Зимняя жизнь Соловков. Часть вторая: хранительница сада
- Видите, дорожки расчищены? Вот такая работа зимой в самом Ботаническом саду. А вообще мы в это время разбираем результаты наблюдений, пишем отчеты.
Невысокая закутанная в аккуратную шубку Ольга Гришанова не спеша идет по соловецкому Ботаническому саду. Летом здесь прорва туристов со всех концов России и мира, экскурсоводы рассказывают истории о монастырском воскобелильном заводе и с историческим пафосом называют Ботанический сад Макарьевской пустынью. Зимой на размеренный ритм жизни переходит не только поселок, но и весь остров: сейчас в горячей туристической точке только сторож.
Ольга пришла сюда по работе - надо забрать кое-какие документы. Правда, судя по походке, она скорее прогуливается по любимому парку. Здесь ее второй дом, королевство и научная база площадью 3,6 гектар. Ольга - главный хранитель Ботанического сада. На простой вопрос "Как вы оказались на Соловках", она дает классический для Соловков ответ "Ой, это длинная история". Но после короткой паузы с мягкой улыбкой начинает рассказывать:
- Я жила в Архангельске, училась на садовода-декоратора. Оценки у меня были хорошие, можно было идти в институт. Но я решила, что должна сделать в этой жизни что-то большое. Оставить свой след. Выпускную практику я проходила на Соловках, в этом самом ботаническом саду. Вот и решила - туда и поеду. Все подруги пальцем у виска крутили - могла поехать в среднюю полосу, в Краснодарский край, в Крым. А выбрала Белое море.
Ольга улыбается. На Соловки она пришла простым садовником, а теперь полностью отвечает за будущее ботанического сада:
- Это ведь не просто туристическая достопримечательность, а полноценная научная площадка. Мы здесь проводим исследования, интродуцируем новые виды, возрождаем краснокнижные растения. Помните, Немирович-Данченко писал про соловецкие арбузы?
В 1874 году Василий Иванович в своих рассказах о посещении острова описал, как монахи провели отопление от воскобелильного завода в теплицу и там выращивали сладкие ягоды.
- Мы пару лет назад сделали теплицу, простую, без отопления. Собрали урожай арбузов. Самый крупный три пятьсот, - Ольга показывает, что арбуз был размером с футбольный мяч. - Ничего выдающегося.
Мы выходим на поляну к небольшому ухоженному домику. В монастырское время здесь была дача архимандрита, в лагерный период резиденция начальника СЛОНа. Теперь - летняя база исследователей. Сегодня весь ботанический сад принадлежит не духовенству, а науке, даром что находится на территории Соловецкого музея.
Ольга переводит дух, обводит взглядом поляну, на которой стоит дом, и продолжает:
- Сад должен развиваться. Вот, к примеру, этот дом. Если в него сегодня поселить монахов, то они особенно радоваться не будут - удобств нет, условия не те. А когда-то это была шикарная дача. С садом то же самое: надо сохранять старые растения, но и высаживать новые. Мы недавно начали здесь выращивать розы, сейчас уже сорок видов растут. Правда, грядки затоптанные - туристы подходят, щупают, фотографируются. Потому что по их мнению роз в приполярье просто быть не может. А они есть.
Ольга смеется. Ей есть чем гордиться - в своем саду Ольга Васильевна принимала самого принца Чарльза, а патриарх Кирилл и вовсе отпустил охрану и гулял по саду наедине со своими мыслями. После прогулки поблагодарил хозяйку за чистоту и порядок.
- Если тропинка есть, то мы сейчас к Николаевке сходим, - говорит Ольга, имея в виду Николаевскую часовню на вершине холма.
Тропинка угадывается по еле различимой ложбинке в сплошных сугробах. Ольга сворачивает с расчищенной дороги в целину и тут же проваливается по колено. Несмотря на высокий снег она настойчиво штурмует склон, и вскоре мы выходим на вершину холма. Хранительница проходит мимо часовни к небольшой площадке, с которой открывается вид на заметенный склон, кипарисовую аллею и еле видимый сквозь легкую дымку монастырь:
- Красиво, - взгляд Ольги скользит мимо обители на укрытые снегом грядки. - Конечно, летом тут буйство красок, но наш сад и зимой красивый. Какие прекрасные кипарисы под снежным покровом.
Женщина задумчиво смотрит куда-то вдаль:
- Я когда в школе училась, вообще не знала, что такое место существует, а если бы мне кто-то сказал, что я здесь всю жизнь проживу... Хотела я оставить свой след в истории... Самый северный в мире розарий - чем не след!
Зимняя жизнь Соловков. Часть первая: коренной соловчанин
Невысокая закутанная в аккуратную шубку Ольга Гришанова не спеша идет по соловецкому Ботаническому саду. Летом здесь прорва туристов со всех концов России и мира, экскурсоводы рассказывают истории о монастырском воскобелильном заводе и с историческим пафосом называют Ботанический сад Макарьевской пустынью. Зимой на размеренный ритм жизни переходит не только поселок, но и весь остров: сейчас в горячей туристической точке только сторож.
Ольга пришла сюда по работе - надо забрать кое-какие документы. Правда, судя по походке, она скорее прогуливается по любимому парку. Здесь ее второй дом, королевство и научная база площадью 3,6 гектар. Ольга - главный хранитель Ботанического сада. На простой вопрос "Как вы оказались на Соловках", она дает классический для Соловков ответ "Ой, это длинная история". Но после короткой паузы с мягкой улыбкой начинает рассказывать:
- Я жила в Архангельске, училась на садовода-декоратора. Оценки у меня были хорошие, можно было идти в институт. Но я решила, что должна сделать в этой жизни что-то большое. Оставить свой след. Выпускную практику я проходила на Соловках, в этом самом ботаническом саду. Вот и решила - туда и поеду. Все подруги пальцем у виска крутили - могла поехать в среднюю полосу, в Краснодарский край, в Крым. А выбрала Белое море.
Ольга улыбается. На Соловки она пришла простым садовником, а теперь полностью отвечает за будущее ботанического сада:
- Это ведь не просто туристическая достопримечательность, а полноценная научная площадка. Мы здесь проводим исследования, интродуцируем новые виды, возрождаем краснокнижные растения. Помните, Немирович-Данченко писал про соловецкие арбузы?
В 1874 году Василий Иванович в своих рассказах о посещении острова описал, как монахи провели отопление от воскобелильного завода в теплицу и там выращивали сладкие ягоды.
- Мы пару лет назад сделали теплицу, простую, без отопления. Собрали урожай арбузов. Самый крупный три пятьсот, - Ольга показывает, что арбуз был размером с футбольный мяч. - Ничего выдающегося.
Мы выходим на поляну к небольшому ухоженному домику. В монастырское время здесь была дача архимандрита, в лагерный период резиденция начальника СЛОНа. Теперь - летняя база исследователей. Сегодня весь ботанический сад принадлежит не духовенству, а науке, даром что находится на территории Соловецкого музея.
Ольга переводит дух, обводит взглядом поляну, на которой стоит дом, и продолжает:
- Сад должен развиваться. Вот, к примеру, этот дом. Если в него сегодня поселить монахов, то они особенно радоваться не будут - удобств нет, условия не те. А когда-то это была шикарная дача. С садом то же самое: надо сохранять старые растения, но и высаживать новые. Мы недавно начали здесь выращивать розы, сейчас уже сорок видов растут. Правда, грядки затоптанные - туристы подходят, щупают, фотографируются. Потому что по их мнению роз в приполярье просто быть не может. А они есть.
Ольга смеется. Ей есть чем гордиться - в своем саду Ольга Васильевна принимала самого принца Чарльза, а патриарх Кирилл и вовсе отпустил охрану и гулял по саду наедине со своими мыслями. После прогулки поблагодарил хозяйку за чистоту и порядок.
- Если тропинка есть, то мы сейчас к Николаевке сходим, - говорит Ольга, имея в виду Николаевскую часовню на вершине холма.
Тропинка угадывается по еле различимой ложбинке в сплошных сугробах. Ольга сворачивает с расчищенной дороги в целину и тут же проваливается по колено. Несмотря на высокий снег она настойчиво штурмует склон, и вскоре мы выходим на вершину холма. Хранительница проходит мимо часовни к небольшой площадке, с которой открывается вид на заметенный склон, кипарисовую аллею и еле видимый сквозь легкую дымку монастырь:
- Красиво, - взгляд Ольги скользит мимо обители на укрытые снегом грядки. - Конечно, летом тут буйство красок, но наш сад и зимой красивый. Какие прекрасные кипарисы под снежным покровом.
Женщина задумчиво смотрит куда-то вдаль:
- Я когда в школе училась, вообще не знала, что такое место существует, а если бы мне кто-то сказал, что я здесь всю жизнь проживу... Хотела я оставить свой след в истории... Самый северный в мире розарий - чем не след!
Зимняя жизнь Соловков. Часть первая: коренной соловчанин