Монолог о нелюбви нумеро трес. Погорелица.
Uno
Dos
В первый раз я влюбилась в семнадцать лет. В девятнадцать мы поженились. Через год любовь умерла. Горел костёр, горел, и потух. На его месте остались чуть тлеющие, тёплые, мягко светящиеся в темноте огоньки. Мне было хорошо с мужем, уютно, спокойно, он не мешал и не раздражал. Но кого в двадцать лет удовлетворишь тлением? Я не готова была прожить остаток своей жизни без любви, и ушла. Он пытался меня удержать, говорил, что у нас замечательный брак, что я ищу журавля в небе, а я парировала, что если в этом возрасте он уже согласен довольствоваться синицей в руке, то ему не взлететь.
В следующий раз я влюбилась в двадцать три, и меньше чем через год снова вышла замуж. Ещё через год мои чувства неожиданно сменили полярность. Плюс перешёл в минус: меня раздражало в этом человеке всё. Мы разошлись со скандалом, разбив половину посуды в доме и возненавидев друг друга. Костёр второй любви опалил душу, оставив после себя пепелище.
Второй костёр был искоркой по сравнению с третьим. Тот выжег всё вокруг, превратив душу в головёшку и надолго отбив у меня желание играть с огнём.
Я потом влюблялась ещё пару раз, но чувства уходили бесследно, оставляя лишь боль и разочарование. Там не тлело уже ничего. Всё чаще вспоминала я свою синицу в руке, но первый муж давно женился и завёл детей.
Даже смирившись с тем, что ни один костёр не горит вечно, я никак не могла понять, почему все романы так похоже начинаются и так по-разному заканчиваются, почему влюблённость иногда сменяется любовью, а иногда - взаимной неприязнью? Почувствовав симпатию к мужчине, я сразу спрашивала себя, что оставит после себя этот костёр, если я позволю ему разгореться. И каждый раз понимала, что ничего хорошего. Я искала вокруг себя угольки, способные тлеть и мягко освещать темноту вокруг, но находила лишь феерверки, искры, вспышки, неоновые огни. Меня пересала интересовать любовь, её приход, её горение; я хотела знать, КАК любовь уйдёт, как она уходит. Я боялась разжечь костёр, не будучи уверенной, что он меня не опалит. Так и не разожгла.
Одинокими зимними вечерами я часто зажигаю огонь в камине, завариваю чай и снимаю с полки книгу. Пока камин горит, я читаю и пью чай. Потом огонь гаснет, я откладываю книгу и смотрю на тлеющие угли.
Dos
В первый раз я влюбилась в семнадцать лет. В девятнадцать мы поженились. Через год любовь умерла. Горел костёр, горел, и потух. На его месте остались чуть тлеющие, тёплые, мягко светящиеся в темноте огоньки. Мне было хорошо с мужем, уютно, спокойно, он не мешал и не раздражал. Но кого в двадцать лет удовлетворишь тлением? Я не готова была прожить остаток своей жизни без любви, и ушла. Он пытался меня удержать, говорил, что у нас замечательный брак, что я ищу журавля в небе, а я парировала, что если в этом возрасте он уже согласен довольствоваться синицей в руке, то ему не взлететь.
В следующий раз я влюбилась в двадцать три, и меньше чем через год снова вышла замуж. Ещё через год мои чувства неожиданно сменили полярность. Плюс перешёл в минус: меня раздражало в этом человеке всё. Мы разошлись со скандалом, разбив половину посуды в доме и возненавидев друг друга. Костёр второй любви опалил душу, оставив после себя пепелище.
Второй костёр был искоркой по сравнению с третьим. Тот выжег всё вокруг, превратив душу в головёшку и надолго отбив у меня желание играть с огнём.
Я потом влюблялась ещё пару раз, но чувства уходили бесследно, оставляя лишь боль и разочарование. Там не тлело уже ничего. Всё чаще вспоминала я свою синицу в руке, но первый муж давно женился и завёл детей.
Даже смирившись с тем, что ни один костёр не горит вечно, я никак не могла понять, почему все романы так похоже начинаются и так по-разному заканчиваются, почему влюблённость иногда сменяется любовью, а иногда - взаимной неприязнью? Почувствовав симпатию к мужчине, я сразу спрашивала себя, что оставит после себя этот костёр, если я позволю ему разгореться. И каждый раз понимала, что ничего хорошего. Я искала вокруг себя угольки, способные тлеть и мягко освещать темноту вокруг, но находила лишь феерверки, искры, вспышки, неоновые огни. Меня пересала интересовать любовь, её приход, её горение; я хотела знать, КАК любовь уйдёт, как она уходит. Я боялась разжечь костёр, не будучи уверенной, что он меня не опалит. Так и не разожгла.
Одинокими зимними вечерами я часто зажигаю огонь в камине, завариваю чай и снимаю с полки книгу. Пока камин горит, я читаю и пью чай. Потом огонь гаснет, я откладываю книгу и смотрю на тлеющие угли.