Научно-образовательная контрреволюция Запада - как причина потери его гегемонии
Наверное - для лучшего понимания сути происходящих сейчас процессов - полезно будет еще раз напомнить о том, что же является реальным основанием для западной гегемонии. Той самой, что, в свою очередь, и определила облик привычного для нас мира - причем, и на самом Западе, и во всех остальных государствах. Итак, эти самым основанием… являются образование и наука. Точнее сказать - не просто образование и наука, а образование и наука «естественные», направленные на понимание окружающей реальности в противовес образованию и науке «классической». (Если так можно сказать.) То есть, той, которые существуют исключительно в рамках культурного - а зачастую, чисто мифологического - пространства, основываясь на некоем корпусе «великих текстов».
Напомню, что именно таковыми были указанные области практически во всех странах мира вплоть до относительно недавнего периода. И в этом плане древнееврейские «начетчики» ничем не отличались от, скажем, «ученых» исторического Китая, погруженных в изучение конфуцианских источников. И Европа до определенного времени занималась тем же самым: думаю, не надо говорить, что пресловутые средневековые схоласты ничем не отличались от толкователей Корана или Вед. Однако где-то с XVI-XVII столетий положение начинает меняться: помимо мощного «богословского» и «философского» сектора зарождается и естественно-научный. То есть - направленный не на работу в «виртуальном мире» неизвестно когда написанных текстов, а в мире физическом, связанным с окружающей реальностью.
Прямой причиной этого было развитие астрономии - того «ключа», который и помог европейцам создать физику, ставшую первой в мире естественной наукой. (Наверное, не надо говорить, что Исаак Ньютон свои законы вывел вовсе не из-за падения пресловутого яблока, а совсем наоборот - благодаря размышлениям о природу законов Кеплера.) Самое же интересное тут, разумеется, то, что сама астрономия - а точнее, популярность данного занятия, кое еще недавно было всего лишь «подсистемой» астрологии - оказалась, в свою очередь, связанной с развитием мореплавания. (Которое стало возможным, в том числе и благодаря развитию … астрономии, давшей огромный толчок навигации. Да, именно так: диалектика.)
В любом случае, с этого момента судьба человечества оказалась предрешена. В том смысле, что, освоив концепцию получения научных знаний «из природы» и использование их в производственной деятельности (понимаемой в расширенном режиме), европейцы получили «карт-бланш» на мировое господство. Поскольку именно это позволило очень быстро (в историческом плане) проводить совершенствование имеющихся технологий. Прежде всего, военных и военно-политических. Начиная с разработки огнестрельного оружия и методов обращения с ним (в XVII-XVIII веках та же артиллерия была популярная «тема» для исследований), и заканчивая способами строительства укреплений, ставших - между прочим - зачатком сопромата. (До указанного периода все строили «на глазок», опираясь на личный опыт мастера.)
Однако указанный переворот затронул не только, собственно, момент получения знаний. Не менее важные изменения произошли в сфере их распространения - то есть, в развитии системы образования. Которое в указанный период вышло из «стандартного» для традиционного общества «религиозно-философского» круга, став зародышем будущей массовой подготовки специалистов. Конечно, даже в 19 столетии большая часть «образовательного потенциала» уходила на обучение чиновников и прочих «инструментов властвования», но даже той небольшой части, что оставалась на долю «естественников», было достаточно для того, чтобы получить неоспоримое преимущество над всем остальным миром. В виде совершенного холодного и огнестрельного оружия, боевых и транспортных кораблей, потом железных дорог и телеграфа - в общем, всего, что позволяло с легкостью «ставить на колени» любые государства, не имеющие подобных инструментов.
Кстати, интересно - но из «неевропейцев», судя по всему, данную особенность поняли лишь русские. В том смысле, что лишь послепетровская Российская Империя сделала ставку на развитие науки и образования в качестве базиса. (Это - единственно полезный пункт всех «петровских реформ».) Все же остальные - если были достаточно мощные для того, чтобы сразу не пасть перед западным завоеванием - видели лишь военную мощь европейцев, и поэтому предпочитали покупать оружие и специалистов «извне». (Это делала, например, Османская Империя, Персия или Китай.) Но данный путь оказался ошибочным: покупающий всегда находится на шаг позади производящего. (Это относится и к обучению людей.) Поэтому лишь Россия сумела, фактически, оказаться действительно субъектом после завершения колониального раздела мира. (Речь идет не о столько, сколько о возможности реализовать собственные проекты, выступать автором - а не орудием в руках автора.)
Причем, в максимальной степени это проявилось после Революции 1917 года, которая,фактически, стала «усилителем» этой самой «научно-образовательного» сферы в стране, доведя ее до максимального развития. (Причем, именно в естественнонаучном, а так же - в связанным с ним инженерном плане.) Что дало нам возможность не только на равных разговаривать с «мировыми гегемонами», но даже заставлять их делать то, что нам нужно. Хрестоматийный пример этого - «перевод» стратегического противостояния в 1950 годах с развития авиации на развитие ракетной техники. (То есть, из области, где Запад по объективным - географическим - показателям был сильнее, в область, где сильнее были мы.)
Можно даже сказать, что наша страна, фактически, смогла перехватить тот самый «ключ к владению миром», о котором сказано выше. (То есть, победить условный Запад на его собственном поле.) Впрочем, об этом надо говорить уже отдельно. Тут же можно только сказать, что именно этот факт и оказался, в конечном итоге, фатальным. Причем, не для нас, а для самого Запада. По той простой причине, что случившаяся в 1991 году гибель СССР - как уже было сказана - была интерпретирована, как слабость его по сравнению с противником. (Как «победа США и Запада».) А значит - все особенности советского общества были восприняты, как «ведущие к слабости». Ну, а поскольку - как было сказано выше - связка «наука-образование» (имеется в виду, естественная наука, инженерная деятельность, и необходимые для их функционирования образовательные структуры) с 1950 годов начали соотноситься с СССР, то их постигла именно такая судьба.
На самом деле это хорошо известно: еще недавно любые апелляции к советским научно-техническим достижениям у большинства людей вызывали одну реакцию. А именно: указание на то, что СССР это не помогло. («Разве помогли вам эти танки, самолеты, заводы, синхрофазотроны, космические станции…?» - ну и т.д. и т.п. Равно как - «разве помогло вам массовое образование, наука, искусство?») При этом, наоборот, в качестве важных всячески «выпячивались» вещи, которых в СССР не было, или они были неразвиты. Например, религия, частное предпринимательство, система манипуляции сознанием - в общем, то, что сейчас принято именовать «гуманитарщиной». (Разумеется, ее надо разделять с реально гуманитарными предметами - скажем, лингвистикой. Но сейчас если кто указывает на «гуманитариев», редко имеет в виду лингвистов.)
Иначе говоря, естественное и техническое знание было объявлено вторичным, первичным же стало умение управлять и властвовать. Причем, с упором именно на властвование. Т.е., не на управление в «кибернетическом смысле» - т.е. построение планов реализации целей с учетом предвиденья будущего. А на подчинение себе воли окружающих и превращение их в свои орудия - как это, собственно, и было на протяжении большей части человеческой истории. Можно сказать, что после 1991 года западная элита вновь прекратила заниматься и интересоваться реальностью физической, перенеся все свое внимание на реальности социальную и «психологическую». Фактически, это событие можно даже назвать «научной контрреволюцией» - с отсылками к известной концепции «научной революции», случившейся в Новое время.
Причем, подобный «контрпереворот» - т.е., движение, обратное тому, что было сделано в начале Нового Времени - оказался крайне востребованным обществом. Хотя бы потому, что сама «работа с людьми» - вопреки привычным представлениям - опирается на крайне примитивные механизмы, известные еще со времен Древнего Рима. (Недаром сейчас столь популярной оказалась книга «Как управлять рабами» - в которой удивленные читатели находят… все принципы современного менеджмента.) Поэтому туда «кинулись» огромные массы людей. Разумеется, «добились успеха» не все: «управление» (властвование) и манипуляция - это не ядерная физика, где чем больше специалистов, тем лучше. Но сути это не изменило - в том смысле, что «гуманитарная волна» накрыла современную образовательную и, по сути, научную систему.
Причем, они не остановились на том, чтобы просто увеличить долю, собственно, «гуманитарных предметов», но начав проникать в самую «гущу» еще остающихся естественных дисциплин. Ну да: разнообразная «этически» (гендерно, расово) определяемая биология - это, по сути, та самая «волна». Причем, происходит это и в, собственно, науке, и в образовании - где сейчас все большее значение уделяется именно этике, а не знаниям, как таковым. Причем, коснулись эти изменения всех государств «антисоветского плана». (Т.е., тех, где принята концепция «Поражения СССР в Холодной войне».) Начиная с Соединенных Штатов и заканчивая какой-нибудь Украиной. Другое дело, что в США «этичность» проявляется через разнообразные BLM и SJW, а на Украине - через пресловутый «Институт национальной памяти» и прочие подобные органы. (Хорошо заметен данный процесс и в РФ - где идеологизация науки и образования идет в рамках концепции «уважения к традициям».) Но сути это не меняет, поскольку смысл изменений остается тем же самым: главное в современном мире - это умение «подчинять волю».(Не важно, посредством обращения к «гендерным основаниям», к «национальной памяти», к «вековым традициям» или еще к чему-то.)
Причем - как уже говорилось - поскольку сделанные в 1950-1980 годы вложения в «область изменения реальности были очень велики, до определенного времени данный процесс «сходил с рук». В том смысле, что Запад продолжал оставаться гегемоном над миром, а «локальные властители» - над своими странами. Более того, до определенного времени могло показаться, что «ставки на гуманитариев» работают, поскольку позволяли действительно убеждать людей, что их уровень жизни растет. (В то время, как он падал.) Но вечно продолжаться это не могло. И потому, что даже самая огромная инфраструктура требует периодического обслуживания - а если все, условно говоря, «менеджеры» и «специалисты по гендеру», то сделать это невозможно. И потому, что в данном случае те государства, которые в указанную парадигму не поверили, получают … те самые преимущества, которые получил в свое время Запад.
Т.е., они могут создавать технические средства, способные противостоять западному давлению. (Т.е., выходят за границу западной гегемонии.) Пока противостоять, поскольку чем дальше, тем больше появляется у них ощущений того, что хорошо бы взять - и прибрать себе «имущество» ставшего беззубым гегемона. И никакие «средства манипуляции» и «культурного господства», как показывает практика, тут помочь не могут. (Скажем, Китай захотел - и просто «обрезал» тот же Фейсбук и CNN на своей территории.) Более того: оказывается, что потеря научно-технического лидерства способна оказывать влияние и на «святую святых» западной гегемонии - на «высокий уровень жизни» в «развитых странах». Который в последние несколько лет падает уже явно - и в ближайшие лет десять перестанет, вообще, играть сколь либо важную роль в поддержании гегемонии. (Причем, это падение так же оказывается связано с «научно-технической контрреволюцией» последних трех десятилетий.)
Впрочем, обо всем этом надо будет говорить уже отдельно.
Напомню, что именно таковыми были указанные области практически во всех странах мира вплоть до относительно недавнего периода. И в этом плане древнееврейские «начетчики» ничем не отличались от, скажем, «ученых» исторического Китая, погруженных в изучение конфуцианских источников. И Европа до определенного времени занималась тем же самым: думаю, не надо говорить, что пресловутые средневековые схоласты ничем не отличались от толкователей Корана или Вед. Однако где-то с XVI-XVII столетий положение начинает меняться: помимо мощного «богословского» и «философского» сектора зарождается и естественно-научный. То есть - направленный не на работу в «виртуальном мире» неизвестно когда написанных текстов, а в мире физическом, связанным с окружающей реальностью.
Прямой причиной этого было развитие астрономии - того «ключа», который и помог европейцам создать физику, ставшую первой в мире естественной наукой. (Наверное, не надо говорить, что Исаак Ньютон свои законы вывел вовсе не из-за падения пресловутого яблока, а совсем наоборот - благодаря размышлениям о природу законов Кеплера.) Самое же интересное тут, разумеется, то, что сама астрономия - а точнее, популярность данного занятия, кое еще недавно было всего лишь «подсистемой» астрологии - оказалась, в свою очередь, связанной с развитием мореплавания. (Которое стало возможным, в том числе и благодаря развитию … астрономии, давшей огромный толчок навигации. Да, именно так: диалектика.)
В любом случае, с этого момента судьба человечества оказалась предрешена. В том смысле, что, освоив концепцию получения научных знаний «из природы» и использование их в производственной деятельности (понимаемой в расширенном режиме), европейцы получили «карт-бланш» на мировое господство. Поскольку именно это позволило очень быстро (в историческом плане) проводить совершенствование имеющихся технологий. Прежде всего, военных и военно-политических. Начиная с разработки огнестрельного оружия и методов обращения с ним (в XVII-XVIII веках та же артиллерия была популярная «тема» для исследований), и заканчивая способами строительства укреплений, ставших - между прочим - зачатком сопромата. (До указанного периода все строили «на глазок», опираясь на личный опыт мастера.)
Однако указанный переворот затронул не только, собственно, момент получения знаний. Не менее важные изменения произошли в сфере их распространения - то есть, в развитии системы образования. Которое в указанный период вышло из «стандартного» для традиционного общества «религиозно-философского» круга, став зародышем будущей массовой подготовки специалистов. Конечно, даже в 19 столетии большая часть «образовательного потенциала» уходила на обучение чиновников и прочих «инструментов властвования», но даже той небольшой части, что оставалась на долю «естественников», было достаточно для того, чтобы получить неоспоримое преимущество над всем остальным миром. В виде совершенного холодного и огнестрельного оружия, боевых и транспортных кораблей, потом железных дорог и телеграфа - в общем, всего, что позволяло с легкостью «ставить на колени» любые государства, не имеющие подобных инструментов.
Кстати, интересно - но из «неевропейцев», судя по всему, данную особенность поняли лишь русские. В том смысле, что лишь послепетровская Российская Империя сделала ставку на развитие науки и образования в качестве базиса. (Это - единственно полезный пункт всех «петровских реформ».) Все же остальные - если были достаточно мощные для того, чтобы сразу не пасть перед западным завоеванием - видели лишь военную мощь европейцев, и поэтому предпочитали покупать оружие и специалистов «извне». (Это делала, например, Османская Империя, Персия или Китай.) Но данный путь оказался ошибочным: покупающий всегда находится на шаг позади производящего. (Это относится и к обучению людей.) Поэтому лишь Россия сумела, фактически, оказаться действительно субъектом после завершения колониального раздела мира. (Речь идет не о столько, сколько о возможности реализовать собственные проекты, выступать автором - а не орудием в руках автора.)
Причем, в максимальной степени это проявилось после Революции 1917 года, которая,фактически, стала «усилителем» этой самой «научно-образовательного» сферы в стране, доведя ее до максимального развития. (Причем, именно в естественнонаучном, а так же - в связанным с ним инженерном плане.) Что дало нам возможность не только на равных разговаривать с «мировыми гегемонами», но даже заставлять их делать то, что нам нужно. Хрестоматийный пример этого - «перевод» стратегического противостояния в 1950 годах с развития авиации на развитие ракетной техники. (То есть, из области, где Запад по объективным - географическим - показателям был сильнее, в область, где сильнее были мы.)
Можно даже сказать, что наша страна, фактически, смогла перехватить тот самый «ключ к владению миром», о котором сказано выше. (То есть, победить условный Запад на его собственном поле.) Впрочем, об этом надо говорить уже отдельно. Тут же можно только сказать, что именно этот факт и оказался, в конечном итоге, фатальным. Причем, не для нас, а для самого Запада. По той простой причине, что случившаяся в 1991 году гибель СССР - как уже было сказана - была интерпретирована, как слабость его по сравнению с противником. (Как «победа США и Запада».) А значит - все особенности советского общества были восприняты, как «ведущие к слабости». Ну, а поскольку - как было сказано выше - связка «наука-образование» (имеется в виду, естественная наука, инженерная деятельность, и необходимые для их функционирования образовательные структуры) с 1950 годов начали соотноситься с СССР, то их постигла именно такая судьба.
На самом деле это хорошо известно: еще недавно любые апелляции к советским научно-техническим достижениям у большинства людей вызывали одну реакцию. А именно: указание на то, что СССР это не помогло. («Разве помогли вам эти танки, самолеты, заводы, синхрофазотроны, космические станции…?» - ну и т.д. и т.п. Равно как - «разве помогло вам массовое образование, наука, искусство?») При этом, наоборот, в качестве важных всячески «выпячивались» вещи, которых в СССР не было, или они были неразвиты. Например, религия, частное предпринимательство, система манипуляции сознанием - в общем, то, что сейчас принято именовать «гуманитарщиной». (Разумеется, ее надо разделять с реально гуманитарными предметами - скажем, лингвистикой. Но сейчас если кто указывает на «гуманитариев», редко имеет в виду лингвистов.)
Иначе говоря, естественное и техническое знание было объявлено вторичным, первичным же стало умение управлять и властвовать. Причем, с упором именно на властвование. Т.е., не на управление в «кибернетическом смысле» - т.е. построение планов реализации целей с учетом предвиденья будущего. А на подчинение себе воли окружающих и превращение их в свои орудия - как это, собственно, и было на протяжении большей части человеческой истории. Можно сказать, что после 1991 года западная элита вновь прекратила заниматься и интересоваться реальностью физической, перенеся все свое внимание на реальности социальную и «психологическую». Фактически, это событие можно даже назвать «научной контрреволюцией» - с отсылками к известной концепции «научной революции», случившейся в Новое время.
Причем, подобный «контрпереворот» - т.е., движение, обратное тому, что было сделано в начале Нового Времени - оказался крайне востребованным обществом. Хотя бы потому, что сама «работа с людьми» - вопреки привычным представлениям - опирается на крайне примитивные механизмы, известные еще со времен Древнего Рима. (Недаром сейчас столь популярной оказалась книга «Как управлять рабами» - в которой удивленные читатели находят… все принципы современного менеджмента.) Поэтому туда «кинулись» огромные массы людей. Разумеется, «добились успеха» не все: «управление» (властвование) и манипуляция - это не ядерная физика, где чем больше специалистов, тем лучше. Но сути это не изменило - в том смысле, что «гуманитарная волна» накрыла современную образовательную и, по сути, научную систему.
Причем, они не остановились на том, чтобы просто увеличить долю, собственно, «гуманитарных предметов», но начав проникать в самую «гущу» еще остающихся естественных дисциплин. Ну да: разнообразная «этически» (гендерно, расово) определяемая биология - это, по сути, та самая «волна». Причем, происходит это и в, собственно, науке, и в образовании - где сейчас все большее значение уделяется именно этике, а не знаниям, как таковым. Причем, коснулись эти изменения всех государств «антисоветского плана». (Т.е., тех, где принята концепция «Поражения СССР в Холодной войне».) Начиная с Соединенных Штатов и заканчивая какой-нибудь Украиной. Другое дело, что в США «этичность» проявляется через разнообразные BLM и SJW, а на Украине - через пресловутый «Институт национальной памяти» и прочие подобные органы. (Хорошо заметен данный процесс и в РФ - где идеологизация науки и образования идет в рамках концепции «уважения к традициям».) Но сути это не меняет, поскольку смысл изменений остается тем же самым: главное в современном мире - это умение «подчинять волю».(Не важно, посредством обращения к «гендерным основаниям», к «национальной памяти», к «вековым традициям» или еще к чему-то.)
Причем - как уже говорилось - поскольку сделанные в 1950-1980 годы вложения в «область изменения реальности были очень велики, до определенного времени данный процесс «сходил с рук». В том смысле, что Запад продолжал оставаться гегемоном над миром, а «локальные властители» - над своими странами. Более того, до определенного времени могло показаться, что «ставки на гуманитариев» работают, поскольку позволяли действительно убеждать людей, что их уровень жизни растет. (В то время, как он падал.) Но вечно продолжаться это не могло. И потому, что даже самая огромная инфраструктура требует периодического обслуживания - а если все, условно говоря, «менеджеры» и «специалисты по гендеру», то сделать это невозможно. И потому, что в данном случае те государства, которые в указанную парадигму не поверили, получают … те самые преимущества, которые получил в свое время Запад.
Т.е., они могут создавать технические средства, способные противостоять западному давлению. (Т.е., выходят за границу западной гегемонии.) Пока противостоять, поскольку чем дальше, тем больше появляется у них ощущений того, что хорошо бы взять - и прибрать себе «имущество» ставшего беззубым гегемона. И никакие «средства манипуляции» и «культурного господства», как показывает практика, тут помочь не могут. (Скажем, Китай захотел - и просто «обрезал» тот же Фейсбук и CNN на своей территории.) Более того: оказывается, что потеря научно-технического лидерства способна оказывать влияние и на «святую святых» западной гегемонии - на «высокий уровень жизни» в «развитых странах». Который в последние несколько лет падает уже явно - и в ближайшие лет десять перестанет, вообще, играть сколь либо важную роль в поддержании гегемонии. (Причем, это падение так же оказывается связано с «научно-технической контрреволюцией» последних трех десятилетий.)
Впрочем, обо всем этом надо будет говорить уже отдельно.