов зафиксировал попадание в танк, но танк продолжил движение. Танк, БМП, еще и БТР. Хуже то, что укры засекли направление стрельбы гранатометчика и в их сторону понеслись трассы КПВТ. Тарасов перестал двигаться, чтобы его не заметили. «Еще», - закричал Тарасов, - «цель БТР». Клаус выскочил из-за укрытия и выстрелил. Граната попала в БТР, Тарасову показалось, что колесо, в которое попал Клаус отлетело. БТР прекратил стрельбу и стал отъезжать.
- Цель танк.
Клаус повторил свои действия. Снова попадание, но танк не остановился. Да что ж это такое, подумал Тарасов.
- Еще выстрел, - закричал он.
Клаус выбежал из-за угла, тщательно прицелился и выстрелил. Но теперь он не стал убегать за угол, а остался следить за результатом стрельбы. Граната попала точно под башню, но танк продолжал стрельбу. Клаус выругался, зарядил РПГ и выстрелил еще раз. Попадание. Но видимого результата не было. Клаус побежал к танку через кукурузу, которая росла по краю пустыря. «Клаус, вернись», - закричал Тарасов, но Клаус махнул рукой и скрылся в зарослях. Тарасов с тревогой наблюдал за техникой, переживая за гранатометчика. Вдруг он увидел, разрыв на корпусе танка. Наверное укры заметили Клауса и стали поливать кукурузу огнем. Время шло, он все не возвращался. Тарасов побежал искать своего друга, но, наконец, из кукурузы показался Клаус, - «командир, да он как заговоренный», - сказал Клаус. И снова зарядив РПГ, уже совсем не скрываясь выстрелил в танк. Танк начал отъезжать и вскоре скрылся. Последний выстрел потратили на БМП. Несмотря на попадание, она уехала своим ходом. Укры отошли и бой затих. Можно было возвращаться к колоне.
По возвращению Тарасов увидел то, чему позже стало привычной картиной. Машины были забиты пассажирами, здоровыми пассажирами, раненые не были погружены. Рядом с его машиной сидел казак, раненый в лицо. Говорить он не мог. Дышал с трудом. Повязка пропитана кровью . В «таврии» Тарасова сидело 4 рыла. С матами, он выгнал их из машины и посадил раненого казака, пробежал вдоль колоны убедился, что всех раненых погрузили, труп погибшего спрятали. Тарасов дал команду быть в готовности начать движение. Захватив с собой несколько человек, из тех, что откликнулись на его призыв, пошли головным дозором на переезд. Шли вдоль улицы, часть людей шла дворами, проверяя наличие противника. К переезду дошли без происшествий. Дали сигнал колонне на движение. С собой Тарасов взял своего пулеметчика, «Зеро», и гранатометчика с позывным «Малой» из макеевских казаков, у которого чудом осталось два выстрела к гранику. Втроем они вышли на перекресток, чтобы прикрыть отход колоны, которая начала движение к переезду. Тарасов мог положиться на этих бойцов. Оба хорошо себя зарекомендовали и в Грабском и в боях до этого. Позиция была удачной. На перекрестке можно было находится скрытно. Улица просматривалась. Пути отхода были.
Колону, Тарасов, отправил дальше, за переезд. Вскоре к Тарасову подошел «Север», командир Макеевской сотни.
- Там, возле двухэтажки, - махнул он рукой,- наша грузовая машина, надо ее забрать, у нее только колеса пробиты,- сказал он и пошел в сторону двухэтажек.
- Стой, назад, - закричал Тарасов, но «Север» не стал его слушать. Поколебавшись, Тарасов остался на месте, ожидая бойцов из своей группы, которые замыкали выходившую колону. Надо было прикрывать отход. Он повернулся к гранатометчику и сказал:
- Почему командира бросили? Он не должен ходить один. Погибнет, где вы такого найдете? Его беречь надо. Он настоящий Воин.
- Я знаю, - ответил «Малой», - это мой отец.
Колона прошла. Устал Тарасов запредельно. Как проехал «Север», Тарасов уже не помнил.
Пройдя переезд, Тарасов подошел к своей группе, которая, измученная, сидела на обочине. Сам Тарасов садиться не стал, он знал, что если сядет, то сил подняться у него уже не будет.
- Мужики, - сказал он, - пока укры не закрепились, надо их выбить из Грабского. Они не знают местности, они понесли потери, они не закрепились, потом нам будет сложнее, надо сделать это сейчас.
- Да, командир, - сказали бойцы и стали с трудом подниматься опираясь на автоматы.
Они буквально шатались от усталости. Да и сам Тарасов стоял на ногах только за счет силы воли. Глядя на них и еще раз все прикинув, он отказался от намерения провести контратаку. Б/к нет, сил нет, большая казаков вернулась в Грузко-Ломовку. Значит надо отходить.
Двинулись в сторону Грузко-Ломовки. На обочине догорал автобус. Вокруг были разбросаны обгоревшие ВОГи, патроны, обрывки одежды. Позже Тарасов услышал историю про этот автобус.
Фото, если я правильно помню, делал Сенсей.
Зря Тарасов не надеялся на помощь. Арсений сделал все, что мог. Он где-то нашел б/к, которое погрузили в автобус и отправили его в Грабское. Уже на въезде в Грабское, этот автобус наткнулся на укровский танк и был расстрелян.
Подъехав к краю Грабского Тарасов осмотрел дорогу. Возле Грузко-Ломовки, он увидел легковую машину вокруг которой ходили люди одетые в черную форму. У нас таких не было. Может быть укры отрезали их от своих? Это было бы логично. Противника нельзя недооценивать. О том, что перед ним беспрепятственно прошли другие подразделения, он не сообразил, сказалась усталость.
Тарасов набрал по телефону Арсения.
- Мы можем возвращаться в Грузко-Ломовку?
- Да, - ответил Арсений.
- Наблюдаю людей одетых в черное. Это наши?
- Да, братан, возвращайся, там наши.
- Пусть они подадут какой-нибудь знак, что это наши.
- Не ссы, это наши.
Но Тарасов колебался. Он повернулся к своим и сказал, я сейчас поеду в Грузко-Ломовку, «Арсений» говорит, что там чисто. Наблюдайте за мной, если что - вы знаете что делать. Тарасову повезло. «Арсению» тоже. Все обошлось. Это действительно были наши, так что колона без происшествий добралась до Грузко-Ломовки.
Закончился бой. Нас выбили из деревни, которую мы должны были удерживать три часа, но смогли продержаться трое суток, сорвав тем самым первую атаку на Иловайск и оттянув его штурм. Мы вышли из окружения, потеряв в том бою 12 казаков. Мы сожгли танк, машину с БК, штабную машину, две БМП, повредили БТР, две БМП, танк, взяли пленных.
В группе Тарасова потерь не было, но группа, как боевое подразделение фактически не существовала. Люди едва держались на ногах от усталости. Еды не было. Тарасов нашел «Арсения» и предупредил, что на ночь они съездят в Донецк, приведут себя в порядок и утром вернутся. «Арсений» возражал
- Кто останется оборонять Грузко-Ломовку, - спрашивал он.
Тарасов с недоумением оглянулся.
- «Арсений», посмотри, здесь больше сотни людей. Ночью укры точно не пойдут. Утром мы будем здесь. Нам надо привести себя в порядок. Мы конкретно за@#$ны. От нас нет толка.
Поколебавшись, «Арсений» отпустил их на ночь, напомнив, что утром они должны вернуться.
Тарасов вернулся к группе, дал приказ формировать колону. Проверил наличие личного состава и проинструктировал водителей об осторожности. По опыту он знал, что самая дрянь случается на обратном пути. Тарасову не нравилась манера ополченцев гонять на предельной скорости - это ненужный риск и дешевые понты, считал он.
Колона двинулась. Знал бы он что его ждет, он отказался от поездки. Ехали не спеша, не больше 60 км. Выдерживали дистанцию между машинами. Перед машиной Тарасова ехал УАЗ, конфискованный из воинской части, Управлял им «Таксист», боец родом из Красноармейска, который ее отремонтировал. Внезапно машина вывернула на встречку, потом резко повернула вправо и вылетев на обочину опрокинулась. Колона остановилась. Все побежали к машине и стали вытаскивать из нее помятых товарищей. Особенно сильно досталось «Нерпе». К Тарасову подошел боец, который вызывал скорую помощь.
- Командир, они не хотят ехать.
- Дай сюда телефон.
- Алло, скорая?
- Да.
- У нас ДТП. Есть пострадавшие. Приезжайте.
- Мы не поедем.
- Почему?
- Мы боимся.
- Слушайте меня внимательно, - сказал Тарасов, - у меня бойцы попали в ДТП. Они нуждаются в срочной помощи. Если вы сюда не приедете, я приеду к вам и зачищу всю вашу станцию. У вас 15 минут. Жду.
И отключил телефон. Осуждать врачей он не мог. Бывало разное. Разумеется никого зачищать не стали бы. А так, благодаря угрозе, скорая приехала быстро, подстанция была недалеко. Пострадавших увезли.
В голове Тарасова бесконечно крутилась мысль. Как же так. Такой бой. Все целые и вот ДТП. Как же так. Такой бой. Все целые и вот ДТП.
Позже оказалось, что причиной аварии стала оторвавшаяся тормозная колодка, которая блокировала колесо.
Колона снова продолжила путь. Въехали в Донецк. Пустые улицы. На пл.Буденного колона остановилась. «Головняк» доложил, что впереди вооруженные люди. Около двадцати человек при четырех пулеметах, техники и тяжелого не видно. Никаких команд никому не надо было давать. Все вышли из машин и рассыпались. Тарасов пошел в начало колоны. Перед ним стояли «мажорчки». В необмятых комках с «покемонганами» (*Оружие в излишнем, зачастую бесполезном обвесе.*)
- Кто такие? - спросил один из них.
- Ополтосы, - ответил Тарасов, - едем с передка на ночевку.
- Пропуск есть?
- Что за пропуск? - удивился Тарасов.
- Перемещение в ночное время осуществляется по пропускам.
- Кто их выписывает?
- Комендатура.
- Вы что ли?
- Мы.
- А документы у вас есть?
- Короче, повысил голос «мажор». Давайте пропуск!
Краем глаза Тарасов поглядывал за своими бойцами. Они уже взяли в кольцо комендачей.
- Послушай, - обратился Тарасов к комендачу, - мы с передка едем. Ни о каком пропуске не знаем. Мы переночуем и завтра снова назад поедем. Если не веришь, поехали с нами. Заодно может быть узнаешь, каково оно воевать.
- Никуда вы не поедете.
- А кто мне помешает? - ухмыльнулся Тарасов. - Оглянись.
Комендачи нервно закрутили головами.
- Не надо дергаться, - продолжил Тарасов, - мы едем в располагу. Если вы против, то через несколько минут у меня в подразделении появятся, - Тарасов потыкал пальцами в пулеметы комендачей, - раз, два, три, четрые... четыре новых пулемета. Их очень не хватает на передке. И подствольники у меня появятся. Вещь хорошая, я оценил. Но вы же не будете возражать, против того, что мы поедем отдыхать?
- Нет, не будем. Счастливого пути.
- Только не дергайтесь, - предупредил еще раз Тарасов, - хотели бы, уже положили бы вас.
Бойцы Тарасова грузились в машины и отъезжали, пока замыкающая тройка держала комендачей под прицелами.
Проехали не долго. На пересечении улиц Светлого пути и Левобережной колона снова стала. Их снова остановили. Тарасов начала звереть.
- Командир, подожди, я разберусь, - сказал Эрнесто.
Он пошел к машинам и начал о чем то разговаривать с ополтосами. Переговоры затягивались. Время отдыха уходило.
- Что там, Эрнесто, - спросил Тарасов.
- Да каких то корректировщиков ловят.
- Мы что, похожи на корректировщиков? Объясни им, что у нас мало времени.
- Они уперлись, не хотят пропускать.
Тарасов вышел из машины. Вытащил «Шмель» подошел к группе ополтосов, которым Эрнесто что-то эмоционально объяснял. Тарасов отодвинул его в сторону и засунул ствол «Шмеля» в машину в которой сидели ополтосы.
- Мужики, мы едем с передка. У нас мало времени. Мы устали и хотим отдохнуть. Нам завтра утром возвращаться. Мы не укровские коррктировщики.
В машине долго молчали боясь пошевелиться.
- Ну что, мы поедем? - сказал Тарасов.
- Ну конечно езжайте, - ответили из машины, - видно же, что вы не корректировщики.
Тарасов подал сигнал. Колона тронулась. В последнюю машину заскочил Тарасов.
До Золотого кольца ехали беспрепятственно. На «Кольце» Тарасов увидел очередной блокпост. Да сколько это будет продолжаться, - подумал он, - в конце концов мы сегодня доберемся домой или нет?
Он подъехал к посту. Опустил стекло и не выходя из машины выставил «Шмель».
- Мужики, - с трудом сдерживая ярость, начал говорить Тарасов, - мы домой едем с передка. Нас на ночь отпустили. У нас нет пропуска. Но есть вот это, - и он выдвинул «Шмель» из окна.
- Да мы видим, что вы нормальные ребята. Езжайте. Заголосили коменданские.
- Удачи вам, - пожелал им Тарасов.
Он дождался пока пройдет колона и двинулся следом. Больше им никто не встретился. В располаге Тарасов объявил время выезда. Напомнил, что бы почистили оружие. Быстро перекусили горячим, которое приготовили девочки, помылись, постирались и завалились спать.
Утром вернулись.
Продолжение: Август 2014 - 4
Август 2014 - 2
Основной удар пришелся на центр. Дальше все будет просто. Укры перегруппируются, пополнят б/к и будут искать слабое место в нашей обороне. Ну не идиоты же они. Вряд ли будут атаковать там, где получили отпор. Значит правый фланг под угрозой. Взялись за них плотно. Скорее всего, попытаются из деревни их выбить. Ведь пока мы здесь, им штурмовать Иловайск нельзя, мы угрожаем их флангу. В принципе наше положение стабильное. Люди устали, но держатся бодро. Паники нет. Укровской пехоты много. Но это не большая проблема. Огонь они, конечно, ведут плотный, но по сути бесполезный. Сближаться опасаются и укровская техника двигается без их прикрытия. Конечно, танки в городе, без пехоты - не большая проблема, но только в том случае, если есть чем ее уничтожать. А вот с этим были серьезные проблемы. Тарасов неоднократно связывался с Арсением по поводу БК. Арсений обещал, но БК все еще не привезли. Какое решение принять?
Раздался звонок. Звонил Граф - старший группы чеченцев. Было их человек 10. В бою он их не видел, они были на другом фланге.
- Тарасов, - сказал Граф, - куда нам идти?
- В смысле?
- Куда нам выходить из Грабского?
- Солнце видишь?
- Да.
- Иди в сторону Солнца вдоль дороги. Выйдешь в Грузко-Ломовку, там наши.
Разбираться, тем более по телефону, почему они отходят Тарасов не собирался. Ушли и хрен с ними. В Грузко-Ломовке таких «уклонистов» было до хрена, а эти хоть повоевали. (*Под «уклонистами» подразумеваются люди покидающие поле боя под благовидными предлогами. Например, когда легко раненого в руку сопровождает в тыл 6 и более человек под предлогом его эвакуации. Данная проблема изучалась военными психологами разных стран и подробно описана в многочисленных работах.*)
Разговор прервал начавший бой и Тарасов сразу забыл о «чехах». От недосыпания, усталости, контузий, соображал Тарасов плохо. Действовал на автомате. По сути, управление казаками, и так недостаточное, было потеряно. Каждые группы, фактически отрезанные друг от друга, сражались самостоятельно. Все, кто хотел свалить, сделали это в первый день. Да и сегодня ряды сражающих после утренней атаки поредели. Дело обычное. Тарасов уже привык полагаться только на собственные силы. Единственная группа, которой он доверял так же, как своим бойцам, были бойцы из Макеевской казачьей сотни - группа «Севера». С другими группами, сейчас находящими в Грабском, до этого он взаимодействовал не часто и не знал о них ничего.
Бой длился несколько часов с перерывами. Воспоминания об этом у Тарасова остались обрывочные. Цель. Стреляет. Наблюдает. Засекли. Меняет позицию. Давят слева - бойцов туда, где тяжело. Слушает «картину боя». Бежит. Стреляет. Рывок. Глоток воды. Болит все тело. От близкого разрыва его с силой бросило на стену, так что подняться сразу он не смог. Отбило все внутренности. Звон в голове стал еще сильнее. Уже и за боем следить тяжело. Едва хватает сил следить за своим сектором.
Как обычно все закончилось внезапно. Очередная пауза в бою. Успели пересчитаться. Перезарядится. А противник не атакует. Появилось время основательно осмотреться. Перекинулся в рацию со своими бойцами. Судя по докладам и по звукам боя, положение крайне тяжелое. Из БК - только для стрелкотни, пойдет техника - больше отбиваться нечем. Двухэтажка каким-то чудом еще держится. Но самое плохое то, что, похоже, нас отрезали. Кто-то из бойцов Тарасова доложил, что на переезде видели укровский танк.
Но ситуация была гораздо серьезнее, о чем Тарасов тогда не подозревал.
Танк я заметил поздно, после вспышки выстрела его пушки - он шёл по дороге со стороны переезда и был скрыт от меня домами и зелёнкой. Наш автобус пёр на всех парах из Киселёвки в Грабское - вёз парней на подмогу. Я его отчётливо видел в оптику. Вдруг - ярко жёлтая вспышка перед ним, совсем недалеко, метров триста и... факел огня из нашего автобуса! За нею ещё одна вспышка - добивал. Успевших выскочить ребят я не видел, орал в радио Малому. Ответил Крот, Малого рядом не было, он уехал за БК. Ору Кроту, чтоб срочно развернул 82-й! А тот - один, без расчёта! Благо 82-й машина нетяжёлая, он молодец - справился. Вижу, чуть правее, по огородам мчит укровская бэшка, двойка, подруливает поближе к нашему полыхающему автобусу, высаживается десант и тут Крот: «Готов стрелять! Куда наводить?» Ору ему: «Дым видишь?» «Вижу», кричит! «Наводи в него и дальность от тебя полторы!» Первая - недолёт. Вторая - дальше двести и..!!! Мина легла точно за бэшку! Смотрю, пехота укров запаниковала. Ору Кроту: «Накидывай, брат, есть накрытие!!!» И смотрим. Все мины вокруг бэшечки ровненько так ложатся! Мы с Ветром даже из укрытия выскочили и... и радость и горе переполняли нас. Мы попали! Уложили мину точно в цель. Кого - то из укров там тянули в бэшку, а значит мы смогли отомстить за тех парней, что были в автобусе! Крот кричит нам: «Всё. Мин нет!» Один ящик был. Последний. Все остальные лежали в чистом поле за железкой, выстрелянные невесть зачем. Такой обиды я не испытывал, может быть, никогда!..
Вышедшие из боя казаки стали собираться на Садовой улице. Оставив заслон на ангарах, Тарасов пошел туда, что бы оценить обстановку. На улице он увидел измученных бойцов, некоторые из них были перевязаны. Вдоль улицы стояла колона из легковых автомобилей. Выезд из деревни через ж/д переезд был закрыт танком. Мы в окружении. Сомнений больше не осталось. Двухэтажки еще держались. Там, судя по звукам, шел плотный бой. Что что, а в звуках боя Тарасов научился разбираться хорошо. Нужно было что-то решать.
Он оглянулся, толпа из разных казачьих подразделений собралась на крайней улице. Тарасов прикидывал разные варианты. Размышление прервал телефонный звонок. Удивленный Тарасов не глядя снял трубку.
- Слушаю.
- Как у вас дела? - спросил Опер.
- Ты знаешь, я не склонен к панике, - ответил Тарасов, - но похоже нам отсюда не выбраться. Мы в окружении.
- Тарасову хотелось передать последние слова жене, о которой он постоянно думал. Но он не стал это делать.
- Я прикинул - людей можно попытаться вывести, - продолжил он, - но всю технику придется бросить.
- Держитесь, Арсен собирает людей вам на помощь. Бросай все, главное выведи людей.
- Хорошо, - ответил Тарасов, - до связи. И повесил трубку.
Никакой помощи, тем более от Арсена, Тарасов не ожидал.
Самым простым было сжечь всю матчасть и выводить людей полем. Хотя место открытое, почти километр чистого поля. Часть пути они будут прикрыты от укров домами. Но у них раненые, а значит идти будут медленно и укры могут положить много наших. Да и машины с вещами бросать было жалко. И двухэтажки продолжают бой, а значит ребят надо было выручать.
Оглянувшись, Тарасов понял, что до паники дело не дошло исключительно потому, что люди были очень уставшие. Снова все ожидали, когда кто-то скажет, что нужно делать. Тарасов стал отдавать распоряжения. Машины в колону. Раненых погрузить. Занять места. Вещи которые мешают погрузить раненых - выкинуть к чертям. Погибших спрятать. Это место отметить. Гранатометчики ко мне. Все задвигались.
К нему подошли Клаус и Хорват. Кто-то протянул «Шмель» и исчез. На руках было два РПГ-7 и десяток выстрелов. Неплохо. Значит так, мужики, - сказал Тарасов, - идем пробивать коридор. На переезде танк. Первым стреляю я. «Шмелем «сбиваю динамическую защиту. После чего начинаете работать вы. Танк надо сжечь. Иначе не выйдем отсюда. Особо объяснять ничего не надо было. Бойцы были опытные, с первых дней рядом.
Рассредоточившись, выдвинулись к переезду. Обычно укры почему-то не прикрывали танки пехотой, поэтому предстояла в общем-то несложная работа.
Не доходя до переезда, услышали шум техники. Изготовились к стрельбе. Из-за поворота выехал танк, подставив левый борт. Позиция для выстрела была идеальной. Тарасов прицелился и выстрелил из «Шмеля». Тогда еще, несмотря на несколько контузий, «Шмель» его оглушил. Полное равнодушие к выстрелам из гранатометов он приобретет спустя несколько месяцев.
Попал Тарасов точно, во все стороны полетели куски железа, танк чихнул и остановился. Но не успел Тарасов обрадоваться, танк снова завелся и поехал по улице. Стреляйте, крикнул Тарасов. Хорват выскочил из-за забора не целясь выстрелил из РПГ и шмыгнул во двор. Граната пролетела намного выше танка. «Епрст», - мысленно выругался Тарасов. Б/к было мало, еще и этот досадный промах. Зато Клаус не промахнулся, но танк продолжил движение и проехал улицу. Тарасов с Клаусом перешли за танком через дворы на параллельную. Тарасов встал возле тракторного прицепа, приказав Клаусу оставаться за домом и изготовиться к стрельбе. На дороге, за пустырем, Тарасов увидел БМП, танк еще не показался. БМП вел огонь по двухэтажке, по ней же укры долбили из стрелкотни, плотность огня была очень высокая и Тарасов еще раз подивился стойкости обороняющихся бойцов. Наконец показался танк. «Клаус, пошел», - закричал Тарасов. Клаус выбежал из-за угла, прицелился и выстрелил в танк. Не дожидаясь результатов стрельбы, он вернулся за угол и стал готовиться к следующему выстрелу. Тарасов зафиксировал попадание в танк, но танк продолжил движение. Танк, БМП, еще и БТР. Хуже то, что укры засекли направление стрельбы гранатометчика и в их сторону понеслись трассы КПВТ. Тарасов перестал двигаться, чтобы его не заметили. «Еще», - закричал Тарасов, - «цель БТР». Клаус выскочил из-за укрытия и выстрелил. Граната попала в БТР, Тарасову показалось, что колесо, в которое попал Клаус отлетело. БТР прекратил стрельбу и стал отъезжать.
- Цель танк.
Клаус повторил свои действия. Снова попадание, но танк не остановился. Да что ж это такое, подумал Тарасов.
- Еще выстрел, - закричал он.
Клаус выбежал из-за угла, тщательно прицелился и выстрелил. Но теперь он не стал убегать за угол, а остался следить за результатом стрельбы. Граната попала точно под башню, но танк продолжал стрельбу. Клаус выругался, зарядил РПГ и выстрелил еще раз. Попадание. Но видимого результата не было. Клаус побежал к танку через кукурузу, которая росла по краю пустыря. «Клаус, вернись», - закричал Тарасов, но Клаус махнул рукой и скрылся в зарослях. Тарасов с тревогой наблюдал за техникой, переживая за гранатометчика. Вдруг он увидел, разрыв на корпусе танка. Наверное укры заметили Клауса и стали поливать кукурузу огнем. Время шло, он все не возвращался. Тарасов побежал искать своего друга, но, наконец, из кукурузы показался Клаус, - «командир, да он как заговоренный», - сказал Клаус. И снова зарядив РПГ, уже совсем не скрываясь выстрелил в танк. Танк начал отъезжать и вскоре скрылся. Последний выстрел потратили на БМП. Несмотря на попадание, она уехала своим ходом. Укры отошли и бой затих. Можно было возвращаться к колоне.
По возвращению Тарасов увидел то, чему позже стало привычной картиной. Машины были забиты пассажирами, здоровыми пассажирами, раненые не были погружены. Рядом с его машиной сидел казак, раненый в лицо. Говорить он не мог. Дышал с трудом. Повязка пропитана кровью . В «таврии» Тарасова сидело 4 рыла. С матами, он выгнал их из машины и посадил раненого казака, пробежал вдоль колоны убедился, что всех раненых погрузили, труп погибшего спрятали. Тарасов дал команду быть в готовности начать движение. Захватив с собой несколько человек, из тех, что откликнулись на его призыв, пошли головным дозором на переезд. Шли вдоль улицы, часть людей шла дворами, проверяя наличие противника. К переезду дошли без происшествий. Дали сигнал колонне на движение. С собой Тарасов взял своего пулеметчика, «Зеро», и гранатометчика с позывным «Малой» из макеевских казаков, у которого чудом осталось два выстрела к гранику. Втроем они вышли на перекресток, чтобы прикрыть отход колоны, которая начала движение к переезду. Тарасов мог положиться на этих бойцов. Оба хорошо себя зарекомендовали и в Грабском и в боях до этого. Позиция была удачной. На перекрестке можно было находится скрытно. Улица просматривалась. Пути отхода были.
Колону, Тарасов, отправил дальше, за переезд. Вскоре к Тарасову подошел «Север», командир Макеевской сотни.
- Там, возле двухэтажки, - махнул он рукой,- наша грузовая машина, надо ее забрать, у нее только колеса пробиты,- сказал он и пошел в сторону двухэтажек.
- Стой, назад, - закричал Тарасов, но «Север» не стал его слушать. Поколебавшись, Тарасов остался на месте, ожидая бойцов из своей группы, которые замыкали выходившую колону. Надо было прикрывать отход. Он повернулся к гранатометчику и сказал:
- Почему командира бросили? Он не должен ходить один. Погибнет, где вы такого найдете? Его беречь надо. Он настоящий Воин.
- Я знаю, - ответил «Малой», - это мой отец.
Колона прошла. Устал Тарасов запредельно. Как проехал «Север», Тарасов уже не помнил.
Пройдя переезд, Тарасов подошел к своей группе, которая, измученная, сидела на обочине. Сам Тарасов садиться не стал, он знал, что если сядет, то сил подняться у него уже не будет.
- Мужики, - сказал он, - пока укры не закрепились, надо их выбить из Грабского. Они не знают местности, они понесли потери, они не закрепились, потом нам будет сложнее, надо сделать это сейчас.
- Да, командир, - сказали бойцы и стали с трудом подниматься опираясь на автоматы.
Они буквально шатались от усталости. Да и сам Тарасов стоял на ногах только за счет силы воли. Глядя на них и еще раз все прикинув, он отказался от намерения провести контратаку. Б/к нет, сил нет, большая казаков вернулась в Грузко-Ломовку. Значит надо отходить.
Двинулись в сторону Грузко-Ломовки. На обочине догорал автобус. Вокруг были разбросаны обгоревшие ВОГи, патроны, обрывки одежды. Позже Тарасов услышал историю про этот автобус.
Фото, если я правильно помню, делал Сенсей.
Зря Тарасов не надеялся на помощь. Арсений сделал все, что мог. Он где-то нашел б/к, которое погрузили в автобус и отправили его в Грабское. Уже на въезде в Грабское, этот автобус наткнулся на укровский танк и был расстрелян.
Подъехав к краю Грабского Тарасов осмотрел дорогу. Возле Грузко-Ломовки, он увидел легковую машину вокруг которой ходили люди одетые в черную форму. У нас таких не было. Может быть укры отрезали их от своих? Это было бы логично. Противника нельзя недооценивать. О том, что перед ним беспрепятственно прошли другие подразделения, он не сообразил, сказалась усталость.
Тарасов набрал по телефону Арсения.
- Мы можем возвращаться в Грузко-Ломовку?
- Да, - ответил Арсений.
- Наблюдаю людей одетых в черное. Это наши?
- Да, братан, возвращайся, там наши.
- Пусть они подадут какой-нибудь знак, что это наши.
- Не ссы, это наши.
Но Тарасов колебался. Он повернулся к своим и сказал, я сейчас поеду в Грузко-Ломовку, «Арсений» говорит, что там чисто. Наблюдайте за мной, если что - вы знаете что делать. Тарасову повезло. «Арсению» тоже. Все обошлось. Это действительно были наши, так что колона без происшествий добралась до Грузко-Ломовки.
Закончился бой. Нас выбили из деревни, которую мы должны были удерживать три часа, но смогли продержаться трое суток, сорвав тем самым первую атаку на Иловайск и оттянув его штурм. Мы вышли из окружения, потеряв в том бою 12 казаков. Мы сожгли танк, машину с БК, штабную машину, две БМП, повредили БТР, две БМП, танк, взяли пленных.
В группе Тарасова потерь не было, но группа, как боевое подразделение фактически не существовала. Люди едва держались на ногах от усталости. Еды не было. Тарасов нашел «Арсения» и предупредил, что на ночь они съездят в Донецк, приведут себя в порядок и утром вернутся. «Арсений» возражал
- Кто останется оборонять Грузко-Ломовку, - спрашивал он.
Тарасов с недоумением оглянулся.
- «Арсений», посмотри, здесь больше сотни людей. Ночью укры точно не пойдут. Утром мы будем здесь. Нам надо привести себя в порядок. Мы конкретно за@#$ны. От нас нет толка.
Поколебавшись, «Арсений» отпустил их на ночь, напомнив, что утром они должны вернуться.
Тарасов вернулся к группе, дал приказ формировать колону. Проверил наличие личного состава и проинструктировал водителей об осторожности. По опыту он знал, что самая дрянь случается на обратном пути. Тарасову не нравилась манера ополченцев гонять на предельной скорости - это ненужный риск и дешевые понты, считал он.
Колона двинулась. Знал бы он что его ждет, он отказался от поездки. Ехали не спеша, не больше 60 км. Выдерживали дистанцию между машинами. Перед машиной Тарасова ехал УАЗ, конфискованный из воинской части, Управлял им «Таксист», боец родом из Красноармейска, который ее отремонтировал. Внезапно машина вывернула на встречку, потом резко повернула вправо и вылетев на обочину опрокинулась. Колона остановилась. Все побежали к машине и стали вытаскивать из нее помятых товарищей. Особенно сильно досталось «Нерпе». К Тарасову подошел боец, который вызывал скорую помощь.
- Командир, они не хотят ехать.
- Дай сюда телефон.
- Алло, скорая?
- Да.
- У нас ДТП. Есть пострадавшие. Приезжайте.
- Мы не поедем.
- Почему?
- Мы боимся.
- Слушайте меня внимательно, - сказал Тарасов, - у меня бойцы попали в ДТП. Они нуждаются в срочной помощи. Если вы сюда не приедете, я приеду к вам и зачищу всю вашу станцию. У вас 15 минут. Жду.
И отключил телефон. Осуждать врачей он не мог. Бывало разное. Разумеется никого зачищать не стали бы. А так, благодаря угрозе, скорая приехала быстро, подстанция была недалеко. Пострадавших увезли.
В голове Тарасова бесконечно крутилась мысль. Как же так. Такой бой. Все целые и вот ДТП. Как же так. Такой бой. Все целые и вот ДТП.
Позже оказалось, что причиной аварии стала оторвавшаяся тормозная колодка, которая блокировала колесо.
Колона снова продолжила путь. Въехали в Донецк. Пустые улицы. На пл.Буденного колона остановилась. «Головняк» доложил, что впереди вооруженные люди. Около двадцати человек при четырех пулеметах, техники и тяжелого не видно. Никаких команд никому не надо было давать. Все вышли из машин и рассыпались. Тарасов пошел в начало колоны. Перед ним стояли «мажорчки». В необмятых комках с «покемонганами» (*Оружие в излишнем, зачастую бесполезном обвесе.*)
- Кто такие? - спросил один из них.
- Ополтосы, - ответил Тарасов, - едем с передка на ночевку.
- Пропуск есть?
- Что за пропуск? - удивился Тарасов.
- Перемещение в ночное время осуществляется по пропускам.
- Кто их выписывает?
- Комендатура.
- Вы что ли?
- Мы.
- А документы у вас есть?
- Короче, повысил голос «мажор». Давайте пропуск!
Краем глаза Тарасов поглядывал за своими бойцами. Они уже взяли в кольцо комендачей.
- Послушай, - обратился Тарасов к комендачу, - мы с передка едем. Ни о каком пропуске не знаем. Мы переночуем и завтра снова назад поедем. Если не веришь, поехали с нами. Заодно может быть узнаешь, каково оно воевать.
- Никуда вы не поедете.
- А кто мне помешает? - ухмыльнулся Тарасов. - Оглянись.
Комендачи нервно закрутили головами.
- Не надо дергаться, - продолжил Тарасов, - мы едем в располагу. Если вы против, то через несколько минут у меня в подразделении появятся, - Тарасов потыкал пальцами в пулеметы комендачей, - раз, два, три, четрые... четыре новых пулемета. Их очень не хватает на передке. И подствольники у меня появятся. Вещь хорошая, я оценил. Но вы же не будете возражать, против того, что мы поедем отдыхать?
- Нет, не будем. Счастливого пути.
- Только не дергайтесь, - предупредил еще раз Тарасов, - хотели бы, уже положили бы вас.
Бойцы Тарасова грузились в машины и отъезжали, пока замыкающая тройка держала комендачей под прицелами.
Проехали не долго. На пересечении улиц Светлого пути и Левобережной колона снова стала. Их снова остановили. Тарасов начала звереть.
- Командир, подожди, я разберусь, - сказал Эрнесто.
Он пошел к машинам и начал о чем то разговаривать с ополтосами. Переговоры затягивались. Время отдыха уходило.
- Что там, Эрнесто, - спросил Тарасов.
- Да каких то корректировщиков ловят.
- Мы что, похожи на корректировщиков? Объясни им, что у нас мало времени.
- Они уперлись, не хотят пропускать.
Тарасов вышел из машины. Вытащил «Шмель» подошел к группе ополтосов, которым Эрнесто что-то эмоционально объяснял. Тарасов отодвинул его в сторону и засунул ствол «Шмеля» в машину в которой сидели ополтосы.
- Мужики, мы едем с передка. У нас мало времени. Мы устали и хотим отдохнуть. Нам завтра утром возвращаться. Мы не укровские коррктировщики.
В машине долго молчали боясь пошевелиться.
- Ну что, мы поедем? - сказал Тарасов.
- Ну конечно езжайте, - ответили из машины, - видно же, что вы не корректировщики.
Тарасов подал сигнал. Колона тронулась. В последнюю машину заскочил Тарасов.
До Золотого кольца ехали беспрепятственно. На «Кольце» Тарасов увидел очередной блокпост. Да сколько это будет продолжаться, - подумал он, - в конце концов мы сегодня доберемся домой или нет?
Он подъехал к посту. Опустил стекло и не выходя из машины выставил «Шмель».
- Мужики, - с трудом сдерживая ярость, начал говорить Тарасов, - мы домой едем с передка. Нас на ночь отпустили. У нас нет пропуска. Но есть вот это, - и он выдвинул «Шмель» из окна.
- Да мы видим, что вы нормальные ребята. Езжайте. Заголосили коменданские.
- Удачи вам, - пожелал им Тарасов.
Он дождался пока пройдет колона и двинулся следом. Больше им никто не встретился. В располаге Тарасов объявил время выезда. Напомнил, что бы почистили оружие. Быстро перекусили горячим, которое приготовили девочки, помылись, постирались и завалились спать.
Утром вернулись.
Продолжение: Август 2014 - 4