Руслана
Сенатор Елена Мизулина и другие члены Совета Федерации внесли законопроект,
запрещающий браки между людьми, сменившими пол в документах,
также им предлагается запретить усыновлять детей,
сообщает РИА Новости.
Сижу в кабинете, работу работаю. Раздаётся стук в дверь, в проём просовывается женская голова и осторожно спрашивает "можно?". Киваю. Заходит пара - парень и девушка, ему лет двадцать пять, она постарше, оба кавказской внешности.
Парень в чёрной кожаной куртке, жёсткие смоляные с проседью волосы, красивое лицо, спокойный и грустный взгляд. Я смотрю на него и не могу понять почему не могу оторваться. Вроде всё как обычно, но как будто что-то не то, что-то цепляет взгляд, а что именно - не пойму.
"Надо же, какое лицо, иконописное, как раньше сказали бы", - думаю про себя. И готовлюсь слушать.
Девушка достает кипу бумаг, говорит, в основном, она. "Меня зовут Анжелика, это - Руслан (имена изм.). Понимаете, мы не можем поменять Руслану паспорт. ЗАГС отказывается выдавать справку о смене пола без справки из психиатрической больницы, а больница говорит, что утверждённой формы таких справок нет, а произвольно они сделать не могут. Помогите." И вываливает на стол кучу медицинской документации, где написано когда и какие операции были сделаны Лане, чтобы она стала Русланом.
В итоге в результате многих терапевтическо-хирургических манипуляций Лана стала выглядеть как Руслан. Только вот после этого никто не может взять на себя ответственность и компетентно заявить, что женщина теперь - мужчина.
Это было несколько лет назад, когда трансгендеры, во всяком случае в провинции, ещё были редкостью и в реальной жизни и в информационном поле, и не было юридического механизма смены пола. Поэтому человек, который на это шёл, он шёл в неизвестность, с минимальными шансами (или вообще без них) вернуться обратно. Больше всего меня тогда поразила даже не сама встреча с трансгендером, а какая-то грустная смиренность человека, который преодолел такой путь и в конце упёрся в стену бюрократического непонимания, способную перечеркнуть все пройденное.
Вспоминая тот случай, вот что хочется сказать уважаемой Елене Мизулиной и другим членам Совета Федерации, а заодно членам и не членам прочих советов и не советов.
На самом деле - это горе, когда человек чувствует такую несостыковку между полом и гендерной идентичностью, что готов на необратимые изменения с телом, лишь бы привести себя в соответствие с социально-культурной средой, в которой живёт. И если он прошёл все эти мытарства, чтобы обрести себя целиком как мужчина/женщина, то для чего устраивать такие препоны? Вместо того, чтобы отрегулировать все сомнения на этапе смены пола, вы начинаете чинить препятствия тем, кому ваша медико-юридическая система пол фактически уже поменяла. Это не просто непоследовательно и не профессионально, это жестоко. И жестокость эта - во имя популизма, очевидно, в развитие поправок, которые за нас напринимали.