Beijing diaries. КОШЕЧКА
Мы забрали лялю.
Она теперь валяется рядом и мурчит от удовольствия. Однако с нас содрали 1000 юаней. Вот придурки. Никто ничего не сказал, типа, возьмете все бумажки, приедете в питомник, и вам ее отдатут. Ага. Провели 2 часа, пытаясь отмазаться от них и делая вид, что мы неместные и денег у нас нету. Нам сказали - нету денег, нет варенья. И кошечки. Но когда я ее увидела, красивую и здоровую, радостно трущуюся о мою просунутую в клетку ладонь, я была готова отдать сколько угодно, лишь бы уже забрать ее домой и больше не разлучаться.
Тем более, что накануне, следуя традиции траханья собственных мозгов, я излазила все форумы по поводу пекинского карантина, и вычитала, что я заберу домой больное полуживое существо, которое воняет мочой, которого ни разу не выпускали из клетки, не кормили, били, и что вообще мне скорее всего скажут- ссори, ваша кошка сдохла. В общем, я ехала в аэропортный карантин в несколько нервическом настроении и сильно психовала. Поэтому, когда придурок-таксист вез нас от терминала №3 в приют кругами, спрашивая каждые 5 минут дорогу у пешеходов и других водителей, хотя карта у него была перед глазами, пытаясь с нами разговаривать на своем дебильном языке, а также посекундно просил звонить в клинику и говорил по телефону по 4 минуты, нихера конечно же в итоге не понимая, я была такой злой, что хотела ебнуть его с размаху по голове, и тем самым показать ему, и всем местным тупым таксистам, как я их презираю. А Илья сидел рядом и говорил, как его бесит это страна, и как он готов уехать, чтобы никогда сюда не возвращаться. И это его желание многократно усилилось, когда нам начали выписывать ордер на 1000 юаней. А мужик по-английски мог сказать только одно слово - «money». А с какого хрена столька мани, он ессесна объяснить не мог.
Но теперь все позади. Илья и Гаржеточка спят и храпят. Она сладкая, упитанная, и не забыла нас. Мы снова вместе. Дряха!
Она теперь валяется рядом и мурчит от удовольствия. Однако с нас содрали 1000 юаней. Вот придурки. Никто ничего не сказал, типа, возьмете все бумажки, приедете в питомник, и вам ее отдатут. Ага. Провели 2 часа, пытаясь отмазаться от них и делая вид, что мы неместные и денег у нас нету. Нам сказали - нету денег, нет варенья. И кошечки. Но когда я ее увидела, красивую и здоровую, радостно трущуюся о мою просунутую в клетку ладонь, я была готова отдать сколько угодно, лишь бы уже забрать ее домой и больше не разлучаться.
Тем более, что накануне, следуя традиции траханья собственных мозгов, я излазила все форумы по поводу пекинского карантина, и вычитала, что я заберу домой больное полуживое существо, которое воняет мочой, которого ни разу не выпускали из клетки, не кормили, били, и что вообще мне скорее всего скажут- ссори, ваша кошка сдохла. В общем, я ехала в аэропортный карантин в несколько нервическом настроении и сильно психовала. Поэтому, когда придурок-таксист вез нас от терминала №3 в приют кругами, спрашивая каждые 5 минут дорогу у пешеходов и других водителей, хотя карта у него была перед глазами, пытаясь с нами разговаривать на своем дебильном языке, а также посекундно просил звонить в клинику и говорил по телефону по 4 минуты, нихера конечно же в итоге не понимая, я была такой злой, что хотела ебнуть его с размаху по голове, и тем самым показать ему, и всем местным тупым таксистам, как я их презираю. А Илья сидел рядом и говорил, как его бесит это страна, и как он готов уехать, чтобы никогда сюда не возвращаться. И это его желание многократно усилилось, когда нам начали выписывать ордер на 1000 юаней. А мужик по-английски мог сказать только одно слово - «money». А с какого хрена столька мани, он ессесна объяснить не мог.
Но теперь все позади. Илья и Гаржеточка спят и храпят. Она сладкая, упитанная, и не забыла нас. Мы снова вместе. Дряха!