О Второй Мировой.
Churchill, Winston (2010-07-01). Their Finest Hour (Winston Churchill World War II Collection) (Kindle Locations 1993-1996). RosettaBooks. Kindle Edition. Речь идет о лете 1940-го, поражении Франции в начале Второй Мировой.В моем корявом переводе, -
...Муссолини не был единственным голодным животным, выискивающим добычу. К Шакалу присоединился Медведь.
В предыдущем томе я описал развитие Советско-Английских отношений вплоть до начала войны, и враждебность, дошедшую почти до разрыва, которая возникла во время Советского вторжения в Финляндию. Германия и Россия теперь сотрудничали настолько плотно, насколько позволяло глубокое расхождение их интересов. Гитлер и Сталин имели много общего как тоталитарные диктаторы, и их правительственные системы были схожи. По каждому важному поводу Молотов обращался к Немецкому Послу, графу Шуленбургу, с искренними поздравлениями и полной поддержкой Германской политики, и похвалами военных мер Гитлера. Когда Германия атаковала Норвегию, 9 Апреля он [Молотов] сказал, что Советское Правительство понимает меры, которые Германия была вынуждена предпринять. Англичане, очевидно, зашли слишком далеко, и совершенно пренебрегли правами нейтральных наций. "Мы желаем Германии полного успеха в ее оборонительных мерах". Гитлер не преминул оповестить Сталина утром 10 Мая о начале атаки на Францию и нейтральные страны между ними. "Я позвонил Молотову, - писал Шуленбург, - он поблагодарил за новости, и добавил, что он понимает, что Германия должна защищать себя от Англо-Французской атаки. Он не сомневался в нашем успехе."
Хотя эти обмены мнениями не были известны до конца войны, у нас не было иллюзий о позиции России. Тем не менее, мы терпеливо пытались снова установить конфиденциальные отношения с Россией, веря в то, что развитие событий должно упереться в их фундаментальный антагонизм с Германий. Было решено, что разумно послать Сэра Стаффорда Криппса послом в Москву. Он охотно принял это трудное и малообещающее задание. Тогда мы еще недостаточно хорошо понимали, что Советские Коммунисты ненавидели наших ультралевых политиков куда больше, чем Тори и Либералов. Чем ближе взгляды человека к Коммунизму, тем более он неприятен Советским, - если только он не присоединится к Партии. Советское правительство согласилось принять Криппса послом, и объяснило этот шаг своим Нацистским товарищам. "Советский Союз, - писал Шуленбург в Берлин 29-го Мая, - заинтересован в получении резины и жести из Англии, в обмен на древесину. У нас нет причин беспокоиться о миссии Криппса, поскольку у нас нету причин сомневаться в лояльности к нам со стороны Советского Союза, и поскольку неизменная политика Советского Союза по отношению к Англии делает невозможным нанесение ущерба Германии или жизненно важным Немецким интересам. Нету совершенно ничего, что указывало бы, что последние немецкие успехи вызывают беспокойство или страх перед Германией в Советском Правительстве".
Коллапс Франции и уничтожение Французских армий должны были бы вызвать какую-то реакцию у Сталина, но, казалось, что ничего не указывает Советским лидерам на серьезность угрозы для них самих. 18-го Июня, когда поражение Франции было полным, Шуленбург доложил, - "Молотов вызвал меня сегодня вечером к себе в офис, и выразил самые теплые поздравления от Советского Правительства с этим великолепным успехом Немецких Вооруженных Сил." Это было практически ровно за год до того момента, когда те же самые Вооруженные Силы, совершенно неожиданно для Советского руководства, напали на Россию водопадом огня и стали. Мы знаем теперь, что спустя всего четыре месяца Гитлер принял определенное решение о войне на уничтожение против Советов, и начал долгую обширную тайную переброску своих расхваленных армий на Восток.
Никакие воспоминания об этих просчетах и своем поведении никогда не мешали Советскому Правительству, и его коммунистическим агентам и друзьям, вопить и требовать Второго Фронта, в котором Британия, которую они в тот момент [в 1940-м] оставили на погибель, должна была играть ведущую роль.
Далее, (Kindle Locations 3852-3855):
В эти летние дни 1940-го, после поражения Франции мы были в одиночестве. Никто из Британских территорий или колоний не мог прислать решающей помощи, или не мог прислать вовремя. Огромные Германские армии-победители, полностью укомплектованные и с огромным резервом захваченного оружия и арсеналов, собирались для окончательного удара. Италия, с многочисленными вооруженными силами, объявила нам войну и рьяно желала уничтожить нас в Средиземноморье и Египте. На Дальнем Востоке Япония требовала перекрыть дорогу через Бирму для снабжения Китая. Советская Россия, связанная с Германией пактом, предоставляла Гитлеру помощь в виде сырья. Испания, которая уже заняла международную зону в Танжире, могла в любой момент потребовать отдать Гибралтар, или пригласить немцев помочь его атаковать. Францию Петена и Бордо могли в любой момент заставить объявить нам войну. Все, что оставалось в Тулоне из французского флота, казалось, попало в руки немцам. Недостатка во врагах у нас, очевидно, не было.
...Муссолини не был единственным голодным животным, выискивающим добычу. К Шакалу присоединился Медведь.
В предыдущем томе я описал развитие Советско-Английских отношений вплоть до начала войны, и враждебность, дошедшую почти до разрыва, которая возникла во время Советского вторжения в Финляндию. Германия и Россия теперь сотрудничали настолько плотно, насколько позволяло глубокое расхождение их интересов. Гитлер и Сталин имели много общего как тоталитарные диктаторы, и их правительственные системы были схожи. По каждому важному поводу Молотов обращался к Немецкому Послу, графу Шуленбургу, с искренними поздравлениями и полной поддержкой Германской политики, и похвалами военных мер Гитлера. Когда Германия атаковала Норвегию, 9 Апреля он [Молотов] сказал, что Советское Правительство понимает меры, которые Германия была вынуждена предпринять. Англичане, очевидно, зашли слишком далеко, и совершенно пренебрегли правами нейтральных наций. "Мы желаем Германии полного успеха в ее оборонительных мерах". Гитлер не преминул оповестить Сталина утром 10 Мая о начале атаки на Францию и нейтральные страны между ними. "Я позвонил Молотову, - писал Шуленбург, - он поблагодарил за новости, и добавил, что он понимает, что Германия должна защищать себя от Англо-Французской атаки. Он не сомневался в нашем успехе."
Хотя эти обмены мнениями не были известны до конца войны, у нас не было иллюзий о позиции России. Тем не менее, мы терпеливо пытались снова установить конфиденциальные отношения с Россией, веря в то, что развитие событий должно упереться в их фундаментальный антагонизм с Германий. Было решено, что разумно послать Сэра Стаффорда Криппса послом в Москву. Он охотно принял это трудное и малообещающее задание. Тогда мы еще недостаточно хорошо понимали, что Советские Коммунисты ненавидели наших ультралевых политиков куда больше, чем Тори и Либералов. Чем ближе взгляды человека к Коммунизму, тем более он неприятен Советским, - если только он не присоединится к Партии. Советское правительство согласилось принять Криппса послом, и объяснило этот шаг своим Нацистским товарищам. "Советский Союз, - писал Шуленбург в Берлин 29-го Мая, - заинтересован в получении резины и жести из Англии, в обмен на древесину. У нас нет причин беспокоиться о миссии Криппса, поскольку у нас нету причин сомневаться в лояльности к нам со стороны Советского Союза, и поскольку неизменная политика Советского Союза по отношению к Англии делает невозможным нанесение ущерба Германии или жизненно важным Немецким интересам. Нету совершенно ничего, что указывало бы, что последние немецкие успехи вызывают беспокойство или страх перед Германией в Советском Правительстве".
Коллапс Франции и уничтожение Французских армий должны были бы вызвать какую-то реакцию у Сталина, но, казалось, что ничего не указывает Советским лидерам на серьезность угрозы для них самих. 18-го Июня, когда поражение Франции было полным, Шуленбург доложил, - "Молотов вызвал меня сегодня вечером к себе в офис, и выразил самые теплые поздравления от Советского Правительства с этим великолепным успехом Немецких Вооруженных Сил." Это было практически ровно за год до того момента, когда те же самые Вооруженные Силы, совершенно неожиданно для Советского руководства, напали на Россию водопадом огня и стали. Мы знаем теперь, что спустя всего четыре месяца Гитлер принял определенное решение о войне на уничтожение против Советов, и начал долгую обширную тайную переброску своих расхваленных армий на Восток.
Никакие воспоминания об этих просчетах и своем поведении никогда не мешали Советскому Правительству, и его коммунистическим агентам и друзьям, вопить и требовать Второго Фронта, в котором Британия, которую они в тот момент [в 1940-м] оставили на погибель, должна была играть ведущую роль.
Далее, (Kindle Locations 3852-3855):
В эти летние дни 1940-го, после поражения Франции мы были в одиночестве. Никто из Британских территорий или колоний не мог прислать решающей помощи, или не мог прислать вовремя. Огромные Германские армии-победители, полностью укомплектованные и с огромным резервом захваченного оружия и арсеналов, собирались для окончательного удара. Италия, с многочисленными вооруженными силами, объявила нам войну и рьяно желала уничтожить нас в Средиземноморье и Египте. На Дальнем Востоке Япония требовала перекрыть дорогу через Бирму для снабжения Китая. Советская Россия, связанная с Германией пактом, предоставляла Гитлеру помощь в виде сырья. Испания, которая уже заняла международную зону в Танжире, могла в любой момент потребовать отдать Гибралтар, или пригласить немцев помочь его атаковать. Францию Петена и Бордо могли в любой момент заставить объявить нам войну. Все, что оставалось в Тулоне из французского флота, казалось, попало в руки немцам. Недостатка во врагах у нас, очевидно, не было.