внутренняя гомофобия или православные пути освобождения (часть 1)

[alluara]

Плоть, когда нет благодати, отказывается от Иисуса.

Иосиф Исихаст

Прочитав книгу Лены Климовой, не смогла не отметить ее одностороннюю направленность. При защите одной части общества другая часть его оказалась не у дел - а именно те верующие, которые «страдают внутренней гомофобией». Посему смею обнаглеть сегодня немного и защитить права тех, кто не хочет смиряться с собственными страстями. Да, это личное право человека - бороться с собственной природой (если это все же врожденное, как говорят) и с собственным сердцем. Конечно, без твердой веры в Бога это невозможно. Но и пытаться каким-то макаром сочетать несочетаемое никак не приведет к счастью.

Сначала я хотела описать собственный опыт борьбы, но все время получалось так, что в рассказах задевалось имя других людей, что не есть хорошо. Посему ограничусь тем, что засвидетельствую о великой пользе: 1) хранения зрения (не смотреть на лица людей вообще - а при случайном срыве наказывать себя энным количеством поклонов или еще чем), 2) иосифоисихастовской практики использования палки при начале воспоминания о любимом лице и 3) физическом удалении от любимого человека (пусть даже путем переезда в другую местность). Лишь перепробовав все это, человек сможет честно сказать, что он сделал все от него зависящее. Но часто не помогают все усилия, тогда человек начинает искать помощи уже у Бога в молитве - и Бог тогда освобождает… Схематически все как будто просто, но на практике это великое мучение. Это крест, за которым начнется освобождение…

Привожу часть своих выписок из православной литературы на тему борьбы с данной страстью. Я выискивала эти отрывочки целых девять лет…

Надеюсь на то, что данная подборка поможет тем, кто не хочет отказываться от борьбы за свою свободу.


О ТОМ, ЧТО ПРОБЛЕМА СОДОМИИ РЕАЛЬНО ПРИСУТСТВУЕТ ВНУТРИ ЦЕРКВИ

Из предисловия к книге «Посмертные вещания преподобного Нила Мироточивого»

Афонцы  делают еще и такое возражение (против данной книги - прим. Alluara): " книга часто обличает грех мужеложства (особенно с юными), а сего омерзительного греха на Св. Горе и слухом не слыхано и видом не видано; монах Феофан был просто душевнобольной, меланхолик, надиктовавший о. Герасиму много лжи и клеветы на святогорцев". Конечно, грехопадения (особенно тайные, наподобие мужеложства), кто и видал? Грехопадение кто разумеет? (Пс. 18, 13), - скажем словами псалмопевца, но были, конечно, серьезные основания у Вселенского патриарха, еще не так давно, издавать по Св. Горе афонской распоряжение об удалении из афонских монастырей и скитов юных и безбрадых.

Конечно, дело шло тут не о пустяках и не о мелочах. Вселенский патриарх, не ограничиваясь письменным распоряжением, даже командировал сего ради на Афон одного из своих архиереев для приведения в исполнение вышеуказанной патриаршей грамоты (очевидно, дело было серьезное и животрепещущее).

Архиерей даже взял себе в помощь представителя гражданской власти (турецкого чиновника); они вместе отправились по монастырям и келлиям "изгонять юных". Кое-кого изгнали... Впрочем, и сего патриаршего распоряжения из сего "ревизорского объезда" афонских обителей не вышло никакого толку. Доброе дело, как это, часто бывает на свете с добрыми делами, сошло на "нет". Ревизоры, с великим почетом, вниманием и гостеприимством принимаемые в афонских обителях, скоро закончили свой объезд, весьма довольные "исполнением патриаршего поручения". Юные же не только не исчезли "с лиц земли афонской, он стали приумножаться" (особенно по келлиям), " юные изгнанники" снова вернулись назад и все пошло по-старому. Ни о каких административных мероприятиях на Афоне против юных теперь уж не слышно... Ясно дело, что "Вещания прп. Нила" заслуживают самого серьезного внимания афонцев...

Примечание: Мы говорим лишь о недавних, современных патриарших распоряжениях против юных, не касаясь древних афонских узаконений и патриарших на сей счет распоряжений, их же несьт числа и о них же не леть есть ныне глаголати подробно. Все эти узаконения и распоряжения в множестве собраны у епископа Порфирия в его книге "Второе путешествие по Афону" (Москва, 1880 г., приложение 271-529 стр.). Отсылаем туда любителей документальных справок. Там они найдут много подтверждающего "Посмертные вещания прп. Нила". Все-таки мы и здесь делаем из вышеуказанного места епископа Порфирия выписку, именно из текста Завещаний Иакова Приканы, игумена лавр св. Афанасия (1363 года) в дни царя Иоанна Кантакузена и Константинопольского патриарха Филофея: "Вы, допускающие дружбу с юными, - читаем здесь, - должны много остерегаться безбородых юношей, никого из них не впускать в обитель, во избежание соблазнов... ради великой немощи людей. Ибо Содом и Гоморра, эти пять городов, за все это погибли от огня и покрыты водою (т.е. здесь читаем почти буквально то же самое, что в "Посмертных вещаниях" (гл. XVII). Далее Прикана говорит, что прежде в монастырях и лаврах сияла благодать Божия, пока они имели страх Божий и целомудрие, и продолжает: "Когда же в них воцарилось презрение духовных старцев и непослушание им, появились любования с мужчинами, пиршества с молодыми и безбородыми, стихотворства, стремление к запрещенному, разжигания и осязания удов, сочетания для неестественного совокупления, когда омрачение, выказавшееся в таких делах, охватило многие и различные души, беззаконие осталось неисправляемым - тогда Бог оставил сии места; обитающие тут, по причине многих приражений и скорбей, скончали житие свое, а места сии с той поры опустошаются варварам за недостоинство настоящего рода. Внимайте, прошу вас, святые отцы мои и братие, да за невнимательность и непослушание отеческим уставам не впадите и вы в пропасть безпутий, да не разгорится у вас неестественное зло и да не разгневается на вас Господь, так что святое место сие осквернится и запустеет ради недостоинства вашего..." Одним словом, здесь находим те же мысли, даже почти те же выражения, что и в "Посмертных вещаниях прп. Нила". Такие же читаем обличения, такие же угрозы. Отсюда: странно объяснять обличение афонцев в "Посмертных вещаниях" меланхолией и душевной болезнью Феофана, как странно было бы обвинять в меланхолии и психической ненормальности вселенских патриархов, вышеупомянутого игумена лавры св. Афанасия Иакова Прикану (XIV в.) и других духовных ратоборцев, добре на Св. Горе Афон против "юных и безбрадых" подвизавшихся?!

О ТОМ, ЧТО ПОДВЕРЖЕННЫМ СЕЙ СТРАСТИ ПРОТИВОПОКАЗАН ОБЩЕЖИТЕЛЬНЫЙ МОНАСТЫРЬ

Епископ Палладий (Добронравов), «Великое святило Египта» (полное жизнеописание прп. Пахомия Великого):

Прп. Пахомий много заботился об исправлении тех монахов, которые были подвержены плотской страсти, и принимал меры к тому, чтобы они не развратили прочих братий. Если какой-нибудь отрок впадал в плотской грех, но этого никто не знал, то прп. Пахомий тайно старался обратить его на путь добра. То же делал он и по отношению к прочим братиям. Но если он видел, что человек не исправляется, служит соблазном для других, то снимал с него иноческую одежду, облекал в мирское платье и изгонял из монастыря.

Из-за множества худых монахов гнев Божий постиг бы все общежитие, а отсутствие худых монахов привлекает Божие благословение на все иноческое общество.

Если кто-нибудь в миру проводил дурной образ жизни, то он может сделаться вредным для братии и плохо повлиять на них.

Иногда он не принимал в монастырь и таких людей, которые другим казались исправными и благонадежными: св. Пахомий видел их развращенное сердце и ослабевшую волю и боялся их худого влияния на прочих. Он знал и часто говорил, что худой отшельник только за себя даст ответ, а удой член киновии может многих увлечь за собой и произвести величайшие нестроения… Он говорил: «Если ты совершил грех в неведении, то можешь принести покаяние; но ты не можешь совершать свое спасение в жизни общежительной. Итак, иди в место уединенное, живи в своем уединении с терпением, в благочестии, в посте, в молитве, плачь пред Господом во всякое время, ночью и днем, по причине греха, тобою совершенного, чтобы Господь тебя простил. Но храни себя от того, чтобы снова не начать этих дел; не соглашайся на эти дурные мысли и, когда подобный помысел взойдет тебе на сердце, исторгай его».

Зная, с каким ожесточением дьявол нападает на подвижников, св. Пахомий делал все, чтобы предохранить иноков от козней духов злобы, чтобы спасти каждого от греха, особенно тогда, когда человек сам не замечал той опасности, которая ему угрожала… Он говорил:

- Пусть никто из вас не остается в келье наедине со своим товарищем, если этого не требует работа. Пусть никто из вас не берет товарища за руку; не касается его тела без необходимости, которая бывает, например, если кто-нибудь болен или упал на землю, а другой оказывает ему помощь, чтобы поднять его: в этом случае является необходимость по причине болезни или падения, но и тогда действовать с предусмотрительной осторожностью. Разговаривая с товарищем, не садитесь на то же седалище, на каком сидит и он, но держитесь далеко друг от друга. Пусть никто из вас не входит в келью своего товарища без приказания или законной причины…, дабы враг не нашел в вас места.

От случайного (!) осязания тела другого человека или от созерцания телесной красоты можно увлечься нечистыми помыслами, и они могут овладеть душой до такой степени, что инок легко может оставить монастырь… или, оставаясь в монастыре, станет постоянно стремиться к повторению чувственных впечатлений, вызванных услаждением грехом в мысли, особенно при виде телесной красоты.

(Многие иноки смутились от слов аввы и даже рассердились на него… Они думали, что монахам Пахомиева общежития даже и немыслимо впасть в плотские грехи на деле и, следовательно, слишком большая осторожность в обращении совсем не обязательна).

НИЛ МИРОТОЧИВЫЙ О РАЗВИТИИ СЕЙ СТРАСТИ И О ТОМ, ЧТО ЕСТЬ ДВА ПУТИ ОСВОБОЖДЕНИЯ: ОТШЕЛЬНИЧЕСТВО И СМИРЕНИЕ В ОБЩЕЖИТИИ

Да не отдает брат платье свое другому брату. Тот, кто дает одежду свою без дозволения предстоятеля другому, порождает бесчиния; от сего рождается нечистота среди киновии и человек становится бесчинником нечистоты. Если брат нуждается в чем потребном, пошли его к эконому, ибо в каждом монастыре имеется для этой цели распорядитель, а братия не должна иметь между собой даяния и принимания. Да не наряжаются иноки в нарядные рясы... Если имеют в обители юного, да одевают его всегда в ветхую рясу. Пусть юный не глядит в лицо и не смеется... Когда же с кем бе­седует, да приклоняет главу свою долу и так да отвечает.... Да не моет он лица своего водой и да острижет кудри свои, чтобы они не свешивались у него на лицо, как у девицы, ибо эти проклятые кудри благоукрашают человека для воз­делывания блуда. Да, прокляты кудри, но у кого они прокляты? У того, кто служит им, т. е. лелеет их со злым намерением (нравиться), сей воистину препроклят вместе со своими локонами!.. Поэтому и говорю: да отрезают юным локоны, да не возобновится в них злое расположение, т. е. дух блудный, мирской, от ко­торого они бежали в монастырь... Камилавку свою да надвигает себе на лоб и да прикрывает грудь свою, чтобы не дать соб­лазна кому-либо из братьев, тем более, что среди них есть и иереи; если же введен будет в соблазн иерей, то на соблаз­нившего падет ответственность за соблазнение иерея...
(См. также Главу 27 во второй части книги: Повесть о страшной каре, постигшей некоего духовника, излишне снисходительного к своему духовному чаду)

(...)

Ныне и среди послушников находятся такие, которые с бесстрашием возделывают пагубные блудные деяния, деяния мужеложцев. Есть ныне и среди новоначальных таковые.

Горе старцам, у которых состоящие под их началом юные имеют промеж себя таковое деяние, а старцы не увещевают их об исправлении!..

Кажется, сами старцы имеют пристрастие к своим юным, а потому и не желают исправлять их... О, несчастные старцы, вы слышите слухом вашим, видите оком вашим, что между какими-либо двумя братиями развивается прелестная дружба, но не делаете пременения их прелестному согласию, т. е. не разлучаете их, или не изгоняете развращающего, чтобы ис­править таковое беззаконие и освободить послушников ваших от ига людей развратных, сваливающихся, подобно свиньям, между собою и увлекающих их в пути мужеложства, в такой пламень огненный, от которого даже бесы трепещут!..

Хотя бесам и свойственно соблазнять естество человеческое в страсть мужеложственную, но когда эта треклятая грязь мужеложства начинает совершаться между людьми, тогда и бесы трепещут, ибо бесов ужасает страшная мука, которая уготована за сие деяние, бесы боятся, как бы за соблазнение в сей грех не заключили и их туда.

О, преподобнейшие священники, священномонахи и вы, досточтимейшие монахи, находящиеся здесь в честном спасительном сосуде! Почему не держите в себе спаси­тельной чистоты и целомудрия, но обрела место среди вас некая нечистота мужеложственная? (Следует заметить, что под нечистотой мужеложственной подразумевается не только самое мужеложство, но и сердечное пристрастие одного брата к другому или преувеличенная взаимная сим­патия, распаляемая врагом, что относится к нечистоте му­желожства, ибо все это есть зародыш противоестественной страсти). Увы, кто свободен от этой брани, называемой древ­ними отцами «страстию постыдной!» (см. авву Дорофея).

Следует остерегаться и сего первого пристрастия*, доводящего до страшного греха, от которого трепещут бесы, имея страх того нестерпимого пламени огненного... Земля трепещет, когда глядит на сие треклятое деяние мужеложственное; как же вы осмеливаетесь возделывать ужаснейшее беззаконие треклятейших мужеложцев, которые не чувствуют, что станет с ними и что будет им после... Ныне время соблюдать себя от грядущего пламенного огня отмстительного...

Если демоны здесь трепещут, тем паче подобает остерегаться сего вам. Но бес ныне кует по обычаю бесовскому, т. е. раздувает угли, накаливает железо плоти человеческой огнем страстей и сокрушает молотом, люди же, слушая такое ко­вание, падают ныне на наковальню бесовскую. Говорим: ло­жится человек всею мыслью своею под молот блуда, слас­толюбия, зависти, неблагодарности, обиды, любостяжания, под молот мужеложства, малакии... И в другие ужаснейшие страсти уклоняются люди ныне. Мало-помалу все больше и больше стремятся люди на наковальню бесовскую и лишь к сему прилагают усиленное попечение. Говорим: возымели люди ныне попечение о красотах тленных, о наслаждениях земных, попечениях головокружительных и помрачающих многосуетствах. Вожделение похоти и возбужденная страсть есть как бы некая язва рака в человеке, которая сама собою все боль­ше и больше проникает в тело и растлевает. В ком она воз­никла, тот стремится предаться ей, растлевается многопопечением тленного похотения, обуревается многошумием сокровиществования, помрачает себя многоразнообразными и по­хотливыми постройками, похотствует созидать палаты великие и красивейшие, дабы валяться в них, подобно свиньям, во блате распутства, позабыв Всесильного Бога, дабы соделывать с бесстрашием мужелюбодейную противоестественность, воз­делывая постыдное беззаконие.

Прежние пустынники, имевшие благодать Всесвятаго Духа, взирая на сей пламень огненный, т. е. видя в себе возгорание страсти мужелюбной и ощутив пламень сего, убегали в горы и пещеры, чтобы не иметь никакого обращения и собеседования с юными, чтобы не настигло их пламя похоти и не повлекло внутрь пламени огненного, которым наказуется сие противоестественное беззаконие. Сие противоестественное беззаконие удаляет человека от Бога. Сие проклятое беззаконие удаляет от благодати Божией! Сие проклятое беззаконие удаляет от благодати Божественного Крещения! Сия проклятая любовь плотского деяния, малакийного беззакония удаляет от благода­ти девства, растлевает елей целомудрия, гасит светильник молитвы и затворяет врата покаяния.

Так всю жизнь свою, т. е. монашескую, сотворили старцы наизнанку из-за пристрастия к послушникам своим; т. е. в древности послушники старцами дорожили, всецело покоряясь им, а ныне - старцы ухаживают и дорожат послушниками. Причина пристрастия старцев к послушникам бывает трех родов. Во-первых, если у послушника есть деньги, старец прельщается деньгами, становясь подножием ног послушника своего. Во-вторых, если послушник молод, старец прельщается плотским прельщением, дает полную власть послушнику своему и совершенно ему подчиняется. С этим пристрастием к по­слушнику проникает в старца бес, бес (мужестрастия), до такой степени начиная бороть его, что старец, наконец, побеждается страстию к послушнику, делая ему взоры; по­слушник, видя, как старец делает ему взоры, творит и сам взоры старцу; старец еще больше воспламеняется любовною страстию плотскою, пьянеет от сей любви плотской, начиная обнимать послушника; послушник, видя, что прельщается им старец (досл.: псилафизуется), начинает и сам прельщаться своим старцем; так увлекшись, боримы бывают оба, впадают в деяние сваления, валяясь, как свиньи, один с другим*... Послушник, увидав, какое дело сотворил с ним старец, по­лучает о нем худое мнение, даже за человека его не считает, считает уже за осла, больше не спрашивая старца, что надо делать и как. Старец же, видя, что не спрашивает его ни о чем послушник, сердится, волнуется, возмущается против послушника своего, но не смеет выговаривать ему, ибо, как только станет ему выговаривать, тотчас послушник начи­нает отвечать словами неприличными, т. е. грубостями. Тогда старец начинает каяться, плачет, гневается на себя, что так зло пострадал от послушника своего. Наконец, разгневавшись на послушника, хочет прогнать его за бесчиние; прогоняемый послушник начинает ругать старца своего и говорит ему: «Вчера обещал ты мне отдать дом твой и все, что в нем, пока не исполнил со мною похотения твоего; вчера ты мне это обещал, вчера со мной творил похотение твое, а сегодня прогоняешь меня? Так знай же, что отныне и впредь не имеешь ты права ни на дом, ни на то, что в нем, ибо купил то я себе честию моей. Сам уходи и убирайся отсюда, так как преосквернил ты меня, злой бес...» Старец, услыхав такие слова, печалится, скорбит и плачет.

Да, несчастный старец, ты плачешь, а вслед за этим еще острейшее будет. Что может быть хорошего для серного фи­тиля, когда сойдется он вместе с горячим углем? Уголь угасает, но фитиль истлевает. Так и старцы: поскольку будут они держать при себе молодых, всегда через них будут поруганы, молодой есть уголек, а старец - фитиль. Если старец с молодым будет иметь сообращение, то наверно будет тлеть, как фитиль на угле! Поэтому-то и не принимал Сервий в скит молодых (см. о ските Сервия), отчего скит избежал таких проклятых скандалов...

(…)

Если не будешь остерегаться от привязанности к юному, будешь любосластничать с ним оком или словом, или делом, то благодать Всесвятаго Духа тотчас удалится от тебя и все­лится в тебя бес.

Если не будешь видеть юного, то и разговорами с ним за­ниматься не будешь. Если же не будешь собеседовать с юным, то как возможно будет тебе сделать злое дело с ним?

Блажен, кто не взирает на юного; треблажен тот, кто и не сообращается с юным, ибо сообращение с юным есть огонь, пламя реки огненной; сообращающийся с юными тотчас теряет сущность души своей и нисколько не бывает плодоносен пред Богом.

Не говорю я вам, что юный нечист, но говорю вам, что глаза ваши осквернены (т. е. от юности человек навыкает блуду очес и пристрастию к красивым лицам).

Говорю я вам, что вы безумны во спасении своем. Когда сообращаетесь с юными, то, взирая на юного пред собою, тотчас оскверняетесь в расположении своем. Чем виноват юноша, что ты, как животное и как жеребец, прельщаешься им, лаская его?

Юный, видя твое прельщение им, начинает и сам ласкаться к тебе, потешаясь над тобой, как над (глупой) овцой, а ты не разумеваешь сетей молодого и того, что он потешается над тобою, посмеиваясь над твоим увлечением. Посмеиваясь над тобою, юный ласкается к тебе, а ты его одаряешь нарядами, чтобы еще больше ласкать око твое, предаешь ему все чувства твои, делаешься бесчувственным к Богу в расположении твоем, с нечувствием расположения твоего помрачаешься, не ведаешь спасения своего, мечтая о лице юного. Этим наряжением юцого, ради ласкательства -плоти твоей, прельщаешь ты юного вместе с собой.

Юный к тебе ласкается, ты украшаешь его нарядами, а он делается пред тобой как девица...

Когда же будешь взирать на такое девическое лицо, то что тогда будет делаться с тобою?..

Не только один ты этим оскверняешься, но, при виде красоты наряженного юного, и ближний твой оскверняется, взирая на него.

(продолжение)